Часть 4
Чонгук целую неделю не появлялся дома. Он и раньше часто отсутствовал, но Чимин всегда знал, где он и что делает, а сейчас сын не соизволил сообщить ему, куда пропал. Сам Чимин спустя пару дней позвонил ему, но ответа не получил. Потом он связался с тренером Чонгука по тхэквондо, и тот сообщил, что альфа молотит грушу ногами сутками напролёт, прописавшись в спортзале. Чимин немного успокоился, узнав, что сын не пропал в злачном месте, решив залить отказ алкоголем, или ещё чем похуже. Пусть уж лучше грушу молотит, всё же полезней занятие, которое позволит ему выплеснуть свою злость. И Чимин был бы не против тоже сделать пару ударов по безмолвной груше, вместо того, чтобы переживать всё в себе. Вскоре от тяжёлых мыслей Чимин отвлёкся на папу, которого забрал из больницы и снова устроил в его комнате. Вечерами они долго вели неспешные беседы, и Чимин обнимал папу, целовал его, после укладывал голову на его колени, с трепетом ощущая ласковые пальцы в волосах. Его так и подмывало всё рассказать, узнать его мнение правильно ли он поступил или нет, выслушать совет, но Чимин боялся, что папа разволнуется больше, чем надо и ему станет плохо. Поэтому он молчал, наслаждаясь тихими уютными минутами наедине с любимым и родным человеком, несмотря на тревожные мысли.
Чонгук объявился внезапно, спустя ровно неделю. Чимин возился на кухне, наводя порядок после готовки, когда услышал, как во двор въехал автомобиль. Омега вытер руки полотенцем, окидывая взглядом кухню, сверкающую чистотой, аккуратно повесил его на сушилку, после чего вышел в коридор, где слышалась возня и голос сына, по которому он ужасно соскучился, и от которого сердце подпрыгнуло в груди и затрепыхалось от волнения.
— Разувайся и проходи. Не бойся, папа у меня хороший.
— Я не боюсь, просто считаю, что мы слишком торопимся, — раздался глубокий бархатистый голос неизвестного.
Чимин вышел в прихожую и увидел, как сын поддерживает под руку высокого и красивого парня, который стягивал с ног кроссовки. Чонгук вытянул из шкафчика тапочки и поставил их перед парнем, тоже обувая свои.
— Чего стоишь? Обувай тапочки. Папа не любит, когда по дому ходят босиком. Давай, давай, у себя будешь делать, что тебе хочется, а пока выполняй правила этого дома. Ой, папа, здравствуй! — воскликнул Чонгук, наконец-то повернувшись в сторону Чимина и окидывая его внимательным взглядом. Недолго полюбовавшись им, Чонгук подошёл к нему и как обычно поцеловал в щёку, прижимаясь в коротком объятии, успев провести ладонью по боку совсем не как любящий сын. Чимин сцепил задрожавшие руки и улыбнулся ему, стараясь выглядеть как можно естественней, решив сделать вид, что между ними ничего не было.
— Чонгук-и, негодник, ты мне целую неделю не звонил. Я волновался.
— Прости. Со мной всё хорошо. Познакомься, это Ким Тэхён, мой омега.
Чимин на автомате пожал тёплую большую ладонь, протянутую ему для приветствия, а в голове как эхо продолжало звучать «мой омега, мой омега, мой омега». Чимин растянул губы в притворной улыбке и проговорил, стараясь, чтобы голос не дрожал:
— Очень приятно, Тэхён. Я — Чимин.
Гость в удивлении распахнул глаза и вопросительно посмотрел на Чонгука, который в свою очередь не сводил глаз с папы.
— Чимин? Тот самый Чимин? — спросил Тэхён у альфы, но тот не собирался отвечать, продолжая разглядывать родителя. Они встретились взглядом, и как будто оба вздрогнули, а Чимин потом улыбнулся по-настоящему, заметив румянец на щеках сына. Интересно. Значит, не одному ему тут неудобно.
