Этот альфа дефективен [Интерстеллар]

После более чем полумесячного конкурса фестиваль веселья в мире мехов подошел к концу. Какие бы подводные течения и конфликты ни возникали в процессе, всё решилось. Под ликующие возгласы бесчисленных сторонников на главной арене затряслись звездные искры, окружая виртуальную проекцию White01. Этот мех одержал окончательную победу в конкурсе, одновременно перевернув представления многих людей о мехах.

Чжоу Линьшань стоял на главной сцене. Его бешено колотящееся сердце еще не успокоилось, но, по крайней мере, он больше не носился вокруг площадки. Аплодисменты с трибун окружили его. С тех пор как он стал дифференцированным, он наконец-то полностью отпустил свою горечь. Глаза его наполнились слезами.

— Зрители на месте и перед экранами, это финал конкурса! — голос комментатора звучал взволнованно. — Только что White01 и его пилот Чжоу Линьшань одержали окончательную победу в этом конкурсе!

Арена взорвалась шумом ликования.

Тренажерная капсула автоматически опустилась, главная сцена опустела. Со стороны вошел представитель оргкомитета для вручения наград, за ним следовал робот, сделанный в виде меха первого поколения, держа в руках награду конкурса.

— Настало время награждения, — с чувством произнес комментатор. — Институт Бай выдвинул и воплотил свою конструкторскую концепцию. Уверен, сам Бай Ли сейчас тоже очень рад. Благодарим его и его команду за предоставление Империи уникального меха...

Награда конкурса была выполнена в форме звезды. Ее не надевали на шею, а сделали в виде значка для крепления на груди. Робот в виде меха первого поколения поднял награду, чтобы вручить ее Чжоу Линьшаню.

— Постойте, — обратился Чжоу Линьшань к представителю. — Можно я сам...

Представитель на секунду опешил, затем улыбнулся и кивнул:
— Конечно.

Чжоу Линьшань взял награду из рук робота. Звездный значок был словно орден: на лицевой стороне — изображение меха первого поколения, на обороте — цветок калий.

Значок в руке был не тяжелым, но Чжоу Линьшаню казалось, что он не удержит его без обеих рук.

Бай Ли с трудом подавил свое волнение. Лу Чжао уже не мог сидеть спокойно, ему нужно было встать, чтобы унять это кипящее чувство.

Они оба смотрели на Чжоу Линьшаня на главной сцене, но заметили, что тот, кажется, не собирается надевать значок.

Молодой человек, сжимая награду, поднял голову, огляделся вокруг, не обращая внимания на голоса и вопросы окружающих, и сам спустился с главной сцены к зрительским трибунам.

Зрители все еще неистовствовали. Зрители первого ряда махали Чжоу Линьшаню, поздравляя его.

Чжоу Линьшань протянул значок зрителю в форме военной академии. Тот не сразу понял, что происходит, и растерянно смотрел на него.

— Господин Бай Ли! — крикнул Чжоу Линьшань.

В грохоте главной арены голос не мог долететь до задних рядов.

Комментатор вовремя заметил это и подозвал парящего робота для захвата звука.

Голос Чжоу Линьшаня разнесся по арене через робота:
— Генерал Бай!

Это обращение заставило сердце каждого сжаться. Студент военной академии опомнился, кивнул Чжоу Линьшаню, наклонился, взял значок и громко крикнул своему товарищу сзади.

Товарищ взял у него значок, что-то объяснил жестами сидящему дальше и передал награду.

Значок с изображением цветка калий и меха первого поколения прошел через руки многих людей: подбежавшего Сы Дуна и других студентов военной академии, офицеров вспомогательного корпуса в форме, модно одетых аристократов, простолюдинов, пришедших компаниями. Люди разных сословий, полов, старые и молодые.

В темноте они передавали его друг другу, указывая путь, чтобы значок быстрее дошел до адресата.

Когда звездный значок протянул сидевший ближе всего к Бай Ли ребенок, Бай Ли все еще не мог прийти в себя.

Малыш вытянул пухлую ручонку и с волнением крикнул:
— Генерал Бай, ваша награда.

