Королевства

Каждую ночь он шел к краю скалы, которая возвышалась над долиной и деревней. Никто никогда не следовал за ним сюда, даже Призрак. Сегодня была полная луна, худшее из времен. Всякий раз, когда он смотрел на нее, он думал о ней. Даже после стольких лет он не мог избежать ее, вины или боли. Каждую ночь, когда он поднимался сюда, он задавался вопросом, найдет ли он наконец волю, чтобы шагнуть за край и упасть.

Но в конце, как и каждую ночь до этого, он не смог этого сделать. Он оказался бы внизу, но не от падения, а от приятной прогулки вниз. Большинство людей находили это приятным. Он не смог, ни от чего.

Ветер принес внезапный голос гнева, который разнесся по всей долине, достаточно, чтобы разбудить многих от сна. Голос дракона был таким могущественным.

Он даже не вздрогнул, когда Дрогон приземлился перед ним. Казалось, что именно этого он и ждал все эти годы. Наконец-то сын пришел, чтобы отомстить за убийство своей матери.

Огромные глаза смотрели на него с такой яростью и рычали таким голосом, что даже самые слабые упали бы на колени.

« Пора летать, Джон... Джон... Джон!»

Джон проснулся от своего сна. Он совсем не чувствовал себя отдохнувшим, но комфорт пола был лучше, чем проваливаться в эту огромную кровать, холодный и одинокий. Он повернул голову и увидел Сансу, стоящую над ним, уже полностью одетую, но выглядящую испуганной и обеспокоенной.

«Почему ты там внизу?»

Джон застонал, садясь и стряхивая пелену с глаз. Призрак, лежавший рядом с ним, молча подпер голову и молча посмотрел на Сансу. «Слишком долго живешь солдатом, и суровые вещи в жизни становятся более приятными, чем обычные».

Он заглянул в окно и увидел, что солнце вот-вот встанет. Нет смысла снова засыпать. Но потом он вспомнил, какой сегодня день, и почувствовал, что больше не сможет заснуть.

Пришла Дейенерис. Неудивительно, что Санса встала так рано.

«Откуда у тебя эти шрамы?» - спросила Санса. Джон, сбитый с толку, так как он уже рассказал о своей смерти, собирался ответить, но она уточнила. «Те, что на спине?»

Джон оглянулся через плечо и едва увидел следы на спине. «Я почти забыл о них». Он с нежностью вспоминал их и женщину, которая их ему дала. Даже зная финал, воспоминания все равно были приятными. «Это то, что я получил за то, что солгал первой женщине, которую полюбил».

Санса моргнула. «И кто это был?» В ее тоне была какая-то... резкость.

«Девушка-одичалка, до того, как я стал лордом-командующим». Он вздохнул. «Теперь она мертва».

Ее напряжение сменилось искренним сочувствием. «Мне жаль», - сказала она, снова извиняясь.

"Это случилось давно. Не нужно об этом зацикливаться, но спасибо". Он сел и встал, прошел мимо Сансы и оставил быстрый поцелуй на ее лбу в качестве дополнительной благодарности, на что она покраснела и улыбнулась, когда он направился к своему сундуку, где лежала рубашка, которую он мог сейчас надеть. "Нам нужно вставать так рано?" - спросил Джон, натягивая чистую серую рубашку.

Ее сестринское выражение лица сменилось на деловое выражение Сансы. «Я подумала, что ты захочешь подготовиться к прибытию Дейенерис Таргариен».

«Мы делаем это уже пару дней», - он подошел к наполненному водой тазу и плеснул себе в лицо немного прохладной воды.

«Но если она такая, как ее описал сир Джорах Мормонт, то мы могли бы использовать каждый отпущенный нам час».

Он повернул голову, глядя на нее через плечо. «Ты выполняешь свои обязанности как моя стюардесса или как мой советник?»

«Оба. При дворе королей каждая мелочь может иметь огромное значение. Кто должен ее принять, поприветствовать и представлять вас в одном из многих дел».

«Это, - сказал Джон, указывая пальцем, - будет твоей работой».

Санса покачала головой. «Ты не повесишь это на меня, брат. Дейенерис Таргариен, к лучшему или к худшему», - Джону было ясно по ее тону, что Санса в данный момент не решила, как относиться к Дейенерис. Это было улучшение... в некотором роде. «...суверенный монарх, и поэтому ты должен быть там». Она была так же тверда, как ее мать, когда ругала Робба или Теона.

В голосе Сансы не было той особой язвительности, которую Кейтилин приберегла для одного Джона, насколько он мог судить. «Ты права». Очевидно, не ожидая этого, Санса на мгновение замолчала. «Но приветствие с причала не обязательно создает хорошее первое впечатление между монархами».

