Глава 22
Когда Игорь, Маша, Валентин Сергеевич и Лёва прибежали на берег Волги, то увидели, как Рита опускается на землю перед обездвиженным Валеркой. Отец Павел стоял рядом. Корзухин рванул вперед.
— Что с ним случилось? Что с вами случилось?! - Игорь понял, что Рита тоже не в порядке. Ее била дрожь, по щекам катились слезы, пальцы не гнулись от холода — но она, казалось, не замечала собственного состояния.
— Простите меня, это я виновата… Валерка плиту в реке увидел, я пыталась ее достать, но она слишком тяжелая, вниз тянула, и Валерка… Он за мной прыгнул! Это все из-за меня!
— Надо в больницу! - Маша упала на колени, она хотела сделать хоть что-нибудь, как-то убедиться, что Валерка еще жив, но побоялась прикасаться к Лагунову и посмотрела на Носатова.
Доктор присел на корточки, спокойно взял Валерку за запястье и грустно улыбнулся:
— Маша, в больнице никто не будет лечить того, у кого нет пульса уже несколько лет.
— Валентин Сергеевич, мы должны ему помочь! - глазах у Лёвы тоже стояли слезы.
— Хорошо, привезем мы его в приемное отделение и, что скажем? «Помогите, у нас вампир умирает»?!
Валерка едва слышно застонал.
Игорь повернулся к мужчине в рясе, который отошел в сторону, едва они обступили тело друга:
— Вы же отец Павел, верно? Вы Валентина Сергеевича спасли? Вы наверняка можете сделать что-то! Как-то помочь Валерке!
Отец Павел грустно покачал головой.
— Я умею помогать людям. Но он не человек. Мои молитвы убьют его.
Валерка слабо дернулся.
— Его убьет наше бездействие! - Рита стиснула зубы и сбросила с себя пальто отца Павла.
— Прошу вас, - разрыдалась Сергушина, - я не могу потерять и его..
— Боюсь, мы ему уже не поможем. - Носатов подошел к девчонке и поднял пальто священника с песка. - А вот тебе срочно надо в тепло. Ты вся мокрая, на улице холодно.
— Нет! - Рита оттолкнула доктора. - Вы что, вот так просто сдадитесь? Все? Готовы бросить его? Не верю! Нет! Мы должны попытаться! Пусть даже молитвой! Как угодно! - она бросилась к отцу Павлу и вцепилась в него. - Я умоляю вас, сделайте хоть что-нибудь!
Несколько бесконечно долгих секунд тот смотрел на Валерку, не говоря ни слова. Игорь перестал дышать, Лёва, как и Рита, не сводил глаз с отца Павла. Носатов отвернулся. А Маша продолжала рыдать, глядя на друга.
— Несите его в дом, - очень тихо сказал молодой священник.
Игорь поднял на руки Валерку, Носатов взял обломок плиты, Лёва — рюкзак Игоря, и помогая Мане идти. Видимо видя умирающего друга, сильно ударило по ней, и та каталась не в силах даже стоять на ногах. Когда дошли до домика отца Павла, Хлопов поставил греться на маленькую печку чайник. Священник велел уложить вампира на свою постель.
Ждавшая их все это время возле домика баба Нюра помогла продрогшей Рите раздеться, укутала в свой большой пуховый платок, поверх замотала одеялом, одежду девчонки развесила у печки сушиться.
Вокруг царил беспорядок — последствия вторжения стратилата. По маленькой комнатке были разбросаны свечи и нехитрый скарб священника, одна стена казалась перекошенной.
— М-да, кто-то здесь отлично потрудился, - пробурчал себе под нос Носатов, косясь на Валерку.
Отец Павел заметил его взгляд.
— Это не ваш друг сделал. Другой кровопийца, - сказал он Валентину Сергеевичу.
— И что этому другому было нужно?
— Вероятно, убить меня. - отец Павел произнес это так легко и так буднично, словно неизвестный стратилат — всего лишь один из его прихожан и регулярно является на исповеди. Но за словами священника чувствовалась сила, которая никому из остальных присутствующих была неведома, сила веры. - Я укрылся в часовне. Вампир не войдет внутрь храма, даже такого маленького.
— Что мы можем сделать для Валерки? - Игорь подошел к отцу Павлу. Тот был бледен, словно сам вот-вот лишится чувств. - Вы будете молиться?
Священник посмотрел в глаза сначала бывшему комсомольцу, затем охотнику на вампиров и его помощнику и, наконец, смертельно больной девчонке.
— Если в нем не осталось ничего человеческого, мои молитвы сделают только хуже.
Никто не возразил и не отвел взгляда.
Бабу Нюру невероятно расстроило все, что произошло за минувшую ночь и утро. Убедившись, что с Ритой все в порядке, а больше помочь некому и нечем, судомойка засобиралась обратно в лагерь и, сухо попрощавшись, ушла.
Рита осталась в домике отца Павла, рядом с Валеркой. Когда она согрелась, Лёва отдал ей свою рубашку, Игорь — свитер. В их вещах худенькая девчонка утонула, как в безразмерном мешке. Она сидела на табуретке возле Валерки, пока отец Павел зажигал свечи и расставлял иконы.
Доктор Носатов, чтобы чем-то себя занять, проводил на улице ревизию содержимого своего рюкзака. Лёва неподалеку пинал носком ботинка камушки. Игорь ходил под окнами дома отца Павла взад и вперед, не в силах остановиться. Маша сидела на ступенях смотря в одну точку. Все четверо нервничали.
— Валентин Сергеевич, может… Дать Валерке крови? - Игорь посмотрел на Носатова. В его взгляде доктор прочел смятение и страх. - Посудите сами, все святое причиняет вампирам страдания или убивает. Валерка и без молитв сейчас неизвестно на каком свете… А если отец Павел прав, и мы его попросту добьем?
