Королевства

Удерживая себя на столбике кровати, Джон начал уверенно балансировать стоя. У него были силы в ногах, но боль от раны была постоянным якорем, который хотел тянуть его вниз с каждым движением, необходимым для того, чтобы зайти так далеко.

Он сделал два шага вперед, чувствуя, как его мышцы скручиваются на втором шаге и почти подставляют его к падению. Но он не стал. Он держался за каркас кровати и заставил себя стоять, несмотря на скрежет зубов. Как только боль утихла, он попробовал снова, только на этот раз используя каркас для поддержки себя больше, чем просто пытаясь идти свободно. Это было значительно более терпимо, таким образом, определив, что на данный момент ему нужна трость или палка для ходьбы.

Добравшись до другой стороны кровати, Джон сел и сделал несколько вдохов. Трость в его возрасте. Ему было бы лучше с посохом и выглядеть как волшебник, это заставило бы Сэма позавидовать. От этой мысли Джон раскололся, и он не был калекой, просто временно ослабленным.

Он поднял рубашку и посмотрел на перевязанную рану. Пройдет много времени, прежде чем он оправится от этого.

В дверь постучали, и без разрешения вошел Тирион Ланнистер.

«Если речь идет о празднике...»

«Это не так», - быстро пояснил Тирион, - «хотя я согласен, что ты должен быть там в любом случае. Нет никого более упрямого, чем те, кто может отведать щедрот, лежащих перед ними, но отказывается это сделать».

Джон покачал головой. «Ты все еще полон метафор и вина, которое я принимаю?»

Тирион поднял бровь. «Кажется, ты тоже отточил свой язык». Он подошел к серебряному кувшину на столе и налил себе чашку. Он отпил, но поморщился от вкуса. «Холодный эль... не ужасно, но и нехорошо». Несмотря на это, карлик допил чашку и подошел к Джону. «Я слышал, что тебе было довольно трудно приспособиться».

«Вовсе нет», - саркастически сказал Джон. «На самом деле, довольно легко проснуться, потеряв год жизни, и просто начать жить как тот, кем все хотят тебя видеть, но ты понятия не имеешь, как это сделать. Ты что, никогда этого не делал?»

«Я был», - сказал Тирион, - «хотя не такой сильный, как ты. Был день, когда мой отец вызвал меня в свой кабинет за несколько недель до свадьбы Джоффри и сказал, что я должен жениться на Сансе. Я отказался, но, конечно, поскольку все возражения были у великого Тайвина Ланнистера, меня проигнорировали. Настал день, мы поженились, и я снова был женат, только на этот раз на девушке, которую я едва знал и которую едва хотел жениться. Тем не менее, я сделал для нее все, что мог».

Джон смотрит на него сурово. «Но ведь Санса тебе не сестра, правда?»

«Кузен, Джон», - поправил Тирион, но это имело большое значение.

«Мы росли как брат и сестра, это все, кем я ее вижу». Его грудь сжалась от слов, когда образ пришел ему на ум, и чувства тоже, чувства, которые он не должен был испытывать. «И не только она, но и тетя, которую я никогда не встречал, и для них я просто чужак, как они для меня сейчас. Не говоря уже о том, что все смотрят на меня, как на короля, которым они меня считают». Последние слова были почти выкрикнуты, отчего у него заныло в боку. «Я понятия не имею, что делать».

Тирион вздохнул. "Нечестно просить тебя об этом. На самом деле, никто этого не делал, и никто не должен. После всего, что ты нам дал, ты заслуживаешь всего, что мы можем предложить. Но грустная правда в том, что мы не имеем этого в виду, не по-настоящему. Ты стал той силой, которая объединила королевства и удержала их против нашего величайшего врага. Если что-то, за что мы боролись, изменится к лучшему, то нам нужно, чтобы ты был тем человеком, которого мы знаем".

«Ладно, я просто произнесу небольшую речь и станцую. Поднимем кубок за подвиги и славу, которых я не знаю. Какова цена правде, когда так легко принять ложь?»

