Элегия солнцеликой

Однажды обретя, потеряешь навек:
Из череды бед состоит человек

- Режь, - на столешницу из тёмного дерева лёг кинжал, чёрную рукоять которого украшал серебристый паук. - Волосы.

Поднявшись, королева указала на табурет, предлагая эльфийке занять её место.

Юнис покорно села, растерянно глядя на себя в зеркало. И ещё более растерянно на отражающуюся в нём Обсидиан, которая холодной скалой возвышалась за её спиной. Та выглядела так, словно выносила смертный приговор: властно и решительно.

- Значит, устраивали с банши вечера причёсываний? - она вдруг запустила руку в рыжие локоны, и Юнис вздрогнула от неожиданности.

Ведя рукой вниз, Обсидиан медленно пропустила между пальцев всю длину, а после перекинула копну волос через плечи Юнис вперёд.

- Режь, - повторила настойчиво.

- Это наказание? Из-за Люсиль?

Обсидиан оскорблённо поджала губы.

- Это лишь иерархия, о которой ты, Поганка, позабыла. Слуги не носят длинных волос. Это привилегия аристократии.

Юнис действительно забыла. Напрашиваясь в служанки, она совсем не подумала о том, что это повлечёт за собой остригание волос.

Она не хотела.

Конечно же, она не хотела.

- Что ты творишь?! - тон Констанции не был обеспокоенным, скорее он просто шипел недовольством и порицанием.

Гувернантка вошла в покои в тот момент, когда маленькая эльфийка срезала прядь волос у виска под самый корень. Та рыжей змеёй, извившейся в последней конвульсии и застывшей в ней навек, упала девочке на колени.

- Хочу, чтобы не нужно было больше расчёсываться.

- Желаешь вместо королевской фрейлины стать простой служанкой?

Констанция не бросилась выхватывать из детских рук нож, который Юнис стащила на кухне. Ни шагу не сделала в её сторону. Будто подобный предмет не нёс никакой опасности. Застыв в дверях, гувернантка строго смотрела на девочку из противоположного конца комнаты, а той казалось, что в неё направлен не взгляд, а смертельное оружие - равнодушие.

- Я хочу, чтобы не было больно.

- Быть служанкой больнее. За плохую работу их наказывают.

- А меня за что?

Сейчас в отражении зеркала Юнис видела всё ту же маленькую девочку. Испуганную и одинокую. Ту, чьи чувства никого не заботят, к чьим словам никто не прислушается, какими отчаянными действиями их не подкрепляй. Юнис нравились её волосы: неправильные, некрасивые, не такие как у всех - они были частью неё, они были её солнечным светом. Она не хотела их обрезать. Ни тогда, ни сейчас.

- Ну же, Поганка, - на её плечи требовательно легли тяжёлые руки королевы.

Обсидиан с садистским удовольствием наблюдала за эмоциями на бледном лице.

- Разве по возвращении в королевство я не стану вновь вашей фрейлиной? - предприняла Юнис попытку избежать уготованной ей участи.

- Отрастут, - последовал короткий неутешительный ответ.

Юнис взяла кинжал. Ей никогда прежде не доводилось держать в руках оружие, за исключением того ножа в далёком детстве. Рукоятка удобно уместилась в ладонь: она холодила кожу, но разжигала сердце. Пугающие мысли стали пробираться в светлую голову юной эльфийки. Что если сейчас резко обернуться и вонзить кинжал прямо в сердце королевы? Она умрёт, а Юнис будет свободна - и весь мир спасён. Сможет ли она? Хватит ли ей силы и ловкости? И что её ждёт в случае неудачи?

Ладони надавили на плечи Юнис, а острые ногти впились в кожу даже через платье. Из груди эльфийки вырвался короткий стон, и девушка кивнула, соглашаясь с немым требованием поторопиться. Она натянула прядь волос и поднесла к ней лезвие.

