Тьме нравится лилии (Shadowlily)

— Святые ведьмы, этот ублюдок наложил барьер на проклятую комнату! Я ничего не вижу! Чтоб ты сдох, Ванила!  — взревел Шедоу Милк.

Прошло две недели. Две бесконечно тянущиеся недели с того момента, как Чистая Ваниль вырвал Белую Лилию из когтей, казалось бы, самого отвратительного существа, породившего Зверя. С тех пор Шедоу Милк не смог даже приблизиться к ней. Охрана была усилена, рядом с ней всегда кто-то находился. Даже в её сны он не мог проникнуть. Поначалу он не понимал, почему — потом дошло. Ванила. Этот чертов герой не просто охранял её тело — он стерег её сны.

И однажды, в конце первой недели, он поймал его. Не физически — взглядами. Несмотря на расстояние, они встретились глазами. В пустоте. В леденящем молчании.

— Думаешь, ты сможешь вернуть её? Как наивно, — произнёс Ваниль с мягкой, почти ангельской улыбкой. Но за этой маской таилась насмешка. Жестокая. Холодная. Совсем ему не свойственная. — Она моя. Я очищу её от тьмы, что гложет её изнутри.

— Очистишь? Ха! Смешно слышать это от того, чья тьма ничуть не светлее моей. А может, и глубже. — ответил Шедоу, голосом, пропитанным ядом и некой долей насмешки.

Ваниль лишь хмыкнул и усмехнулся тихо.

— Монстр судит монстра? Любопытно.

Он посмотрел на спящую Лилию. Такая безмятежная. Такая... далёкая. Нежно провёл рукой по её лбу, укрепляя сон магией Истины. Это зрелище заставило кровь Шедоу застыть. Как же он хотел сорвать эту руку с её тела. Уничтожить его. Исчезнуть вместе с ней. Только они. Больше никого.

Ваниль поднял глаза и, усмехаясь, произнёс:

— Ты её любишь, верно?

Слова ударили, как гром среди ясного неба. Больно. Метко. Чертовски правдиво. Он признался себе в этом, когда всё кончилось. Когда они ушли. Он любил её. Ту, что должна была быть лишь инструментом мести. Ту, что заточила его в Серебряном Дереве. Его враг, ставшая той, из-за которой его гнилое сердце забилось.

— Тебе-то какое, чёрт возьми, дело, ублюдок?!

— Значит, любишь.

— Даже если да — тебе-то что, собака?!

— Мне? Какое дело? Мой милый друг... — почти ласково ответил Ваниль, губы растянулись в едва уловимой усмешке. — Я ведь тоже её люблю.

Шедоу фыркнул и закатил глаза. Его гетерохромные зрачки сузились, как у зверя.

— Это не любовь, идиот. Это навязчивая одержимость, которую ты прячешь под личиной заботы. Даже я вижу и понимаю это. И, поверь, я не идиот. — Он хмыкнул, холодно добавив: — Старейшина тоже не идиот.

— В отличие от тебя, он хотя бы молчит, даже если понимает мои чувства.

— Назовёшь это чувствами ещё раз - я себе голову оторву. Это настолько абсурдно, что даже мне мерзко. А, чёрт возьми, Зверь Обмана!

Ваниль отвёл руку от Лилии, и сердце Шедоу вздрогнуло от удовлетворения. Хоть что-то.

— Знаешь, что действительно абсурдно? То, что такой, как ты, способен любить. — холодно сказал он, откинувшись на спинку стула. — У тебя нет шансов. Она — не для монстра.

Эти слова пронзили его сильнее любого клинка. Шедоу вздрогнул. Его глаза расширились, а Ваниль смотрел на него, как лис, склонив голову, с леденящим спокойствием.

— Ты хуже меня... — прорычал Шедоу. — Сукин сын. Ты — такой же монстр.

— Возможно. Но кто ближе к ней? Ты? Или я? — Ваниль наклонил голову и прошептал: — Очевидно. Я. И я сделаю её своей. Сколько бы ранее ты её ни касался, ни целовал — она будет моей. И телом, и сердцем, и душой.

После этого связь оборвалась. С тех пор Шедоу больше не мог проникнуть к ней. Ни тенями, ни своей искажённой магией. Он бесновался. Ломал стены. Ревел от ярости. Его проклятия не знал даже сам ад. Но никто не слышал, как он плакал.

