Пока бьётся моё сердце

КВАРТИРА ВСТРЕТИЛА ЕЁ ПОЛУТЬМОЙ и запахом пыльной книги, забытой на подоконнике.
Миранда скинула туфли у двери и, сбросив пальто, прошла в ванную.
Огонёк свечи дрожал на полке. В отражении - она. Уставшая. Мокрые волосы, глаза всё ещё немного расширены. Он снова всплыл в мыслях. Влад.

- Только не начинай, - пробормотала она себе, включая воду.
Сбросила одежду, натянула рубашку на голое тело, как всегда после душа.
Шагнула на кухню босиком, напевая себе под нос.
Что-то старое, тёплое. Из тех мелодий, что мама пела, когда жила.

На столе стояли ее книги, но не было цветов Она резко остановилась, в глазах - растерянность.

- Блин... - выдохнула. - Они же у него остались. У Влада.

Воспоминание вспыхнуло - его пальцы, держащие пакет с фиалками, его взгляд... как будто это были не цветы, а частичка её души.

- Вот дура, - пробормотала она, откидывая волосы. - Надо же было забыть.

Она оглядела кухню. Пусто. Слишком тихо.
Поставила воду. Решила приготовить что-то простое - макароны с сыром, обжаренные овощи. Домашний уют в попытке прогнать внутреннюю дрожь.

В этот момент входная дверь щёлкнула, и в коридоре послышались шаги.

- Мина! Ты дома? - раздался знакомый голос.
Она улыбнулась.

- А ты как думал? Я каждый вечер сбегаю на охоту?

В проёме кухни появился её брат - Гарри, высокий, слегка небритый, в куртке, с вечно усталым, но добрым лицом.
Её старший брат. Её единственный родной человек.

- Ммм... пахнет вкусно, - сказал он, обнимая её и похищая сковородку прямо с плиты.

- Руки убрал! - она хохотнула, но без злости. - Я ещё не подала.

- Да ты и не подаёшь никогда. Сразу в глотку швыряешь.

- Спасибо, комплимент дня, - сказала она, закатывая глаза.

Они ели на кухне, болтая вполголоса. Он рассказывал про работу, про очередной затянувшийся ремонт который он проводил в выходные, про соседа, который постоянно курит у лифта. Она слушала, улыбаясь, но мысли всё время возвращались. К его глазам. К дождю. К поцелую на руке.
К фиалкам, которые остались у него когда они гуляли.

Позже, уже в комнате, она легла на кровать, уткнулась в подушку. Одеяло до подбородка. Свет выключен.

За окном снова моросил дождь.

- Влад... - прошептала она, и тут же закрыла глаза, будто себя отдёрнула. - Нет. Не сейчас.

Но голос внутри всё равно звал.
И фиалки в его руках почему-то значили больше, чем она хотела признать.

***

Ночь выдалась душной.

За окном всё ещё шёл дождь, но она не слышала его.
Покой был обманчивым.
Во сне... она будто зашла в другую реальность.

Комната. Высокие окна, занавешенные тёмным шёлком. Тени от свечей пляшут на стенах, огонь дрожит.
Она стоит у зеркала - волосы спадают на плечи, сорочка почти прозрачна. Воздух сладкий, как мёд. Тяжёлый.

- Ты не боишься? - голос за спиной.
Голос, который невозможно спутать.

Она поворачивается.
Он - Влад - в чёрной рубашке, расстёгнутой почти до груди.
Глаза тёмные, как омут, но не хищные - жаждущие.

- Нет, - отвечает она. Хотя сердце грохочет.
- Я не боюсь тебя.
- А должна бы, - тихо усмехается он, приближаясь.

Он идёт медленно, как охотник, но в его движениях - желание, не угроза. Подходит ближе. Рука - к её щеке.
Она вздрагивает, когда его пальцы скользят по коже.

- Единственная моя, - выдыхает он. - Ты даже не представляешь, что творишь со мной.

- А ты... со мной, - шепчет она, теряя ощущение времени.

Он прижимает её к себе. Сначала нежно. Потом - крепче. Её спина касается холодного зеркала.
Губы... касаются её шеи. Ласково. Почти почтительно.

- Я не имею права... - выдыхает он, закрывая глаза.

- Тогда не спрашивай, - отвечает она, цепляясь пальцами за его рубашку.
- Просто возьми.

И он берёт. Сначала он дал ей привыкнуть к его словам, к его манерам и привычкам, а теперь к себе... К своему телу.

Поцелуи - будто заклинания.
Пальцы - как пламя. Её сорочка легко соскальзывает, и он будто впервые касается света.

Он не пьёт её кровь.
Он пьёт её дыхание, её стон, её доверие.

И в этом сне... Она впервые чувствует, что принадлежит.
Не по принуждению. А по воле сердца.

Она проснулась резко.
Грудь вздымалась, лицо горячее, простыня скомкана.

Комната была тиха. Дождь всё ещё шёл. И только в воздухе оставался запах... Как будто он только что стоял рядом. Запах перечной мяты и корицы.

Миранда коснулась губ - как будто поцелуй ещё не ушёл.

И прошептала:

- Влад...

