Элегия солнцеликой

Доверие наше, кидая на рифы, штормит.
Пустых обещаний и фальши исчерпан лимит
«Задыхаясь молчанием»

Юнис и Тион, сидящие плечом к плечу, были как королевская чета на прогулке. Тион раздавал указания по пути следования, а Юнис любовалась пейзажем - живым полотном. Оно колыхалось складками переливающегося бирюзового шёлка, покрывшего всю землю. Глядя на этот необъятный и запредельный морской простор, даже не верилось, что где-то далеко может действительно существовать другой берег. Это пугало и одновременно вызывало чувство благоговения - трепет перед чем-то великим и неизведанным, чего ей, простой эльфийке, никогда не постичь.

Чарующую атмосферу портил сверлящий взгляд напротив. Янтарные глаза буквально требовали, чтобы на них обратили внимание. Но Юнис продолжала игнорировать - она не хотела ни обсуждать своё мнимое предательство светлых эльфов, ни видеть одного из их представителей.

Когда впереди показались первые крошки земли, Обсидиан возликовала:

- Скумбрия!

- Нет, Сардина, - расстроил её наёмник.

Разбрасывая солёные брызги, королева удручённо продолжила грести. Она чувствовала себя неспокойно на воде, хоть и хорошо плавала. Взгляд её вместо пути устремлялся то на пленного эльфа, который мог в любой момент решить претворить свои угрозы в жизнь, то на паука, любопытно шныряющего по дну лодки и опасно становящегося на задние лапы у борта, то на Тиона, который выглядел так, словно любой вдох может стать для него последним.

Юнис же наоборот нравилось следить за дорогой. Чтобы не думать о том, что между ними и морской пучиной, между жизнью и смертью, лишь небольшой кусок дерева, удерживающий их чудом наплаву.

- Тунец. Хек. Камбала. Осётр, - называл Тион встречающиеся острова.

Одни были равнинными, другие же выглядели так, словно землю смяли и бросили на воду. Виднеющиеся вдалеке вершины невысоких гор загораживали горизонт, лишая море его бескрайности. Делая из полотна рваный лоскут.

Дома на Чешуйчатом архипелаге были коричнево-белыми - без вычурного красного. Они не высились башнями, а стелились по каждому клочку суши, щедро оставленному морской стихией. Жилища выстраивались вдоль берегов так близко к воде, что лодки причаливали прямо к террасам. Некоторые же дома прибой словно оторвал от общего стройного ряда и беспорядочно разбросал в стороны - они ложились основанием прямо на морскую гладь, уходя опорами ко дну. Именно к такому дому они и причалили на Скумбрии.

- Не замок, конечно, - осмотрелась королева, стоя на террасе с зажатым в руке локтем пленного эльфа, - но как-нибудь поживём.

- Одну ночь, думаю, выдержите, госпожа, - улыбнулся Тион, подхватывая из лодки Тартара и подавая руку Юнис.

- Мы останемся здесь столько, сколько потребуется тебе для исцеления, - не терпящим возражений тоном оповестила она и добавила нарочито небрежно: - Что толку мне от покалеченного наёмника? К тому же, мы переполошили светлых. Точнее я. Сейчас они станут искать меня - нужно на какое-то время залечь на дно. Твоё дно, - бросила на дом косой взгляд, - вполне подходит.

- Ну спасибо, госпожа.

- Не вижу радости на твоём лице.

- Я не очень-то рвался обратно в родные края, - взгляд Тиона блуждал по волнам, пока юноша нервно почёсывал прижатого к груди паука. - Хорошо хоть у меня здесь запрятаны некоторые сбережения, иначе я не смог бы вас всех прокормить такой срок.

- По окончании дела я заплачу тебе вдвое больше, чем оговаривалось.

Тихо стоящий Чар, воспользовавшись тем, что остался без внимания, вдруг выхватил из кожаных ножен на бедре королевы кинжал. Прежде чем замахнуться, он дёрнулся, чтобы освободить руку, но оступился с края неогороженной террасы. Удар о воду в сопровождении шумных брызг помог эльфу завладеть вниманием всех. Даже Юнис. Она не без удовольствия смотрела на то, как с морской глади исчезают золотые локоны.

- Мать моя Тьма, сейчас ещё и кинжал утопит, - закатила глаза Обсидиан и бросилась за юношей.

Когда они вдвоём всплыли, королева пихнула Чара к широкой лестнице без перил, которая вела от самого дна к террасе.

- Вперёд на эшафот, горе-убийца.

- Мне просто не повезло, - буркнул эльф, откидывая чёлку.