— Значит, одним стратилатом станет меньше.
— Вы серьезно? Да мы же без Валерки с этим тысячелетним монстром не справимся! - возмутилась Маша, поднимаясь с места. - У вас на Лагунова зуб? Вы не понимаете, что без крови ему конец? Молитва для вампира хуже, чем осиновый кол!
— Корзухин, Сергушина, успокойтесь. Если вашем друге не осталось ничего человеческого, то он нам не союзник. Дадим ему крови — возможно, спасем вампира, но разве вампир нам нужен? Мы же пытаемся вернуть человека, не так ли?
У Игоря свело скулы.
Носатов был прав. Но, даже если Валерка больше не человек, Игорь все равно не был готов смириться с тем, что его не станет.
Из-за приоткрытой двери доносился негромкий голос отца Павла. Он произносил заученные слова на церковнославянском ровным спокойным голосом. Рита, закусив губу, во все глаза смотрела на Лагунова — его тело выгибалось, словно он лежал не на простынях, а на раскаленном листе железа. Рита дотронулась до ладони Валерки — тот зарычал, не разжимая челюстей. Было видно, что под опущенными веками его глаза бегают, лицо скривилось, словно он смотрел страшный, мучительный сон.
Когда Валерку заколотило особенно сильно, Рита растерялась.
— Держи его! - приказал отец Павел.
И Рита изо всех сил прижала друга к кровати. Священник начал молиться громче, креститься чаще, его голос заполнил все пространство комнаты.
Рита посмотрела на Валерку. От речной воды кожа на щеках облезла, лоб покрылся волдырями, волосы слиплись. Рита всхлипнула. Может ли человек выжить после таких ожогов? А вампир?
Валерка снова выгнулся, застонал, потом зашипел и вдруг открыл веки — Рита увидела черные как ночь глаза. Она отпрянула, нога зацепилась за табуретку, и Рита упала. Отец Павел тут же прервался.
— Что с тобой?
— Смотрите! - Рита заметила, что раны на лице Валерки стали затягиваться прямо на глазах.
Она поднялась с пола и вместе с отцом Павлом склонилась над вампиром, который ради нее нырнул в святую воду. Лоб медленно разглаживался, волдыри исчезали. Валерка перестал трястись, его тело как будто расслабилось: боль явно прошла. Рита снова взяла его руку в свою и почувствовала, как пальцы Валерки дрогнули и слегка сжали ее кисть.
Игорь, Лёва, Маша и Валентин Сергеевич сидели на крылечке дома отца Павла. Все четверо смотрели на Волгу и думали каждый о своем. Доктор достал из-за пазухи карманную фляжку, открутил крышку и, выдохнув в сторону, сделал большой глоток. А вот Маша достала из кармана сигарету и закурила. И Носатов, и Лёва смотрели на неё с удивлением. Не ожидали увидеть Машу с вредной привычкой.
— А вы, доктор, верны своим вредным привычкам, - заметил Игорь.
— Вредные привычки не такие уж и вредные, если помогают не сойти с ума, - пожал плечами Носатов. - Вижу.. Мария тоже так думает.
Игорь хмыкнул. Из домика вышла Шарова, следом за ней — отец Павел.
— Он восстанавливается! - радостно сообщила Рита друзьям. - Сработало!
— Процесс запущен, - с улыбкой кивнул отец Павел. - Неисповедимы пути Господни. Видно, так решено на небесах, что Валерка должен выжить. Кровь вампира поможет его телу стать прежним. Но нужно время.
Носатов встал и тут же потрепал по плечу Лёву, чтобы тот поднимался.
— Восстанавливается — хорошо. Но мы больше ждать не можем. Стратилат ушел, и я уверен, что он вернется в город. Значит, будут новые жертвы. - доктор подал своему помощнику рюкзак с их арсеналом. - Скажите, отец Павел, ваш учитель из Троицкой церкви говорил что-нибудь о плите, фрагменты которой он спрятал вместе с другими священниками?
— Нет. Ни слова. А что за плита?
Игорь молча показал на обломок, который Рита и Валерка достали со дна реки, - Носатов поставил его на крыльцо, прислонив к стене.
— Мы недавно узнали о ней. Говорят, если собрать все части, плита может ослабить любого вампира, - объяснила Сергушина.
— Об этом мне ничего не известно. - отец Павел пожал плечами и дотронулся до обломка.
— Ясно. Нам пора возвращаться. - Носатов был готов идти сразу. И Лёва, конечно же, стоял рядом с ним, разделяя его готовность.
— Я останусь здесь, - тут же отступила к двери Рита. - Пусть Валерка окрепнет, потом мы вернемся вместе.
— Я тоже останусь.
— Наша помощь сейчас не понадобится? - Игорь посмотрел на священника, тот покачал головой. - Хорошо. Ехать и правда нужно.
— Вы Мария тоже поезжайте, вам нужно хорошо отдохнуть, - проговорил отец Павел.
— Значит, отправляемся сейчас, - подвел итог доктор.
Шесть человек вошли в скромное жилище отца Павла. Игорь и Лёва хотели убедиться, что с Лагуновым все в порядке. Рита сразу же снова села рядом с Валеркой, взяла его за руку. Хлопов и Корзухин осмотрели товарища: повреждения на коже заживали, волдыри исчезли. Оставались небольшие красноватые пятна, но по сравнению с тем, что было, это казалось пустяком. Валентин Сергеевич стоял на пороге и, как только Игорь и Лёва повернулись к нему со счастливыми улыбками, вышел на улицу.
— Медицина тут, как говорится, бессильна. Выжил, и молодец. Пора идти.