«Не говори мне, что ты все еще стесняешься девушек, Джон. Если слухи правдивы, она прекрасна, как сам восход солнца». Санса посмотрела на него почти с забавным удивлением. Учитывая, что она сама была красива, в ее тоне был легкий намек на ревность. «Легко быть запуганным женщиной с ее репутацией. Она была королевой годами. Ты - королевой недель».

«Мне плевать на ее титулы и на то, сколько славы она носит».

Санса уперла руки в бока. «Если это не так, Джон, то почему ты пытаешься уклониться от своего долга короля? Драконы? Ты боишься своей тети?»

"Я знаю свои ограничения, Санса, - наконец сказал он. - Со мной, Дейенерис... Я уверен, что она увидит во мне еще одного своего соперника. Не врага, а соперника. Конкурента. Я хочу мира, я уверен, что она тоже этого хочет, но возникает ли это желание до или после Железного трона? Я боюсь, что она не увидит большей проблемы".

«Умертвие все это опровергнет».

«Что-то из этого. А что-то нет - видимо, я излучаю некое... предчувствие».

Санса ухмыльнулась. «Ага, ты делаешь». Последовал тихий смешок.

Он не мог не усмехнуться. Его сердце ныло, словно его снова пронзили ножом. «Но чтобы по-настоящему завоевать ее, нам понадобится более мягкое прикосновение. Кто-то, кто сможет установить с ней связь на личном уровне, не заставляя ее насторожиться».

«Так вот тут-то я и появляюсь, вы хотите сказать?»

Джон кивнул. «Вы оба прошли через одни и те же испытания в определенных отношениях, если верить шепотам Квиберна», - быстро добавил он в конце. «Вы двое прошли через столько одинаковых мучений. Она может быть единственным человеком, который действительно поймет вас, и то же самое касается и вас по отношению к ней».

Смутившись на мгновение, Санса вдруг широко распахнула глаза. Она никогда не знала об этом... о том, что случилось с Дейенерис. Ожесточена почти так же, как и то, что случилось с ней. Возможно, если бы она знала, всего можно было бы избежать. Джон никогда не узнает ответа.

«Я... я поняла». На ее лице не было отвращения, а простая торжественность. «Я сделаю это, только... дай мне немного времени. Это должно выглядеть естественно».

«Как и любая другая политическая уловка, замаскированная под дружбу?»

Санса усмехнулась. «Ага, вот так. Но сначала тебе нужно одеться».

«Я одет-»

«Ты знаешь, что я имею в виду», - усмехнулась она, выходя из его комнаты, и вошли трое новых слуг замка, чтобы подготовить его к дню. Джон вздохнул, но пошел с этим, несмотря на то, насколько он чувствовал себя больше чертовой принцессой, чем мужчиной. Он мог одеться во что угодно, кроме этих чертовых королевских одежд. Черт, одеться в доспехи было проще.

Он стоял перед зеркалом, смущенный своим нарядом. Ему было наплевать, как он выглядит, но, по словам его советников, король должен был появляться не только в северных кожаных одеждах и доспехах.

Его костюм не был слишком тщеславным и дизайнерским. На Севере его бы носили его отец и Робб. Это был прекрасный костюм, это он признавал, но он не хотел казаться богатым. Но он также не мог казаться неряшливым. Это был черный длинный дублет, вышитый так, чтобы казаться драконьей чешуей, а под ним он носил темно-красную кожаную рубашку.

Его новый плащ был сделан из черного материала с красными нитями и застегивался на шее двумя булавками в виде драконьих голов.

Он посмотрел на Призрака, голова которого лежала на полу, а красные глаза смотрели на него. «Тебе тоже не нравится мода?» Его волк обнюхал пол в ответ. По сравнению со всеми цветами и украшениями, напоминающими миру, что он Таргариен, ему нужен был только Призрак, чтобы показать им, откуда он на самом деле пришел.

В дверь постучали, прежде чем она со скрипом открылась. «Вы готовы?» - спросил Давос, входя.

Нет, не был. Давос понятия не имел, что он чувствовал. Через четырнадцать лет он снова ее увидит. Через четырнадцать лет он встретится с той, что преследовала его во сне.

Это был первый раз, когда он пожалел, что не одинок в прошлом. Он пожалел, что Давос, с которым он сражался и который стоял рядом с ним в Великом Чардреве, не мог пройти с ним сквозь время, чтобы у него был кто-то, кто знал его и с кем можно было поговорить. Компания Ворона была неподходящей.

У него не было ответа. Он просто отправился в Тронный зал, а Давос следовал за ним по пятам. Квиберн был с ним, но бездельничал у двери.