Вода с его волос и одежд стекала ручьями к ногам, а дальше водопадом по ступенькам обратно в море.

- Потому что везёт здесь только мне, - Обсидиан всадила кинжал в край деревянного настила и, подтянувшись на руках, взобралась на террасу.

Обойдя весь дом, королева выбрала самую маленькую комнату для пленника и самую просторную для себя. Отсутствие кроватей удивило даже Юнис - спать на полу на одном лишь матрасе ей ещё не доводилось. Для Обсидиан же это и вовсе послужило причиной для часовой ругани с сиреной. Однако всё, чего ей удалось добиться, это лишь сооружения из стола и перевёрнутого комода - кровати отсутствовали не только на архипелаге, а во всей империи.

За пленным эльфом, продолжающим сыпать оскорблениями и угрозами в сторону королевы, было решено установить надзор. До обеда, пока спит Её Величество, дежурила Юнис, после обеда - отдохнувшая королева, на ночь с ним оставался Тион. В свободное время разрешалось гулять, и беспрекословно наказывалось восполнять силы. Чем Юнис активно и занималась. На лодке, которой её научила управлять сама госпожа, она доплывала до берега и бродила вдоль высокого каменистого утёса. На его отвесной стене громоздилось высеченное внушительных размеров лицо императора, поэтому эльфийка устремляла свой взор исключительно в море.

Тяжёлый пенный прибой шумно ударялся о скалу и уползал обратно, открывая крупные камни, которыми был усыпан берег. Юнис нравилось взбираться на них и голыми ступнями чувствовать приходящие и уходящие волны. А потом перешагивать с камня на камень по скользкой поверхности всё дальше в море, пока не замирало от испуга сердце.

Когда замирало над листком бумаги красное фениксовое перо, Юнис чувствовала то же самое. Волнение. Она хотела написать ответное признание Тиону, сделать это максимально для него - в стихах. Но ужасно боялась, что не получится и ему не понравится. Куда страшнее упасть не в воду, а лицом в грязь.

- Пишешь чистосердечное покаяние? - спросил Чар, и в ответ в него полетел смятый клочок бумаги.

Юнис, скрестив ноги, сидела на полу за маленьким низким столиком. В комнате, походившей на чулан, был только он и полки с чистыми, но пожелтевшими от времени свитками. И ещё Чар. Эльф опирался спиной на стену, вытянув поперёк всей комнаты свои длинные со связанными щиколотками ноги. Связаны были и руки. Верёвки не только перетягивали запястья, но и ложились на плечи, обездвиживая весь корпус. Беспрепятственно Чар мог шевелить только языком.

- Если тебе удастся выразить искреннее сожаление...

- Я не сожалею, - отрезала Юнис и вывела новые строчки на листке.

«На волнах чувств

Я к тебе мчусь».

Зачеркнула. Смяла. Бросила в эльфа.

- Как ты можешь не сожалеть? Ты предала свой народ!

- Это не мой народ.

- Как это не твой? - его насупленные брови терялись за длинными прядями чёлки. - Ты же светлый эльф.

- А вот и нет, - Юнис чуть призадумалась, зажав в зубах кончик пера, и довольно выдала: - Я морской эльф.

- Таких не бывает.

- Значит, я единственная в своём роде.

- Не говори глупости.

- А ты не решай за меня, кем мне быть.

- Это уже решила природа. Как ты не понимаешь? - воздев взгляд полный трагизма к потолку, он взмахом головы попытался откинуть назад копну непослушных волос, кончики прядей которых подворачивались в разные стороны и липли к губам, мешая изрекать глубокие речи.

Не получилось - с удовлетворением отметила Юнис. Она могла бы любезно предложить ему собрать волосы... Но не стала.

- Природа вложила в тебя живительную силу, солнечный свет, тягу к величию... - несмотря на неудобства, эльф не унимался. - Ты должна относиться к ней с благодарностью и почтением!

- Оставь свои проповеди для госпожи.

- Это безнадёжный случай. Таких нужно убивать, а не переубеждать. Они подрывают всё мироустройство одним только своим существованием!

- В таком случае, я тоже безнадёжна. Убьёшь меня?

- Нет, я вижу, что ты просто запуталась, заплутала. И я готов помочь тебе вернуться на правильный путь! - заявил самоотверженно, вскинув подбородок и героически выпятив грудь. - Помочь тебе осознать святость природы и свою собственную святость!

- Чар, - эльфийка, упёршись кулаком в подбородок, устало взглянула на юношу.

- Зачариа.