- Выше, - скомандовала королева.

Кинжал задрожал.

Если она не способна поднять руку даже на волосы, то как может помышлять об убийстве?

Закусив до боли губу, разозлившаяся Юнис резанула прядь на уровне плеча. А та предательски подскочила, оказавшись ещё короче, чем следовало. Подступили слёзы.

На лице Обсидиан вырисовалась довольная ухмылка.

Даже зеркало будто бы насмехалось над девушкой. Юнис была уверена, имей оно возможность говорить, непременно скандировало бы слово «уродина». Лучше бы Юнис не видела, лучше бы стригла вслепую. Но как бы она не избегала зеркальной поверхности, взгляд всё равно тянулся к ней. И сдерживать слёзы становилось всё труднее.

Спустя несколько минут, которые для эльфийки растянулись на целую мучительную вечность, она опустила на стол кинжал. Неровные пряди обрамляли лицо, а их останки безжизненным клубком змей покоились на коленях.

- Так-то лучше, - заключила королева, наклонившись к её шее, которую больше не прикрывали волосы, отчего та выглядела ещё более длинной и тонкой - беззащитной.

Казалось, будь у Обсидиан клыки, подобно вампирским, она бы тотчас же вонзила их в бледную кожу.

- Теперь ты не забудешь о том, что ты моя, - произнесла она удовлетворённо, замерев практически щекой к щеке рядом с лицом Юнис и смотря на неё через зеркало.

Юнис опустила глаза на колени. Внутри неё копошились такие же змеи: мысли и воспоминания жалили, пуская в кровь яд, что зовётся чувствами. Горечь и отчаяние буквально выжигали её изнутри - она не хотела быть чьей-то. Она не хотела быть вещью. Даже будучи фрейлиной, Юнис всё равно чувствовала себя лишь королевской собственностью. Ей диктовали как выглядеть, как себя вести, что говорить. А теперь у неё ещё меньше свободы. И страшно было представить, что может последовать дальше. Всё-таки плеть?

Страх словно тень следовал за Юнис по пятам. Она всегда боялась. Взглядов, слов, последствий. Жизнь показала ей, что за всё следует расплата. Вот только... разве страх спас Юнис от неё?

Эльфийка подняла взгляд, смотря вперёд в зеркало - в прозрачные глаза королевы.

- Срываете на мне злость за собственные неудачи? Надеюсь, вам полегчало, Ваше Величество.

Юнис покинула покои королевы, держа в подоле платья свои павшие волосы, но чувствуя себя победителем. Она была горда собой. Горда за свои слова. Пусть это и не убийство, но вряд ли кровь королевы на руках может быть приятнее, чем выражение досады на её лице в момент, когда она не находит слов для ответа.

Жертва была не напрасна.

На заднем дворе «Упокоя» Юнис откопала при помощи битой черепицы в земле небольшое углубление и похоронила там свои волосы. Или скорее - свою прошлую жизнь. Казалось, вместе с ними умерла часть её души. Словно все эти годы волосы копили в себе её мысли и чувства, а теперь она должна их отпустить - все разом. Какими бы болезненными они ни были, они всё ещё являлись частью неё. Выходит, она хоронила саму себя?

Юнис нестерпимо желала, чтобы Люсиль была сейчас рядом. Вероятно, банши не выслушала бы её душевные терзания, но точно оплакала бы вместе с ней утрату. Юнис не хватало этого. Однако идти, звать и просить не хотелось - хотелось, чтобы её сами пришли утешить.

- Новая причёска? - это был Тион, выгуливающий Тартара.

Юноша присел рядом, разглядывая профиль эльфийки, пока вездесущий птицеед уже затаился, подстерегая неосторожного воробья.

- Смело. Тебе идёт.

Юнис не понимала всерьёз Тион или просто не хочет обидеть, но была благодарна за его слова.