«Ваша светлость», начал Квиберн, «у меня есть доклад, который вы хотели бы услышать сейчас, а не позже».

«Тогда выкладывайте», - сказал Джон, не отставая от своих советников.

«Несколько моих пташек слышали шепот недовольства в городе и за его пределами. Люди, сражавшиеся за короля Роберта во время Восстания, злятся и боятся отродья Безумного короля, как они говорят. Они собираются во все больших количествах, говоря о желании положить конец вашему роду теперь, когда прибыла Королева Драконов».

Джон остановился и посмотрел на Квиберна. «Значит, это братство?»

«Нет, просто лоялисты, затаившие злобу и выпившие много вина».

«Тогда скажите своим шпионам, чтобы они следили за ними. Разговоры - это одно, а действия - совсем другое».

"Сейчас, ваша светлость", - поклонился Квиберн и тихонько ускользнул, пока Джон и Давос продолжали путь в Тронный зал. Это небольшое прерывание на самом деле помогло успокоить мысли Джона. Возможно, это было отвлечение, в котором он нуждался.

Все дворяне собрались, включая тех немногих, кого Джон привел в свой внешний круг. Они идеально выстроились по обе стороны зала, опустошая середину для ожидаемого гостя.

Джон взошел на Железный Трон и сел, ожидая ее прибытия. Она только что прибыла в гавань и была в пути. Ему сказали, что она привела отряд Безупречных и Дотракийцев в качестве своей охраны, своего переводчика, Паука, сира Джораха и свою Руку.

Руки его напряглись, а подлокотники трона сжались. Ожидание и беспокойство пробежали по всему телу.

Двери распахнулись. Джон почти почувствовал желание проклясть богов за то, что они такие мудаки. Он наполовину желал, чтобы Дейенерис не прошла через эти двери, чтобы она вообще не появилась.

Но вот она, одетая в то же черное платье и малиновый плащ, удерживаемый единственной цепью, которая обвивала ее тело. Ее серебряные волосы были заплетены много раз, как и всегда. Но ничего из этого не было нужно, чтобы заставить Джона вспомнить, насколько она прекрасна. Не имело значения, что их позиции поменялись местами, и теперь это он смотрел на нее сверху вниз. Все, что он мог видеть, была она.

Он чувствовал, как в нем поднимается дюжина эмоций, чтобы взять верх. Он боролся с ними со всей своей силой воли. Он чувствовал огромную злость на себя за то, что он сделал, что он был вынужден сделать с ней. Сожаление о том, что он вообще встретил ее. Если бы он не принял приглашение на Драконий Камень, она бы завоевала Королевскую Гавань со всеми своими драконами. Может быть, она все равно отправилась бы на Север, но это была его вина, что она потеряла себя.

Но он любил ее, тосковал по ней все равно. Он чувствовал тоску по тому, чтобы обнять ее еще раз, поцеловать ее. Она была всем, и особенно видя ее сейчас, он чувствовал, как его отвращение к себе пронзает его сердце сильнее, чем кинжал Олли.

Дейенерис и ее окружение, сир Джорах Мормонт, Миссандея из Наата, Варис Паук и Тирион Ланнистер. Остальные, как сообщил Ворон, были на Драконьем Камне, разрабатывая планы в ее отсутствие на случай худшего. Ее охрана состояла из четырех дотракийцев - всех он узнал, но помнил только имена двоих - и шести Безупречных, которых он не мог опознать из-за закрытых лиц. Все они были разоружены, но все еще были готовы сражаться, несмотря ни на что и как.

Все глаза вскоре были устремлены на них. Они остановились у подножия ступеней, ведущих к трону. В последний раз Дейенерис была так близко к нему, когда ее уводили из тронного зала после ее убийства.

После того, как он убил ее.

Несмотря на все усилия Джона, его тело предало его самым незначительным, но худшим образом, каким только могло быть сейчас. Он почувствовал, как струйка слезы скатилась из его глаза по щеке. Дейенерис заметила, ее советники заметили. Этого было достаточно, чтобы убедить его, что он пока не может встретиться с ней.

Прежде чем началось знакомство, Джон встал с Железного трона и вытер мокрую полосу со щеки. «Тысяча извинений, ваша светлость. Сейчас я недостаточно здоров, чтобы встретиться с вами». Он говорил быстро и не смотрел ей в глаза. «Чтобы искупить свои ужасные манеры, я предлагаю вам гостеприимство Красного замка и оставляю вас в руках моей десницы, Давоса Сиворта, и моей кузины и стюардессы, Сансы Старк».