- Закрой рот, Чар, если не хочешь, чтобы он стал урной для моих бумаг.

Юнис перевела взгляд с насупившегося эльфа на пустой лист, призадумалась и вывела пером новые строки:

«Ты как морской прибой,

Но ласкаешь не волной».

Зачеркнула. Смяла. Бросила в эльфа.

Сочинять стихи оказалось слишком сложно. Устоять на скользких камнях получалось лучше.

На пятый день своего пребывания на Скумбрии Юнис отважилась прогуляться дальше береговой линии - вглубь острова. Девушка чётко решила, что просто посмотрит по сторонам - никаких знакомств и разговоров. Ей не нужны неприятности.

Одной из неочевидных причин, почему она избегала местных жителей, стали их откровенные наряды, от которых благовоспитанной Юнис приходилось стыдливо отводить взгляд, устремляя его в землю вместо интересующих окрестностей. В отличие от острова Созидания, на архипелаге халаты, которые были самых разнообразных оттенков, но без росписей и вышивок - даже это считалось недозволенным охотникам искусством - носили распахнутыми. Под ними имелось лишь нижнее бельё, как у Тиона, и небольшие полоски ткани у женщин, покрывающие грудь. А ещё - cлишком много обнажённой кожи для того, чтобы ходить так средь бела дня под открытым небом.

Тион объяснил внешний вид местных тем, что на островах для передвижения вместо дорог используются пресные реки, а потому одежда необращённых сирен должна быть удобной для плавания.

Этот факт не оценила даже Обсидиан. Королевское самолюбие было болезненно задето: её раскованность оказалась вовсе не особенной для привыкшего к наготе наёмника. И всё же от предложения Тиона приобрести и ей подобный комплект она не отказалась. Юнис же осталась в белом платье. Она и на тела других не хотела смотреть, а показывать своё - тем более.

- Что значит, оплатишь позже?! - донеслось до эльфийки из распахнутых дверей таверны, через которые, обволакивая всю улицу, просачивался аромат запечённой рыбы. - Поела ты сейчас - значит, и плата должна быть сейчас! - грузный мужчина ударил ладонью по столу перед лицом хрупкой девушки.

Юнис бросила на них быстрый взгляд и прошла мимо.

- Мне нечем заплатить сейчас.

- Тогда придётся отработать свой обед.

Монета в туфле болезненно врезалась в пятку. А ведь эльфийка давно к ней привыкла и не чувствовала при ходьбе.

- Хорошо, я отработаю. Помогу на кухне.

- Там мне помощь не нужна.

Тяжело вздохнув, Юнис остановилась на углу. Она не должна решать чужие проблемы, в то время, как другие их ей только создают.

- Тогда уберу столы.

- Какая непонятливая...

Привстав на носок, эльфийка достала из-под пятки лигу и с неохотой развернулась.

- За её обед, - с таким же ударом ладони по столу положила Юнис серебряную монету перед мужчиной и сразу же поспешила покинуть таверну, которая уже наполнилась перешёптываниями посетителей, удивлённых появлением эльфа в своих чешуйчатых землях.

Однако нежелание разговаривать в её быстром уходе не считали - девушка нагнала Юнис, когда та уже повернула за угол вместе с руслом реки.

- Не подумай, я не нищенка какая-то.

Та и правда не выглядела таковой.

Чёрная чёлка аккуратной аркой ложилась на брови и, спускаясь к вискам, обрамляла тёмный горделивый взгляд. Верхняя часть волос, открывая уши с белыми перепонками на концах, была собрана в пучок, пронзённый двумя палочками, с которых свисал ряд крупных красных бусин. Такими же красными были губы девушки и короткое полотно ткани, спадающее от талии и прикрывающее лишь внутреннюю часть бёдер. Внешнюю закрывали полы длинного чёрного халата. Которые, впрочем, распахивались даже от лёгкого дуновения ветра.

- Просто сейчас сложные жизненные обстоятельства, - прижала девушка ладонь к груди, облачённой в белый лиф с глубоким декольте, который словно должен был стать частью платья, но так и не обзавёлся юбками, оставив живот до кромки алого исподнего обнажённым. - Я пытаюсь всё решить, пытаюсь справиться...

- Мне это неинтересно, - резко перебила её Юнис и ускорила шаг.

- Грубиянка, - оскорблённо выдохнула та, и фигура её осталась позади.

Оборачиваться Юнис не стала. Она и так вмешалась в чужую жизнь, хотя обещала себе этого не делать. А погружаться в эту жизнь глубже она точно не собиралась. Ей не нужна ещё одна Люсиль. Ещё одна близкая подруга, о которой она будет знать всё. Ещё один человек, которого будет больно терять. Она не ищет замену, не ищет страдания.