- Кого хороним? - он наконец заметил слёзы на её щеках и ладонь, накрывающую черепицу, ставшую надгробной плитой на свежевскопанной земле.

- Прошлое.

Юнис и так знала, что не вернётся больше ни к роли фрейлины, ни в принципе в Обсидиановое Королевство. Но будто только сейчас осознала это окончательно. Пути назад нет. Но тогда куда он её заведёт?

Тион сорвал две подсушенные солнцем травинки и положил одну поперёк другой у изголовья «захоронения».

- Слёзы и скорбь воздвигают кресты,

А мысли - в прошлое дверцы.

На могильной земле не растут цветы -

Они распускаются в сердце.

И было в этих строках столько понимания и поддержки, что душа Юнис наполнилась неожиданным теплом. Согревающим и исцеляющим. Другой бы высмеял её, назвав это всё глупостью и ребячеством, а Тион отнёсся серьёзно.

- Спасибо, - после затянувшегося молчания тихо произнесла Юнис.

Тион не плакал, как это делала бы Люсиль. Он был спокоен. Но его спокойствие было не равнодушным, а сопереживающим. И вряд ли таковыми можно было бы счесть слёзы банши.

- Сегодня я впервые подумала об убийстве, - откровенно призналась Юнис. - Я теперь плохой человек?

- Все когда-нибудь думают об убийстве. Пока не дошло до дела - всё в порядке. Ты - это не твои мысли, а твои действия.

Девушка растерянно смотрела на крест из травинок. Ей казалось, что она настолько полна мыслей, что буквально состоит из них. Но если это не так, то кто же она? Действий за ней ещё меньше, чем слов.

- А ты много убивал? - задала она вопрос, который давно её интересовал.

- Достаточно, чтобы не считаться хорошим человеком.

Его открытая улыбка, что сияла ярче чешуи в лучах полуденного солнца, никак не вязалась со сказанными словами.

- Каково это?

- Тягостно. Не рекомендую убивать, если сама после этого собираешься долго жить. Хотя всё зависит от совести. Но твоя, солнце, съест тебя живьём, - Тион коротко провёл рукой по её волосам и поднялся. - Не грусти тут долго, лучше сходи к своей приятельнице.

Юнис не прислушалась к совету сирены - провела день в одиночестве и размышлениях, пропустив и обед, и ужин. И только поздним вечером встретилась с банши в своих покоях.

- Твои волосы... - пробормотала та, едва переступив порог.

Большие голубые глаза на фарфорово-кукольном лице смотрели на Юнис с удивлением и тоской.

- У госпожи перепады настроения, обычное дело, - не стала эльфийка вдаваться в подробности.

Лучше не говорить вовсе, чем быть неуслышанной.

Юнис расплетала вчерашние косы Люсиль и никак не могла решить, спрашивать ли о барде. Душу воротило от этого, а здравый смысл твердил, что Тион с Обсидиан и без неё выведают всё у банши: в лучшем случае с помощью способностей сирены, в худшем - «любезностями». Единственное, что зависело от выбора Юнис - это комфорт девушки.

- Люсиль, помнишь, ты упоминала Шелкопряда...

Не было нужды продолжать - всего нескольких слов оказалось достаточно, чтобы из глаз девушки полились слёзы, а из уст - подробный рассказ.

- Ах, милая Юнис, он такой удивительный, - печальный вздох вырвался из груди Люсиль, а взгляд возделся к потолку, как к небесам. - Я знала его несчастные... О нет, счастливые три дня! Но чувствовала, будто мы знакомы целую вечность... Наши души неразрывно связаны, переплетены как звуки, слагающие пленительную мелодию! Знаешь это ощущение, словно вас свела сама судьба? Словно вы созданы для того, чтобы быть вместе...

Юнис знала это ощущение. А ещё она знала, что оно лишь иллюзия - проделки наивного девичьего сердца.