«Буханка» мчалась по городу, словно выпущенная лучником стрела. Игорь вел машину, не отводя взгляда от дороги. Он чувствовал, что между ним и Носатовым нарастает напряжение, но пока никак не мог разобраться, что не так. Почему доктор старательно избегает смотреть ему в глаза, почему уклончиво отвечает на вопросы? Да и Лёва тоже, кажется, не совсем понимал своего наставника.
— Что будем делать? - Хлопов сидел сзади и бережно держал на коленях обломок плиты, который едва не стоил их товарищам жизни. Иногда бросая взгляд на уснувшую на его плече Машу.
Для Игоря это уже был не вопрос. Увидев на заброшенном кладбище в лесу могилы прародителей Плоткина, он сделал для себя однозначные выводы и принял решение: надо ехать в горком ВЛКСМ. Их враг сидит там. Это казалось настолько очевидным, что Игорь не сомневался: его товарищи думают так же.
— Мы знаем, что стратилат — это Плоткин, значит… - начал было Корзухин.
— Не знаем, а предполагаем, - перебил Игоря Носатов.
— Значит, нужно узнать наверняка и действовать! - Игорь с трудом сдержал раздражение.
— А как же последний фрагмент плиты? Должно же всего быть четыре — значит, остался еще один. - Лёва провел пальцами по шершавой поверхности камня.
— Без Валерки это не имеет смысла. Первые три обломка были спрятаны так, что мы бы их не нашли, даже если бы на них стояли. Только он может их почувствовать. - Игорь старался говорить спокойнее. - Надо сосредоточиться на Плоткине, и я думаю…
— Думаешь о деле или о Веронике? - снова перебил Игоря Носатов.
— А что, обязательно разделять? Если Плоткин стратилат, то мы должны его уничтожить. Есть возражения? - Игорь с вызовом посмотрел на доктора.
— По этой части — нет. - доктор сделал вид, что ничего не заметил. И Корзухин прибавил газу.
— Я очень надеюсь, дорогая моя, что ты быстро усвоишь новые правила поведения. - Александр Плоткин шел с женой к дому, крепко сжимая ее локоть. - Это в твоих же интересах. Мне бы очень хотелось снова тебе доверять.
Двор звенел детскими голосами, солнце подсушило лужи на асфальте, старый дом в теплых лучах казался нарядным. Но Вероника не замечала ничего вокруг. Она смотрела себе под ноги и старалась не обращать внимания на боль в руке — там, где смыкались пальцы мужа.
— Думаю, в следующий понедельник ты вернешься на работу.. - Плоткин продолжал еще что-то выговаривать ей, как вдруг Вероника увидела на асфальте надпись, сделанную разноцветными мелками: «И + В = …» Но вместо сердца после знака равно схематично, но вполне узнаваемо была нарисована арка соседнего дома, за которой виднелся небольшой парк. Совпадение?
Они прошли еще метров пять, их подъезд — следующий. На асфальте перед лавочкой снова рисунок, точно такой же: И + В = арка.
— Саша, я… Я все поняла. Я хочу пройтись. - Вероника остановилась. Плоткин тоже. Он сделал вид, что не слышит ее просьбы. - Рядом с домом, - добавила Вероника. - Просто чуть-чуть отдохнуть.
— И? - Александр крепче сжал ее руку, напоминая, о чем они только что договаривались.
— Разреши мне пройтись, пожалуйста.
Вероника подняла на мужа глаза. Она боялась, что он тоже заметит надпись под ногами. Но он смотрел только на ее губы. Повисла пауза. Хватка не ослабла. «Не отпустит…» - подумала Вероника.
— Хорошо. Только недолго, - бросил Плоткин и, не оборачиваясь, направился к подъезду.
Арка осталась позади. На главной аллее парка было пусто. Вероника завертела головой в поисках Игоря. Неужели ошиблась? Она решила пройти вперед до широкой развилки: показалось, там, у лавочки, мелькнул знакомый силуэт. Но, приблизившись, поняла, что обозналась. Свернула вправо на узкую тропинку и тут же услышала голос:
— Привет!
— Зачем ты вернулся в город?! - Вероника обняла Игоря. Она была счастлива его видеть, но опасность, которой подвергал себя Корзухин, была слишком серьезна. - Уезжай!
— Послушай…
— Нет, Игорь, это ты послушай: у Плоткина есть твое признание в убийстве!
— Значит, ты знаешь… - Игорь крепче обнял Веронику, прижал к себе.
Она зашептала, уткнувшись ему в шею:
— Я все знаю. Он угрожает мне, велит отчитываться о каждом шаге и слушаться его во всем — иначе отнесет признание в милицию, и тебя посадят или даже… расстреляют. Но я что-нибудь придумаю. Я найду, где он его прячет, а пока…
— Ника, стой. Я пришел, чтобы сообщить тебе кое-что важное. Плоткин — вампир. Как Серп Иеронов. Он стратилат, у которого есть свои пиявцы и тушки. Идем, нам нужно многое тебе рассказать!
Вероника растерялась. Она совсем не была готова услышать что-то подобное.
Игорь привез Веронику в штаб Носатова, коротко пересказав по дороге события последних недель сентября. Вероника почти все время молчала, переваривая услышанное. Уже в подвале, стоя вместе с Сергушиной, Хлоповым и Носатовым, Корзухин подвел итог:
— Плоткин — стратилат.
— Вы уверены?
— Разбираемся, ищем доказательства. Ты знаешь, чем он занимался в Польше? - обратился к Веронике Валентин Сергеевич.
— Не знаю… - Вероника задумалась. - Саша каждый день был в разъездах. А я даже из квартиры не выходила.
— А что-то похожее на оберег есть у него? Ну, там, какой-нибудь значок партийный, который он носит, не снимая? - нашел зацепку Лева.