Больше она не станет вкладывать ни в чьи руки своё сердце, обрекая его на погибель.

- Чего такая угрюмая? - спросил Тион.

Они сидели вдвоём на краю террасы. Юнис, погрузив в воду ноги, а Тион - хвост.

- Гуляла по острову.

- И как?

- Не понравилось. Чуть не познакомилась с девушкой.

- Звучит опасно.

- Да, - Юнис проигнорировала иронию в его голосе. - Общение с людьми приводит лишь к разочарованию и боли. А моё сердце не выдержит новых ран. Поэтому хочу общаться только с вами: с тобой и госпожой.

- У нас ещё есть Чар.

- Кракен его за ногу!

- Солнце! - воскликнул Тион удивлённо. - Что за выражения? Сразу видно, что действительно была внутри острова.

- Скажи спасибо, что я выказываю свои чувства к нему на словах, а не водорослями на его жалкой шее.

- Так у тебя к нему чувства? - подметил лукаво.

- Весь спектр отрицательных.

- А мне показалось, что вы мило поцеловались на Светском балу, - подтрунил он и после выразительного взгляда Юнис сам предположил: - Кракен меня за ногу?

- Тебя - нет. Тебя я слишком... - она запнулась, чувствуя, как краснеют кончики ушей, - ...ценю.

- Потерпи его ещё недельку, - Тион накрыл её руку, лежащую на деревянном настиле, своей. - Я старательно иду на поправку.

Юнис широко расставила пальцы, позволяя Тиону захватить её ладонь в замок, а потом прошлась взглядом по его многочисленным перевязкам. Через тонкую ткань проступала зелёная кашица из лечебных водорослей, которые Юнис сама и помогала доставать со дна.

- Ты ещё не спрашивал его?

- Нет. Внушение тоже требует сил.

- Неужели мы всё-таки найдём? Это «сердце»? - она устремила взгляд к дальним берегам, скрытым за горизонтом волнующегося моря. - Кажется, что мы уже действительно близко к этому.

- Боишься?

- Боюсь разочаровать госпожу.

После небольшой паузы Тион тихо проронил:

- Это неизбежно.

- Что мы будем делать, когда всё закончится? - Юнис посмотрела в сопереживающие глаза сирены.

- Построим замок где-нибудь у моря. Может, с той стороны, у Вольной гряды.

Тион улыбался. Юнис тоже. Эти слова звучали как мечта. Самая желанная. Самая сладостная. Юнис нравилось чувствовать руку Тиона и представлять, что так будет всегда. Что однажды они будут также сидеть на берегу возле своего собственного замка.

Будущее перестало казаться неопределённым и страшным. Стало манящим.

Юнис мечтательно посмотрела в небо. Перистые облака, растянувшиеся на голубом куполе паутиной, загораживал подвёрнутый кверху угол крыши, значительно выступающей за стены дома.

- А почему у ваших крыш такая форма?

После вопроса эльфийки Тион тоже запрокинул голову.

- Раньше в наших местах водились луны. Хоть эти драконы и водные, они тоже умеют летать, а потому часто нападали с воздуха. И чтобы они не могли по крышам спускаться прямо к стенам домов и заставать людей врасплох, скаты стали делаться такими вздёрнутыми. Съезжая по ним, луны отправлялись обратно в небо, - плавным взмахом ладони Тион продемонстрировал их траекторию.

Представив эту картину, Юнис улыбнулась шире.

- Изворотливо.

- Точно.

- Но если боялись нападения драконов, почему тогда дома деревянные? Их ведь легко спалить.

- Луны не дышат огнём. Зато они время от времени дрались между собой в подводных пещерах, из-за чего на поверхности бывали землетрясения. Дерево более гибкое нежели камень, лучше выдерживает такое.

- Насыщенное у вас прошлое. И Кракен, и луны...

- Ну, Кракен был пару тысяч лет назад. А одного луна я ещё видел в детстве.

- Не пострадал от него?

- Нет. Он был детёнышем. Я нашёл его на Безрыбьем острове. Повозился с ним, поиграл, поплавал и больше его не видел. Я тогда не понимал, что он может быть опасен. Родители потом рассказали.

- А что случилось с ними? - спросила Юнис осторожно. - С твоими родителями. Если не хочешь рассказывать, я пойму.