«Это то, что я советовал до последнего вздоха в споре с теми, кто был в кругу. Но потом я вспомнил, что один мудрец однажды сказал мне, что мы боимся правды, потому что едва ее понимаем». Тирион посмотрел на него прямо. «И этот же мудрец однажды напомнил нам всем, что мы так привыкли ко лжи, что боимся того, что станет с нами без нее». Тирион сделал три шага к нему, положив руку на деревянный столбик кровати. «Пора нам, черт возьми, начать быть честными со всеми. И нет лучшего времени и места, чем сегодня вечером. Покажи им, что ты не тот человек, но ты можешь быть кем-то таким же сильным. Я прекрасно знаю, что ты можешь».

Джон замолчал. Это ли чувствовал Робб в ту ночь, когда его провозгласили королем? Внезапный прилив страха перед такой преданностью и потребностью в лидере? «Я просто ублюдок».

Тирион подошел к нему. «Мой отец однажды сказал, что любой человек, который должен сказать «Я король», не является настоящим королем. В твоем случае любой человек, который должен сказать «Я бастард», не является настоящим бастардом. Но ты прав, ты не тот король, который был у нас, тот человек ушел, и переделать его невозможно. Все, что мы видели в тебе, было другим человеком, которым тебе не нужно становиться. Тебе не нужно терпеть боль, которую чувствовал человек, или вину, или страдания. Ты дал дар прожить жизнь, от которой ты поклялся, когда принял черное. Может быть, если бы ты попытался увидеть, что эта жизнь для тебя, ты бы не так стремился держаться от нее подальше». С этими словами Тирион ушел, чтобы позволить Джону обдумать все в одиночку.

Это было слишком подавляюще, и слова Тириона имели для него вес, но этого было недостаточно. Как он мог встретиться со всеми этими людьми? Бегать по холоду севера и сражаться с дикарями было утешением по сравнению с этим.

Джон потянулся и схватил Длинный Коготь с кровати. Он встал и, опираясь на меч как на трость, доковылял до стола, чтобы взять себе немного эля. Но как только он добрался туда, что-то помешало ему взять кувшин в руки.

Именно тогда он заметил что-то в странном месте - одно-единственное письмо на столе, адресованное ему как Джону Сноу, а не Эйгону Таргариену.

От кого это могло быть?

Он открыл письмо и обнаружил внутри три страницы.

Привет, Джон.

Трудно найти место, чтобы начать. Я написал это для тебя, или, скорее, для нас, потому что я тот, кто ходил вместо тебя в прошлом году. Моя история - та, которую тебе не придется прожить, это причина, по которой я ухватился за шанс все исправить, и мне жаль, что ты сейчас так потерян. Столько всего произошло, и теперь ты еще больше запутался, чем я могу себе представить. Я очнулся от смерти после мятежа, как и ты, но в Черном замке, и я чувствовал себя неправильным, оставаясь живым. Более того, я чувствовал себя потерянным. Как я мог продолжать быть лордом-командующим людей, которые убили меня? Я хотел убежать так далеко, как только мог, и забыть. Если Ночной Дозор не хотел меня, если Винтерфелл не хотел меня, то я был бы далеко от них.

И теперь ты разделяешь мое место, но совсем другое. Поэтому вместо этого я оставлю тебя с тем, чего не смог выполнить наш отец.

Я расскажу вам о нашей маме Лианне.

Глаза Джона расширились, когда он продолжил читать с усердием. Последние страницы были всем, что он когда-либо надеялся узнать за столько лет своей жизни. Его матерью была Лианна Старк.

Страницы потчевали, кем она была, помимо того, что он уже знал о своей «тете». Они рассказывали о ее триумфе как рыцаря Смеющегося Дерева в Харренхолле, кем она была для своей семьи, друзей и кем она была для Рейегара, почему она сбежала, почему она любила его.

Через все это, до ее последнего дня, я знаю в своем сердце, что мы были больше, чем просто ребенком пророчества. Она действительно любила нас до последнего вздоха, всем своим сердцем.

Страницы дрожали в руках Джона, и две слезы скатились из его глаз на бумагу.

Полагаю, это была моя награда за все это, узнать так много, прежде чем я исчезну. Но у тебя тоже будет шанс, это я знаю. Когда этот день настанет, я обещаю, что ты узнаешь, что правильно для тебя.

Прощайте и удачи».

