ГЛАВА 23.
Питер встретил их серым небом, но город кипел ожиданием.
— Аншлаг, брат, аншлаг! — радовался Артём, листая ленту: флаеры с их лицами, сторис фанатов, билеты с пометкой sold out.
— Ты слышал, как они орут? — Егор обнял Никиту за плечи. — Это наш вечер, реально. Мы это сделали. Целый стадион!
Никита стоял за кулисами. Свет. Шум. Трепет в груди.
Но внутри — всё равно пустота.
Он знал, кого хотел бы видеть в этом зале. Но её не было. Уже два года как не было.
— Через минуту выходим! — крикнул менеджер.
— Погнали, — кивнул Никита. — Сделаем красиво.
Выступление было огнём. Они кричали в микрофоны, прыгали, рвали сцену — и от сцены шёл ответный удар. Зал пел с ними каждую строчку. Это было похоже на мечту, но Никита всё чаще ловил себя на том, что его глаза ищут во тьме зала не фанатов, а её лицо.
⸻
29 августа. Утро. Санкт-Петербург.
Он проснулся один в отеле.
Пацаны ещё спали, вырубленные после ночи.
Никита тихо оделся, взял ключи от арендованной машины и вышел.
Всё давило на грудь. Он не знал, зачем едет, куда. Просто... по городу. Смотреть, думать. Искать ответы. Или успокоение.
Питер утопал в сером свете. Он вырулил на широкую трассу, открыл окно — ветер бил в лицо, а в машине играла старая демка, которую он когда-то писал для неё.
"Ты была моей музыкой, стала тишиной..."
Он отвлёкся на секунду — и всё случилось слишком быстро.
Вспышка. Врезающаяся машина. Удар. Боль.
⸻
Скорая приехала оперативно. Вызов: "молодой человек, 26 лет, множественные травмы, потеря сознания, срочное вмешательство".
— В какую клинику везём?
— В частную на Васильевском. Там сейчас главврач на смене, оперативная бригада полная.
⸻
— Доктор Лавренко, у нас экстренный пациент, тяжёлый, молодой парень, — медсестра впорхнула в кабинет.
— Готовьте операционную, зовите Крис на помощь, — спокойно отреагировала Ликуся, поднимаясь. — Диагноз?
— Предварительно: ЧМТ, переломы, возможное внутреннее кровотечение. Возраст 26 лет.
— Имя?
— Сейчас... Коробыко... Никита Михайлович.
Мир остановился.
Она вцепилась в край стола.
— Повтори.
— Никита... Коробыко... Да, всё правильно. Он в отключке, документы в кармане нашли.
Сердце Ликуси будто вырвалось из груди.
— Господи, — прошептала она. — Это он.
— Лик... — вбежала Крис. — Ты чего такая белая?
— Это Никита...
— Ты не сможешь в таком состоянии. Садись. Я оперирую, слышишь?
— Только спаси его... пожалуйста...
Крис кивнула.
— Потом расскажешь. Сейчас — я за него.
⸻
Ликуся осталась ждать. В коридоре. На холодном кресле.
В глазах стоял образ Никиты: его тату, его шрамы, его голос.
Два года она держалась. Работала. Сменила город.
Ушла. Спасалась. Забыла?
Нет.
Она любила его до сих пор.
Операция длилась шесть часов. Ближе к часу ночи Крис вышла, снимая маску.
— Он жив. Всё прошло. Было сложно, но мы справились.
Ликуся обняла её.
— Спасибо тебе. За всё.
— Ты мне потом объяснишь, откуда вообще этот тип из твоего прошлого прилетел...
— Объясню. Только не сейчас.
Она прошла в реанимацию, где он лежал. Всё тот же. Без сознания. Бледный. Уставший.
— Никит... — прошептала она, поглаживая его пальцы. — Ты снова здесь. И ты снова со мной.
А в её сердце — буря. Потому что у неё теперь есть другой. Его клиника. Его жизнь. Но не его любовь.
И она знала — теперь все изменится...