- Жаль, что он так быстро покинул город, а вот в Юдоли небось не меньше месяца проведёт, - капризно произнесла Люсиль, надув губы. - Но там и поселений много, - тут же его оправдала. - Сказал, что в следующем году вновь посетит Сан-Велиал - с новыми песнями. Обещал и мне посвятить одну, можешь себе представить?

Юнис не представляла. Ей казалось, что такие почести достаются только королям. И как, должно быть, приятно чувствовать себя на одном уровне с ними.

- Он такой необыкновенный, Юнис! - восторженные лепетания Люсиль не торопились заканчиваться. - Красивый, изящный, возвышенный... А ещё такой талантливый! Его песни находят отклик в каждой израненной душе. Такой внимательный и тонко чувствующий... - она на секунду затихла, облизав с губ слёзы, и продолжила с томным придыханием: - Да, какой же он чувственный... Его прикосновения такие же невесомые, как и его крылья. Касаться нежнее, наверное, просто невозможно...

- Подожди... - Юнис растерянно захлопала ресницами, наблюдая на бледных щеках Люсиль непривычный румянец. - Вы что... - она осеклась, не зная, как спросить о таком.

- После выступления Шел ужинал в «Некрополе» и позвал меня к себе в покои, - беззастенчиво призналась она.

- Он тоже жил здесь? В «Упокое»? - попыталась эльфийка немного сместить акцент, но старания были напрасны.

- Да. В его комнате была большая кровать с балдахином, - банши мечтательно прикрыла глаза, погружаясь в воспоминания. - Шел обхватил меня за талию и поднял в воздух, прямо на эту ткань, что была натянута над постелью. С неё поднимались клубы пыли каждый раз, когда...

- Люсиль! Давай без подробностей, ладно?

Девушка посмотрела на Юнис растерянно, будто искренне недоумевая, как такие подробности могут быть кому-то не интересны. Но Юнис они были не просто не интересны - они были ей противны. После того злополучного поцелуя с Аэмором она и думать не хотела о таком опыте, а тем более о чём-то большем. Ей казалось, что другие либо имеют очень извращённое представление об удовольствии, либо просто значительно преувеличивают подобные физические наслаждения. Может, никому на самом деле и не нравится, просто положено так считать - и каждый старается соответствовать, своими рассказами давая понять окружающим, что он такой же как все. Думает также как все. Чувствует также как все.

Для Юнис же куда приятнее оказались «объятия» с Обсидиан. Это был тот опыт, который она была не прочь повторить.

- Люсиль, можно я тебя обниму?

Удивление на лице банши сменилось на привычную печаль, и девушка кивнула. Сидевшая на кровати Юнис придвинулась ближе: так, что их колени соприкасались через ткань платьев. Потом неловко положила ладонь Люсиль на талию, а следом, чуть погодя, вторую - и робко притянула к себе, переместив руки ей за спину. Девушка в ответ обхватила её за плечи и тоже прижала к себе. Первое мгновение Юнис даже не дышала, боясь нарушить эту идиллию и спугнуть чувства. Её грудь заполнило ощущение тепла и защиты. А ещё - неразлучности. Словно они с Люсиль одно целое, словно остального мира и вовсе не существует - только этот безопасный кроватный островок для них двоих. Первые объятия. Это было так удивительно и приятно, что не хотелось прекращать.

Юнис уткнулась носом в мягкие белоснежные волосы. От них пахло ладаном и сырой землёй, а Юнис представляла, что хвоей.

В ту ночь ей снилась королева Обсидиан.

- Люсиль говорит, что бард направился в Юдоль - долину людей обыкновенных. Там расположено много их городов и деревень, так что задержится надолго.

Юнис доплела косу королевы и отошла к окну - подальше от трельяжа с зеркалом.

- Не меньше недели пути, - заключил безрадостно наёмник, подпиравший стену рядом с Обсидиан. - И это мы только до первой деревни доберёмся. А пока будем ходить от одной к другой, бард может уже покинуть Юдоль.

