3
В тот день воздух на автодроме Бахрейна был густым и напряжённым, словно само небо знало, что это не просто ещё один старт Формулы-1. Это было начало новой эпохи — первой гонки Кендалл за Ferrari.
Ей предстояло многое доказать. Тем, кто считал её слишком молодой. Тем, кто утверждал, что она оказалась в Формуле-1 благодаря удаче. Тем, кто видел в ней лишь замену Льюиса Хэмилтона. Да, она заняла его место. Да, она теперь пилотировала тот самый болид, который когда-то вырывал легендарные победы. Но она была здесь не ради того, чтобы быть чьей-то тенью.
Она не смотрела назад. Скорость — её вечный компаньон — заставляла идти только вперёд.
Жара в пресс-зале казалась ещё более удушающей, чем на трассе. Яркие софиты ослепляли, и, несмотря на кондиционеры, Кендалл чувствовала, как капля пота медленно стекает по её спине. Она сидела за длинным столом рядом с Леклером, её новым напарником.
Шарль выглядел, как всегда, непринуждённо, и эта его спокойная уверенность раздражала её до глубины души. Она знала, что он не из тех, кто говорит прямо. Но его взгляды, мимолётные усмешки — всё это говорило больше, чем слова.
Вопросы посыпались, как град. Одни были вполне ожидаемыми:
— Как вы себя чувствуете перед первым стартом за Феррари?
— Какие ваши цели на этот сезон?
Кендалл отвечала спокойно, держась уверенно. Но тут её окликнул журналист с приметным акцентом.
— Кендалл, как вы считаете, справедливо ли то, что вы заняли место Льюиса Хэмилтона? Многие говорят, что вам просто повезло.
Это слово снова пронзило её, как сотни игл. Она встретилась взглядом с журналистом, заставив его на мгновение отвести глаза.
— Льюис Хэмилтон — великая фигура в автоспорте, — начала она медленно, каждый слог был чётким и обдуманным. — Я уважаю его достижения, как и все, кто сидит в этой комнате. Но я не Льюис. Я Кендалл Лэнгфорд. Если кто-то считает, что я здесь благодаря удаче, я приглашаю его сесть за руль болида и пройти ту же дорогу, что прошла я.
Зал на мгновение замер, а затем заполнился вспышками камер и шёпотом. Шарль, сидящий рядом, тихо усмехнулся.
— У неё есть зубы, — пробормотал он достаточно громко, чтобы Кендалл услышала.
Она бросила на него короткий взгляд, но промолчала. Это был её момент, и она не собиралась делить его с Леклером.
Трасса в Бахрейне, освещённая тысячами прожекторов, выглядела почти сказочно. Ночь над пустыней была холодной, но внутри кокпита Кендалл чувствовала жар, который исходил от ревущего двигателя её Ferrari.
Сейчас она была одна. Её инженер говорил по радио, объясняя последние детали стратегии, но она почти не слушала. Мысли были где-то далеко.
Её взгляд на секунду упал на Шарля, стоящего возле своего болида. Он как будто чувствовал это, обернулся и ухмыльнулся ей. Ухмылка, полная самоуверенности и какого-то насмешливого превосходства.
Скорость, повторила она про себя, стиснув зубы. Она покажет ему. Она покажет всем.
Красные огни погасли, и мир вокруг растворился. Осталась только трасса, рев моторов и неумолимая гонка секунд.
Кендалл стартовала с пятой позиции. Начало было идеальным. Её болид рванул с места, и уже на втором повороте она обошла Ландо Норриса, заняв четвёртую позицию.
Шарль Леклер шёл третьим, Макс Ферстаппен — первым. Но Кендалл не думала о победе. Её цель была ясна: сделать всё, чтобы этот дебют стал началом её собственной истории.
Она проходила повороты с поразительной точностью. Её руки на руле были уверенными, движения — чёткими. Она сократила расстояние до Шарля на прямой, и их машины оказались бок о бок.
— Лэнгфорд идёт на обгон, — раздался голос комментатора. — Неужели она бросит вызов Леклеру?
Шарль заметил её движение и резко сменил траекторию, вынуждая её сбросить скорость. Это была игра на нервах, и он явно наслаждался этим.
— Если так будешь обгонять, — раздался его голос по радио, — долго не протянешь.
Кендалл не ответила. Её злость закипела внутри, но она знала, что эмоции не помогут. Только скорость.