— Не знаю тот самый или не тот самый, но так меня зовут. Проходите, не стойте в дверях. Может, пройдём на кухню? Я как раз утром испёк фруктовый пирог, как будто чувствовал, что гости придут. Но если вы голодны, могу накормить чем-то существенным.
— Да, папа, я голоден. Соскучился по твоей еде. Папа безумно вкусно готовит. Пальчики оближешь, — проговорил Чонгук, обращаясь к Тэхёну и обнимая его за талию.
Чимин сжал челюсть, пытаясь задушить в себе зарождающуюся ревность, повернулся и пошёл на кухню, где тут же принялся доставать посуду. Чонгук решил помочь ему, и подошёл к нему совсем близко. Забирая из рук омеги тарелки, Чонгук специально прикоснулся к его пальцам, отчего Чимин вздрогнул и отдёрнул руки, как будто обжегшись, после чего резко отвернулся и проговорил, чувствуя, как щеки запылали огнём:
— Сядь, Чонгук-и, я сам всё сделаю.
Чонгук, довольный произведённым эффектом, уселся рядом с омегой, продолжая часто зыркать в папину сторону, который неторопливо накрывал на стол и выставлял еду. Вскоре молодые накинулись на угощения, жадно их уплетая, и Тэхён искренне хвалил кулинарные способности старшего, который только наблюдал за ними, но сам не ел, так как аппетит пропал. Чимин разглядывал омегу и пришёл к выводу, что он ему нравится. Тэхён был действительно красив. Глядя на его лицо, так и хотелось нарисовать и запечатлеть его потрясающие черты на веки вечные. Чимин заметил, что может спокойно разговаривать с Тэхёном, пока его не трогает Чонгук. Но стоило тому взять омегу за руку, погладить по плечу или посмотреть с нежностью, в Чимине тут же вспыхивала ревность, раздирая грудь своими острыми когтями, которую он безуспешно пытался заткнуть. Но это всё бушевало у него внутри, а внешне он казался спокойным, скольких бы усилий ему это не стоило, что явно вызывало разочарование у альфы, который всеми силами пытался вывести папу из себя. Неожиданно совсем рядом раздался кашель, от которого Тэхён аж подпрыгнул на стуле, но хозяева не отреагировали. Лишь Чимин нахмурился, заметив, что кашель стал хуже.
— Не пугайся, Тэхён, это мой папа, — указав на радионяню стоявшую на полке, пояснил Чимин. — Он после инсульта мало передвигается и почти не выходит из комнаты.
— Он снова кашляет, — с беспокойством отметил Чонгук.
— Да, и мне это не нравится. Но врачи не говорят, что это плохо, а сам лекарства ему давать я боюсь. Завтра вызову врача, если кашель ухудшится. Тэхён, расскажи, как вы познакомились.
— Год назад мы встретились на конкурсе вокалистов. Я тогда выступал в дуэте, и взял первое место в этой номинации, а Чонгук оказался первым в сольном номере. Потом мы отмечали победу в одной компании, а потом... — Тэхён замолчал, тактично опустив глаза, но Чонгук, державший его всё это время за руку, проговорил, следя за папой, как хищник:
— Он был моим первым омегой.
— Чонгук! Твоему папе не обязательно знать такие подробности! — возмутился Тэхён, краснея щеками. Чимину понравилась его реакция, несмотря на боль, кольнувшую сердце. Он не ожидал, что такой красивый омега окажется скромным и воспитанным.
— У нас с папой нет секретов. Верно, папочка? — проговорил Чонгук, прожигая взглядом Чимина.
— Верно. Но всё же интимная жизнь она на то и интимная, чтобы быть в секрете от всех, включая даже самых близких людей, — назидательным тоном проговорил Чимин. Затем он обратился к омеге, предпочитая общаться с ним, а не с сыном, который его только нервировал: — И вы встречаетесь весь этот год? Чонгук мне ни разу не говорил о тебе, и приводил знакомиться других омег.