Королеве его слова не понравились - на переносице между сведёнными бровями проступила лёгкая складка.

- Быстрее никак?

- Разве что через портал. Перенесёмся сразу в самое восточное поселение и будем там поджидать.

- Тогда уж наверняка встретимся с ним, - согласилась Обсидиан.

- Но для портала нужен маг.

- Я как раз слышала об одном, - перекинув косу через плечо, она поднялась. - Собирайте вещи - сегодня мы наконец покинем эти развалины.

Адалард прикуривал трубку, сидя в кресле у камина, когда вошла Обсидиан. Окна были зашторены, из-за чего в комнате царил уютный полумрак, несмотря на то, что уже немного перевалило за полдень.

- Вы всё ещё здесь? - апатично поинтересовался вампир, выпустив облако дыма к потолку.

Королева величаво прошлась перед ним и села на кресло рядом, закинув ногу на ногу. На сей раз на её лице не было маски, но это нисколько её не страшило - наоборот, она хотела, чтобы вампир видел, что она его не боится.

- Желаете от меня избавиться - скажите, где найти чародея, которого вы упоминали.

- Он давно мёртв.

- У чародеев обычно бывают ученики.

- Может и бывают, - Адалард спокойно поглаживал седые усы, подкручивая их кончик.

- Думаете, я так глупа, чтобы заявиться к вам второй раз без серебра? - она блефовала, но делала это уверенно. - Рискуете.

Обсидиан смотрела прямо в рубиновые глаза, в которых глубокая степенность перемежалась с поблёскивающим лукавством.

- Если вам нужен маг, обратитесь в «Лавку чернокнижника». Она в западной части города.

- А вы весьма искусительны, когда так податливы, - поднявшись с кресла, Обсидиан остановилась возле Адаларда - её туго обтянутая грудь оказалась на уровне его лица.

- Весьма польщён, мисс Оливия, но тёмные меня не привлекают, - хмыкнул он и откинулся назад на спинку кресла.

Королева безмолвно замерла на долю секунды - слышать отказ для неё было впервой.

- А я ничего и не предлагала, - солгала она и наклонилась к нему.

Одной рукой Обсидиан упёрлась в спинку кресла у головы мужчины, а вторую расположила на его бедре, медленно ведя вверх.

- Тысячелетний старик вряд ли ещё может быть на что-то годен, - усмехнулась она ему в лицо, одёрнув руку в тот момент, когда она уже оказалась непозволительно высоко. После чего указательным пальцем повернула в свою сторону трубку и, обхватив её губами, глубоко затянулась в считанных сантиметрах от лица вампира.

- Играете со мной?

Вместо ответа Обсидиан медленно выдохнула дым в приоткрытые губы Адаларда, который тут же его жадно втянул и подался вперёд. Но королева быстро отстранилась, свысока окидывая его насмешливым взглядом.

- И вы проиграли, милорд.

Обсидиан покинула вампирский замок, а вот он её мысли не покидал ещё долго. Задетое самолюбие саднило. И невольно думалось о том, привлекательна ли она вообще или не получала отказов лишь потому, что она королева.

Юнис и Тион ждали Обсидиан под вывеской «Упокой». Рядом нетерпеливо мельтешил Тартар, предвкушая долгую прогулку. Обсидиан тоже её предвкушала не меньше - она была рада наконец-то сдвинуться с мёртвой точки. И только Юнис грустила. Она вновь покидала место, ставшее ей привычным - и в этот раз она позволила себе обернуться. Замок молчаливо смотрел на неё дырявыми, местами разбитыми окнами. Внутри она никого не оставляла - лишь воспоминания: приятные и не очень. Но зато оставляла кое-кого в другом месте. И было в этом нечто печально-прекрасное.

- Можем зайти в «Некрополь»? - попросила Юнис. - Попрощаться.

