глава 10:
Мне было очень тяжело открыть глаза и заставить себя не думать о том, что произошло. Я не чувствовала на себе ран, хотя отчетливо помнила, что они были. Я вообще ничего не чувствовала, только то, что на голове повязка. Пытаясь отогнать смешавшиеся в одну кучу воспоминания, открыла глаза.
Белый потолок, запах медикаментов — те самые оповестительные знаки, которые я запомнила наизусть из фанфиков про попаданцев. Медикаменты пахнут не очень приятно, но терпимо. Страх, начавший душить, появился после осознания, что левый глаз тоже под повязкой. Я хотела коснутся ее рукой, но тело прострелило сильной болью, стоило только приподнять пальца. Я не сдержала вскрика, но из горла вырвался только тихий хрип. Горло резануло, начиная пульсировать.
Где-то рядом запищал прибор. Я сглотнула противную сухость во рту, покрутила головой и приоткрыла губы, пытаясь задышать ровно. В носу неприятно кололо что-то застывшее, но разбираться, что это, не было сил и желания.
Когда в палату забежала запыхавшаяся медсестра и принялась мне что-то вводить, стало только хуже. Голова закружилась и я закрыла глаза, не в силах смотреть на кружащийся потолок. К горлу подступил ком тошноты.
— Тсунаде-сама! Тсунаде-сама! — вскрикнула медсестра и выбежала. В ушах зазвенело.
Я хрипло застонала, не в силах сдерживаться. Слишком больно.
***
Сесть удалось через пару дней — и то благодаря тому, что мои раны постоянно залечивали техниками. Медсестры, хоть и надоели своими жалостливо-«она стала уродливой» взглядами, выполняли свою работу хорошо. Ни мамы, ни кого-либо еще не было в посетителях. Только Какаши забирался ночью в палату через окно и либо сидел на полу, либо на подоконнике. Чаще всего на полу и план его прихода был таков:
Первое — натянуть на меня одеяло, так как оно постоянно сползает. Второе — сесть на пол. Третье — положить руки на койку. Четвертое — расположить на них голову. И, наконец, пятое — уставится на "спящую" Мегуми.
Иногда он касался кончиками пальцев зашитых ран и шрамов, оставленных на лице. Я тогда морщилась, чтобы не улыбнуться, и он сразу же убирал руку. В груди становилось так тепло и я засыпала без кошмаров. Все было спокойно, пока...
— Два из пяти пальцев не удалось сохранить, — Тсунаде поджала губы, а я неотрывно смотрела на забинтованную руку. Бинтов на ней не снимали, а я не разглядывала свое тело, боясь снова окунуться в болезненные воспоминания. То, что не чувствовала пальцев, списывала на последствие лекарств и лечения. — пришлось ампутировать.
От приятных ощущений, связанных с приходом Хатаке, не осталось даже воспоминания.
— Зачем, — захрипела я, хватаясь второй рукой за пострадавшую. — Зачем вы это сделали?!
Голова закружилась.
— Мегуми, если бы мы не ампутировали пальцы, начался бы некроз! Ты бы умерла!
— Да лучше бы умерла, — прошептала я и сглотнула, прижимая руку к груди. Я не знала, как избавиться от этого чувства, но и плакать уже не могла. Слёзы уже не шли. Меня будто разрывало на части от горечи и непринятия ситуации.
Сенджу напряглась, кладя руку на плечо. Я вздрогнула от боли, отскакивая к спинке койки, и сжала зубы. Больно от прикосновения, больно от всего произошедшего! Чем я заслужила это все? Хватит, прошу, хватит!
Тсунаде покачала головой и покинула палату, оставляя меня одну. Я разрывалась, не понимая, что мне теперь делать. Я никак не могла избавиться от неприятных ощущений в груди и жжения в животе, ко всему добавилась разболевшаяся голова. Медленно отодвинула одеяло, желая дойти до окна и открыть его — это все душит, нечем дышать. Холод пола обжог стопы. Мне резко стало страшно. На плечи давили, заставляя прогибаться и упасть на больные колени. Я схватилась за волосы и взвыла от безысходности.
— Господи, если ты есть, — зашептала я, опуская руки в бессилии, — сжалься надо мной. Господи, услышь меня.
А дальше тошнота, слабость, удар и тьма. Тьма, которая была мне необходима.
Пошевелив руками осознала, что все пальцы на месте. Вскочила на ноги, осмотрела тело — я не девчонка, а пятнадцатилетний подросток. Пухлое тело, отрастающие волосы. Я надеюсь, что это именно то тело, которое принадлежало мне.
— Ты оденься хотя-бы.
Я вздрогнула, принялась оглядываться в поисках источника голоса. Раздался щелчок, меня ослепляет. Закрыв глаза руками, зажмурилась. Через пару секунд открыла глаза, привыкая к обстановке, и осмотрелась.
— Оденься, говорю! Я не хочу на тебя смотреть!
Стоило поднять взгляд... хотя нет, не стоило мне этого делать.
Я напуганно расхохоталась, глядя на маленькую девочку, развалившуюся на пошатанном троне. Честно, он выглядел жутко и красиво одновременно. Девчонка нахмурилась, закатила глаза и щелкнула пальцами.
— Прекрати хохотать! Сейчас же!