-Эйгон Таргариен, бывший Джон Сноу

«Спасибо», - прошептал он.

Джон сложил бумагу обратно в конверт и положил его на тумбочку, прежде чем вытереть слезы. Он встал со своего места и грубо вышел из своей комнаты, все еще используя Длинный Коготь как трость.

Весь большой зал погрузился в тишину, за исключением потрескивания горящих углей в очаге и глубокого дыхания Джона с каждым шагом. Было чертовски больно, если он двигался не в ту сторону, поэтому ему приходилось идти как калеке.

Несмотря на то, что все глаза были устремлены на него, он продолжал идти к своей цели, пустому месту, оставленному для него за Высшим столом между Сансой и Дейенерис. Он смог потянуть сиденье, дерево царапнуло камень, и занять свое место. Наконец, он посмотрел на всех перед собой. «Хорошо быть дома», - сказал он, прежде чем взять рог для питья перед собой и поднять его за всех, кто сражался за свой народ, свои дома и друг за друга.

«Да здравствует Драконий щит!» Молодая девушка стояла, подняв рог.

Мужчина в костюме Блэквуда тоже встал. «Белому Волку Севера!»

«Метель!»

«Бескровный Завоеватель!»

Джон выдавил из себя улыбку, пусть и фальшивую, и отпил эля. К его удивлению, это был чертовски хороший эль, лучше любого, что он когда-либо пил. Он заглянул в чашку и увидел красный цвет. Это было северное пиво, это было определенно по вкусу, но он не мог припомнить ни одного красного.

Уложив рог, Джон похлопал Сансу по руке, так как не мог наклониться к ней. «Кто была эта маленькая девочка?»

«Лианна Мормонт, - ответила Санса, - из всех дворян Севера она была одной из самых ярых сторонниц дома Старков».

Кивнув, Джон посмотрел на молодую девушку. Он вспомнил послание, которое король Станнис получил от нее. В ней определенно было что-то похожее на лорда-командующего.

Пробежавшись глазами по комнате, он окинул взглядом столько лиц, сколько мог, наблюдая, как люди разговаривают, радуются и празднуют. Он узнал слишком мало, чем, как он чувствовал, должен был. Он увидел несколько человек из Дозора, несколько из Вольного Народа и нескольких Северных Лордов, которых он узнал, но это было все. Все здесь были так преданы ему, и все же он не знал больше дюжины имен в этом зале. Казалось неправильным иметь все это. Он этого не заслужил, это заслужил кто-то другой.

Он протянул руку и похлопал по рукам Дейенерис и Сансы, привлекая их внимание. «После этого поговорим».

Никто из них не ответил словами. Им это было не нужно. Но он заметил, как каждый из них старается сдержать немного привязанности. Это заставило его шею напрячься от дискомфорта по отношению к себе, заставив почувствовать себя корнем всех проблем. Он сделал глубокий вдох и погрузился в еду перед собой.

Время от времени Джон отрывал взгляд от своей тарелки и пытался найти лица тех, кого он знал. Он был благодарен, что мог найти большинство из них. Сэм был с Джилли... и она явно была беременна. У Тормунда не было его кустистой рыжей бороды, теперь там была только щетина. Арья и Давос разговаривали с молодым человеком без руки и дамой-рыцарем, одетой в доспехи Королевской гвардии. Бран стоял в углу с довольно симпатичной женщиной, строили друг другу глазки и улыбались. А Рикон делал широкие жесты руками, рассказывая какую-то историю нескольким людям своего возраста и даже некоторым пожилым мужчинам.

Те, кого он любил больше всего в этом мире, были в безопасности. Это был дар, который в наши дни был необычайно редок. Но с уходом Короля Ночи и воцарением мира в королевствах, возможно, это могло бы стать чем-то, что все больше и больше людей могли бы получить.

Этого было достаточно, чтобы Джон мог улыбаться и быть счастливым.

«Лорд Старк», - Дейенерис заговорила громче, чем по всему залу воцарилась тишина. Рикон посмотрел на нее. «Давным-давно король Торрен Старк поклялся в верности Эйгону Таргариену с миром, что они объединятся против угрозы Короля Ночи. Спустя триста лет этот союз наконец достиг своей цели. Я считаю клятвы Торрен Старка исполненными и отпускаю вас на службу Дому Таргариенов. Север обретет свою независимость, а Дом Старков - свою корону снова».