Не говоря больше ни слова, Джон быстрым шагом направился к выходу из тронного зала, подняв руку, останавливая Берика и Джейме, когда они попытались последовать за ним. Он чувствовал на себе множество глаз, осуждающих его, спрашивающих, что он делает.

Призрак, однако, не последовал за ним. Его волк остался лежать вертикально рядом с Железным Троном.

« Джон», - сказал Ворон.

«Уходи», - прошипел Джон.

«Я просто собирался сказать, если вам нужно где-то побыть одному, тренировочная площадка пуста». После этого присутствие Ворона исчезло.

На самом деле это было неплохим предложением. Ему нужно было место, чтобы выплеснуть эмоции, а двор был частично изолирован. Ему просто нужно было уйти от них всех, пока он не сможет взять себя в руки.

**************

Весь Тронный зал наполнился шепотом и бормотанием после того, что произошло. Десница Джона Сноу выглядела совершенно сбитой с толку, как и некоторые из его стражников.

«Кхм», - громко прочистил горло Десница. «Извините за это. Мы все можем подтвердить, что обязанности короля в последнее время утомили его больше, чем кого-либо другого».

Краем глаза Дейенерис видела, что большинство дворян согласно кивнули друг другу, хотя она не могла сказать, было ли это искренним мнением или же это было сделано из желания угодить кому-то другому.

Остальной частью своего зрения она смотрела на тех, кто был ближе всего к Трону. Десница короля, сир Давос Сиворт... он был лысее, чем она ожидала, и гораздо более скромного происхождения, учитывая его простую одежду. Два Королевских гвардейца, тот, что с повязкой на глазу, должно быть, Берик Дондаррион, а другой заставил ее ярость вспыхнуть, когда она наконец увидела человека, который убил ее отца. Эйрис Таргариен был злейшим из безумцев, она не отрицала, но она не могла стереть чувство ненависти, которое она питал к Джейме Ланнистеру. Два Королевских гвардейца... один без глаза, другой без руки.

Следующий будет без ноги или, может быть, без языка? Возможно, Вариса попросят присоединиться...

И последняя из королевской компании привлекла внимание Дейенерис больше всего, женщина большой красоты и с самым ярким оттенком рыжих волос, который она когда-либо видела. Люди говорили о северянах как о грубых людях, которые были не чище, чем одичалые. Она представляла себе неряшливых людей с избитыми лицами и большими, громоздкими телами. Санса Старк, безусловно, была подрывом ее ожиданий. Хотя, похоже, лорда Смолджона Амбера, сира Бриндена Талли и леди Оленны Тирелл не было видно, или, возможно, они просто смешивались с толпой.

«Я считаю, что сегодня вечером мы сможем как следует провести представления, когда король хорошо отдохнет...» Слова Десницы затихли, когда огромный белый волк, сидевший рядом с троном, начал медленно идти вперед, его гигантские лапы ступали по каменному полу. «Призрак», - тихо позвал Десница, но его проигнорировали, когда он приблизился к свите, к Дейенерис.

Двое Безупречных шагнули вперед, но Дейенерис подняла руку и поманила их назад. Она не почувствовала в себе опасности или звериной ярости от волка. Он пристально посмотрел на нее, но это было все. Она сделала два шага ему навстречу и протянула руку. Гигантский волк несколько секунд обнюхивал ее пальцы, прежде чем снова посмотреть на нее. Она никогда не осознавала, насколько красными были глаза волка, до сих пор и поняла, что видела этого волка раньше, как рукоять меча Джораха. Эти волчьи глаза, которые смотрели на нее, были напряженными и прекрасными. Затем внезапно волк повернулся и бросился за так называемым королем.

Десница вновь привлек внимание двора, громко прочищая горло: «С разрешения нашего короля мы предлагаем хлеб-соль и гостеприимство Красного замка. Добро пожаловать домой в Вестерос».

Молодой человек вышел вперед с деревянным подносом, неся прекрасную деревянную миску с поломанным хлебом и солью. Дейенерис посмотрела на десницу, сира Давоса Сиворта, как будто он принял ее за дурака. Ничего в этом не было приличного. Но если этот его король и вправду был Джоном Сноу, то это тоже не было уловкой. Она охотно разделила хлеб и соль, как и ее люди.

«Если вы последуете за мной», - сказал им сир Давос, - «я позабочусь о том, чтобы вас разместили надлежащим образом. Мы подготовили комнаты и устроили жилые помещения для ваших людей.

Дейенерис кивнула и последовала за ним. Пока они шли по коридорам Красного замка, Тирион шел рядом с ней. «Сир Давос, да?» - спросил он. «Последний раз, как я слышал, ты был Десницей короля у Станниса Баратеона».