— Нет, мы после того раза решили остаться друзьями. Часто переписывались и встречались в общей компании, и я наблюдал, как ваш сын встречался с другими омегами, набираясь опыта в постели. А потом пару дней назад Чонгук-и неожиданно предложил встречаться, и я согласился, так как он мне очень сильно нравится.
— Пару дней назад? Вот как? Понятно, — задумчиво пробормотал Чимин, начиная собирать грязную посуду, после выставляя красивый фруктовый пирог и кофейный сервиз. Чонгук разложил всем на блюдца по куску пирога и тут же принялся поглощать свой, громко чавкая и одобрительно кивая. Тэхён последовал его примеру, закатывая от удовольствия глаза, так как такой вкусной еды он давно не ел. Чимин сам съел маленький кусочек, отмечая, что слегка пересыпал сахар, но благосклонно принимал восторженные комплименты в свою сторону. Дождавшись, когда омега расправиться с добавкой, Чимин спросил: — Расскажи, чем ты сейчас занимаешься? Работаешь? Учишься?
— Я в прошлом году окончил академию, а сейчас по вечерам пою в престижном и популярном ресторане, где очень хорошо платят. Еще я пишу песни и мечтаю выпустить свой альбом, но пока не получается с этим.
— Я давно тебе говорю, что всё могу устроить, а ты упрямишься почему-то, — проговорил Чонгук, смотревший всё это время на своего парня. — Юнги-хён не такой страшный, как о нём молва идёт, и твои песни ему точно понравятся.
— Что ты! Чтобы показывать ему песни, они должны быть идеальные, а мои так себе... баловство в детском саду...
— Ты прикалываешься сейчас? Тэхён, ты талантлив! Твои песни прекрасны, а с твоим восхитительным голосом это вообще двойное комбо! Перестань себя принижать. Если ты не дашь мне флешку с последней редакцией своих песен, я дам ему послушать то, что есть у меня, а это самая первая версия, которую ты стыдишься больше всего, и тогда ты не отвертишься никак...
— Чонгук, не смей! Слышишь? Не надо...
Чимин наблюдал за парочкой и их препирательством, и отмечал как они хорошо вместе смотрятся. Идеальная пара. Оба высокие, оба красивые, талантливые, умные. Тэхён, несмотря на высокий рост, имеет очаровательную грациозность, которая приковывает к себе взгляд. И он смотрится в объятиях Чонгука гармонично, как будто создан именно для него. Может, природа ошиблась, и Тэхён должен быть истинным его сына? Чимин отдал бы всё на свете, чтобы это оказалось правдой, но, увы. Чонгук, конечно, хороший актёр, но неужели он может так правдоподобно сыграть чувства к тому, кто был так долго просто его другом? Видно же, как он реагирует на него, как смотрит, улыбается. Видна колоссальная разница между тем как смотрит Чонгук на Тэхёна, и как смотрит на него, на Чимина. На Тэхёна он смотрит с нежностью, а вот на Чимина — с вожделением. То есть получается, что омега, с которым он знаком год и они просто дружили, достоин любви и нежности, а тот, кто родил и воспитал, но по ошибке оказался истинным, вызывает лишь желание валить и трахать? Но ведь и Чимину хочется любви и нежности. И выходит, что даже родной сын не в состоянии ему этого подарить? Чимин так увлёкся своими мыслями, что совсем не обращал внимания на то, с каким беспокойством за ним наблюдает Чонгук. Вдруг Чимин встрепенулся, посмотрел на пару, и проговорил:
— Подожди, Тэхён, а сколько тебе лет, если ты в прошлом году уже окончил академию?
— У нас разница с Чонгуком в пять лет. Это проблема? — спросил Тэхён, с беспокойством смотря на Чимина, который не успел ответить, так как его опередил Чонгук:
— Папа знает, что мне нравятся омеги постарше.