Никто не смог сказать ни слова после этого заявления. Это было так неожиданно и почти невероятно. Многие глаза обратились к Рикону, но обнаружили его в глубокой задумчивости.

«С уважением, - начал Рикон, - и видя, что это не предложение, я бы отказался от этого исполнения». Коллективный ропот пронесся по залу, но стих, когда Рикон продолжил громче, явно убеждаясь, что все могут услышать его слова. «Мы сильно страдали, слишком сильно за последнее десятилетие. Сейчас вряд ли подходящее время думать о независимости. Мы не готовы снова быть сами по себе. Пока нет. Я прошу, чтобы узы Дома Старков и Дома Таргариенов были возобновлены».

Дейенерис посмотрела на Сансу и Джона, но они оба молчали. «Пока Север не будет готов снова к своей короне, мы с благодарностью принимаем ваши услуги снова и предлагаем то, что можем, чтобы восстановить то, что было утрачено».

«Вот-вот!» - закричал мужчина, вызвав дружный взрыв радостных возгласов и ударов кулаками и кружками по столам, заполнивших комнату.

Джон не мог поверить, насколько он был впечатлен. Его младший брат нес в себе дух Дома Старков, и все его уважали его. Это был момент, который без сомнений означал его право быть Лордом Винтерфелла.

Пир продолжался, и, несмотря на то, что его тарелка была заполнена, Джон не чувствовал себя слишком голодным, откусив лишь несколько кусочков жареной оленины. Его мысли были не о еде, а о людях, которых он видел. Тирион Ланнистер мило сидел с молодой женщиной, такой же золотистоволосой, как и он сам, возможно, его племянницей или кузиной, пока к ней не подошел молодой человек с длинными черными волосами, и поведение Тириона не стало хмурым. Все члены Королевской гвардии собрались вместе, мило разговаривая, но в их глазах была печаль по своим павшим братьям. Джон все еще не мог поверить, что Джейме Ланнистер был частью этого или почему он оказал ему такую ​​честь.

Так много лиц, так много людей, которые знали его так хорошо, и все же он едва ли знал что-то о них. Его воспоминания о снах, которые у него были, не могли ему помочь здесь, их было недостаточно. Как он должен был вести этих людей, когда он не был тем человеком, за которым они решили следовать?

В разгар пира бард внезапно вскочил на стол и начал перебирать струны своей лютни, наигрывая эпическую мелодию, а затем запел глубоким голосом.

«Заточите мечи, ибо приближается битва!»

«Подними свой щит под печатью своего господина!»

«Монстры смерти и мерзкого льда, вооруженные страхом»

«Вперед, зима, приди и убивай!»

«Но на рассвете появляется новый свет!»

«Великие тайны раскрыты, король, которого мы не забудем!»

«С севера пришёл он, страж Ночи!»

«Поднятый на льду и крови родичей клятвы!»

«Волк среди ворон сражался за свет дня!»

«Ценой великих обид и любви он в конце концов победил!»

«Остерегайтесь Белого Волка, его когти остры!»

«Хотя кровь запятнала его мех, он не сдастся!»

«Предан братьями с клинками в сердце!»

«Завеса теней горит, чтобы он освободился!»

«Но разве Белый Волк пробудился от смерти?»

«Нет, но нрав дракона и его обжигающее дыхание!»

«С севера пришёл он, страж Ночи!»

«Поднятый на льду и крови родичей клятвы!»

«Из него разгорится огонь дракона!»

«Прощайте, братья мои, сейчас начнется моя судьба!»

«Были содраны шкуры с чудовищ, наводнивших его земли!»

«Башни-близнецы предателей, осужденных богами!»

«Слабы были львы, которые принесли эти плоды!»

«Вера в дракона разрушила безупречные шансы!»

«На кованом железе он сидел»

«Он хотел бы оставить после себя восстановленное наследие!»

«С севера пришел он, страж Ночи!»

«Поднятый на льду и крови родичей клятвы!»

«Его корону омывал новый свет рассвета!»

«Щит, который он выковал, никогда не сдастся!»