В тусклом свете трибун значок в поле зрения казался особенно четким. Пальцы Бай Ли слегка сжались, он растерялся. Другая рука взяла значок за него.

— Спасибо, — тихо сказал Лу Чжао и повернулся к Бай Ли.

В ушах прозвучал голос комментатора, но он не разобрал слов. В следующее мгновение луч прожектора упал на этот угол, осветив его. Бай Ли инстинктивно прищурился. Лу Чжао наклонился, заслонив его от части света.

— Спасибо, — Бай Ли нашел свой голос. — Я сам...

Он не успел договорить, как Лу Чжао уже присел на корточки и прикрепил значок на грудь Бай Ли.

Движение было легким, как когда-то, когда он прикалывал тот цветок калий.

— Поздравляю, — сказал Лу Чжао, глядя на него. — Ты победил.

Даже если не на главной сцене, даже если управлял мехом не ты лично. Но поздравляю, ты победил.

Сердце Бай Ли словно обожгло наградой. Внутри, когда-то покрытом ледяной коркой, стало мягко. В носу защекотало.

В его жизни были моменты славы, но никогда не было ордена. Теперь он наконец появился.

Кто-то встал и начал аплодировать, затем поднялось больше людей. Эти аплодисменты немного отличались от прежних. Прежние предназначались победителю, эти — Бай Ли, неудержимо рвущемуся вперед.

Бай Ли похлопал Лу Чжао по руке, давая понять, чтобы тот встал.

Но Лу Чжао не двинулся с места. Он секунду поводил пальцем по значку, затем вдруг наклонился вперед и коснулся губами груди Бай Ли.

Какое же горячее сердце билось в этой груди. Достойное самых нежных поцелуев. После краткого замешательства люди взорвались еще более бурными аплодисментами.

— Награда дошла до первого пилота и разработчика White01, Бай Ли, — голос комментатора слегка охрип, но оставался предельно взволнованным. — Давайте поаплодируем этому победителю, не появившемуся на финальной сцене!.. Тому, кто в невзгодах продолжал одинокую борьбу!

Эту награду передали Бай Ли люди разных сословий, без различия пола.

Момент от девяносто девяти до ста, конечно, ослепителен и потрясает, но незамеченная единица до девяносто девяти — это незаменимый фундамент. Это бесчисленные муравьи, разбивавшие головы до того единственного, что повалит дерево. Даже если Бай Ли не стоял на главной сцене, он никогда не покидал соревнование.

Фестиваль завершился, но люди еще долго будут обсуждать все, что произошло сегодня. В Сети уже поднялось множество тем, что наконец-то дало повод для радости гражданам Империи, которых до этого доводили до бешенства сплошные скандалы и темные делишки.

На главной арене открыли больше выходов для рассеивания толпы. Медики снова осмотрели левую ногу Бай Ли, и лишь после этого несколько человек покинули арену через ближайший выход.

В холле за пределами арены уже собралось множество репортеров, но из-за состояния здоровья Бай Ли они могли только снимать, изредка задавая простые вопросы.

— Господин Бай, — кто-то позвал его спокойным тоном. — Снова видимся.

Голос был знакомым. Бай Ли остановил инвалидное кресло и вместе с Лу Чжао обернулся.

Линь Сюй прошел сквозь толпу. За ним следовали двое охранников с напряженными и беспомощными лицами. Видимо, они пытались отговорить его, но безуспешно, и теперь просто сопровождали Линь Сюя. Сзади еле поспевал человек, похожий на ассистента.

Хотя он и не был так известен, как первый наследник, лицо Линь Сюя в последнее время тоже стало знакомо в Империи, поэтому толпа расступилась сама.

— Я смотрел матч, — Линь Сюй прямо подошел к Бай Ли и остановился, протянув руку. — Очень впечатляюще.

Бай Ли не знал, что делать с этим прямолинейным вторым наследником, улыбнулся и пожал руку:
— Спасибо, Ваше Высочество.

Репортеры не прекращали съемку. Линь Сюй, казалось, не замечал их, пожал руку и Лу Чжао.

— Поздравляю Институт Бай, — тихо сказал Линь Сюй. — Я с нетерпением жду дня, когда White01 введут в эксплуатацию. Если будет возможность, я тоже попробую им управлять.

