Мне же 18. (18+) [ЗАВЕРШЁН]

— Мне показалось, что Лулу набрасывается на него.

— Да, — сказал Чон.. — И ей нельзя к нему приближаться.

— Тогда почему...

— Достаточно, — голос Чона мог резать сталь. Он кивнул в сторону двери. Я вышла из маленькой комнаты. Чон закрыл ее, снова заперев Лулу.

— Розэ выгуливает ее?

Чон стиснул зубы и повел меня вверх по лестнице.

— Нет. У неё в комнате стоит кошачий лоток.

— Ее нужно выгуливать. Это не кошка. —Чон бросил на меня взгляд, ясно дававший понять, что он ждет, что я прямо сейчас заткнусь. — Тогда я буду ее выгуливать. У тебя ведь есть поводок, верно?

Он остановился на площадке второго этажа, чувствуя, как пульсирует жилка на виске.

— У тебя нет времени выгуливать собаку. Ты должна заботиться о моем ребенке

Его ребенке. Он произнес это так, будто я была няней — с дополнительным бонусом в виде секса.

— Ребенку тоже необходим свежий воздух.

Он бросил на меня снисходительный взгляд, словно я была бредовым ребенком, нуждающимся в выговоре. Он не думал, что я смогу справиться с его ребенком, тем более с собакой.

Возможно, он был прав, но кто-то из нас должен был попытаться. У меня было такое чувство, что, как бы ни контролировал Чон своих солдат, свой город и свою жизнь, его собственный дом и семья ускользнули из его рук. Он был не в состоянии исправить это; возможно, он даже потерял надежду, что это можно исправить. И вот теперь я здесь, без малейшего намека на знания о собаках или детях, выходившие за рамки того, что я читала в книгах, и должна буду иметь дело со всем этим.

В течение нескольких месяцев после нашей помолвки я боялась нашей первой брачной ночи. Теперь казалось наивным, что простой акт секса вызывал у меня столько трепета. Делить постель с Чоном было наименьшей из моих битв. Исправить эту семью, каким-то образом превратить ее в мою семью — была самая трудная задача, которую я только могла себе представить. Глядя в измученные и настороженные глаза Чонгука, я пообещала себе овладеть им.

Чонгук:

Раздражение гудело у меня под кожей. Лиса спокойно посмотрела на меня, думая, что знает все. Это было преимущество молодости — верить, что ты знаешь, как устроен мир, и быть уверенным, что сможешь привести его в соответствие со своими идеалами. Скоро она поймет, что идеалы это всего лишь подростковая глупость.

— Давай же, — процедил я сквозь зубы, не желая спускать на нее разочарование последних нескольких месяцев.

В конечном счете, это была моя вина за то, что я позволил этот брак, думая, что восемнадцатилетняя девушка может стать женой и матерью. Мысль о том, что Лиса может стать моей бывшей 2.0, перевернула мой желудок.

Лиса открыла рот, чтобы сказать что-то еще, но я бросил на нее предостерегающий взгляд. Ей нужно научиться вовремя затыкаться. Она поджала губы, но промолчала.

Я направился в комнату сына. Лиса поспешила за мной. Она не могла это оставить. Она была слишком любопытна

Моя хватка на ручке была сокрушительной, когда я толкнул дверь. Не дожидаясь Лисы, я пересек комнату и направился к кроватке. Сын крепко спал. Часть тьмы в моей груди рассеялась, но не вся. Я даже не мог вспомнить время, когда мои мысли не были во власти тьмы. Я погладил пухлую щечку сына большим пальцем, потом наклонился и поцеловал его в лобик. Я уже собирался уходить, когда Лиса заговорила:

— Что насчет радионяни?

Я замер. Она была права. Сегодня Розэ или одна из горничных впервые не остались на ночь. Они всегда брали радионяню на ночь. Крики сына все еще будили меня, и он успокаивался только тогда, когда я брал его на руки. Вернувшись к кроватке, я схватил со столика радионяню. Возвратившись в коридор и закрыв за собой дверь, я спросил:

— Откуда ты знаешь?

Лиса пожала плечами.

— Я читала про радионяни, увидев, что она там лежит, подумала, что они нам пригодятся, — она прикусила губу. — Ты никогда раньше не брал ее с собой?

Я уставился на маленькое устройство.

— Нет. Бывшая или Розэ брали ее по ночам... — я замолчал и протянул монитор жены.

Она взяла радионяню, слегка нахмурившись.

— Он должен улавливать малейший звук, но если Чонсын не начнет плакать, тебе не нужно вставать.

Лиса только кивнула, ничего не сказав, поняв, что она хочет что-то сказать. Я был рад ее молчанию. Я кивнул в сторону коридора.

— Пойдем спать. Мне нужно рано вставать, и сын, вероятно, разбудит нас сегодня ночью несколько раз.

Я повел жену в главную спальню, гадая, как долго она захочет там спать, прежде чем переберется в одну из гостевых спален. Я включил свет и жестом пригласил жену войти. Она проскользнула мимо меня в огромную комнату. Она с любопытством огляделась. Три ее чемодана ждали у двери в гардеробную.

— Я сказала Розэ, что ты, наверное, захочешь сама разложить свою одежду.

— Да, спасибо. Так я буду знать, где что лежит, — рассеянно сказала она, подходя к окну и выглядывая наружу.

Было слишком темно, чтобы увидеть что-либо, кроме общих очертаний садов. Она выглядела миниатюрной, и мне пришлось подавить желание подойти к ней и коснуться ее плеч. Прошлой ночью ей пришлось смириться с моей близостью, но я не стал бы навязывать ей это снова.