«Темны тучи, надвигающиеся на севере!»

«Наступает ночь, и вот начинается мой дозор!»

«Соединившись двумя головами, дракон полетел вперед!»

«Армии объединились и устремились в атаку!»

«Песнь льда и пламени!»

«Надежда на завтра - наше самое большое желание!»

«С севера пришёл он, страж Ночи!»

«Поднятый на льду и крови родичей клятвы!»

«Король Ночи бросает вызов!»

«Обещанный посмотрел на него с ухмылкой!»

«С востока пришел свет рассвета!»

«Будущее, которое мы видим, мы должны создать сами!»

*************

Такого прекрасного праздника в Винтерфелле для Сансы не было с тех пор, как она была маленькой девочкой. Только сейчас Арья воздержалась от того, чтобы швырнуть пудинг ей в лицо. Часть, которая заставляла ее чувствовать себя больно, была видя, как Джон ведет себя так, словно он просто терпит, вместо того чтобы наслаждаться. Она могла прочитать эмоции в его глазах. Он видел все это как то, чего не заслужил.

По крайней мере, утешением было то, что он мог искренне улыбаться и смеяться вместе с Вольным Народом. Его удивление и смех, когда он снова узнал, что борода Тормунда Великанья Смерть была с него содрана, были идеальным способом сломать лед. На протяжении всего пира, когда Джон был с ней и Дейенерис, они вдвоем помогали указывать на многих людей, с которыми Джону следует познакомиться в будущем. Джендри Баратеон и его семья, выжившая Королевская Гвардия, принц Манфри и Сарелла Мартелл и десятки других. В течение всего этого он хорошо справлялся со всем, но что-то в этом беспокоило Сансу.

Но теперь пир закончился, ночь стала темной, и многие хотели спать. Санса и Дейенерис разошлись по разным комнатам с тех пор, как проснулся Джон, и обе они чувствовали ту же беспомощность, которую испытывали вдали от мужа. Поэтому, когда Джон попросил их присоединиться к нему в его комнате, это стало неожиданностью для каждого из них. Однако по тому, как он это сказал, было ясно, что речь идет не о том, чтобы снова объединиться, а о времени разобраться с вещами такими, какие они есть.

Джон нашел место на краю кровати. Санса села рядом с ним, а Дейенерис заняла стул, на котором Квиберн обычно сидел рядом с кроватью, когда осматривал состояние Джона.

«Я не знаю, с чего начать, на самом деле», - сказал Джон, положив руки на рукоять Длинного Когтя перед собой. «Я не знаю, как к этому подступиться. Я... я просто не могу понять этого». Его голос начал сердиться от разочарования, направленного на себя. «Мне нужно время».

«Я бы больше беспокоилась, если бы ты сказал, что тебе это не нужно», - сказала Дейенерис.

У Сансы вырвался слабый вздох, когда она увидела тень улыбки на губах Джона, искреннее выражение впервые с тех пор, как он проснулся. Но, как и призрак, она исчезла в тот же миг, как ее заметили.

«Когда дядя Бенджен приехал в Винтерфелл на пир с королем Робертом, я попросил его взять меня с собой на Стену, когда он уедет. Он не хотел, потому что, по его словам, я не знаю, от чего откажусь, если сделаю это. Я сказал ему, что мне все равно... но мне было все равно. Стыд, который я носил за то, что был бастардом, похоронил то, как много это для меня значило. А потом я увидел проблеск этого, когда впервые полюбил женщину...» Его кулаки сжались. «Мои мечты, которые я ждал, чтобы проснуться, постоянно терзают мой разум. И мое сердце помнит то, что я забыл. Это больно. Принять вещи такими, какие они есть, - это сложная задача, я не буду относиться к этому легкомысленно. Но часть меня верит, что, возможно, я смогу».

«Джон», - Санса подошла ближе, опустилась перед ним на колени и взяла его руки в свои. «Я знаю, что ты все еще видишь во мне свою сестру. Я не буду пытаться убедить тебя в обратном. Но я поклялась быть рядом с тобой и никогда не позволять тебе страдать в одиночестве. Я не нарушу этого обещания никогда в жизни. Что бы тебе ни понадобилось, я здесь». Она с надеждой улыбнулась ему.