После этих слов вокруг поднялся гул.

Ассистент срочно прокашлялся. В последние дни, пока бушевали споры, императорский дом вел себя крайне сдержанно, почти по-черепашьи. А тут Линь Сюй пришел пообщаться с Бай Ли, что со стороны выглядело как занятие позиции.

Даже без прямых слов, такое отношение казалось извинением перед Бай Ли.

— У вас проблемы с горлом? — Линь Сюй с беспокойством посмотрел на ассистента. — Выпейте воды.

Ассистент опешил:
— Ваше Высочество, скоро совещание. — Затем поспешно повернулся к окружающим репортерам, объясняя ситуацию.

Бай Ли еле сдерживал смех.

— Лечитесь как следует, — Линь Сюй взглянул на левую ногу Бай Ли, совершенно не стесняясь. Помолчав, добавил так тихо, что слышали только они: — Империя остро нуждается в отличных пилотах. Думаю, дальнейшая разработка White01 скоро станет приоритетом.

Сказав это, он кивнул Бай Ли и вместе со своими людьми покинул главную арену через более уединенный проход.

Бай Ли было непривычно такое своеволие. Он направил кресло вперед:
— Сначала в госпиталь, Сы Ту и другие ждут в госпитале...

Не успел договорить, как персональный терминал Лу Чжао завибрировал.

* * *

На виртуальном экране матч уже закончился, Бай Ли покинул главную арену в сопровождении Лу Чжао.

Взгляд Бай Ин задержался на его улыбающемся лице, прежде чем она наконец разжала руки и с облегчением выдохнула. Она была так рада за Бай Ли. Все его усилия были вознаграждены.

Дверь палаты приоткрылась, врач в белом халате просунул голову и тихо сказал:
— Госпожа, теперь можно навестить больного.

Эта палата напоминала специальную палату для альф в период гона. Стены были покрыты звукоизолирующими мягкими панелями, в палате не было ничего, что могло бы раздражать пациента.

Когда Бай Ин вошла в палату, эмоции Тан Кайюаня уже стабилизировались. Он сидел на кровати и уставился в пустоту, что-то невнятно бормоча. Бай Ин подошла ближе и разобрала, что он повторяет одну фразу: «Всё это должно было быть моим».

Казалось, этот человек утратил все другие слова и мог бормотать только эти восемь слов.

Бай Ин отвернулась, смахнув слезы. Хотя в душе она давно чувствовала, что Тан Кайюаня погубит эта машина и его характер, когда этот день настал, ей было тяжело. Ребенок дошел до такого состояния, и она чувствовала, что несет за это большую ответственность.

— Не волнуйте его, — тихо сказал врач. — Его психика очень хрупка, уровень психической силы крайне низок... Я не уверен, сможет ли он выздороветь. Это потребует много денег и сил.

— Лечите изо всех сил, мы будем сотрудничать, — Бай Ин потерла глаза. — Но не на Главной планете. В ближайшее время я отправлю его на санитарное лечение на вспомогательную планету B20.

Врач кивнул. Он прекрасно понимал, что в состоянии Тан Кайюаня он уже практически не может заботиться о себе и, вероятно, проведет остаток жизни на вспомогательной планете.

Время посещения закончилось. Когда Бай Ин вышла из палаты, она столкнулась с Ань Лунем. Всего за несколько дней Ань Лунь сильно похудел. Постоянная метка на его шее мучила его, а человек, поставивший ее, теперь даже не узнавал его.

— Госпожа Тан... — Ань Лунь, увидев Бай Ин, почему-то испугался.

Теперь он испытывал необъяснимый трепет перед этой, казалось бы, хрупкой женщиной. С того момента, как она, с синяками на лице, вытащила его ослабевшего из комнаты Тан Кайюаня и отправила в больницу, Ань Лунь понял, что Бай Ин уже не та, что прежде.

— Теперь чувствуете себя лучше? — Бай Ин мягко коснулась его руки. — Вам не о чем беспокоиться, просто отдыхайте.

Ань Лунь беспорядочно кивнул и взглянул на дверь палаты.