Чимин открыл и закрыл рот, глупо хлопая глазами, но ответить не успел, так как из динамика радионяни внезапно раздался тихий голос, который его звал. Чимин тут же вскочил со стула, на ходу пробормотал, что скоро будет, и быстро вышел из кухни, направляясь к папе на второй этаж. Чонгук встал со своего места, собрал посуду и быстро вымыл её, прислушиваясь к звукам, доносившимся из передатчика.
— Пап, что случилось? У тебя что-то болит? — проговорил голос Чимина из динамика.
— Только глаза, так как я долго читал. Уж больно интересная книга попалась, — произнёс пожилой омега. Говорил он медленно, с большими паузами, чётко выговаривая слова, но иногда заикаясь. — Чиминни, ты не знаешь, есть ли у этого автора ещё работы? Уж больно сильно он мне понравился.
— Папуль, я обязательно узнаю это, и если есть, принесу тебе, хорошо? Может, ты кушать хочешь? Я испёк твой любимый фруктовый пирог. Очень вкусно получилось. Принести?
— Нет, милый, не хочу кушать. Давай на вечер оставим. Помоги мне лучше дойти до кровати. Хочу спать, — послышались возня и кряхтенье, а потом Чимин спросил:
— В туалет хочешь?
— Нет. Но лучше сходить, иначе потом могу не успеть. Чонгук объявился?
— Да. Жениха привёл. Очень хороший. Тебе понравится.
— Вот негодник, наверное, брюхатый уже, раз жениться приспичило. Видно, я так и помру, не увидев его на сцене.
— Пап, не говори глупостей, ты ещё долго проживёшь.
— Нет, милый, устал я уже, да и тебе со мной сложно. Мне сегодня снова твой отец снился, звал к себе, говорит, что скучает сильно. Я к нему хочу, Чиминни... я так по нему скучаю...
— Папа, не говори так... папа, пожалуйста...
Из динамика донеслось неясное бормотание, а потом всё затихло, и Тэхён догадался, что омеги вышли из комнаты. Он подошёл к Чонгуку, который стоял возле радионяни и смотрел в стену невидящим взглядом, сжав кулаки, и обнял со спины, укладывая щёку ему на лопатку. Он стиснул его грудную клетку в своих руках, и почувствовал, как Чонгук погладил его по предплечью, выдыхая и расслабляясь.
— Почему ты мне не сказал, что Чимин, по которому ты сохнешь — твой папа?
— Не говори глупостей. Ты не так всё понял.
— Чонгук-и, я не дурак. Я вижу, какие искры между вами летают. И я не осуждаю вас. Как так получилось?
— Мы с ним истинные.
— Оу! Ого... — Тэхён растерялся, услышав ответ альфы. — И он тебя не принимает? Подожди, но ты об этом узнал совсем недавно, а тогда, когда мы трахались, ты несколько раз назвал меня его именем. Ты... оу... обалдеть... ты уже тогда что-то к нему испытывал? Чонгук-и, ты чего? Я же, правда, тебя не осуждаю. Просто это так неожиданно. И что мы дальше делать будем?
— Как и договаривались. И, Тэхён, спасибо тебе. Для меня это очень важно, — Чонгук развернулся в руках омеги и обнял его, целуя в губы, отчего старший даже дыхание задержал. Для тебя всё, что угодно, любимый. Вскоре из динамика снова раздался шум и старческий голос произнёс:
— И как тебе женишок новоявленный?
— Хороший. У них будут замечательные детки, если дойдёт дело до них.
— Так говоришь, как будто это тебе семьдесят, а не мне. Ты и сам можешь родить и не один раз. Вокруг тебя столько альф ежедневно крутится, выбирай любого. Истинный тебе не доступен, с Хосоком ты расстался, ну так и чего ты ждёшь? Когда Чонгука делал, особо альфу не выбирал.
— Папа, ты опять смешиваешь мух с котлетами. И перестань меня попрекать отцом Чонгука. Двадцать лет уже прошло. Я бы и не вспоминал о нём, если бы не ты. Подушку подложить? Тебе не холодно?