Обсидиан с Тионом остановились у ограды из острых пик, а Юнис - напротив ажурного стрельчатого окошка часовни.

- Люсиль... - Юнис запустила в окно свободную от фонаря руку и сжала плечо девушки. - Мне пора, - словно не слова выходили из горла, а острые лезвия - ей самой было больно. - Я пришла попрощаться.

По щекам банши побежали слёзы.

- Ты тоже меня бросаешь? Оставляешь одну? - её плечи мелко дрожали. - Я думала, мы теперь будем вместе всегда...

- Я с самого начала знала, что я тут ненадолго.

- Ты не говорила.

- А ты не спрашивала.

- Ты не можешь так поступить со мной!

- Люсиль... - Юнис прикоснулась ладонью к её мокрой щеке, мягко вытирая большим пальцем слёзы. - Ты для меня значишь очень много. Больше, чем кто-либо. Ты словно колыбельная на ночь. Убаюкивающая, успокаивающая, нежная, - она не могла оторвать взгляда от ставших такими родными глаз. - Спасибо тебе за все твои мысли и чувства, которые ты мне доверила. Спасибо, что была рядом. Но я должна идти. Прости, что оставляю тебя, - держа её тонкую хрупкую руку в своей ладони, Юнис поднесла её к губам, коснувшись бледной кожи коротким поцелуем. - Надеюсь, однажды простишь.

Быстро отвернувшись, Юнис чуть ли не бежала к выходу, смахивая на ходу слёзы, которые на ладони смешивались со слезами Люсиль.

- Юнис! - внезапно окликнул её Тион.

Эльфийка посмотрела на наёмника, но по его взгляду, направленному ей за спину, поняла, что следует обернуться. Люсиль покинула часовню. Она стояла к Юнис боком, поэтому девушка не сразу поняла, что не так. Пока та вдруг резко не повернула голову. Хотя скорее вывернула - под таким неестественным углом это было. Глаза банши сияли голубым светом, а слезы окрасились в чёрный. Люсиль повернулась к Юнис всем корпусом, но голова продолжала резкими прерывистыми движениями наклоняться то в одну сторону, то в другую. Длинные косы, буквально на глазах расплетаясь, взлетели в воздух - белоснежные волосы банши развевались при абсолютном отсутствии ветра.

- Ты не бросишь меня! - прокричала она, и крик этот перемешался с грянувшим громом из внезапно сгустившихся над ними туч.

Ливень обрушился стеной - небо плакало вместе с банши. Юнис впервые видела дождь, однако ей было совершенно не до него, потому что буквально на её глазах открытый рот Люсиль стал неестественно вытягиваться вниз, являя взгляду ряды острых словно иглы зубов.

- Юнис! Закрой уши! - бросил на ходу Тион, ловко перемахнув через ограду и ринувшись к Люсиль.

Видя, как он достаёт на ходу из ножен меч, Юнис воскликнула:

- Нет, Тион! Нет!

Она хотела зажмуриться, чтобы не видеть. Она знала, что так будет лучше. Но не смогла. Стояла и смотрела, как он несётся на Люсиль с клинком и не могла закрыть ни глаза, ни уши. Не могла пошевелиться от ужаса.

Быстрым выпадом Тион полоснул щеку банши. Побежала кровь, и лицо Люсиль тут же вернулось в прежний вид. Девушка прижала ладонь к ране, а Тион, воспользовавшись её заминкой, зашёл сзади и ударил рукояткой меча по шее. Люсиль упала без сознания.

Юнис хотелось подбежать к ней, помочь, поднять её голову с грязной земли и уложить себе на колени, обтереть её лицо от крови и слёз... И в то же время осознание того, что Люсиль собиралась её убить, не позволяло ей сдвинуться с места.

- Уходим! - Тион подтолкнул застывшую эльфийку к выходу. - Мне тебя на руках нести?