«Мы оба». - добавила Дейенерис, хотя и держалась на расстоянии. Санса почувствовала себя немного неловко из-за того, что она оставалась на расстоянии. Но тут Джон протянул ей руку. Дейенерис взяла ее и тоже подошла к нему.

«Что я знаю наверняка, так это то, что в этот момент, когда вы двое рядом, я не боюсь».

************

После последней проверки седла Арья убедилась, что оно надежно закреплено на ее лошади. Припасы были подготовлены заранее, как и все остальное, что они с Джендри брали с собой в дорогу на площадь Торрхена. «Вот и все», - сказала она Джендри. «Мы ничего не забыли?»

«Не знаю, иначе мы бы не забыли», - нахально ответил он, пожимая левой рукой, в то время как правая покоилась на перевязи.

«Фу», - усмехнулся Сандор, - «Уходите сначала, а то вы ведете себя как две девчонки», - сказал он, все время дважды проверяя лошадей, словно заботливый отец.

Арья закатила глаза и подошла к Джендри. «У тебя все еще есть декларация?»

Джендри похлопал по сумке, лежащей у него на боку, но затем перевел взгляд с нее на что-то другое.

«Уйти, не попрощавшись?»

Арья обернулась и увидела Джона, стоящего в темноте, освещенного только мягкими бледными огнями в небе. «Мне не нравится слишком много прощаний. У меня такое чувство, будто я вижу кого-то в последний раз».

«Куда же ты тогда направляешься?»

«Площадь Торрхена, а затем все тайны, что таятся за Закатным морем. Откуда ты узнал, что я ухожу?»

«Назови это братской догадкой». Джон медленно сократил расстояние между ними и нежно обнял ее. «Погоди», - сказал Джон, прищурив глаза на ее бедра, «это не Игла».

"О," Арья схватила рукоять и вытянула меч перед собой, чтобы лучше видеть. "Так вот. Игла могла сломаться пополам, когда я пыталась сражаться с Горой в одиночку. Но эта сделана из валирийской стали. Хотела бы я посмотреть, как кто-нибудь попытается ее сломать". Она улыбнулась, но нервно.

«Я понимаю, каково это», - сказал Джон, пожав плечами и сложив руки, - «мой подарок тебе не понравился, так зачем же так заботиться о нем, когда можно получить сталь получше».

Арья открыла рот, чтобы что-то сказать, но Джон продолжил.

«Нет, нет. Тебе нечего говорить. Я знаю, где я стою среди людей, на которых тебе сейчас наплевать». Его тон ясно дал понять, что он шутит, и Арья расхохоталась.

«Ты задница», - она шлепнула Джона по плечу, заставив его широко улыбнуться. Когда веселье утихло, она подошла и нежно обняла его. «Ты всегда был моим братом, Джон». Объятия вокруг нее слегка сжались. «Неважно, куда мы пойдем или что мы в итоге сделаем со своей жизнью, это никогда не изменится».

Он улыбнулся, казалось, испытывая облегчение от осознания этого факта, но затем улыбка померкла. «У тебя, по крайней мере, есть выбор в этом вопросе». Джон поднял глаза, где один из драконов бесцельно кружил в ясном небе. «Я буду в Красном Замке».

Арье тоже не понравилось бы жить во дворце, но когда ее взгляд на долю секунды метнулся к Джендри, жизнь с красивым мужчиной и болтовня их гигантских малышек Баратеонов не напугали ее так, как это могло бы напугать даже шесть лун назад.

Джон вздохнул. «Не все так просто».

«Как я вижу, так оно и есть». Она пристально посмотрела ему в глаза. «Ты ведь не собираешься бросать своих детей, правда?»

«Конечно, нет», - недоверчиво ответил он. «Просто... мужчина, в которого они влюбились, ушел, и как я смогу когда-нибудь вписаться в его шкуру? А что, если я не смогу любить их так же?»

Арья просто прошла несколько шагов между ними и обняла брата. «Вы оба были Джоном Сноу. Эйгоном Таргариеном. Другой, он был когда-то точно в вашем положении, и он влюбился и в Дейенерис, и в Сансу». Совет, который она получила много лун назад, казалось, вернулся к ее брату. «Не бойся принять то, что хочешь, Джон, даже если ты никогда не думал, что заслуживаешь этого».