«Ага, а потом он сжег свою дочь заживо ни за что, прежде чем умер сам и его армия вместе с ним». В его голосе слышался низкий гнев. «Я был в Черном Замке, пытаясь договориться с Джоном Сноу о помощи. Ура, что оказался не в том месте не в то время».

Дейенерис почувствовала явный сарказм в голосе Десницы, но не поняла. Разве он не должен был считать, что это было правильное место в правильное время? Или ему было стыдно, что он не смог поддержать своего бывшего короля во время последнего сражения Станниса Баратеона?

«Джон Сноу», продолжил Тирион, «бывший лорд-командующий Ночного Дозора. Я считаю, что это делает его первым живым человеком, который публично заявил о том, что является бывшим членом Ордена к югу от Стены. Как это сделать, не потеряв голову?» Дейенерис тоже хотелось узнать.

Но ответа не последовало. "Это не мое дело. Ты бы мне не поверил, даже если бы я это сделал. Никто не верит ни одному его слову, пока он не покажет им, что они не правы, и каждый раз они едят свои слова. Не планируй быть первым, кто не поверит, потому что ты не будешь. Ты не сможешь, когда увидишь это". Точно так же, как сказал Тирион о том, что сказал ему сир Бронн.

Наконец Дейенерис заговорила: «И что же такого рода вещи может показать ваш король?»

Сир Давос остановился и оглянулся на них всех. «Тот же тип невозможности, который высиживает трех дракончиков из камня».

Справедливо.

Он пробирался все выше в крепость, пока не добрался до первой комнаты. Он посмотрел на Дейенерис. «Это было приготовлено для тебя». Он открыл ей дверь, и Дейенерис оказалась в прекрасной комнате, предоставленной ей одной. Она была такой же большой, как ее солар в Миэрине.

«Я прикажу одному из слуг исполнить любую твою просьбу, если ты того пожелаешь».

«Спасибо, сэр. У меня будет время поговорить с моим советом, прежде чем мы продолжим».

«Конечно. Я буду ждать в коридоре, когда они будут готовы отправиться в свои покои». Он поклонился и сказал несколько последних слов, прежде чем извиниться. «Добро пожаловать домой».

Пока Дейенерис быстро окидывала взглядом свои покои, Тирион уже направился к серебряному кувшину, в котором, без сомнения, было вино. «Ты остановишь свою руку, Тирион», - остановила его Дейенерис, - «будет время подкрепиться, но сейчас не время».

Тирион пожал плечами с невинным выражением лица. «Один мудрец однажды сказал, что оптимизм может принести самые выгодные решения, а ключ к моему решению - это вино или женщины, или и то, и другое».

Дейенерис в тот момент было не до смеха, учитывая текущую напряженность. «Как вы думаете, его заставила уйти усталость или что-то еще?»

«Наверняка что-то еще», - согласился Тирион, - «но из того, как двор отнесся к оправданию, следует, что он, возможно, уже завоевал лояльность многих из них. Тем не менее, это не унимает моего любопытства относительно того, почему все произошло именно так. Радикальная идея, которая приходит мне в голову, заключается в том, что он может быть на самом деле просто подставным лицом для настоящего правителя, как последние двое были для моего отца».

«Нет», - резко вмешался сир Джорах, - «этот человек - вовсе не номинальный глава. В этих залах он - король для этих людей целиком и полностью».

«Как я уже сказал», Тирион поднял руку в защиту, «это была всего лишь идея. Но мои мысли могли бы быть яснее, если бы вы поделились своими по этому вопросу, сир. Вы поделились своими впечатлениями об « Эйегоне Таргариене» «с нашей королевой, но едва ли с остальными из нас».

Джорах сказал несколько вещей, которые он сказал Дейенерис, когда они воссоединились, но прямо сейчас ее мысли постоянно были заняты сомнениями, был ли этот человек, который называл себя Эйегоном Таргариеном, на самом деле тем, кем он себя называл. Она никогда не встречала своего брата Рейегара, так что найти сходство было бы почти невозможно. Но в этом человеке не было и следа валирийского наследия. Его волосы были темными, как и глаза, полная противоположность ей самой. Конечно, она знала, что в ее роду было немало тех, кто имел иную окраску, чем их валирийские родственники, но след сходства всегда был.

«Возможно», - вмешалась Миссандея, - «он действительно устал. Он стал королем всего две недели назад, и, если я правильно помню, что сказал лорд Варис перед нашим отъездом, он взвалил на себя множество обязанностей, которыми пренебрегли его предшественники».

«Это правда, - сказал Тирион, - прекрасное свидетельство - запах воздуха и городской жизни вместо смрада канализации. Лично я буду вечно благодарен ему за это».