— Хотите увидеть Кайюаня? — спросила Бай Ин.

Ань Лунь почти сразу же выкрикнул:
— Нет!

Сказав это, он сам опешил. Он думал, что его чувства к Тан Кайюаню никогда не пошатнутся, но в последнее время, стоит ему подумать о нем, в памяти всплывала только боль от насильственной метки.

— Я просто... просто... — забормотал Ань Лунь.

Бай Ин успокоила его:
— Ничего страшного, я понимаю. Мне очень жаль... Я уже говорила, вы можете остаться в «Тан». Я возьму на себя все ваши расходы, включая медицинские. Или можете вернуться домой. Если у вашей семьи будут какие-то нужды, обращайтесь. Кайюань был неправ, я сделаю все возможное, чтобы возместить ущерб. Не надеясь на ваше прощение, просто чтобы хоть чем-то помочь. Хорошо?

Мозг Ань Луня был в хаосе. Эти дни он провел в оцепенении, чувствуя, что под ногами у него нет пути. Он несколько раз связывался с семьей. Отец и папа были очень злы: с одной стороны, на «Тан», с другой — на Ань Луня за его безрассудство, опозорившее семью.

— Я не знаю, что делать, — пробормотал Ань Лунь.

Бай Ин слегка опешила, затем вздохнула:
— Ничего страшного. Вы еще так молоды, отдых тоже пойдет на пользу.

— Я... я хочу снять... — дальнейшие слова Ань Луня были неразборчивы из-за тихого голоса.

Но Бай Ин прекрасно поняла его. Видя, как он съежился, словно испугавшись, она смягчила голос:
— Можно. Я узнавала об этом. Сейчас снять метку вам вполне по силам.

Ань Лунь немного успокоился от мягкого тона Бай Ин. Помолчав, смущенно сказал:
— Говорят, это очень больно.

— Действительно будет больно, — улыбнулась Бай Ин. — Но когда боль пройдет, вы сможете пойти куда угодно.

Ань Лунь не совсем понял. Прежде чем он успел спросить, завибрировал персональный терминал Бай Ин.

— Мне нужно принять звонок, подождете меня немного? — Бай Ин извиняюще улыбнулась. — Когда вернусь, обсудим снятие метки и последующий уход, хорошо?

Ань Лунь согласился кивком, нашел стул и сел. За окном была прекрасная погода, ярко светило солнце, сквозь открытое окно дул ветер с запахом сухости. В этот момент Ань Лунь наконец немного расслабился. Он откинулся на спинку стула, его мысли рассеялись, и он услышал голос Бай Ин из-за угла.

— Да... Я уверена, не пожалею. Пожалуйста, организуйте операцию как можно скорее.

* * *

По дороге в военный госпиталь машина мчалась на высокой скорости.

Звонок Хо Цуня Лу Чжао был коротким. Вторую группу отправляющихся требовали срочно собраться через несколько часов и вылететь на вспомогательную планету поздней ночью.

Приказ пришел внезапно. К счастью, до отправки оставалось время, и Лу Чжао решил сначала отвезти Бай Ли в госпиталь, а потом вернуться домой собрать вещи для отъезда.

Состояние Бай Ли было не очень хорошим. Действие обезболивающего закончилось. Когда они вышли с главной арены, Лу Чжао машинально дотронулся до его спины и понял, что тот весь покрылся холодным потом от боли.

К счастью, в госпитале Сы Ту и другие уже ждали. Как только машина приехала, они принялись ругать Бай Ли, одновременно вызывая Лао Чжэна.

Узнав, что Лу Чжао получил срочный приказ, братья Сы Ту и Сы Дун стали прогонять его.

В палате изначально было много людей, старых знакомых Бай Ли, пришедших поздравить с победой. Не ожидая, что они застанут господина Бая с трясущейся от боли ногой, они растерялись и, толкаясь, пытались помочь, создавая хаос.

Радость от финальной победы была наполовину развеяна этой суматохой. К счастью, Бай Ли все же уложили на койку. Толпа, окружившая кровать, нервировала его.

— Я вернусь собрать вещи, — Лу Чжао сжал руку Бай Ли, голос его звучал подавленно. — А ты...