— Медаль отцовская — «Победитель социалистического соревнования». Считается? Он с ней буквально не расстается. Сам сказал, что это его талисман.
— Точно! Все сходится! - Игорю, кажется, уже не нужны были никакие доказательства. У него и так не оставалось сомнений насчет Плоткина.
— Возможно. Есть еще нюанс. У Вероники дурная кровь, помните? Она пережила Серпа… - Носатов все еще был настроен скептически.
— Может у него есть оберег, такой как например отец Глеб дал Валере. - предположила Маша.
— Точно! Вот поэтому Плоткин и не укусил ее до сих пор — не может.
— Но проверить все равно не помешает. - доктор был близок к тому, чтобы согласиться с Игорем.
— Проверить? А как? - растерялась Вероника.
— Помните, когда в лесу святая вода попала на стратилата, он зашипел? Ему не понравилось! А что, если Вероника попробует как-то капнуть святой водой и на Плоткина… - подхватил идею Лёва. - Или пролить на него, как будто случайно?
— Он же убьет ее за такое! - Игорь покрутил пальцем у виска.
— Погоди, я знаю, как это сделать! - обрадовалась Вероника. - Саша завтра едет в школу, ему будут показывать номер для ноябрьского концерта. И он потащит меня с собой. Там будет куча народу, при других он не посмеет, и я могла бы…
— Стоп-стоп-стоп! Это слишком опасно! - прервал ее Игорь.
— Не опаснее, чем жить с вампиром. И вот вы сами говорите, что у меня дурная кровь, и укусить меня даже Плоткин не смог — так и другие не подойдут ко мне. Вряд ли вся школа с талисманами ходит!
Но ее слова не убедили Корзухина.
— Брызгать Плоткина святой водой в школе — чистое самоубийство! Если он стратилат, он будет в окружении не просто людей — он будет во главе своей армии. Есть ли там еще дети, которых не превратили в тушек или пиявцев? - Игорь перевел взгляд на Носатова в поисках поддержки.
— Другие варианты, Игорь? - спросил доктор.
— Да полно других вариантов! Например, Вероника будет здесь, в безопасности, а я беру бутыль святой воды и звоню в дверь Плоткину. Он откроет, и я плесну ему в лицо!
— Одна идея круче другой, - усмехнулась Сергушина. - Но идея Игоря мне нравится, если надо я помогу.
— Мань! - возмутился Лёва.
— Тебе нельзя к нам, - возразила Вероника. - У дома может быть засада. Плоткин все продумал. Возможно, он снова провоцирует тебя и уже давно договорился с милицией…
— Ну, пусть вон доктор пойдет! - Игорь твердо смотрел в глаза Веронике. Он уже решил, что не отпустит ее.
— Погоди, Игорь. Вероника права, это шанс. Плоткина начнет корежить и мы прикончим его на месте, так сказать, прямо в пищеблоке. И, если понадобится, вызовем скорую помощь для бывших пиявцев, - предложил Носатов.
— Да, да. Я возьму арсенал — все, что у нас есть, вчетвером мы его точно одолеем! - воодушевился Хлопов.
— Я сказал, нет! Она не выйдет из школы живой, если Плоткин — стратилат! Это же очевидно!
— Игорь, не надо. Не спорь. Не тебе принимать решение. И даже не им, - Вероника кивнула в сторону доктора, его помощника и Марии. - Я сказала: сделаю, что нужно. И это будет завтра.
Глаза Вероники горели. Игорь с удивлением заметил, что впервые с тех пор, как они снова встретились, Вероника улыбалась, ее щеки раскраснелись. Перед ним снова стояла та девушка-бунтарка, в которую он влюбился три года назад. Которая ненавидела условности и нарушала все мыслимые правила.
— Игорь, пойми, стратилат Плоткин или нет, я больше не могу… Не могу так! Если он до тебя доберется — я тоже умру. Но если есть хоть маленький шанс, что завтра весь этот кошмар прекратится… Я готова на что угодно!
Не дожидаясь ответа Корзухина, Валентин Сергеевич достал с полки бутылочку со святой водой и протянул ее Веронике:
— Думаю, одного пузырька будет достаточно.
Вероника прижала пузырек к груди.
— Хорошо, - сказал он вслух, посмотрев на Носатова, затем снова перевел взгляд на Веронику. - Но давай четко проговорим: завтра ты идешь с ним в школу, а мы проберемся внутрь, чтобы оказаться рядом в нужный момент. Ты ничего не делаешь, пока не получишь от меня сигнал. Обещаешь?
— Обещаю.
Утром следующего дня Игорь, Маша, Валентин Сергеевич и Лёва, сидя в «буханке», с безопасного расстояния наблюдали, как заместитель первого секретаря горкома ВЛКСМ Александр Плоткин заехал во двор общеобразовательной школы № 2 города Куйбышева. Директриса Мартынова встретила его лично, подобострастно заглядывая в глаза.
Доктор Носатов, Хлопов и Сергушина оценивали обстановку, полушепотом советуясь, как лучше напасть, но Игорь… Игорь коротко бросил взгляд на Плоткина и весь растворился в Веронике. Она захватила его внимание. И вот уже он видел только ее высокую стройную фигуру, аккуратно уложенные волосы, тонкие руки… Она держалась очень уверенно, когда входила в это вампирье логово. Что ж, теперь он не имеет права подвести любимую.
— Прибыл в свой пищеблок… - проворчал Корзухин и повернулся к Валентину Сергеевичу: - Еще сомневаетесь, что Плоткин стратилат?
В это время Александр скрылся за дверью школы, директриса и несколько учителей-тушек последовали за ним.
— Идем узнаем! - Носатов выбрался из «буханки».