Это раздражало Дейенерис. «Тогда, может быть, ты хочешь служить ему вместо этого? Он быстро завоевывает расположение людей. Если он полностью это сделает, то как мне избежать образа иностранного захватчика?» Рыча, она встала и начала расхаживать, на ее лице было видно разочарование. «Потерпеть неудачу от рук какого-то лже-короля?»

«Значит, ты ему не веришь?» - спросил Джорах.

«У меня много сомнений относительно его предполагаемой личности. Многие бастарды моего Дома и крови пытались претендовать на мантию дракона, так почему бы Джону Сноу не быть другим? Я верю записи о браке Рейегара и Лианны, Джорах. Но как мы можем быть уверены, что Джон Сноу на самом деле их ребенок, а не тот, кто первым нашел секрет и воспользовался им?» Верила ли она в это или ей просто было безопаснее предполагать худшее? Дейенерис не знала. «Я не потратила семь лет, стремясь к своему дому, только чтобы получить отказ на пике моих усилий».

«Конечно, нет», - согласился Тирион, - «но пока у нас не будет полноценной встречи, мы не сможем сделать больше выводов по этому вопросу».

«До тех пор нам следует узнать мнение и впечатления окружающих. Например, Сансы Старк». Дейенерис была впечатлена тем, как рыжеволосая женщина встретила их в доках, и еще больше ее неподвижной позицией, когда она смогла небрежно договориться об изъятии оружия у своих стражников. «Кажется, она ближе всех к нему, хотя и не его десница».

«Санса, конечно, не та девушка, которую я помню. Теперь она женщина и лютоволчица. Не стоит недооценивать ее, потому что она наверняка не сделает этого с тобой».

«Если вы думаете, что я это сделаю, то вы ошибаетесь. Мне очень интересно узнать, что в ней еще есть. Но король их, вы все так высоко отзывались о нем, и все же он исчезает с первого взгляда?»

Тирион вздохнул. «Я уже видел это у военных, так что, возможно, это гораздо проще. Они преуспевают в битве и в командовании людьми, но управление и правление утомляют их и приводят в худшие места для королевства...»

Пока Тирион продолжал бубнить свои слова и золотые советы, Дейенерис подошла к окну своей комнаты и посмотрела на город. Она воспользовалась этим моментом, чтобы позволить себе почувствовать, что она наконец-то дома. Именно здесь родились и выросли ее братья.

Ее мысли прервал отголосок шума. Судя по тому, что он звучал, это было тяжелое хрюканье мужчины. Не как у мужчины, у которого страсть с женщиной, а как у мужчины в великой схватке. Она посмотрела вниз на нижние уровни замка и отсюда могла видеть тренировочный двор. Там был только один человек, Джон Сноу. Он снова и снова размахивал мечом по тренировочному манекену, но с таким разочарованием в своих атаках. Он больше выплескивал свой гнев, чем тренировался. Даже когда тренировочный клинок сломался, он продолжал атаковать манекен.

Что ее потрясло, так это то, как он отбросил свой клинок в сторону и упал на колени. Насколько она могла судить, он плакал. Но почему? Какая у него была причина быть несчастным? Возможно, разочарование из-за того, что его правление вот-вот закончится? Нет, это было бы больше похоже на избалованного ребенка, и хотя они еще толком не встречались, он не показался ей таковым. Тирион высоко отзывался о нем, шпионы Вариса докладывали, насколько великие лорды каждого королевства его уважали. Разочарование в целом? Как будто он был влип в ситуацию, о которой Тирион сказал в последний раз. Возможно...

Дейенерис вспомнила, что она увидела в Тронном зале. Он пролил слезу, когда посмотрел на нее, как раз когда их глаза встретились. Но почему? Его заявления о том, что он ее племянник от Рейегара и Лианны, представляли собой возможную правду. Был ли он ошеломлен ее возвращением? Воссоединением с давно потерянным родом Таргариенов? Ожидал ли он какого-то искреннего воссоединения семьи, о котором он даже не подозревал?

Новая идея пришла ей в голову. Возможно, она напомнила ему о ком-то, кого он потерял, о ком-то, кого он держал близко к сердцу, куда никто другой не мог добраться.

**************

Это было самое странное. Пока сир Давос вел войско Дейенерис Таргариен в предоставленные им покои, что технически должно было быть ее обязанностью как стюардессы, она распустила суд и ускользнула, чтобы позаботиться о Джоне. Но когда она и Берик Дондаррион последовали за Джоном, вместо этого они встретили Призрака у двери наружу, загородив им путь. Когда они оба попытались обойти Призрака, лютоволк двинулся и оттолкнул их. Не было странным, что волк стоял на страже, чтобы сохранить частную жизнь своего хозяина, но то, насколько скоординированным и решительным был Призрак.