Тион опустил голову. Эльфийка почувствовала, как её ног в воде что-то коснулось. Гибкий хвост скользнул по её икрам и лёг плавником на своды стоп.

- Я был в том возрасте, когда мне хотелось казаться взрослым. Младше, чем Чар конечно, но желание показать, что я уже что-то могу, было таким же. Я уговорил родителей взять меня с собой на охоту, хотя бы просто посмотреть со стороны, - голос сирены звучал бесцветно и безучастно, словно он пересказывал чужую, абсолютно не тронувшую его историю, а не свою собственную. - Меня оставили в самой крайней башне Плеяды. Я был окружён безопасными каменными стенами, а мои родители - тигровыми акулами. Их было полдюжины. Родители боролись и двух даже смогли убить. Но всё же они были обречены, - Тион сжал ладонь Юнис сильнее. - Всё произошло на моих глазах. Я видел, как им отгрызают руки и ноги. Как на их лицах застывает посмертная маска ужаса. Морское течение донесло до меня их кровь...

- Ты не должен был видеть такое, - Юнис коснулась его плеча. - Никто не заслуживает видеть подобное. Как никто и не заслуживает такой страшной смерти.

Несмотря на жгучее желание достать ноги из воды, которая теперь виделась ещё более пугающей, чем прежде, эльфийка продолжала легонько покачивать стопами, словно убаюкивая одинокий плавник.

- Раньше Плеяда всегда считалась безопасной, несмотря на свою заброшенность. Но она перестала таковой быть. Меня она спасла, укрыла от акул. Но как же близко они подобрались... Погружение в воду становится всё более опасным. Сирены потеряли свой статус высших хищников. Потеряли море, - голос Тиона напитался красками: отчаяньем и пылом - буквально свистел от выдыхаемых со словами эмоций. - Тогда я подумал о том, как было бы чудесно возродить Плеяду. В её былом могуществе. Защищённой от хищников. Снова жить как наши предки на дне и на суше. Вернуть тот мир, в котором каждый мог заниматься тем, чем пожелает... - он замолчал, проглатывая свою излишнюю горячность, и продолжил уже спокойнее: - А у меня не было права выбирать. Стать охотником после смерти родителей я не мог. Просто не мог... Оставался один вариант - пойти на службу к императору или к кому бы то ни было ещё на крупных островах. Но жить в окружении искусства, ни имея возможности стать его частью, ещё более жестоко, чем не видеть его вовсе.

Плавник соскользнул со стоп девушки и скрылся в морских глубинах.

- Ты поступил правильно, - Юнис смотрела на опечаленное лицо сирены и с трудом сдерживала подступающие слёзы. - Сделал лучший выбор для себя. Очень жаль, что место, которое тебе дорого, стало таким.

Тион ничего не ответил. Его отрешённый взгляд был направлен вперёд. Юнис не знала, хочет ли Тион побыть наедине со своими мыслями, но решила, что его ладонь, которая всё ещё лежала поверх её ладони, говорит о том, что ей следует остаться.

Они смотрели вдвоём на море, ища покой в его буйных водах.

На следующий день Юнис не пошла гулять по острову. Даже к утёсу не поплыла, ограничившись выходом на террасу. Но потом всё-таки снова решилась.

Она брела вдоль реки, рассматривая здания, раскинувшиеся по обе стороны, пока вдруг не увидела на другом берегу необычные цветы. Высокие стебли венчали ярко-красные соцветия с длинными тонкими тычинками, напоминающими паучьи лапки.

Юнис опустила взгляд на Тартара, которого она взяла с собой на прогулку.

- Нам такой нужен, да?

Из-за морской воды записная книжка с её дневниковыми откровениями и засушенными цветами была испорчена. Эта потеря очень расстроила Юнис. Даже больше, чем украденная коллекция монет. Эльфийка решила, что больше не станет ничего собирать, чтобы терять было тоже нечего. Но когда увидела этот красный цветок, в ней вновь загорелось желание обладать. Обладать прекрасным.

- Понравился? - проследила за взглядом девушки вынырнувшая из воды сирена.

Мокрые длинные волосы ложились на плечи и грудь, прикрывая откровенное декольте белого лифа.

- Нет, - соврала Юнис и быстро направилась дальше вдоль реки, кидая короткие взгляды назад, чтобы убедиться, что Тартар за ней поспевает, а незнакомка - нет.

- Постой! - крикнула девушка вдогонку, но Юнис даже шага не сбавила. - Эй, ушастая!

Задохнувшись от возмущения, эльфийка остановилась и резко обернулась.

- Грубиянка!