Вероника вошла вместе с мужем в актовый зал. В первом ряду для них были приготовлены кресла и небольшой столик. На сцене уже выстроились в идеальные шеренги дети — в белоснежных рубашках, с выглаженными пионерскими галстуками. В центре стоял невысокий четвероклассник со значком октябренка.
— Проходите, присаживайтесь. Здесь вам будет удобно, - стелилась перед Плоткиным директриса. Вероника сразу отметила про себя, что Мартынова держится от нее на расстоянии. Видимо, действительно, дурная кровь была ей неприятна, но показывать это она не хотела.
— Принесите нам кофе, пожалуйста, - сказала пиявице Вероника. Та тут же дала распоряжение одному из сотрудников и снова обратилась к Плоткину:
— Александр Иванович, это будет главный номер на празднике Седьмого ноября. Ребята репетируют день и ночь!
— Очень интересно. Да, Вероника?
Вероника молча кивнула. Все, о чем она могла сейчас думать, — это о пузырьке со святой водой, который лежал в кармане ее платья.
— Кажется, Ирина Львовна тебя не услышала. - Александр коснулся ее руки, и Веронике пришлось сделать над собой усилие.
— Да, очень интересно.
— Начинайте, пожалуйста, - разрешил Плоткин.
Мартынова уселась рядом с Александром, но как можно дальше от Вероники, и в актовом зале приглушили свет.
В это же время Носатов, Сергушина, Хлопов и Корзухин вошли в школу через пожарный выход. Коридор был пуст. Сделав несколько шагов, доктор остановился.
— Слышите? - спросил он у своих спутников.
Игорь, Маша и Лёва переглянулись.
— Что именно? - спросил Корзухин.
— Ничего. Слишком тихо! Я же говорил: не люблю, когда тихо… - напомнил доктор.
— Так урок же идет, - робко предположил Лёва.
И тут все четверо заметили, что дверь в классе впереди по коридору приоткрыта. Они приблизились, стараясь ступать бесшумно, и услышали строгий голос математички:
— Тищенко! К доске!
Затем они услышали возню ученика — и… больше ничего.
Игорь первым прошмыгнул мимо двери. Это заняло долю секунды, но он все же успел заметить, что мальчишка стоял у доски, наклонив голову. К его шее приникла учительница-вампирша. Класс молчал. Скорее всего, среди детей уже не осталось неукушенных.
Веронике и Александру принесли кофе на круглом металлическом подносе. Директриса тут же подала сигнал — и по актовому залу разлились звуки первых аккордов.
То березка, то рябина,
Куст ракиты над рекой.
Край родной, навек любимый,
Где найдешь еще такой? - затянул высоким голосом юный солист. Плоткин с улыбкой повернулся к Мартыновой, которая сидела по левую руку от него.
— Какой удивительный голос у мальчика!
— Костя Ивочкин, наше дарование!
Они принялись обсуждать четвероклассника, и Вероника поняла: это просто идеальный момент, чтобы добавить в кофе Плоткину святую воду. Вот только Игоря не видно… Да и каких-либо знаков, которые он мог оставить в зале, она тоже не заметила.
Корзухина, Сергушина, Хлопова и Носатова от их цели отделял один коридор и один лестничный пролет. Было решено, что они проберутся не в сам актовый зал, а в рубку киномеханика, которая располагалась на этаж выше. Оттуда можно наблюдать и за сценой, и за зрительскими рядами. И если Плоткин — стратилат, в рубке самая удачная позиция для стрельбы. Накроют врага сверху.
Но когда четверка охотников на вампиров уже почти уверовала в то, что беспрепятственно пройдет по школе, двери с обеих сторон от них с грохотом распахнулись, и коридор заполнили ученики средних классов — все в чистой, выглаженной форме, в белых рубашках, с пионерскими галстуками или октябрятскими значками. При этом лица их совершенно ничего не выражали, словно они были начисто лишены эмоций.
— Кранты нам, - выдохнула Сергушина.
Толпа идеальных учеников молча преградила друзьям путь, полностью заняв все пространство, и остановилась. Игорь почувствовал, как по спине стекла капелька пота. Доктор невольно коснулся шрамов на своем лице. Лёва весь покрылся мурашками, но не смотря на это, завёл девушку за спину, и получилось так, что Маша была спрятана.
— Так. И что дальше? - в гробовой тишине слова Носатова прозвучали неестественно громко.
Ни один мускул на лицах школьников не дрогнул. С лестничного пролета к ним присоединились еще дети. Они так же двигались молча и почти бесшумно.
— Валентин Сергеевич, мы же не будем их убивать? - полушепотом спросил Хлопов.
— Прорвемся! - Игорь прикинул, что учителей-пиявцев не видно, а такая толпа может состоять только из тушек. Значит, кусаться они не будут. И он решительно начал протискиваться через толпу замерших плечом к плечу детей. Валентин Сергеевич и Лёва Лева попытались пробраться за ним. Парень держа девушку за руку, волочил за собой.
В актовом зале хор во главе с солистом продолжал выводить куплеты одной из самых «народных» советских песен.
Плоткин и директриса ненадолго прервали свою беседу. Александр обратился к сцене. Вероника обернулась, бросив взгляд сначала на дверь, затем — на рубку киномеханика. Ни намека на то, что Игорь и его друзья здесь.
Плоткин и Мартынова снова принялись что-то обсуждать, отвернувшись от исполнителей. Кто знает, будет ли у Вероники еще один такой удачный момент, чтобы действовать?
Всё бегут, бегут дороги,
И зовут они вперед.
И зовут они вперед… - продолжали петь дети.
Вероника решилась. Быстрым движением она достала из кармана пузырек, поддела крышку и плеснула в чашку Плоткина святой воды. Александр, увлеченный разговором, кажется, ничего не заметил.