Да. Он — Зверь Обмана — плакал. Молча. Без звука. Лишь слёзы, холодные, как ледяная сталь, стекали по щекам. Не только от злости. Но и от боли. От потери. От любви.

Любви к той, что должна была быть его врагом.

"Я знал, что ты станешь монстром. Но, чёрт бы тебя побрал, ты такой омерзительный, что даже ликовать от твоего падения не могу." — подумал Шедоу, сжавшись калачиком на своей кровати и закрыв глаза.

Он всё равно доберётся до Лилии. Он не отступит. Никогда. Пусть даже сойдёт с ума в процессе. Пусть сорвёт с себя кожу. Но он снова будет рядом с ней. Услышит её голос. Почувствует её дыхание на своём лице.

Он не отпустит. Не её. Даже если уже был конец второй недели.

______________________________________

— Подожди… Подожди. Она была с Зверем Обмана? — переспросила Голден Чиз, скрестив руки на груди. В голосе — тревога, в глазах — недоверие.

К началу третьей недели Чистая Ваниль вернулся в Ванильное Королевство... с ней. Как и планировалось.
Старейшина попрощался с Лилией, но не с ним. Его взгляд был долгим, молчаливым и слишком острым. Будто знал, что скрывает Ваниль. Понимал… но ничего не мог сделать. Да и что он мог бы сделать?

За последние две недели Белая Лилия почти не ела, много спала, и порой — тихо плакала, как дитя, забытое в глубине сада. Но она не сопротивлялась, когда Ваниль предложил пожить у него... на неопределённое время.
О "ритуале очищения" она не знала — ей не хотели говорить. Не сейчас, когда её душа шаталась на грани. Ваниль настаивал. Он сам будет вести очищение. Он — и никто другой.

— Да, моя милая подруга, — с мягкой, но тревожной улыбкой ответил он. Затем покачал головой, тяжёлое воспоминание пронеслось сквозь него. — Бедняжка… Настрадалась. Но главное — теперь она в безопасности, верно?

— Возможно, — медленно проговорила Голден Чиз, пожимая плечами. — Но всё это… напрягает. Она была рядом с одним из Зверей. Кто даст гарантию, что он не повлиял на неё? Что она… не предаст нас?

— Ты не доверяешь ей?! — вспыхнула Холлиберри.

В главном зале Ванильного Дворца повисла гнетущая тишина. Глаза Дарк Какао и Ванили сузились. Холлиберри, ошеломлённая словами подруги, ожидала ответа. Голден Чиз выдержала их взгляды. Спустя мучительную паузу, тяжело вздохнула и заговорила:

— Я… доверяю. Просто... боюсь, что этот Зверь Обмана мог использовать магию. Сделать её жертвой своих манипуляций. — медленно, но твердо отвечала королева Золотого города.  — Она — одно из моих сокровищ. Как и вы. А я всегда защищаю свои сокровища...

Чистая Ваниль отвёл взгляд. Он мог бы сказать, что всё под контролем — никакой магии Шедоу он не обнаружил.
Но обнаружил другое.

Перед беседой с остальными древними он решил проверить состояние Лилии через свою магию. И нашел сильное, болезненное чувство… Любви. Это вызывало в нём ярость — настолько сильную, что его пальцы вцепились в посох с такой силой, что древко жалобно треснуло. Но хуже всего — он увидел в Лилии то, чего боялся.
Не магию. Не тьму.
Он увидел её.
Другую. Сторону, что пряталась в тени. Альтер-эго, другими словами. Алые глаза. Острый взгляд. Соблазнительная, чужая энергия. Но эта энергия не пробудет в ней долго. Он уничтожит её ритуалом очищения. Надо лишь подождать. Совсем немного.

Он заставил себя забыть — на миг — и с холодной лаской заговорил:

— Голден Чиз, дорогая, я проведу очищение. Я уверен в своих силах и обещаю — твои страхи исчезнут. Мы вернём нашу Лилию.

Словно камень упал с груди Голден Чиз — её плечи расслабились. Даже Дарк Какао с Холлиберри ощутили облегчение.
Разговор медленно перетёк в обсуждение планов: как помочь Лилии встать на ноги, как усилить охрану королевств.
Но Ваниль… он был где-то далеко мыслями. Он знал: ритуал пойдёт не так, как предписано.
Потому что он не просто хотел очищать её. Он хотел привязать. Удержать. Подальше от Шедоу Милка.