Бай Ли сжал его руку в ответ. Слабо, но Лу Чжао понял его. Это сжатие заставило генерала Лу наконец отпустить руку Бай Ли. Молча он вышел из палаты и поехал на машине в апартаменты.

С тех пор как Бай Ли лег в госпиталь, Лу Чжао тоже давно не жил дома. Теплое солнце после сезона дождей лилось из панорамных окон, наполняя комнату, где они жили вместе.

Лу Чжао замер в дверях на пару секунд. Лишь теперь, после всей спешки этого дня, его охватили тоска и грусть. Ему и Бай Ли предстояло провести долгое время без возможности обедать и спать днем в этих апартаментах.

Сезон дождей закончился, но у них не было возможности вернуться сюда.

В спальне кровать была аккуратно заправлена домашним роботом, но книга, которую Бай Ли читал перед отъездом, все еще лежала на тумбочке. На ней лежала ручка в металлическом корпусе с изображением меха, которую Лу Чжао принес из корпуса. Бай Ли делал ею пометки в книге.

Лу Чжао вошел в спальню, достал из шкафа несколько своих вещей и упаковал их. Задержавшись, он достал и несколько сменных вещей Бай Ли, вместе с книгой и ручкой положил их в сумку.

Ему предстояло надолго уехать с Главной планеты, Бай Ли тоже долго пробудет в госпитале. Наверняка ему будет приятно иметь рядом что-то из дома.

Когда все было собрано, Лу Чжао постоял немного дома. Как бы тщательно домашний робот ни убирал в зале, следы совместной жизни были видны повсюду.

В термошкафу были забиты снеки Бай Ли и питательные смеси, которые они оба принимали регулярно. В холодильнике — полуфабрикаты, охлажденные напитки их любимых вкусов.

На диване было больше подушек, чтобы им было удобно вместе валяться на нем после обеда. На вешалке висела домашняя одежда, на полу — их тапочки, на полках — их книги и безделушки.

Лу Чжао всегда считал себя человеком, нечувствительным к эмоциям. Но в этот теплый полдень он вдруг понял, почему люди так привязываются ко многим вещам. Потому что в этих мелочах он видел отражение Бай Ли.

Он закрыл глаза. Времени оставалось мало, ему нужно было еще раз вернуться в военный госпиталь, чтобы отдать Бай Ли одежду и прочее.

Лу Чжао сделал пару шагов, затем свернул к полке в зале и взял стоявшую на ней вещь.

— Снова уезжаете? — домашний робот подкатился на круглом корпусе и помахал Лу Чжао манипулятором. — Уезжайте пораньше, возвращайтесь поскорее!

Лу Чжао кивнул:
— Обязательно.

Когда Лу Чжао на армейской машине вернулся в военный госпиталь, в палате Бай Ли людей почти не осталось. Только Сы Ту все еще обсуждал что-то с Лао Чжэном. Увидев Лу Чжао, они молча вышли.

— Только что сделали обезболивающий укол, он немного в тумане, — перед уходом Лао Чжэн сказал Лу Чжао. — Не волнуйтесь, я обязательно поставлю его на ноги.

Обычно Лао Чжэн так не говорил — ведь ни одна операция не гарантирует стопроцентного успеха, тем более в случае Бай Ли. Лу Чжао кивнул в знак благодарности, понимая, что Лао Чжэн не хотел, чтобы он уезжал с задания с тревогой.

В палате воцарилась тишина. Бай Ли лежал на койке. Обычно после обезболивающего он быстро засыпал, но сегодня, как только Лу Чжао вошел, он открыл глаза.

— Я знал, что ты вернешься, — улыбнулся Бай Ли. — Мы же еще не успели поговорить по душам, верно?

Лу Чжао показалось, что слова «поговорить по душам» звучали забавно. Он тоже улыбнулся и поднял сумку:
— Смена одежды. Книга.

— Эту еще не дочитал, — Бай Ли хотел взять книгу, но Лу Чжао просто положил ее на тумбочку.