— Нормально. Скажи Чонгуку, чтобы вечером зашёл ко мне. Хочу рассказать ему, откуда берутся дети.
— Папа, ты серьёзно?! Он уже взрослый мужчина, неужели ты думаешь, что он не знает, откуда берутся дети?
— Всё равно позови. В моей жизни и так мало развлечений, хочу посмотреть на внука, который будет краснеть, усердно делая вид, что ему интересен мой рассказ. Особенно с той скоростью, с которой я разговариваю. Обхохочешься просто.
— Ладно, позову. Хотя он и сам тебя сейчас прекрасно слышит. Они на кухне сидят.
— Правда? Вот позорище-то какое! Чонгук-и, ты же придёшь ко мне вечером? Чонгук-и? Я долго тебя не задержу, обещаю.
— Ладно, папочка, успокаивайся, я обещаю, что он придёт вечером, — сквозь смех проговорил Чимин, шурша чем-то тяжёлым, скорее всего одеялом. Послышался звук поцелуя, а потом тихое: — Я люблю тебя, папочка. Отдыхай. Если что-то понадобится, обязательно зови, я тут же приду.
Из динамика донесся тихий шорох, после чего: «И я тебя люблю, Чиминни», а после непродолжительного молчания: «Чонгук-и, не обижай своего папу», отчего Чонгук вздрогнул всем телом. Он прижал к себе Тэхёна, раздумывая, что ему делать дальше, а потом, услышав торопливые шаги в коридоре, приподнял лицо Тэхёна за подбородок и поцеловал его в губы, тут же чувствуя всей своей сущностью присутствие Чимина. Омега замер, следя за целующейся парочкой, а потом закашлялся, стараясь привлечь их внимание. Тэхён тут же отпрянул от альфы, желая отойти как можно дальше, но Чонгук вернул его на место, обнимая за талию и прижимая к себе.
— Пап, я к дедушке зайду обязательно. Не переживай. И у нас ещё одна новость, которую мы не успели тебе рассказать. Тэхён теперь будет жить у нас, в моей комнате.
— Как у нас? — растерялся Чимин.
— Ну, у него в общежитии условия проживания ужасные, а раз мы встречаемся и у нас всё серьёзно, то мы решили жить вместе. Тэхён хоть и не умеет готовить, но согласен убирать в доме или выполнять любые поручения, что ты ему дашь.
— Да не надо ничего убирать. У нас для этого Тэни есть, он хорошо справляется со своими обязанностями. Вы же всего два дня встречаетесь, зачем так торопиться?
— Но ты же хотел внуков. Вот мы и будем активно над этим работать, — с издевательской улыбкой проговорил Чонгук, прижимая к себе пунцового Тэхёна, и наслаждаясь растерянностью папы.
— Но почему здесь? Я могу снять для вас квартиру, живите там, как хотите, никто вам мешать не будет, — Чимин знал, что бесполезно спорить с упрямым сыном, ведь тот явно решил довести его до белого каления. И действительно, Чонгук тут же перебил Тэхёна, который явно собирался ответить положительно на предложение, и сказал:
— Нет, папочка, мы будем жить здесь, с тобой и дедушкой. Ведь тебе Тэхён понравился, верно? Правда, он чудесный омега? Мы тебя сильно не стесним. Да и за дедушкой будет кому приглядывать, пока ты на работе.
Чимин хотел возразить по последнему пункту и напомнить, что за папой в его отсутствие смотрит медбрат и домработник Тэни, но Чонгук не дал ему этого сделать, снова целуя его в щёку, сообщив, что они пошли за вещами Тэхёна, которые уже лежат в машине. Тэхён низко поклонился Чимину, пробормотав извинения, и исчез вслед за Чонгуком.
Нда, что-то Чимину подсказывает, что весело теперь будет у них в доме. Очень весело.