Он посмотрел на нее новыми глазами. «Когда моя младшая сестра успела стать такой мудрой?»

Арья улыбнулась в ответ. «Мы давно перестали быть летними детьми, брат... но рассвет уже здесь, и мы снова полны надежд». Они обнялись еще раз, прежде чем Джон перешел к Джендри, скорее всего, для более официальных вопросов - предоставьте это ему, даже без своих воспоминаний он хорошо вжился в роль послушного человека.

«Пытаешься его починить?»

Моргнув, Арья взглянула на покрытое шрамами лицо Пса. «Пройдет некоторое время, прежде чем он полностью поправится, но я думаю, что он в хорошем месте».

«Хм», - проворчал Сандор, «хорошие люди редко получают то, что заслуживают. Надеюсь, он получит».

Арья уставилась на Пса. «Боже мой, неужели у Сандора, черт возьми, Клигана, все-таки есть сердце?»

Он фыркнул. «Отвали». Она рассмеялась. «Просто чувство преданности, я полагаю. Немногие сделали для меня столько, сколько он. Было бы дерьмовым поступком со стороны богов просто проигнорировать то, что он сделал».

«Я думал, ты не веришь в богов».

«Только что сражалась с армией ледяных монстров бок о бок с настоящими драконами. Я верю, но они все еще могут быть пиздами». Арья не могла с этим поспорить.

«Итак», - наконец сказала она. «Куда ты теперь направляешься? Увидит ли Клиган Холл своего нового лидера, возвращающегося с Севера?»

Пес фыркнул. «Я отдал приказ твоей сестре сжечь это место к чертям. Теперь это место - не что иное, как памятник моему брату».

Она кивнула. «И что дальше?»

Пес некоторое время молчал. «Мне нравился покой, который я обрел до того, как присоединился к Берику. Думаю, я поищу его снова где-нибудь. Хватит драться, как собака».

«Ты можешь пойти с нами, если хочешь», - сказала Арья, почти надеясь, что он согласится, но понимая, что это тщетная идея.

Сандор взъерошил ей волосы, словно она все еще была той девушкой, которую он неохотно взял под свою опеку. «Береги себя и не сдохни, как пизда».

«Не планируй этого», - ответила она, глядя на своего мужчину и брата, чей разговор, казалось, подходил к концу.

«О, я почти забыл», - Джендри полез в сумку и достал запечатанное письмо, протягивая его Джону, «это для тебя, но при таких обстоятельствах я считаю, что лучше, если королева Дейенерис или королева Санса займутся этим. Не то чтобы я не думал, что ты сможешь», - лихорадочно заговорил он, чтобы прояснить ситуацию, «просто я думаю, что ты, возможно, не захочешь из-за своего...»

«Заткнись», - сказала Арья, закатив глаза и покачав головой, когда она приблизилась к ним.

Лицо Джона исказилось от замешательства, когда она сломала восковую печать и прочитала письмо. Его глаза быстро расширились, когда он начал читать, и посмотрели ему прямо в глаза. «Ты уверен в этом?»

Джендри кивнул. «Я не гожусь на роль лорда замка, не говоря уже о всех Штормовых землях. Мой брат Эдрик будет лучше меня».

Джон сложил письмо. "Это была не его идея, не так ли? Если он надавил на тебя..."

«Нет», - рассмеялся Джендри, - «на самом деле он пока об этом не догадывается. Я думаю, лучше получить его прощение, чем разрешение. Кроме того, я могу сказать, что у него есть желание и сила духа. Он хороший лидер и хороший брат».

Джон помедлил, но затем кивнул. «Ты хороший человек, Джендри. Спасибо, что присматриваешь за моей сестрой». Он пожал руку Джендри, оба выглядели как два брата. Это было даже так поэтично, сыновья двух великих врагов расстаются друзьями.

Арья и Джендри сели на коней и отправились из Винтерфелла. Как только они проехали под воротами, Арья оглянулась и увидела Джона и Сандора, наблюдающих за ней. Она помахала им в последний раз, счастливая за все хорошие и плохие дни, которые ей подарили с ними обоими.