Он взял руку Бай Ли и положил в нее другую вещь. Маленькая теплая вещица с теплом тела, на ощупь гладкая. Бай Ли раскрыл ладонь. Это был цветок калий, запечатанный в прозрачный камень, который Лу Чжао подарил ему.

Казалось, Лу Чжао очень любил дарить ему подарки, связанные со славой и похвалой. Сам генерал Лу был немногословен, но всегда вручал Бай Ли то, что считал символом всяческой славы.

— Ты подарил его мне снова, — Бай Ли сжал цветок и притянул Лу Чжао ближе. — Я возьму его с собой в операционную.

Лу Чжао с трудом подавил эмоции:
— Когда операция?

— Через полмесяца, — ответил Бай Ли. — Лао Чжэн считает, что больше нельзя откладывать.

Полмесяца. Лу Чжао никак не мог вернуться за это время. Такое задание требовало как минимум месяца-двух вне планеты, и не факт, что он вернется именно на Главную.

— Дома хорошо, — сухо сказал Лу Чжао. — Кругляш убирается.

Это были самые обыденные вещи, домашний робот и был для этого создан. Но Бай Ли просто сказал:
— Хотя Кругляш и мастер по уборке, лично я считаю, что он больше преуспел в ругани.

— Действительно, — Лу Чжао усмехнулся, в горле появилась горечь, и он не смог продолжить.

Он коснулся лба Бай Ли. Тот и так всегда был бледен, а после укола казался сонным и заторможенным.

— Вспотел, — Бай Ли почувствовал влагу на руке Лу Чжао, касавшейся его лба. Он поднес ее к губам и поцеловал. — Ничего, не бойся. Когда вернешься, дома все будет по-прежнему.

Он знал, что для Лу Чжао это, должно быть, был первый по-настоящему «дальний поход» из дома. И чем больше он это понимал, тем сильнее становилась его невыносимая тоска.

Бай Ли хотел, чтобы эта рука в его руке задержалась подольше. Но он также лучше кого-либо знал, что эта рука должна управлять мехом.

Как бы ни было тяжело, ему приходилось отпускать.

Не успел он разжать пальцы, как Лу Чжао наклонился и прижался лицом к его груди.

— Когда я уходил, Кругляш сказал: «Уезжайте пораньше, возвращайтесь поскорее», — сказал Лу Чжао, уткнувшись в его грудь. — Я понял, что хочу вернуться, едва уехав.

Глаза Бай Ли заволокло туманом. Он изо всех сил сглотнул подступившие чувства, погладил Лу Чжао по голове:
— Знаю, знаю.

Лу Чжао слегка приподнял голову, поцеловал Бай Ли в шею, затем прижался лбом к его лбу и хрипло сказал:
— Я очень хочу быть с тобой на операции.

Как тогда в палате во время твоего гона.

Бай Ли не мог вымолвить ни слова. Эта откровенная и прямая манера Лу Чжао снова сломила его. Как в ту дождливую ночь, когда он сдался чувствам, он снова потерпел поражение.

— Не говори, — рука Бай Ли гладила Лу Чжао по затылку. Его голос дрожал, он неудержимо прижимал его к себе. — Ты еще не уехал, а я уже по тебе скучаю.

Лу Чжао позволил ему притянуть свою голову. Этот поцелуй был наполнен тоской и борьбой, но также передавал нежность и поддержку. Даже расцепившись, они видели свое отражение в глазах друг друга.

— Иди, — улыбнулся Бай Ли и сильно стукнул Лу Чжао по плечу. — Посмотри за меня на Вселенную и Млечный Путь.

Не на смоделированные звездные искры, а на настоящую бесконечную Вселенную. Туда, куда он так страстно мечтал вернуться, Лу Чжао мог отправиться первым, чтобы посмотреть за него. Лу Чжао тоже улыбнулся. Ему хотелось сказать многое, но он не знал, с чего начать.

Он взял свой багаж и отступил на шаг:
— Ухожу.

Бай Ли сказал:
— Уезжай пораньше, возвращайся поскорее.

Ночью несколько военных кораблей покинули Главную планету и направились к периферийным вспомогательным планетам. А операция Бай Ли была назначена пятнадцать дней спустя.

Каждый отправился на свое поле битвы.