Глава 9
Скользнув рукой между долинами моих грудей и вверх по горлу, она захватывает нижнюю часть моей челюсти и проводит большим пальцем по нижней губе.
— Мне не терпится доказать, что ты права, — произносит она, посылая еще одну волну дрожи по всему моему телу.
Но мне трудно воспринимать её слова сквозь густое облако похоти.
— Что...? — вздохнула я, и это слово закончилось хныканьем, когда она пощипала чувствительное место прямо под моим ухом.
— Только кончик. Это все, что ты получишь.
Я прикусываю губу, одновременно взволнованная и разочарованная. Мне не нужно заходить дальше, чтобы понять, что я буду жаждать её всю, и даже тогда я не уверена, что этого будет достаточно.
— Ты собираешься заставить меня снова умолять, не так ли? — спрашиваю я. Она отстраняется ровно настолько, чтобы поймать мои глаза своими, желание клубится в них, как змеиная яма.
— Нет, bella — красавица, я заставлю тебя взять меня. Если ты хочешь, чтобы хищник подчинился тебе, то тебе нужно быть сильнее.
Она наклоняется вперед, проводит губами по моей шее, вызывая искры электричества.
— Итак, если ты хочешь, чтобы каждый дюйм моих пальчиков заполнял твою сладкую, маленькую киску, тогда тебе лучше убедиться, что ты сможешь справиться со мной.
Вместо ответа я протягиваю руку между нами и касаюсь её киски. Она стискивает зубы, мышцы на её челюсти напрягаются. Кажется, она вот-вот лопнет, и в тот момент, когда я чувствую, как пальцы скользит по моему входу, я понимаю, что уже не за горами.
Её руки лежат на моих бедрах и дергают меня вниз, переполненные нетерпением и голодом. Я задыхаюсь и вздрагиваю, когда кончики её пальцев заполняет меня, хотя этого почти недостаточно. Она оставляет меня на месте, а когда я пытаюсь насадиться дальше, она сопротивляется, её хватка становится карающей на моих бедрах.
— Это все, что ты получишь, — напоминает она мне тихим голосом, в её тоне звучит насмешливая нотка.
Прекрасно. Если она хочет играть в эту игру, тогда я, блять, буду играть.
Я наклоняюсь вперед, готовая прижаться губами к её губам, но она поворачивает голову.
— Ты не можешь меня поцеловать, — предупреждает она.
Обманщица.
Отказ жжет, но я не позволяю ей остановить меня. Поэтому я скольжу губами по её челюсти и провожу руками по её груди, наслаждаясь ощущением её напряженных мышц. Её тело — это то, чему стоит поклоняться, и это пытка — знать, что у меня есть только одна ночь.
— Кажется, ты забыла, что тебе нужно больше меня, чтобы кончить, но ты мне не нужен, — говорю я тихим тоном.
Затем я хватаю её за горло и толкаю вниз, пока она не ложится спиной на камень, освобождая её от крепкой хватки на моей талии. Её голова свешивается через край, и она смотрит на меня с полнейшим изумлением, но я уже выпрямляю позвоночник.
Мои руки блуждают по моему телу, медленно и чувственно, притягивая её дикий взгляд, как магнит притягивает встречный.
Так легко.
Когда мои пальцы касаются моего чувствительного клитора, я стону и слегка откидываю голову назад, показывая ей, как мне хорошо.
В её груди зарождается рык, но она не пугает меня. Сила заключена не только в наших мышцах, но и в нашем разуме. А девушки — их так легко победить.
Я кручу бедрами, напоминая ей о том, чего ей не хватает, и сильнее потираю свой клитор. Другая рука снова поднимается к моей груди, крепко сжимая ее, пока я пытаюсь освободиться.
— Черт, — проклинает она, задыхаясь. Её руки снова оказываются на моих бедрах, постепенно сжимая их.
— О, Кира, — стону я, и её хватка ослабевает, то ли от удивления, то ли потому, что она ослабела от похоти, неважно. Я полностью насаживаюсь на её пальчики, сдерживая крик боли.
Её вспышка вызывает легкую ухмылку на моем лице, звук — смесь рева и стона. Я задыхаюсь, мое лицо искажается, пока мое тело приспосабливается к её длинным пальцам. Несмотря на то, что я мокрая и возбужденная, это не ослабляет жжение.
— Тебе больно, bella — красавица?
— Они такие большие, — задыхаюсь я. В её груди раздаются раскаты грома, и мне кажется, что она начинает выходить из себя.
— И ты собираешься, блять, принять меня, — рычит она.
Зажав нижнюю губу между зубами, я меняю положение. Я ставлю ноги на камень и широко расставляю ноги, как будто наклоняюсь над ним. Её глаза стекленеют, пока я балансирую на её твердом животе.
Под этим новым углом она увидит, насколько хорошо я могу её взять.
Затем я поднимаюсь на кончик и снова обрушиваюсь на него, заставляя её голову откинуться назад, вода падает на её волосы. Из моего горла вырывается крик, только на этот раз не от боли.
— Да, — подбадривает она, снова поднимая голову. — Трахни меня вот так, хорошая девочка.
Мои глаза угрожают найти новый дом в задней части моего черепа, когда я повторяю движение, найдя устойчивый темп, который посылает дрожь вниз по моему позвоночнику. Если бы этот человек был моим королевством, я бы сидела на этом троне чертову вечность.
— Вот так, — мурлычет она. — Вот так, bella — красавица. — Блять, как сильно ты заставляешь меня наслаждаться этим.
Господи, то, как она говорит, должно быть запрещено законом — это, черт возьми, вызывает сердечные приступы. Я затягиваюсь и снова затягиваюсь, снова и снова, пока в моем желудке не образуется циклон.
Её рот приоткрыт, брови прищурены, а глаза заперты между нашими бедрами. Это самое эротичное зрелище, которое я когда-либо видела, и мне будет чертовски жаль, если оно закончится.
— Иди сюда, — хрипит она. Рукой, все еще держащей мой затылок, она тянет меня вниз, пока я не ложусь плашмя на её грудь, а мои колени упираются ей в бока.
Она сгибает ноги и ставит ступни на камень. На мгновение она замирает. Мой рот завис над её ртом, все еще удерживаемый рукой на моей шее, пока она смотрит на меня с дьявольским блеском в глазах.
— Ты готова?
Нет.
— Да, — шепчу я.
На её губах появляется легкая улыбка , и прежде чем я могу найти хоть какую-то победу, чтобы изобразить полуулыбку, она хватает меня за бедра и погружается в меня.