Я наконец просмеялась, вытирая слезы с глаз и щек. Осмотрела уже себя — хлопковая рубашка, какую носил "низший сорт", и темные шорты.
— А... а я где вообще? Ты кто?
Девчонка раздраженно закатила глаза. Я босыми ногами пошлепала к ней.
— Ты в зеркало вообще не смотришься, а?! Я — это ты, только ты заняла мое место!
Вопросительно захлопала глазами. Девчонка, похоже, разозлилась. Я подавила приступ смеха, подошла к ней ближе и собиралась скинуть с трона, чтобы усесться самой.
— Я — Мегуми Окадзаки.
Она говорила с наигранным спокойствием. Меня будто водой окатили и я замерла, пытаясь осмыслить сказанную ей фразу. Руки, что уже вытянула к ней, опустились. Девчонка ухмылялась.
— Боже храни тебя, придурошная! Как ты вообще прожила в моем теле и тебя не заподозрили в шпионаже? Объясняю первый и последний раз:в том случае, когда ты заняла мое место, произошла ошибка! Я покинула свое тело, а когда вернулась, его уже заняла ты! Я каким-то боком оказалась здесь. Здесь — это значит в твоем подсознании.
Я ничего не поняла из ее гневного монолога кроме обвинений.
— Почему у меня такое... ужасное подсознание? И что это за трещины?
— Не у тебя, а у меня! — возразила девчонка и встала на ноги, сложив руки на груди. Она повернулась в сторону. Туда, куда я указывала пальцем. — Эти стены — защита. Защита трескается.
— Защита чего? Подсознания?
Она схватилась за голову, явно раздраженная. Упс, я вывела малолетку из себя.
— Подсознание это, считай, олицетворение твоего ментального состояния. Твоя психика.
Пазл начал складываться.
— А, я, кажется, начинаю понимать.
— О, господи, за что же мне такой подарок! — Мегуми хлопнула в ладоши. — Тут так пусто стало после всех этих событий. И трещины появились тоже после них.
Я оглянулась против воли. По телу прошел неприятный холодок.
— Измени тут уже всё! Надоело в этой пустоте сидеть!
— А сама? Я смотрю, ты тут уже обо всем узнала, — взглядом указала на свою одежду. Мегуми закатила глаза.
— Это лишь немногое, что я тут могу. Давай, делай уже! И не говори, что не знаешь — я не поверю тебе!
Когда я неловко улыбнулась и вжала голову в плечи, она злостно топнула ногой и начала говорить сама с собой. Проклинала меня, желала смерти, но все таки успокоилась и вернулась на трон. Ткнула пальцем на место рядом с собой и гордо вскинула голову.
Это начинает раздражать.
— Слушай, — сказала я, начиная подходить ближе, — я не твоя слуга, чтобы ты так со мной разговаривала.
Она хмыкнула. Господи, помоги. Я оперлась руками на подлокотники трона и наклонилась. Каштановые волосы начали свисать, кончиками касаясь лица девчушки. Она сжалась и только тогда я заметила ссадины и синяки. Дольше она рассмотреть себя не позволила — оттолкнула ногами, заставляя повалиться на пол.
— Ладно, извини. Сядь и запоминай.
Ее короткие волосы отрастали на глазах. Я не обратила внимания на слишком короткую стрижку девочки при появлении, за то сейчас смотрела на то, как она касается руками отрастающих волос и вздыхает. Взгляд зацепился за правую руку. Правую. Меня будто током ударили и я под вопросительный взгляд девочки чуть не заплакала.
Неужели все, что твориться с телом, отображается на ней?... Блин, не может такого быть! Нет-нет!
У нее уродливый шрам от ожога на правом глазу, тоже затягивающийся на глазах, как и раскрывшиеся швы на животе(белое платьице окрасилось красным). Я сглотнула ком в горле, села в позу лотоса и склонила голову. Стыдно, как же стыдно! Ей же еще семи нет, а ее тело уже изуродовано.
Девочка вздохнула, щелкнула пальцами и отправила меня во тьму. Опять.
***
— Ты почему не спишь?
Какаши застал меня врасплох. Я даже не вздрогнула, только перевела на него взгляд и продемонстрировала ладошку без двух пальцев — мизинца и безымянного. Усталость заставила уронить руку обратно на коленки. Ком в горле мешал мне начать говорить, но я и не хотела. Он промолчал, усаживаясь на пол рядом. Садиться не было сил.
Знакомство с Мегуми и новость об ампутации пальцев выбила меня из колеи. Меня же теперь вообще никуда не возьмут:ни в медики, ни в шиноби...
А хочу ли я быть шиноби? Хочу ли я жертвовать собой и своим здоровьем за какие-то гроши?
Я прильнула щекой к теплой руке старшего и почувствовала, как натянулись швы на щеке. Он тяжело вздохнул. Я, сама того не желая, провалилась в спокойный сон. В кое-то веке без кошмаров.
От автора: НУ ПОЧЕМУ НИКТО НЕ ОБРАТИЛ ВНИМАНИЯ НА ВАЖНУЮ ДЕТАЛЬ В ПРОШЛОЙ ГЛАВЕ😭😭😭чуть чуть изменил тот момент, чтоб в глаза получше бросалось😈