И он сделает это. Даже если придётся поступать грязно.

______________________________________

Сквозь огромное окно льётся золотистый свет солнца — ещё не яркое, не кричащее, а мягкое, почти робкое, как прикосновение шелка к коже. Оно вплетается в занавески, скользит по деревянному полу, касается стопки книг на ковре и ложится на кровать, как благословение.

Она продолжала спать.

В комнате царит тишина. Но это не пустая, звенящая тишина. Это тишина, наполненная светом, покоем и едва уловимым запахом нарциссов за открытым окном, который открывал вид на сад.

Не смотря на то как светло в комнате, где Лилия спала, её сон был крепким и не таким спокойным как обстановка.

Этот сон был другим. Всё та же тьма, пустота... Но она была не одна. Перед Белой Лилией стояла... Она же? Или кто это мог быть? Она сама не знала. У этой девушки были ее черты, но те казалось чуждыми и не её черты вовсе. Белые волосы короткие, рога, возвышающиеся над её головой словно корона; платье приталенное, с резким контрастом чёрного и тёмно-бордового и оно прекрасно подчёркивало изгибы тела. Но больше всего притягивали глаза.

Глаза — алые, как свежая кровь на снегу. Как самые красные розы в саду...

Молчание нарушил голос незнакомки — хриплый и  колючий:

— Признайся. Ты любишь его.

Лилия отступила на шаг. Сердце заныло, будто задели обнажённый нерв. Хотя она не могла отрицать правду в этих словах.

— Да… но… мне больно, — прошептала она.

— Знаю. — Чужая усмехнулась. — Я чувствовала. Я проснулась — и нашла лишь терзания. Хотела взять контроль… но смогла лишь чуть изменить твою внешность. Слабое проявление, но пока — всё.

С глухим вздохом прекрасная незнакомка откинула голову назад и потерла переносицу, будто унимая боль, что не поддаётся объяснению. На миг зажмурилась — и в этот момент казалось, будто вот-вот сорвётся на крик. Лилия инстинктивно напряглась, предчувствуя выговор, но, открыв глаза, незнакомка лишь медленно шагнула к ней, и в её алом взгляде было что-то иное. Усталая мягкость. Внутренняя борьба.

— Я чувствую, — её голос стал ниже, спокойнее, и от этого только тревожнее, — твоё сердце всё ещё рвётся к нему. Пусть он и не сказал тебе всей правды... но ты жаждешь вернуться.

Лилия опустила глаза, обхватывая себя руками, как будто хотела удержать свою слабеющую душу от падения.

— Но... Он... — прошептала она, и в её голосе дрожало бессилие. — …Я не смогу.

— Сможешь, если перестанешь утопать в жалости к себе, — сухо, почти резко отрезала незнакомка.

Повисла гнетущая тишина. Она тянулась вечностью — или всего парой секунд, но Лилия уже не различала. Боль в груди становилась всё острее, с каждой секундой вырываясь наружу.

— Кто ты такая?.. — наконец выдохнула она.

Незнакомка слегка склонила голову, её алые глаза сузились, но в них не мелькнуло ни злобы, ни презрения. Лишь безмолвная бездна. Вздохнув сдержанно, она подошла ближе, её шаги были почти бесшумны, как поступь снов.

— Можешь звать меня... внутренним голосом. А если душа просит драматичности — пусть будет Чёрная Чародейка. Называй как хочешь. Я это ты, но другая... Альтер-эго, если дать точное и правильное определение.

Когда она приблизилась, Лилия заметила, как та возвышается над ней — на десять сантиметров, может, больше. Но страх исчез. Осталась лишь ломкая боль, свившаяся в сердце клубком. Всё в ней стонало, всё внутри требовало утешения, тепла — или разрушения. Всё ещё... всё ещё она любила Шедоу. Несмотря на ложь. Несмотря на предательство. Чёрт возьми, будь она проклята — она любила его.

Чародейка почувствовала это. Словно боль Лилии текла сквозь их связь, невидимую и кровоточащую. Молча она подошла вплотную и обняла. Прижала к себе так крепко, будто пыталась склеить разбитое сердце руками. Это объятие было реальнее сна. Как если бы сама тьма решила подарить ей минуту уюта. А возможно, эта Черная Чародейка и была её тьмой... Но более спокойная и явно пытающейся находится с ней в балансе.