Когда они оба наконец сдались, Джон только что вернулся и не был удивлен, обнаружив их там. На самом деле он почти прошел мимо них, когда Призрак убрался с дороги. Что было еще более странно, так это то, что Сансе показалось, что она увидела, как рубиново-красные глаза Призрака на секунду вспыхнули белым, но она не обратила на это внимания, когда Джон внезапно появился с другого конца коридора. "Извините за это", - тихо сказал Джон. Его глаза были красными, а лицо немного опухшим. Он плакал. "Они приняли права гостя?"

«Они так и сделали», - подтвердила Санса, - «и Давос отвел их в их комнаты».

Джон глубоко вздохнул. «Этого больше не повторится, клянусь. Мы проведем суд сегодня вечером и сделаем все правильно. Сейчас мне нужно побыть одной». Она открыла рот, но Джон сжал ее плечо. «Не спрашивай, почему или нужно ли мне что-то еще. Просто уединение и... покой».

Она помолчала... потом кивнула. «Если это то, чего ты хочешь».

Берик поднял бровь. «Отложим интервью с Ремусом Эшвудом?»

Правильно, человек, которого рекомендовала и отправила в Королевскую гвардию леди Барбри. А еще был тот, кого рекомендовал Бронзовый Йон... чье имя она забыла, он тоже сегодня прибыл, чтобы получить шанс надеть белый плащ.

«Нет», сказал Джон, «пусть сир Джейме и Черная Рыба встретят нас в палатах Малого Совета. Сначала мы позаботимся об этом. А Санса», он посмотрел прямо на нее, «я хочу, чтобы ты пошла и представилась Дейенерис и оказала ей другие любезности, экскурсию, если она захочет, или что-нибудь еще, что поможет смягчить оскорбление до сегодняшнего вечера, когда я буду готов».

«Джон», - начала Санса свое возражение с шипения, - «неужели ты думаешь, что разумно так быстро давать потенциальному врагу такую ​​свободу? Заключение на ночь - это не худшее, что может быть для них в первый раз».

"Если бы они были нашими пленниками, то да. Но они наши гости, и поэтому мы должны хорошо с ними обращаться. Я надеюсь, что вы сможете построить с ней хорошие отношения ради собственной выгоды. Это мое последнее слово". Не дожидаясь, пока она скажет что-нибудь еще, Джон ушел, а сир Берик и Призрак последовали за ними.

Если бы Джон сказал ей что-то другое или заговорил бы другим тоном, она могла бы переложить бремя этой задачи на кого-то другого. Но он говорил с четким пониманием того, что это была задача только для нее, как будто он планировал дать ее с самого начала. И он так и сделал, учитывая их разговор ранее. Она приняла задачу поговорить с Дейенерис. Но о чем тогда было бы говорить?

Она начала свой путь на верхние уровни замка, но на полпути обнаружила, что ходит взад и вперед по коридору, не решаясь, продолжать ли идти в логово Разрушителя Цепей и всех остальных титулов или рискнуть и пройти по всему замку, чтобы найти повод не делать этого. Если Джон хотел, чтобы она шпионила за Дейенерис Таргариен, у нее были бы лучшие способы подняться наверх, чтобы встретиться с ней, но он хотел, чтобы они были друзьями? Эта идея казалась пресной в ее устах.

С каких пор она могла называть кого-то настоящим другом, если он не был членом семьи? Может быть, Джейн Пул? Маргери?

«О», - раздался из-за ее спины голос, пока она шагала, и он показался ей слишком знакомым, когда она обернулась. «Простите меня, миледи», - сказал Тирион. «Я не хотел прерывать ваши глубокие размышления».

Когда ее мысли сбились с пути из-за прибытия ее бывшего мужа... или формально он все еще был ее нынешним мужем? Какова бы ни была его должность, прибытие Тириона на несколько секунд опустошило ее разум, что сбило ее с толку и не позволило ей найти правильный ответ. Все, что вырвалось наружу, было одно слово. "Что?"

Тирион выдавил улыбку, шагая вперед. «Если вы последуете моему совету, то вам не подходит ходьба, Старки. Кажется, вы лучше умеете размышлять. Я помню, как ваш отец делал это в Винтерфелле, а ваш дядя и бывший единокровный брат делал это еще лучше на Стене. Возможно, вам стоит попробовать». Она остановилась в нескольких шагах от него и выглядела довольной. «Вы хорошо выглядите и определенно изменились с тех пор, как я видела вас в последний раз».