Маша, Игорь, Лёва и Валентин Сергеевич окончательно увязли в толпе школьников. Дети сбивались в кучу все плотнее и вот уже было сложно пошевелиться, не то что идти. Корзухин попытался толкнуть мальчишку, стоявшего перед ним, но тот не сдвинулся с места: его подпирали другие тушки.
— Я должен предупредить Веронику! - крикнул Игорь Носатову. Их разделяло примерно человек десять. - Что будем делать?
Но доктор не успел ничего ответить. Толпа начала двигаться по коридору, как поток, смывая троих чужаков в сторону выхода.
Игорь рычал от бессилия и злости. Тушки вынесли его, Лёву и Носатова сначала в холл, а затем и на улицу. Маленькая девочка с двумя белоснежными бантами сказала им на прощание:
— Уходите, - и захлопнула двери.
Лёва подергал ручки:
— Заперли. Маш..? - но девушки не оказалось рядом, как так он не заметил, что выпустил её руку.
— Мы ему не страшны. Выгнал, не глядя! - рассмеялся Носатов.
— Вам весело? Там Вероника и Маша! И они в опасности! - взбесился Игорь.
— План был четкий: ничего не делать, пока мы не появимся.
Носатов отошел на несколько шагов и взглянул на окна — от первого до последнего этажа виднелись только безучастные детские лица. Все они молча смотрели на троицу перед школой.
В актовом зале Ивочкин исполнял последний куплет:
Детство наше золотое —
Все светлей ты с каждым днем!
Вероника делала вид, что смотрит на сцену, но боковым зрением следила за мужем. Плоткин наконец взял в руки чашку и поднес ко рту.
Под счастливою звездою
Мы живем в краю родном!
Едва коснулся губами напитка — и тут же отставил чашку в сторону.
— Горячо, - проворчал он еле слышно.
«Мы живем в краю родном!»
Хор школьников допел. В зале повисла секундная пауза. Плоткин встал со своего места и зааплодировал первым. Директриса и учителя последовали его примеру. Никто не обратил внимания, что от резкого движения Александра его чашка перевернулась, заливая поднос горячим напитком…
— Браво! Молодцы! - кричал заместитель первого секретаря горкома ВЛКСМ, и на лицах кланяющихся детей расцветали улыбки.
— Игорь, всё! Успокойся! Ничего не вышло! - Носатов чуть ли не силой затащил Корзухина и Хлопова в штаб и усадил на стул.
— Мы не можем просто так сдаваться!
Едва Валентин Сергеевич отошёл, Игорь вскочил и заметался между столом и пустой клеткой, где раньше сидел пиявец Васильков.
— Главное мы выяснили: Плоткин точно стратилат. Он нам это продемонстрировал! - доктора тоже трясло от бессилия и гнева, но он старался не показывать этого.
— Выяснили и что дальше? Теперь спокойно отойдем в сторонку? Пусть творит с людьми что хочет? - Игорь остановился рядом с Носатовым и с вызовом посмотрел ему в глаза. В штабе раздался стук. И ребята переглянулись. Носатов взяв арбалет встал за угол и кивнул Игорю, чтобы тот открыл дверь. - Маша?
— Спасибо вам большое, что не оставили, - возмутилась она, собираясь войти, но доктор перегородил путь. - Вы чего?
— Лёва, тащи воду!
— А, ну да, сначала бросили, а теперь не доверяете. Ну давайте. - Хлопов принес бутылек с водой, и открыв пробку, вылел на протянутую руку. Ничего. Лёва выдохнул. - Всё?
— Как ты выбралась не тронутой? - нахмурился Валентин Сергеевич.
— Святая вода и отличные оценки по физкультуре. - хмыкнула Сергушина, входя внутрь.
— Ты видела Веронику?
— Она с Плоткиных, либо ничего не получилось, либо он не стратилат.
Валентин Сергеевич отступил, сел на стул и закрыл лицо руками. Нужно подумать… Нужен новый план. Но злость из-за провала операции мешала сосредоточиться.
— Валентин Сергеевич, давайте хоть что-то делать! Ну так же нельзя! Может, возьмем те три куска плиты, которые уже есть? - Игорь продолжал наматывать круги по подвалу. Лёва сел на диван рядом с Машей приобняв.
— И что? Закидаем ими вампира? - съязвил Носатов.
— Ну, может, немного его ослабим! Хотя бы попробуем! - вскипал Игорь. - Валерку же плита обжигает — вдруг и Плоткину она как-то навредит?
— Угу. Или мы просто все потеряем. И плиту, и единственную возможность победить тысячелетнего стратилата.
Носатов отвернулся от Корзухина, достал из внутреннего кармана куртки плоскую флягу, отпил из горла.
— Доктор, а вы точно на вампиров охотились раньше? Или больше отсиживались по углам с напитками разной крепости? - Игорь тоже знал, чем зацепить Носатова.
Валентин Сергеевич мгновенно вспыхнул и встал со стула, всем своим видом показывая, что готов набить Игорю морду, если он продолжит в том же духе. Игорь, впрочем, не возражал против драки.
Но между Носатовым и Корзухиным встал Лёва.
— А у меня идея! Давайте съездим к отцу Глебу и спросим, что нам делать в такой ситуации? Уж он-то наверняка знает! - предложил Лёва. Его вмешательство подействовало на мужчин отрезвляюще.
— Хорошая идея! Отличная! Молодец! - сказал доктор чуть более воодушевленно, чем требовалось.
— Утром первым делом едем! - закончил разговор Игорь и вышел, хлопнув дверью.
— А я?! - в след крикнула Маша. Быстро чмокнула Хлопова в щеку, Сергушина побежала за другом. Валентин Сергеевич перевел удивленный взгляд на своего помощника, тот смущённо смотрел на дверь.
