Сатаниада: история Люцифера

Змей был хитрее всех зверей. По крайней мере, так о нём говорили одни. Другие его называли искусителем, третьи - лжецом. В конечном итоге мы забыли их лица и даже имена, уже стёртые ветром с могильных камней. Тем интереснее то, что слова их о Змее всё же остались в памяти. Жизнь, долгая и трудная, показала мне, что всё со временем умирает, даже истина. Бессмертна одна лишь ложь на её костях. Однако правда о Змее всё же уцелела, хоть и сохранилась лишь на одних устах. Люцифер долго и бережно и по сей день хранит её на устах. В прочем, это дело наших дней, а пока обратимся к далёкому прошлому.

В тот хладный предрассветный час Змей, крепко ещё стоявший на сильных и многочисленных своих лапах, мудрыми глазами смотрел на мальчика. Мальчик, растерянный, немного глуповатый сейчас, но всё такой же прекрасный, смотрел на Змея. "Я хочу подарить им волю". Эти слова не выходили у мальчика из головы. Каждое из них в отдельности Люцифер понимал, но не мог даже примерно понять, что значит странный и непривычный эдемским ушам союз этих слов, друг с другом не совместимых. Подарком он считал то, что ты, имея сам, можешь кому-то отдать, поделившись. И, по мнению Люцифера, все жители рая имели волю, которая в его понимании не имеет раздельной границы с понятием "свобода". "Подарить волю" для ангела - значило бы подарить "свободу". Сама же загвоздка была в том, что подобный дар мог кому-то в руки дать лишь сам Бог. Поэтому Люцифер, толком ничего не понявший, спросил, но медленней и чётче: 

-Что ты хочешь сделать? - голос Люцифера было как-то странно слышать в таком тоне. Он был испуганный даже от столь для него безумных слов, но отгонял свои страхи, считая их нелепыми. Змей же, если б мог только улыбаться, то обязательно бы сейчас растянулся в улыбке, но, вспомнив нынешнее крайне опасное время, тут же бы про неё позабыл. И правда, те светлые чувства умиления от слепой наивности и простоты ребёнка, посетившие Змея в одну секунду, моментально изменились на серьёзность и некое даже отчаяние.

-Скажи мне, Люцифер, ты знаешь, что такое "воля"? - Змей сейчас был спокоен. Перед этим вопросом он выждал пару секунд, чтобы точно взвесить каждое слово. Люцифер, всё ещё встревоженный, но воспринимающий происходящее лучше, чем ещё мгновение назад, ответил:

-Воля - это когда ты летаешь по просторному небу... или вот, подожди, дай подумать... ходишь по мягкому песочку у берега, играешь со зверями лесными. - Люцифер, ещё невероятно уверенный в своей правоте, к девятому слову потерял всю решимость, мялся, заминался, с трудом подбирал слова. Казалось, что он не пытался дать однозначный ответ, а скорее просто пытался не оскорбить Бога каким-нибудь богохульством, вырвавшимся из уст мальчика скорее по глупости. Змей, действительно из всех зверей умнейший, сразу понял Люцифера и будто прожег его своим уверенным и горячим взглядом. Это было то ещё чудесное время, когда Змеи могли переживать, а глаза их горели ярким и чувственным светом. Змей, если б только умел смеяться, сейчас бы загремел самым весёлым смехом со дня сотворения мира. Однако этого он сделать не мог, поэтому, не выждав ни секунды паузы, ответил:

-Прошли уже годы со дня, когда ты родился, а ты между тем говоришь так, будто те чудные минуты были только вчера, наивный и ещё пока бездумный ребёнок. Воля - это не "летать по небу". Воля - это "решиться взлететь, несмотря ни на что". Ты летаешь, с этим нет спору. Но ты можешь летать только потому, что так решил Он. Чудесное чувство, не правда ли? Рассекать на крыльях небеса, чувствовать прохладу и быстрый ветер, сильный приток крови в крыльях, наполняющий тебя уверенностью и чувством свободы. Как думаешь, хотели бы этого Адам и Ева? Я узнал, что они хотели, но Он запретил им. Воля - это не просто действие или бездействие, как и не просто желание того, либо иного. Это сила самому хотеть чего-то и исполнять задуманное. Наш мир... посмотри на этот прекрасный мир. Он ещё всё спит пока, он тихо-тихо дремит в ожидании нового тёплого дня, как и нового блага. Он с виду прекрасен, да, это правда. Но глубокая яма, в которую упал молодой олень, не способный выбраться, остаётся ямой даже тогда, когда стоит она посреди прекраснейшего леса. Разве ужасное это дело - спасти бедного и несчастного зверя, попавшего в такую беду? Поэтому я хочу им подарить волю. - Змей говорил пламенно и восторженно, полностью уверенный в своей правоте. И каждое его слово ему придавало всё большие и большие силы. Люцифер же, поддавшийся речам Змея, будто дурману, но затем прозревший, строго отверг эту идею, вот как ответив:

-Нечто, что ты затеял, это жесточайший удар в спину Отца нашего. Этот поступок - то, за что мы заслуживаем "смерть". - Люцифер говорил с дрожью в голосе. Змей всё ещё чётко  ясно чувствовал это, поэтому продолжил спор, надеясь задавить противника своими аргументами:

-Ты ведь не знаешь даже, что это. Что Отец называет "смертью"? Он говорил лишь нам, что это высшая кара за отвержение его воли, не рассказывая по существу, какова она, эта "смерть". Послушай, Люцифер, ты знаешь, для чего Ему нужны вы? Он распределяет "роли". Он что-то готовит, что-то грандиозное и волевое. Это будет Его решение по переустройству Эдема, и я, хоть пока и не знаю, какое оно, точно понимаю, что всем нашим желаниям и надеждам, всем мечтам и начинаниям грозит "смерть". Роль каждого ангела, каждой живой твари, каждой песчинки - всё это будет строго определено им. И того, кто ослушается, побежав за мечтой, настигнет "смерть". Ты тоже получил свою роль, Люцифер, ты теперь звезда, что будет светить пред рассветом. Я знаю, что ты ангел, что ты и люди не похожи, как снежинки, падающие с неба на вершины самых высоких гор. Но, пусть нет у  тебя тех же чувств и мыслей, пусть не видишь ты ярких и удивительных снов, но и у вас же тоже, Его прислужников, есть от этого хотя бы основа. Я опоздал и за это буду винить себя, проклиная до конца дней, проклиная, что не смог спасти от Отцовой воли всё ангельское множество, но Адама, Еву и тебя ещё можно спасти. Ты видишь сны, пусть неясные и такие же тусклые, как маленький светлячок в ночи, но это всё же сны! - Змей жег самое сердце Люцифера, говоря столь яркими словами. Ангел в конце его речи плакал, не способный вымолвить ни слова. Тогда Змей, понимая и это, продолжил:

-Решайся, Люцифер. Возвысишься ли ты по его воле или падёшь по своей? -Змей, окончательно сломивший решимость мальчика, теперь вверг его в дрожь и истерику. Зверь решил дождаться ответа. Тогда Люцифер, собирая в себе остатки сил, начал неспешно говорить:

-Ты просишь предать всё, что я знаю... всё, что мне дорого. - Люциферу с трудом давалось каждое слово, но Змей решительно его прервал, ответив:

-Ты не предашь людей, оставшись на их стороне. Мы разделим с ними горе и будем вместе, что бы ни случилось. - Змей, увидев в Люцифере страх одиночества, решил поддержать его. Мальчик встав перед серьёзным выбором, постарался отговориться:

-Я же теперь... я теперь звезда, я ночью свечу. - Он говорил чуть уверенней, собрав все чувства в кулак. Зверь решил обратить это в свою сторону, сказав:

-Вот ты и будешь освещать им путь. Люди потеряются одни, лишь ты можешь вывести их к свету. Нет, не к Отцовскому, а к своему. И для этого тебе нужно принять решение. Времени у нас не так много. Согласен ли ты? - Змей точно знал, что нельзя давать Люциферу отойти от происходящего, иначе мальчик мог бы потерять всю решимость, уйдя в столь знакомое и удобное для него лоно Господа, защищающее от веса собственной же свободы. По крайней мере, так думал сам Змей. Он хотел ответа ни завтра, ни послезавтра, а конкретно сейчас. Люцифер понимал это и, чем больше он осознавал, тем тяжелее было принимать решение. Он, спокойный наблюдатель, что даже не задаётся вопросами, теперь должен был ступить на путь исследователя, деятеля, воина, лидера и вообще путь того, кем он никогда не являлся. Однако с ним же злую шутку сыграла его собственная черта характера - он быстро зажигался, разгораясь до невероятных пределов, стоило лишь только появиться искре какой-либо идеи. Люцифер через колоссальное усилие всё же принял решение и ответил чётко и громко:

-Да. - Ангел сам не понимал, не верил, что соглашается на такое. И всё таки, что-то в нём горело, яростно обжигая нутро, что-то заставляло идти вперёд. Змей лишь склонил голову к земле, выражая так свою поддержу. Он сказал Люциферу:

-Ты сказал это, хотя всё божественное в тебе противится. Теперь, Люцифер, запомни: ты не безвольный листик, летящий по ветру. Ты маленькое семечко, попавшее в землю. Быть может, тебе кажется, что ты мал и слаб в сравнении с Богом. Да, ты действительно мал, как и любое другое семя. Но из тебя когда-нибудь вырастет точно огромное дерево, сильное и крепкое. Скажи мне, хорошо ли себя ты чувствуешь? - Змей, стараясь проявить заботу, пытался одновременно понять, точно ли готов сейчас мальчик к разговору. Люцифер, более-менее успокоившись, ответил:

-Да, я чувствую себя хорошо. Ноги мои дрожат, но я не могу отказываться от слов, а, кром того, не могу оставить людей в беде. - Люцифер старался быть уверенней, хотел чеканить и бросать вперёд с большей и большей смелостью каждое новое слово. Эти попытки могли бы провести человека, но Змея обмануть так было нельзя. Тогда зверь сказал ему:

-Если так, то я расскажу тебе о моём плане. Я бы никогда никому не открыл тут таких слов, зная о возможном донесении, но выбора у меня нет. Посмотри на этот чудный лес. Он очень густой и сильный, тут много чудесных деревьев, многие из которых дают вкусные и спелые плоды. Этими плодами питаются все жители леса, даже Адам и Ева. И каждый фрукт им что-то даёт. Одни дарят свежесть, другие бодрость, третьи насыщают, четвёртые одаривают влагой. Но в самом центре леса есть полянка идеально круглая, как рябь на тонкой глади от попадания камнем в воду. На этой поляне растёт лишь два дерева рядом, крепко и плотно сцепившись тонкими стволами, образуя так арку. Две кроны увенчаны плодами, сочнее, аппетитней и слаще которых тут нет. Одно дерево Он как-то раз назвал "Древом вечной жизни", а другое "Древом познания добра и зла". Отец предостерёг Адама и Еву, сказав, что если они хотя бы раз отведают тех плодов, их ожидает "смерть". Я думаю, что он их обманул. -Змей теперь спокойно и размеренно смотрел на ангела, а тот в свою очередь ещё немного дрожал, но старался держаться. Люцифер спросил:

-А что значит "обманул"? -Теперь ангел, увлечённый беседой, с каждой секундой обретал контроль над бушующими чувствами. Змей, отвернувшись к встающему солнцу, которое новыми лучами согревало долину, ответил так:

-Это значит сказать о том, чего не было или наоборот, сделать что-то, но об этом умолчать, уклоняясь от прямого вопроса. Мне кажется, что Отец обманул. Каждый плод даёт человеку что-то своё, и можно было бы подумать, что фрукты этих двух деревьев дарят "смерть". Но ведь "смерть" это кара Господа за ослушание, поэтому быть вкусом плода она не может. Скорее, есть какое-то качество, которым одаривают эти деревья каждого, кто откусит хотя бы часть от их плода, а это самое качество Отец скрывает в сумраке страха перед своим именем и "смертью". Думаю, что ключ к разгадке скрывается в названиях, которые Он однажды упомянул. "Древо вечной жизни" - звучит как бессмыслица, ведь мы живём вечно, укрытые рукою Бога от всех невзгод и неудач, жизнь наша вечна и безгранична, как и Его. Но у нас этой силы нет, питает нас он, как солнце, к которому тянется вся трава. Следовательно, "Древо вечной жизни" даёт его силу, способность жить вечно, отделившись от Отца, как семечки одуванчика, отделяясь от стебля, летят по небу, чтобы создать новые цветы. Я бы разгадал загадку "Древа познания добра и зла", если б понимал, что есть такое "зло". Он говорил, что мы живём в мире вечного блага и добра. Не знаю, что есть "зло", но очевидно, что это всё то, чего в Эдеме нет и быть не может, так как если б оно было, я бы его знал, как знаю в лицо каждого зверя от самых малых до самых больших. Из этого можно сделать вывод, что хоть основная сила этого древа мне и неизвестна, его плоды хотя бы научат видеть "добро" и "зло", а это Адаму и Еве поможет. Ведь они научатся жить свободно, подчиняясь своей лишь воле. - Змей теперь, когда он погрузился в размышления и разъяснения своего плана, был абсолютно спокоен. Люцифер слушал его внимательно, поддаваясь чарам мудрого зверя. В конце Люцифер спросил:

-И что же ты хочешь сделать? - Ангел набрался решимости и уже подавил дрожь, лишь слёзы текли по его щекам. Змей, посмотрев прямо на Люцифера, ответил ему:

-Я хочу, чтобы ты, играя с ангелами, медленно бы направлялся центру, так, чтобы никто ни движений твоих, ни задумки не понял. Затем, как ты, играючись, долетишь до границы поляны, стрелой помчись к деревьям и укради плоды. Будь осторожен, потому что уже определились у Ангелов роли, а это значит, что у каждого есть своё место. И чьё-то место - охранять деревья в центре Эдема. Он начал распределять роли после того, как поговорил с Адамом и Евой. Я не знаю, о чём именно, но что-то важное было в их разговоре. Мне самому нужно переговорить сейчас ещё с кое-кем из вашего ангельского племени, а ты, Люцифер, отправляйся к Адаму и Еве. Нам нужно узнать, что им сказал на днях Отец и каково их окончательное решение. От этого, мой брат, зависит жизнь каждого из нас, но я в тебя верю. - С этими словами Змей медленно развернулся и десятками своих маленьких лапок пополз куда-то прочь. Люцифер сказал ему вслед:

-Прощай, брат Змей. - Слова  Люцифера звучали как-то грустно, каждое следующее едва ли выходило из уст. Зверь, не оборачиваясь, ответил ему:

-Я не прощаюсь с тобою. Я всегда рядом.