- От грубиянки слышу. Это тебе, - подплыв, она положила к ногам Юнис красный цветок. - Раз тебе нравится красивое, то понравится и вид, который открывается с утёса на рассвете. Давай посмотрим вместе.

- Мне это неинтересно.

И всё же на утёс Юнис пришла.

Сирена, упираясь руками в землю и расслабленно откинувшись назад, сидела на самом краю. Бесстрашно спустив с обрыва ноги, она стучала пятками по лбу каменного императора. Её халат растёкся блестящим чёрным зеркалом по траве, а волосы колыхались на ветру вместе с бренчащими бусинами, вереницей свисающими с крупных шпилек.

- Я не к тебе, - эльфийка присела чуть в стороне подальше от края. - Просто захотела посмотреть на рассвет.

- Всё-таки стало интересно? - бросила сирена на неё насмешливый взгляд через обнажившееся из-за соскользнувшего халата плечо, которое покрывали белые чешуйки.

- Он интересен, ты - нет, - твёрдо стояла Юнис на своём, смотря вперёд на сверкающий нимб, предвещающий пришествие солнца.

- Почему?

- Я не намерена заводить друзей.

- Поздно спохватилась. Меня ты уже завела.

Юнис взглянула на неё вопросительно.

- Заплатить за меня было очень дружественным жестом с твоей стороны. Так что, хочешь или нет, но друга ты уже завела.

- Давай представим, что ничего не было.

- А давай ты не будешь нудить, пока мы любуемся прекрасным.

Солнце расцветало на глазах. Лучи яркими лепестками раскинулись во все стороны - даже отражением на воду.

Этот цветок, в отличие от её коллекции, выходил из морских глубин ещё более живым.

Вид с утёса оказался действительно лучше, чем из-под него. Хотя бы потому, что здесь не было видно щурящегося от яркого света императора. Только небо и море. Юнис казалось, словно она и сама находится в небесах, и солнце не уходит от неё ввысь, а идёт прямо к ней в ладони.

Непроизвольно тянясь навстречу светилу, эльфийка оказалась на самом краю. Заметив это, она отпрянула от обрыва и поднялась.

- Мне пора. У меня работа.

- Что за работа? - сирена удивлённо повела бровью, повернувшись к Юнис полубоком.

- Я служанка.

- Не думала, среди светлых эльфов бывают слуги.

- Я единственная в своём роде.

- Что ж, приятно подружиться с таким особенным эльфом, - алые губы изогнулись в лёгкой улыбке. - Меня зовут...

- Неинтересно, - успела её вовремя прервать Юнис и, не прощаясь, побежала вниз по зелёному пологому склону.

- Ни слова, Чар, - предупредила девушка с порога. - Извини, опоздала. Решила посмотреть рассвет, - объяснилась перед Тионом и, пожелав ему светлых снов, устроилась за столом.

Взяв с полки перо, чернила и свиток, Юнис отодвинула на самый край стола фонарь: бумажный с деревянным корпусом. Он выглядел ненадёжно. Не дарил спокойствие как её собственный, оставшийся в Высшем Свете.

Этот бумажный освещал только стол, а её фонарь - жизненный путь.

- Никак не пойму, у кого из вас отношения с наёмником, - выдал Чар задумчиво, когда Юнис снова взялась за сочинение стиха. - Если бы вы все трое были светлыми эльфами, я бы конечно предположил...

- Никто с ним не вместе. Каждый сам по себе.

- А кажется, что вы все очень близки.

- Мы близки духовно.

- Ну ладно. Я просто хотел узнать, вместе ли с ним ты. Чёрная меня не очень-то заботит.

- А я, значит, забочу?

Эльф прикусил нижнюю губу, и взгляд его заплясал по полу.

- Просто надеюсь, что мне всё-таки удастся наставить тебя на правильный путь, и ты вернёшься в Высший Свет. А с сиреной за ручку это сделать не получится.

- Так мне идти туда за ручку с тобой?

- С Богом, - поправил он деловито, остановив взгляд на девушке, и уточнил: - В моём лице.

Юнис смотрела в раскосые янтарные глаза, которые были преисполнены веры и решимости, и единственное, что они у неё вызывали, это смех.

- Я проведу тебя к твоим истокам, к природе. Там ты будешь счастлива. И только там, - зачастил эльф в попытках оборвать её смех. - Нельзя быть счастливой в отрыве от корней и естества, что вложено в нас. Древо не может бродить по свету, оно иссохнет.

- А сгоревшим углём станет? - насмешливо спросила эльфийка.

Чар нахмурился.

- Зачем тебе быть как она?

