Глава 6
- Есть ли причина не делать этого?
Я громко вздыхаю.
- Прекрати пытаться меня подколоть, Кира. Мы даже не друзья. - Я поднимаю свой напиток и допиваю его, просто чтобы отвлечься от проверки её теории.
- Я буду стараться изо всех сил, - сухо заявляет она.
- И я не соглашусь ни на что меньшее. Мне нравятся сладкие мамочки.
- Не хочешь пойти и написать свой номер на стене в ванной? - предлагает она. - Только не думай, что тот, кто позвонит, будет из тех, кого можно отвести домой к родителям.
Её слова невинны, но они все равно вызывают колющую боль в моей груди. Достаточно острая, чтобы я слишком резко поставила свой бокал.
Заметив перемену в моем настроении, она опускает свой бокал и смотрит на меня. Просто... смотрит на меня. Ждет, не спрашивая.
Я заставляю себя улыбнуться и легко пожимаю плечами.
- У меня их нет.
- Нет семьи?
- Только я.
Она снова молча ждет, пока я вожусь с влажной салфеткой, впитывающей пот от льда в моей чашке.
- Они были у меня, пока мне и моему брату Кевину не исполнилось восемнадцать. Они ехали домой пьяными и ругались, как всегда. Наверное, потому что отец опять перебрал с другой женщиной. Они упали с моста, а подняли обратно их только на следующий день. По всему лицу отца нашли царапины от ее ногтей, и у обоих в крови был высокий уровень алкоголя.
Она медленно кивает, затем спрашивает:
- Близнецы?
- Да, - тихо подтверждаю я. - Мы с Кевом были близнецами. Но теперь только я. - Я заканчиваю это заявление широкой улыбкой, сигнализируя об окончании этого депрессивного разговора.
Она бросает в мою сторону неразборчивый взгляд, но в конце концов говорит:
- Пойдем, я хочу тебе кое-что показать. Она кивает головой в сторону выхода. - Я не хочу провести весь свой гребаный день в этом дерьмовом баре.
Верно. Поэтому я поднимаю её бокал и допиваю его.
Виски. Отвратительно.
- Ты очень грубая, - замечает Кира, вставая и глядя на меня снизу вверх с недовольным изгибом брови.
Она такая чертовски высокая. Как будто она на целую ступню выше меня.
- А ты - мамонт, - отвечаю я.
Бармен - который, наконец, сдался и сказал мне, что его зовут Остин - не глядя ставит стаканы, проходя мимо, даже когда Кира достает бумажник, чтобы вытащить несколько купюр и шлепнуть их на стойку, чтобы покрыть наш счет.
- Ты раздражаешь.
Не в первый раз слышу это.
- Значит ли это, что ты отменяешь наше свидание? - спрашиваю я, в моем тоне звучит намек на надежду. Как бы мне не хотелось, чтобы Кира отвезла меня домой, я всегда ненавижу то, что следует за этим.
- Это не свидание. Но нет, если ты хочешь уйти, то уходи сама, как большая девочка.
Боже, она злая. Почему мне это нравится?
- Неважно. Дай мне только достать деньги за...
- Если ты достанешь хоть цент, я засуну его тебе в глотку, - предупреждает она, её голос угрожающе углубляется.
Я смотрю на неё круглыми от шока глазами.
- Господи, если хочешь быть джентльменом, так и скажи. Чудачка.
Она игнорирует меня и проходит мимо, направляясь к выходу без оглядки. Эта дура просто полагает, что я последую за ней.
Что ж.
Она права.
Я никогда не отличалась самоконтролем. Я спрыгиваю с барного стула и спешу за ней, мои шлепанцы цокают по липкому полу, пока я пытаюсь её догнать.
- Я ценю твой неоправданно быстрый темп, - пыхчу я, когда мы выходим на жаркое австралийское солнце. Я щурюсь, яркий свет бьет по моим чувствительным глазам. - Ты не теряешь времени. Мне это нравится. Я занятая женщина, понимаешь?
Я уже вспотела, её длинные ноги съедают немыслимое количество пространства гораздо быстрее, чем это могут сделать мои маленькие ножки.
- Как-то я в этом сомневаюсь.