На последних кругах она удержала третью позицию, несмотря на давление со стороны Карлоса Сайнса. Когда она пересекла финишную черту, её инженер воскликнул:
— P3, Кендалл! Первый подиум!
Она выдохнула, сжимая руль. Третий. Это был не триумф, но это был шаг.
Подиум был ярким и шумным. Макс Ферстаппен, сияющий на первом месте. Шарль, как всегда спокойный, на втором. И Кендалл, держащая в руках свой первый трофей.
Когда всё закончилось, она спустилась с подиума и наткнулась на Шарля.
— Неплохо для новичка, — сказал он с едва заметной улыбкой.
— Неплохо для того, кто едва удержал позицию, — парировала она.
Он рассмеялся, но его смех был каким-то тёплым.
Вечернее небо пылало огнями города, отражающимися в спокойных водах залива. Автодром погрузился в тишину, нарушаемую лишь эхом недавнего ревущего триумфа. Это был её первый подиум в Формуле-1, и девушка впервые позволила себе короткий выдох. Но расслабиться полностью она не могла — перед ней стояло слишком многое.
Её жизнь изменилась за один вечер. Интернет пылал обсуждениями: мемы, восхищённые твиты, восторженные посты фанатов. Те, кто ещё неделю назад называл её случайным выбором, теперь прозвали её "Pit Princess" за грацию и холодное спокойствие. Однако это прозвище имело не только восхищённый подтекст, и Кендалл это понимала.
Праздничный ужин был организован в ресторане на крыше одного из небоскрёбов, с видом на трассу. Там были только свои: инженеры, механики, руководители команды. Никого постороннего. Красный — фирменный цвет Феррари — был везде: на салфетках, бокалах, даже цветы на столах сияли оттенками алого.
Кендалл сидела между руководителем команды Маттиа Бинотто и своим гоночным инженером, Андреа. Они обсуждали стратегию на следующий этап, но её мысли то и дело уносились куда-то вдаль.
— Ты сделала всё, что нужно, К, — сказал Андреа, используя прозвище, которое она начала слышать от сотрудников с первого дня в команде.
Блондинка улыбнулась, но чуть натянуто. Она знала, что под "всё, что нужно" он подразумевал её способность показать результат под давлением.
Маттиа поднял бокал, привлекая внимание всей команды.
— Давайте выпьем за наш дебют в новом сезоне и за ту, что принесла в дебюте нам свой первый подиум, — он посмотрел на Кендалл. — Добро пожаловать в Феррари.
Все захлопали. Этот жест был тёплым, искренним, но Кендалл чувствовала себя немного неловко. Она была здесь новичком и знала, что уважение, которое она видела сейчас в их глазах, нужно будет подтверждать на каждой гонке.
В тот же вечер социальные сети продолжали бурлить.
#PitPrincess — тренд номер один в Твиттере.
— "Девушка в красном — это что-то новое!"
— "Она не только красива, но и чертовски хороша за рулём."
— "Третье место в дебюте? Ferrari сделали правильный выбор."
Но не все комментарии были позитивными:
— "Её взяли только потому, что она женщина."
— "Кендалл Лэнгфорд — это лишь медийный проект."
Кендалл не смотрела эти посты, но её гоночный инженер показал ей мем с надписью:
"Она пришла сюда с улыбкой, а осталась, чтобы сокрушить конкурентов."
Кенди лишь усмехнулась. Всё, что происходило в онлайне, казалось ей чем-то далёким. Настоящая работа велась здесь, в комнате, где сидели люди в красных рубашках, отдававшие всё ради того, чтобы сделать Ferrari снова непобедимой.
В своём номере отеля она позволила себе немного расслабиться. Трофей третьего места стоял на столике у окна, а за окном разливался мягкий свет города. Она взяла телефон, чтобы проверить сообщения.
Отец прислал ей фотографию с подписью:
"Кики, я горжусь тобой больше, чем словами могу передать."
Она долго смотрела на экран, прежде чем ответить:
"Спасибо, пап. Это только начало."
И это действительно было началом. Гонка закончилась, но сезон только начинался.
Скорость. Это слово стало её мантрой. Не критика, не похвала, не мнения. Только скорость имела значение. И она знала, что впереди её ждут новые вызовы, новые дуэли и, возможно, новые триумфы.
Ferrari, этот мир, который она мечтала сделать своим, стал реальностью. Теперь она должна была доказать всем, что достойна быть здесь.