На удивление фраза сработала, и смутившаяся от такого предложения Юнис отмерла, поспешив за Обсидиан, которая бормоча под нос все бранные слова мира, удалялась прочь от «Некрополя».

Крик раздался, когда они были уже далеко. Отчаянный и тоскливый - он разнёсся над городом вместе со стаями взметнувшихся в воздух ворон.

- Всё в порядке, - поспешил успокоить Тион. - Мы далеко, нам ничего не грозит.

- А тому, кто близко?

Тион не ответил. Но Юнис поняла, что кто-то сейчас умер: невинный и непричастный. Из-за неё. Хотя разве она сама не была такой же: невинной и непричастной? Что она сделала, чтобы заслужить смерть? Отказалась принадлежать ей?

У Люсиль с Обсидиан оказалось гораздо больше общего, нежели только волосы.

- Я испугалась, что ты её убьёшь, - призналась Юнис. - Спасибо, - произнесла и тут же стыдливо потупила взгляд, поняв, что неуместно благодарить, когда сохранённая жизнь банши отняла её у других.

В таком не признаются, но для Юнис была важнее жизнь бывшей подруги, как бы ужасно она с ней не поступила, чем жизни тех, кого она совсем не знала.

Тион, зажимающий подмышкой Тартара, чтобы тот не тормозил их стремительный отход, лишь кивнул. Его чёрные волосы мокрыми прядями прилипли ко лбу, щекам и шее. Юнис невольно задержала взгляд дольше, чем позволяют приличия, и подумала о том, что хотела бы увидеть его в истинном облике - в море. Вода ему шла. А вот ей было некомфортно. Промокшее насквозь платье, склизкое и холодное, неприятно клеилось к коже. А с новоявленной чёлки вода сбегала прямо на глаза. Дождь Юнис не понравился. Зато он хорошо скрывал слёзы.

- Не всех крик убивает. Девушек с разбитым сердцем он обращает в банши. Так что возможно, она вовсе не хотела тебя убить.

Юнис оценила попытку Тиона её утешить. Вот только Люсиль не могла знать о её разбитом сердце.

Тем временем дождь ослабевал, переходя в мелкую промозглую морось. «Лавка чернокнижника» оказалась зажата между двух пустующих домов, узкими угловатыми обелисками тянущимися вверх. Стоило толкнуть красную, облупившуюся от времени дверь, как та ответила звоном крохотного колокольчика. А ещё - облаком пыли. Но это было уже привычным явлением в Сан-Велиале.

Переступив порог, Обсидиан сразу поняла, почему старый вампир так легко выдал «чернокнижника». Над низким прилавком, за стеклом которого располагались пучки трав вперемешку с чьими-то внутренностями в разноразмерных склянках, торчала чёрная лохматая макушка ребёнка.

- Ты маг?

- Самоуська, - мальчишка встал на табурет, и перед ними возникло довольное улыбающееся лицо без двух передних зубов.

Тион не сдержал смешка, а Юнис изо всех сил старалась.

- Нам нужен портал в Юдоль, - Обсидиан внушительно нависла над ребёнком. С её косы стекала дождевая вода прямо на стеклянный прилавок. - Заплатим, сколько скажешь.

- У магии высокая сена - деньгами не ласплатитесь, - деловито прошепелявил он, ничуть не стушевавшись от грозного вида королевы, лишь подтирая тряпочкой за ней лужу. - Нузно отдать то, сто долого вам, - сделал театральную паузу, а после показал пальцем на Тартара в руках Тиона: - Вот этого синего паука.

Обсидиан с наёмником переглянулись.

- Дело ведь не в высокой цене магии, да? - снисходительная ухмылка тронула губы королевы. - Тебе просто понравился паук.

- Ну да, - простодушно согласился он.

- Но я его не отдам.

- Тогда полтала не бузет.