— Не думала, что сделаю это, — прошептала она с почти нежной усталостью, — но, похоже, тебе это нужно, девчушка.

Лилия замерла. Её другая сторона — такая колючая, отстранённая, непредсказуемая — вдруг проявила нечто похожее на заботу. И она, неосознанно, обняла в ответ. Тихо. Сначала робко, потом сильнее. И с этим жестом что-то оттаяло внутри. Стало немного теплее.

— Спасибо... — выдохнула она почти беззвучно.

В ответ — короткий хмык и ленивое:

— Не за что.

Но объятие не ослабло. Напротив, крепче. И голос Чародейки зазвучал уже не просто мягко — он стал серьёзным, почти зловещим.

— Мне кажется... Ваниль что-то скрывает. Поэтому, умоляю. Будь внимательной. Ты слышишь меня?

Лилия вздрогнула. Эти слова пронзили её, как шип. Нет... Ваниль не мог скрывать ничего дурного. Он... он хотел ей добра. Она в это верила. Должна была верить. Но всё же она кивнула. Тихо, почти виновато:

— Хорошо.

Чародейка, удовлетворённо кивнув, отступила на шаг и, скрестив руки на груди, закрыла глаза.

— Любовь… — пробормотала она, приоткрывая алый глаз и глядя в сторону. — Никогда не понимала этой ерунды. Но скажу одно. Без него ты зачахнешь. Поэтому иди к нему. Сделай то, что всегда умела лучше всего — докопайся до истины.

Эти слова были как удар в грудь. Ритм сердца Лилии сбился. Она почувствовала — Чародейка права. Всё в душе шептало ей: он был другим, он не лгал, по крайней мере не совсем. Его прикосновения, его взгляд, его голос — они были настоящими. Слишком настоящими. И она должна понять, почему.

Но прежде чем успела произнести хоть слово, мир померк.

И она проснулась.

______________________________________

Приоткрыв глаза, она увидела Его — Чистую Ваниль. Его фигура, словно тень, склонилась над ней, и в ту же секунду её дыхание сбилось. В этот момент мир перестал существовать. Лишь он. Его взгляд. Пронзающий, как ледяной клинок — гетерохромные глаза, наполненные холодной аналитикой, словно он изучал её душу под микроскопом, готовый вывернуть её наизнанку. Но это длилось лишь мгновение. В следующее — в этих глазах вспыхнуло что-то иное: тепло, почти болезненная нежность, как пламя свечи в густой темноте.

— Милая... Кошмар терзал тебя? Ты дрожала во сне, — прошептал он, голосом, обволакивающим, как шелк, садясь на край кровати.

Белая Лилия невольно поджала губы. Она чувствовала — в его присутствии пряталось нечто большее, нечто зыбкое и опасное, как шепот тьмы за тонкой стеной. И чем дольше он был рядом, тем сильнее она верила: все не так просто. И она должна добраться до Истины. Ради своего же блага.

______________________________________

Слова автора: что-ж, довольно эмоционально как по мне. Едим стекло, ребят. (⁠人⁠ ⁠•͈⁠ᴗ⁠•͈⁠)

Я чуть снова не упала в долгих отдых как в прошлый раз, поэтому, вы меня пинайте по поводу главы, чтобы не расслаблялась. А так же, если у вас есть какие-то вопросы (я имею ввиду любые, от вопросов про фанфики до меня самой), пишите и постараюсь ответить. Возможно, (хотя скорее всего так и будет, потому что это кажется проще и не будет портить красоту здесь) я сделаю видео "вопрос ответ" в ТТ. Поэтому, я оставлю свой юз в следующей главе. (А может быть оно вам попадается само, кто знает)

Так ещё кое-что, может быть кто-то не понял: Черная Чародейка здесь не как отдельная личность как в сюжете игры. Здесь, она имеет связь с Лилией, но является темной стороной, не имеющей физической формы. Она здесь как внутренний голос, который может с ней разговаривать в мыслях. Поэтому, те кто надеялись, что она станет полностью Черной Чародейкой, сорян, но тут облом. (⁠•⁠ ⁠▽⁠ ⁠•⁠;⁠)