Охотники на вампиров застали отца Глеба за колкой дров. Он выслушал их, не прерывая своего дела.
— Трех частей вам не хватит. Чтобы победить стратилата, плиту надо сложить целиком.
— Ясно. Значит, как-нибудь без плиты. Валентин Сергеевич, едем… - Игорь был откровенно разочарован и даже не пытался скрывать эмоции. Он чувствовал, что они в тупике, а времени почти не осталось. И очень надеялся, что у отшельника им откроется какая-то новая истина, они все обсудят и поймут, куда двигаться дальше. Но отец Глеб только повторил то, что они уже и так знали.
— Да как ты не понимаешь? Попробуете напасть — убьет он вас, и все, нету шансов! - отец Глеб и сам вдруг начал заводиться. — Вы с древним столкнулись! Серебро ему нипочем, святая вода — как укус комарика, креста он не боится! Только Валерка и плита — никак иначе не справиться!
— И что нам, просто смотреть, как он кровь из людей высасывает? — Игорь не понимал, куда клонит отец Глеб.
— Игорь, тебе же сказано: надо ждать! Время еще есть. - Носатов тоже был недоволен разговором, но держался.
— Терпи, Игорь. Терпи! Плита столько лет в забвении была, вы почти нашли ее, немного осталось! Дождитесь Валерку. И все получится! — отец Глеб постарался придать своему голосу уверенности. Но его слова снова вызвали у Корзухина лишь злость. Он продолжил колоть дрова, и из кармана выпали чётки, Сергушина была ближе к священнику и подняла их. На ните было шестнадцать деревянных шариков и такая же деревянная фигурка, в точности как у Валеры. Зачем она ему?
— Лёв, смотри, прям как у Валеры, - Хлопов встал по ближе взглянув на вещицу. Маша краем глаза, увидела как Глеба ударила мелкая дрожь. - Отец Глеб, вы выронили.
— Ох, спасибо Машенька. - мужчина забрал чётки обратно, и дрожь исчезла. Сергушина глядела на него нахмурив брови. А тот хмыкнул, видно понял, что его раскрыли.
В это же время Валерка и Рита возвращались в Куйбышев. Дорога была долгой. Проделав часть пути на речном трамвайчике, они пересели на рейсовый автобус. Валерка смотрел в окно, ни о чем не думая. Рита не спускала глаз с Лагунова и, кажется, спорила о чем-то сама с собой.
— Ты расскажешь остальным… Ну, что тебе отец Павел сказал? Про то, что ты особенный, и про тысячелетнего? - наконец решилась она заговорить.
— Нет.
— Нет?
— А что рассказывать? С тысячелетним мы скоро встретимся. Это они и без меня знают.
— А про то, что ты единственный вампир, который пережил молитву? Про то, что ты, может быть, единственный, кто способен одолеть этого стратилата? И что, возможно, ты здесь по воле Божьей? Ты думал об этом? Ты вообще в это веришь?
Валерка снова посмотрел в окно. Что может какая-то там вера против стратилата? С ним до этих дней вообще никто никогда не говорил ни о какой вере… Что может эта вера, когда древний монстр пьет кровь из живых людей? Может быть, делает это даже прямо сейчас…
— А почему тогда Анастасийка умерла? - слова Валерки прозвучали как пощечина. - За что с ней так? И ты… - он не договорил, не смог. Но Рита и без слов все поняла. - Знаешь, верить — это очень страшно, - немного помолчав, продолжил Валерка. - Потому что можно поверить и ошибиться. Я точно знаю, что мне нужно найти еще один фрагмент плиты и победить стратилата. Но где во всем этом вера? Вера во что? Я понятия не имею…
Носатов, Хлопов, Сергушина и Корзухин вернулись в штаб. К их радости, здесь уже ждали Валерка и Рита.
— Валера! - Маша бросилась к другу на шею, крепко обнимая. Он чувствовал, как она переживала за него. Лагунов улыбнулся. - Всё хорошо, ничего не болит?
— Нет, я в порядке.
Сразу после приветствия, они устроили совещание: надо было решать, как действовать дальше.
— Получается, что о последнем священнике нам не известно ровным счетом ничего? И где искать оставшийся фрагмент плиты, мы не знаем? - размышлял вслух Валентин Сергеевич.
— Получается, - подтвердила Рита.
— Но Валерка теперь с нами — значит, мы можем снова попробовать напасть на Плоткина! - Игорю сложно было усидеть на месте. Он хотел действовать, только все еще не понимал как.
— Не спеши, Корзухин. Отец Глеб сказал: нужна плита. - Носатов налил себе чаю, поставил кружку на стол. - Пить будешь?
— Тогда плита нужна! Только, где она, мы не знаем! - Игорь проигнорировал вопрос о чае. Какой чай, он не ел уже несколько дней.
— Узнаем, - вмешался в разговор Валерка. - Узнаем и найдем.
— Есть идеи, с чего начать? - спросил доктор, подливая в чай темной жидкости из своей фляги. Запахло коньяком.
— Будут.
Корзухин устал бодаться с Носатовым и молча покинул штаб. Хотелось побыть одному, узнать, в конце концов, что с Вероникой. Решить для себя, стоит ли дальше действовать вместе с доктором, или пора забыть об этом алкоголике и разработать собственный план…
Валерка и Рита ушли следом за ним. Шарова волновалась: дома бабушка, должно быть, уже обзванивает больницы и морги… Лагунов вызвался проводить одноклассницу.
