10 глава.
Антон вернулся на место, чувствуя, как по шее стекает раздражение, как кипит под кожей что-то опасное. Он молчал до последнего, но стоило преподавательнице перейти к следующей паре, как он резко склонился к Полине.
— Что. Это. Было? — выдохнул он почти шёпотом, но в голосе — металл, сдержанная ярость.
Полина, будто и не заметила этого срыва, медленно поворачивает голову. На лице — никакой злобы, никакой игры. Только мягкая полуулыбка и почти искреннее удивление.
— Ты о чём, Антош?
Он сжал зубы.
— Не притворяйся. Ты знала. Ты это сделала специально.
Она медленно обвела его взглядом, задержавшись на губах, потом на глазах. И наконец, тихо, с ласковым, почти детским удовольствием, прошептала:
— Один — один, Тош.
И всё. Ни объяснений, ни оправданий. Только её голос, звенящий в ушах. Он смотрел на неё, не зная — ударить кулаком по столу или… засмеяться. Она не просто подставила его. Она напомнила, кто начал эту игру.
И самое страшное — ему это нравилось.
Общежитие дышало тишиной. Слишком тихо для двух людей, между которыми давно пульсировала война. Полина стояла у своей двери, только что вернувшись с занятий. В глазах — гнев, в груди — пустота, в пальцах — ключ, который она не торопилась вставлять в замочную скважину. Как будто что-то ждала. Или кого-то.
— Полина, — голос Антона был неожиданно близко, грубее обычного, без его фирменной усмешки. Она обернулась и встретилась с его глазами. Тёмными, горячими, раздражёнными.
— Что ты творишь в последнее время? — спросил он. — Ты издеваешься надо мной? Зачем всё это?
— А ты не догадываешься? — её голос был холоден, как лёд. — Или ты и правда думаешь, что я — просто следующая?
— Мы целовались, чёрт возьми. Это не было… — он запнулся. — Неужели я настолько плохо целуюсь, что ты решила мстить?
Она рассмеялась — звонко, зло, театрально.
— Не льсти себе, Антош. Ты просто... оказался не тем, кого я хотела увидеть за маской.
Он шагнул ближе.
— Лиза была игрушкой. И да, были другие. Я не ангел, Поля. Никогда не притворялся. Но ты... ты не как они.
Она отвернулась, сжала пальцы в кулак.
— Серьёзно? Хочешь, чтобы я тебе поверила? После всего? После слухов, взглядов, твоих игр?
— Я не играю с тобой, — его голос сорвался. — Я влюбился, иди ты к чёрту. Ты хочешь услышать это вслух? На! Я влюбился в тебя, сраная ты мстительная принцесса.
Она резко обернулась, глаза пылали.
— Ты влюбился? Ты? — прошипела она. — Да мне плевать! Ты думал, я снова стану той девочкой из школы, которая влюблённо смотрела тебе в спину?!
Антон не выдержал. Рывок. Он схватил её за запястья, резко, почти грубо, прижал к стене. Их дыхания слились в одно, она пыталась оттолкнуть его, но он наклонился ближе. Горячее дыхание коснулось её щеки, шеи.
— Не хочешь слушать? Тогда почувствуй.
Поцелуй был диким. Без подготовки, без нежности. В нём было всё: злость, страсть, боль, упрямство. Она билась, толкала его в грудь, отвернулась — но он не отступал. А потом — потом всё оборвалось. Словно в её груди щёлкнул тумблер, и злость растаяла в его губах.
Руки опустились. Сердце выстукивало безумный ритм. Она подалась ближе. Прильнула. Сдалась. Не потому что хотела… а потому что больше не могла иначе.
И в этом поцелуе было то, о чём они оба боялись признаться — слишком многое, слишком рано.