Обсидиан перевела задумчивый взгляд на Тартара, который несуразно дёргал лапами в воздухе.

- Ты не можешь забирать у хозяина его питомца, - вмешалась Юнис.

- Могу, - оспорил с типичной детской непосредственностью.

- Нет же. Питомец - часть семьи. Ты же не можешь забрать у кого-то родителей или ребёнка. Точно также нельзя забрать и чужого питомца.

Обсидиан смотрела на Юнис удивлённо. Впрочем, сама Юнис тоже была удивлена не меньше. Если бы раньше кто-то сказал ей, что она станет защищать паука, она бы ни за что не поверила. Однако за время, что они провели в Сан-Велиале, она успела уже попривыкнуть к этому восьминогому мохнатому монстру и даже пару раз погладила его по собственной воле. Но куда больше чем сам Тартар, её волновало то, что расставание с ним ранит Обсидиан. Хоть сама королева никогда и не признает этого, но Юнис точно знала, что паук много для неё значит.

Мальчишка обиженно надулся.

- Но мне одному осень скусно.

- Найди себе друзей.

- В голоде, полном плеступников? - он скривился. - Кто-нибудь, сказыте ей, сто она бледит.

Тион прыснул, а Обсидиан скрыла улыбку за ладонью.

- Эй, это очень грубо! - праведно возмутилась Юнис, хотя ей и самой приходилось сдерживаться, чтобы не рассмеяться. - Тебя не учили манерам?

Мальчишка закатил глаза.

- Вам полтал в цветочное кололевство?

- А такое есть?

Ответом послужил звонкий детский смех.

- Где вы её насли? - всё ещё смеясь спросил он у Обсидиан.

- Можем тебе оставить, чтоб не скучно было.

Юнис вопросительно взглянула на королеву, не понимая шутит та или нет.

- Не, велните туда, откуда взяли.

- Тогда с тебя портал.

- Не похозе, сто она из Юдоли, - взгляд подозрительно прищуренных глаз был направлен на заострённые уши.

- Она человек, просто претворяется эльфом, - заговорщицким полушёпотом произнёс Тион, облокотившись на прилавок и глядя ребёнку в глаза. - И ей срочно нужно домой. У неё там муж истосковался, и дети без мамы плачут.

Лицо мальчика тотчас же погрустнело. А потом он стремительно слез с табурета, скрывшись где-то в кладовой.

- Ладно она, - кивнула Юнис на королеву, - но ты-то чего издеваешься надо мной? - прошипела, сердито глядя на улыбающегося Тиона.

- «Она» тоже всё слышит, - одёрнула Обсидиан. - Главное, чтобы портал был - твоя репутация никого не заботит.

- Вот, - мальчишка выбежал с двумя фиолетовыми кристаллами, на ходу тря их друг об друга так, что от них отскакивали сиреневые искры, некоторые из которых перерастали в короткие молнии. - Куда вам надо?

- В крайнюю восточную деревню, - ответил Тион.

- Холосо, холосо, - он положил камни с двух сторон стрельчатой ниши в стене, которая напоминала дверной проём или арку, с тем отличием, что за ней была глухая стена. Однако стоило магу-самоучке снова коснуться кристаллов, как сиреневые молнии заполнили всю нишу, полностью перекрыв стену.

- Поспесыте, - он обернулся к Юнис и указал на портал. - И не блосайте больсе детей.

И было в его словах столько печали, что Юнис стало стыдно за обман.

- Давай, Поганка, - Обсидиан стыдно не было. - Нам сказали поспешить.

Сиреневые разряды потрескивали в воздухе и абсолютно не вызывали доверия. Однако смело шагнувший в портал Тион с Тартаром наперевес оказался весьма убедителен, и Юнис, коротко выдохнув, последовала за ним.

И пожалела об этом в ту же секунду.

Юнис угодила прямиком в ад. Иначе как объяснить окружающее её всеобъемлющее пламя.