***

Возле леса стоял четырехэтажный дворец, как затонувший корабль среди холмов. Молчащий, тяжёлый, отрезанный от мира - как и сам его хозяин.

Раньше это место было библиотекой. Влад переехал сюда недавно, библиотеку достраивали три года.

В утреннем тумане он вышел на балкон. Каменные перила были влажными от росы. В руках - небольшой глиняный горшок с фиалками. Теми самыми, что она - Миранда - собиралась пересадить.

Он осторожно опустил горшок на узкий подоконник. Цветы вяло склонили головки - почти завяли.

- Ну же... - прошептал он, словно обращаясь не к цветам, а к ней.
- Я... постараюсь сохранить. Хоть что-то.

Он провёл пальцами по лепесткам. Они были почти прозрачные, как её кожа во сне, во вспоминаниях. Как кожа Элизабетты, когда она гладила живот... Нет. Он сжал челюсти.

Позже, внизу, в старой теплице, появилась женщина в накидке - старая, с цепким взглядом, пахнущая землёй и полынью.

- Цветы не для тебя, дитя, - сказала она резко. - У тебя нет тепла. Земля не дышит под твоими пальцами.

Он молчал.

- Они умирают, - добавила она, глядя на фиалки. - И ты знаешь почему.

В этот момент в комнату зашёл секретарь, высокий мужчина в очках, с идеальной осанкой и холодным выражением лица.

- Госпожа Беннетт, - сказал он твёрдо, - граф просил лишь помочь, не толковать пророчеств.
- Пророчества? - усмехнулась женщина. - Этот замок сам - одно большое пророчество.
Она повернулась к Владу:
- Ты хранишь в себе не мрак... а пустоту. А пустота убивает.

- Этого достаточно, - резко сказал секретарь, чуть повысив голос. - Выполните просьбу. И не более.

Старая женщина вздохнула, махнула рукой:

- Я полью их. Подсыплю новую землю. Может, выживут.
Но не от тебя, Влад. Не от тебя они будут жить.

Он посмотрел на фиалки.
И сказал, почти шёпотом:

- Тогда, может быть... она придёт за ними.

Старуха резко обернулась, но промолчала.
В её глазах мелькнул страх. Или предчувствие.

Секретарь наклонился к Владу:

- Мой милорд, вам не стоит быть рядом с ней.
- Я знаю, - отозвался он.
- И всё равно... - он посмотрел на окно, где дрожали тонкие фиолетовые лепестки, - ...хочу, чтобы они остались живыми. Хоть они.

***

В доме пахло девичьими духами и счастьем. Квартира была полной противоположностью дому Миранды: разбросанные подушки, постеры на стенах, ароматы сладостей, кот с рыжей мордой на подоконнике и плед с аниме-девушкой на диване.

После вчерашних событий по законом лучших подруг, Миранда решила наведаться к подруге после работы и остаться с начевкой.

- Ты в кого такая романтичная? - смеясь, спросила Милим, кусая макарун. - Серьёзно. Цветы, дожди, мужчины с глазами как у демона и губами, как у греха?

Миранда прыснула от смеха, отпивая чай:

- Я просто... встретила человека. Он... интересный.

- "Интересный", - передразнила Милим, скрестив руки. - Давай-давай, рассказывай. Кто он? Богач? Учёный? Преступник? Или... граф?

Миранда зависла. Милим щёлкнула пальцами:

- Ах, не говори мне, что он реально граф?!

- Ну... его зовут Влад.

- ВЛАД?! - подруга чуть не поперхнулась макарунами. - О, господи, это что ты реально встречаешься с ним - ты представляешь, какие Влады?! Либо богачи романтики, либо козлы.

- Не встречаюсь! - быстро сказала Миранда, покраснев. - Просто... мы виделись несколько раз.

- А-а-а, значит, не встречаешься. Просто флиртуешь в полутьме с мужчиной, который читает Руми или как там его? И знает, что ты художница, хотя ты ему этого не говорила?

Миранда прикусила губу.
Милим прищурилась:

- Ну да, ты не влюбилась, конечно. Просто немного потеряла контроль. Случайно.

- Миранда, твои глаза светятся, как у школьницы, которой подарили шоколадку. Сколько ему лет?

- Эм...

- Миранда?!

- Я не знаю точно. Он... не говорит. Он выглядит на тридцать, может. Или на сорок. Но иногда - на триста.

- "На триста," - повторила Милим театральным шёпотом. - ну, точно демон из клана волшебных или оборотень. А может - подруга хитро заиграла бровями. - А может, ты просто нашла папика.

Она хлопнула подругу подушкой. Та захохотала.

- Я просто... рядом с ним странно себя чувствую. Как будто... я не впервые его вижу.

- Вот именно, - сказала Милим, мягко. - И знаешь что? Я тебя сто лет знаю. Ты никогда не горела так.

Миранда замолчала.

Милим вздохнула и добавила, уже нежнее:

- Только не позволяй ему разбить тебе сердце, Миранда.

- А если уже поздно?

Они замолчали.

На улице снова начинался дождь. А Миранда в сотый раз в голове слышала:

"Я Влад."
И ощущала, как её сердце будто знает это имя слишком давно.