Юнис не ответила. Макнула кончик пера в чернила и вывела на бумаге строки:

«Об одном я лишь могу мечтать -

За руку тебя всю жизнь держать»

Зачеркнула. Смяла. Бросила в эльфа.

Не хватало красоты и изящества. В стихах и в окружении. Было решено перенести красный цветок, посаженный Юнис в горшок с землёй, из спальни в чулан. Для вдохновения.

- И когда мы собираемся обсудить твою...

- Вивьен? - предположил Тион до того, как королева успела подобрать выразительный эпитет.

Пока Юнис бегала, заполняя стол мисками с овощными закусками и рисом, Обсидиан с Тионом расслабленно сидели по обе его стороны. Обедали и ужинали они вчетвером в комнате Чара. За запертыми дверьми эльф развязывался и под пристальным наблюдением трёх пар глаз мог размять затёкшие конечности и самостоятельно поесть.

- Я бы назвала иначе, - поморщилась королева. - Но ладно. Что думаешь о случившемся?

Наёмник упёр взгляд в спущенный на пол фонарь.

- Конечно, неприятно осознавать, что та, кого я любил, спокойно согласилась на моё убийство... И вообще дошла до того, чтобы брать такие заказы...

- Я не про твои чувства спрашиваю, - холодно осадила Обсидиан. - А про причину. Зачем ей тебя убивать?

- Мы с вами прекрасно знаем, чей это был заказ.

- Знаем? Я - нет. Откуда мне знать, кому ты насолил?

- Может, тому, кто хочет убить вас? И тому, кто решил, что без меня к вам будет легче подобраться?

- Мор здесь не при чём.

- Надо же, вы сразу поняли, о ком речь.

- Думаю, твоя рогатая путана просто тебя вспомнила. Или ей кто-то рассказал. Вот и решила тебя убить, отведя от себя вину тем, что сослалась на какого-то заказчика.

- Пожалуйста, Ваше Величество, можете думать, как вам удобно.

Юнис поставила в центр стола блюдо с креветками. Они походили на мелких жуков и чистились максимально гадко, но зато со специями были довольно вкусными.

- Чтоб вы отравились, - процедил сквозь зубы Чар под руку потянувшейся к блюду королеве. - Пусть всё ваше чёрное нутро выйдет наружу вместе с рвотными массами.

- Нутро у меня преимущественно синее, - спокойно осведомила его Обсидиан. - Подай редьку, малыш.

С лицом, выражающим желание плюнуть в тарелку, эльф поставил редьку возле королевы.

- Чтоб вы подавились.

- И тебе приятного аппетита, золотце, - кивнула она и, когда тот взялся за ложку, спросила язвительно: - А как же помолиться перед едой? У нас тут как раз ещё один боголюбец есть, - взглянула на Тиона, который в ответ вымученно улыбнулся. - Можете даже за ручки для молитвы взяться.

- Я вам что, зауряд какой-то? - Чар насупил брови и стал стремительно поглощать рис.

Юнис нравилась местная кухня. Если бы только ей самой не приходилось её готовить.

Часть сбережений Тиона ушла на новый, хоть и самый простой, меч, а оставшихся денег не хватало на то, чтобы питаться в заведениях. К внушению же между собой сирены не восприимчивы. Поэтому готовкой занималась сама Юнис под чётким руководством Тиона, которому королева запретила и вовсе лишний раз шевелиться. Разве что за продуктами он всё-таки ходил сам.

Пока они втроём были заняты делом, Юнис даже забывала о том, что осталась подле королевы на правах служанки. Но стоило зажить спокойной жизнью, как ей сразу об этом напомнили.

После очередного обеда эльфийка поспешила взять лодку и отчалить к берегу, пока не наступило время готовить ужин. Её встретил уже привычный портрет императора на утёсе и резкий выкрик:

- Иноэ!

На одном из камней сидела сирена.

- Это моё имя, - пояснила она, лениво потягиваясь и выгибая спину, словно пригревшийся на камне зверь. - Решила назвать его до того, как успеешь сказать, что тебе неинтересно.

- Юнис, - вынужденно представилась эльфийка.

Она оставила туфли на песке и, придерживая подол платья, зашла в море. Сирена, развернувшись корпусом к девушке, с коротким всплеском воды перебросила хвост. Белый с чёрными и красными пятнами. Юнис перевела взгляд назад на императора. Там было лишь его лицо, а вот на лодке - хвост.

- Ваше Высочество? - со смятением предположила эльфийка.