Валентин Сергеевич, Лёва и Маша остались втроём. И едва на лестнице стихли отзвуки шагов, доктор заговорил:
— Слушайте меня внимательно. Мы должны подготовиться. Я знаю, что видел там, на кладбище, когда мы шли к отцу Павлу: Валерка почувствовал силу. Силу зверя. И ему это понравилось. Он опасен. Не меньше, чем тот, другой стратилат. Поэтому…
— Валентин Сергеевич, вы же видите, Валерка хороший! И потом, отец Павел сказал…
— Хороший, плохой — Лёва, мы не в детской сказке. Отец Павел тоже может ошибаться. Вспомни, как Валерка раскидывал пиявцев на кладбище — разве перед нами был человек, советский школьник? Вспомни себя, в конце концов, как ты был пиявцем. Много ли в тебе было человеческого в то время? Ты ведь готов был убить меня… А Валерка уже почувствовал, каково это — отрывать противнику голову.
— Нет.. Валера не такой, - возмутилась Маша, на что получила осуждающий взгляд доктора.
— Валентин Сергеевич, но что, если это вы ошибаетесь? Все-таки Валерка едва не погиб, спасая Риту.
— Но ведь не погиб же. Кто знает, не было ли это спланировано им? Может быть, это просто его новая способность? Научился, как некоторые, кусать при свете дня?.. В общем, мы не можем так рисковать. Потому что на кону — жизни других людей. - доктор достал из своего чемоданчика арбалет и несколько стрел с серебряными наконечниками, положил их на стол. - Пора вспомнить, чем мы с тобой занимались три года.
— Но, Валентин Сергеевич!..
— Не обсуждается. Как только Валерка найдет четвертый фрагмент плиты, мы убьем его.
— Я не собираюсь участвовать в этом! У вас уже паронойя! Валерка не такой, он никогда бы не убил человека, - Маша поднялась с дивана. - Вам просто свалить это на кого-то, и жить спокойно, зная, что убили подростка который ни в чем не виноват! Это то вам понятно!
Сергушина ушла хлопнув дверью. Лёва расстроено смотрел вслед девушки.
— Девчонка то с характером! - хмыкнул Валентин Сергеевич.
Разговор с Носатовым заставил Лёву в первый раз за три года усомниться в своем наставнике. С одной стороны, доктор был прав. Валерка — стратилат. Это значит, он смертельно опасен для окружающих. С другой стороны, была права Маша. Лагунов ни разу не дал повода думать, что он может напасть на человека. Да, близится ночь полнолуния, когда в вампирах просыпается нестерпимая жажда крови… Но все-таки не какие-то там небесные тела, а сами люди решают, как им себя вести, кто их друг, а кто враг.
Валерка выжил после купания в святой воде — невероятно! В глазах Лёвы это было знаком, что Лагунов действительно хороший! Хоть и вампир…
Хлопову было не по себе от мысли, что придется наставить на друга арбалет. Но и предать доктора он не мог. Они столько раз выручали друг друга, спасали от гибели… И Валентин Сергеевич всегда был прав в своих выводах.
Лёва не знал, как разрешить эту дилемму: кого выбрать, Валерку или Носатова? Ему нужно было с кем-то поговорить об этом. В голову снова пришел образ отца Глеба. Он казался Хлопову мудрецом, к которому всегда можно обратиться за советом. Выйдя со штаба, он наткнулся на Машу, та сидела на каменном выступе, глядя на асфальт.
— Не ушла?
— Нет, почему-то знала что ты выйдешь, - девушку перевела взгляд на парня и чуть улыбнулась.
— Поедешь со мной, до отца Глеба? - она задумалась но затем кивнула. Лёва протянул ей руку, и уже вдвоем они отправились на остановку. Маша держала в рукаве джинсовки стеклянную бутылку со святой водой. Она была уверена, что этот поход, ничем хорошим не закончится.
Отшельник принял их с улыбкой и пригласил в дом. Как обычно, поставил самовар. Лёва рассказывал, какие мысли его терзают, а отец Глеб, прикрыв глаза, перебирал четки и внимательно слушал. Маша ждала момента, когда сможет обрызгать стратилата. Лёва говорил, говорил, говорил и осматривал скромное жилище священника.
— Я не знаю, что мне делать, отец Глеб. Я должен или предать одного друга, или убить другого, - закончил свой рассказ Лёва и вдруг поймал себя на мысли, что не видит в доме ни одной иконы. - Я хотел попросить вашего совета. Как мне быть? Предупредить Валерку? Попробовать переубедить Валентина Сергеевича?
— Убийство — всегда тяжкий грех, - вздохнул отшельник.
— И мы с доктором убивали.
— Вампиров. Не людей. Верно?
— Верно. Но если я предупрежу Валерку, я боюсь…
— Чего, Лёва?
— Что он может причинить доктору зло или даже…
Хлопов посмотрел на отшельника — тот по-прежнему крутил в руках четки, не глядя на своего гостя. Под столом, он почувствовал теплую руку Маши, та осторожно взяла её, нежно поглажива, но на секунду она сильно сжала руку, пытаясь что-то сказать.
— Думаю, тебе стоит довериться своему другу. Валерка ведь не такой, как остальные вампиры, верно?
И тут Лёва вдруг понял, что пыталась сказать Сергушина. Маленькие деревянные бусинки ему напоминают… Точно: цвет и фактура дерева совсем как у оберега от дурной крови, который отец Глеб подарил Валерке. Как он тогда сказал — «из черной березы»? Да ведь это же… Еще один оберег! Просто другой формы.
— Верно? - повторил свой вопрос отец Глеб и встретился с Лёвой глазами.
— Верно, - согласился Лёва. Теперь уже он сжал её руку, им нужно было бежать от сюда. И как можно быстрее.
lada_aberfort - мой тгК где вы сможете найти новости по поводу новых фанфиков и спойлеры к новым главам.
Также, не забывайте ставить ⭐ и комментарий, мне очень важно знать, что вы думаете))