- Теперь тебе хочется со мной дружить? - хвост нарочно ударил по воде так, что брызги полетели в Юнис.

- Меня не привлекают королевские особы, - она вытерла щёку.

«Лишь одна», - не стала добавлять.

- А императорские?

Юнис выдержала вызывающий взгляд тёмных глаз всё с той же отрешённостью.

- Мне всё равно, кто ты. Кто вы.

- Не стоит выказывать уважение, которого ты не чувствуешь, - Иноэ качнула головой. - Тем более что я больше не часть императорской семьи.

- И при этом набиваешь себе цену? - фыркнула Юнис.

- Я просто попыталась, - безмятежно передёрнула та обнажёнными плечами: халат покоился на берегу.

- И как так вышло? Семья от тебя отреклась?

- Надо же, теперь тебе интересно, - уголки её губ медленно потянулись вверх, рисуя на лице хищную улыбку.

- Да, мне интересно, - сдалась Юнис.

- Я бездарность, - заявила Иноэ без предисловий, глядя эльфийке прямо в глаза. - В обществе, помешанном на искусстве, я единственная лишена таланта напрочь. Меня пытались учить всему подряд. Раз за разом, снова и снова. И я научилась. На том уровне, который освоил бы любой зауряд. Я не смогла раскрыться ни в чём. Я позор империи. И позор своей семьи. Отец отрёкся от меня и сослал сюда без вещей и каких-либо средств к существованию.

- Как можно поступить так с родной дочерью?

- Легко, когда она одна из тринадцати.

Юнис смотрела в тёмные глаза. Они искрились задором. Девушка уже видела это прежде - в улыбке Тиона. Желание спрятать за напускной беспечностью разрушающую боль.

- Талант - это ведь не единственное, что ценно в человеке.

- Только не здесь, - хмыкнула сирена, а потом обернулась, устремляя свой взгляд к гребням далёких волн. - Но мне нравится на архипелаге. Я научилась плавать, - и в ответ на замешательство Юнис объяснила: - На острове Созидания плавание в море считается дикостью. Мы выше первобытных сирен, цивилизованнее. Когда нам необходимо погрузиться в морскую воду, ею нам наполняют ванны слуги. Но оказалось, что плавать гораздо приятнее. Вместо тесных стен целый морской простор. Свобода. Я чувствую её в каждом движении хвоста, из которого наша императорская династия сделала лишь символ.

- Может, в итоге ты найдёшь здесь больше, чем потеряешь, - ободряюще произнесла Юнис, за что получила новую порцию брызг, рассыпавшихся мокрыми пятнами по платью.

- Я много болтаю и мешаю тебе прыгать по камням, да?

- Ты следила за мной?

- Вон оттуда, - указала Иноэ куда-то вдаль и соскользнула с камня в подступившую волну, уйдя вместе с ней в море.

Над водой показался раздвоенный плавник и с хлёстким ударом скрылся в её глубинах. Юнис не хотела вмешиваться и вникать в чужую жизнь. И всё-таки эта жизнь обрушилась на неё колющими брызгами. А может и целой волной.

«Во мне бушует море,

В тебе спокойно поле.

Сплетя друг с другом чувства,

Мы сотворим искусство».

Сидя за столом, Юнис перечитывала строки на пожелтевшей бумаге снова и снова. Ей нравилось. В них были и чувства, и красота. Достойный ответ на стих Тиона. Хотя и не сравнится с ним.

- Зачитай, - великодушно предложил Чар. - Тебе же хочется, я вижу.

- Это личное. Я, пожалуй, поделюсь этим кое с кем более близким.

Эльфийка сложила листок пополам и поднялась на ноги.

- Будь паинькой, я быстро.

- А какие у меня варианты? Развязать верёвки твоим цветком?

Юнис посмотрела на упомянутый цветок и переставила горшок на полку повыше. На всякий случай.

По утрам Тион отсыпался после дежурства. Но Юнис было жизненно необходимо вручить ему своё признание прямо сейчас. Хотя бы просто оставить рядом с ним, чтобы он прочёл сразу после пробуждения.

Эльфийка робко потянула раздвижную дверь в сторону - и листок со стихом выпал из её руки.

Тион стоял на коленях перед Обсидиан, а его пальцы были запущенны под пояс её белья, намереваясь стянуть его вниз. Увидев застывшую в дверном проёме Юнис, он не убрал руки от королевы, лишь опустил их ей на бёдра и, запрокинув голову, взглянул с немым вопросом ей в лицо. Та кивнула, и Тион снова перевёл взгляд на Юнис.

- Хочешь к нам присоединиться?