Санса выпрямилась. "С первого взгляда я бы сказала то же самое о тебе. Рука еще раз. Как думаешь, ты удержишь позицию дольше, чем в прошлый раз?"

«Я, конечно, на это надеюсь. Я был бы весьма ошеломлен, если бы мой отец внезапно появился и отобрал его у меня».

« Тогда молись, чтобы мертвецы не добрались до останков Льва из Утеса Кастерли», - молча подумала она.

«Хотя я не думаю, что это было бы так же здорово, как в последний раз, когда мы виделись. Джоффри отравили, а моя жена сбежала из города. Я никогда не чувствовал себя таким смущенным или ошеломленным за один день».

«Я уверена, что в ней были моменты, которыми можно было наслаждаться». Она, конечно, наслаждалась, когда увидела последние моменты Джоффри, насколько могла. «Но я уверена, что были браки, которые заканчивались более нелепо».

«Да», согласился Тирион. «Я думаю, это был второй муж подряд, с которым Маргери так и не переспала, и, несмотря на всю ее красоту, удивительно, что пир не перешел сразу в постель».

Санса прищурилась. «Я имела в виду наши, Тирион».

«О, - Тирион почувствовал себя немного угрюмым, - конечно». Он потер затылок. «Я помню, как слышал от Вариса, что Мизинец отвез тебя в Долину. Он был замешан в этой маленькой афере, которая едва не лишила меня головы?»

Кивнув, Санса усмехнулась. "Да, но тебе не нужно беспокоиться о нем. Джон позаботился о том, чтобы ему не так повезло, как тебе".

"Он это сделал?" Тирион прислонился к стене. "Я чувствую, что какая-то часть меня должна быть расстроена тем, что я не сказал этому человеку последнего слова перед его смертью... но с другой стороны, я бы предпочел не рисковать, чтобы из его жалкого рта вырвалось какое-то безвкусное тщеславие. Твой брат доказывает, что он умен, раз он так эффективно справляется с Литтлфингером. Я хотел бы услышать об этом побольше когда-нибудь. Но у меня есть свои дела, как, я полагаю, у тебя есть свои. Или я ошибаюсь, предполагая, что ты здесь не просто для того, чтобы думать, а, возможно, застрял по пути к Дейенерис?"

«Вы всегда были проницательны», - сказала она с искренним комплиментом.

«Знаешь, - продолжал Тирион, - у вас двоих больше общего, чем ты можешь предположить на первый взгляд. Находясь по разные стороны баррикад, конечно, трудно думать или смотреть на вещи таким образом, но ты слышал о ее деяниях? Я рассказал ей многое из того, что ты сделал, и она впечатлена тобой. Я знаю, что она будет впечатлена еще больше, услышав от тебя самого лучшие стороны».

Первым чувством Сансы было поморщиться, что Тирион поддерживает заявление Джона, сделанное ранее, но затем ее удивило то, что Дейенерис Таргариен была впечатлена ею.

Тирион склонил перед ней голову. «Надеюсь, мы сможем поговорить еще немного после сегодняшнего дня, миледи». Он пошел дальше по коридору, снова оставив Сансу одну, чтобы решить, куда идти.

Оборвав юбку, она пошла дальше, к покоям Дейенерис Таргариен, пока наконец не оказалась у двери, которую охраняли двое дотракийских воинов. Хотя это выглядело неловко, так как они были без своих кривых мечей. Но вблизи они были высокими и внушительными, пахли маслами и лошадьми и смотрели на нее стальными глазами.

«Фин аджин маэ?» - спросил один из них.

"Джин андал кхалс аджжалани чиори анха тикх астат. Фин киша елат тат атхвиладжерар аррек анха'м елат тат жорре мае асшекх акка аджжалани", - сказал другой и ухмыльнулся другому, который усмехнулся. Сансе не нужно было говорить на их языке, чтобы понять их. Их глаза сказали все, что они думали, когда они смотрели на нее с вожделением, как Бейлиш иногда делал. "Чего ты хочешь?"

«Я здесь, чтобы увидеть Дейенерис Таргариен», - сказала Санса, не обращая внимания на то, как они смотрели на нее внушительными, полными похоти глазами.

Второй дотракийец осмотрел ее с ног до головы, прежде чем постучать трижды.

Вместо Королевы Драконов это была ее служанка, Миссандея из Наата.

Санса сделала идеальный реверанс. «Добрый день, моя леди. Я пришла от имени короля Эйгона, чтобы просить аудиенции у вашей королевы».

Миссандея кивнула и отошла в сторону, позволяя Сансе войти и увидеть Дейенерис Таргариен в одном из окон, смотрящей на гавань и территорию замка, прежде чем повернуть голову к Сансе. Даже здесь, в менее официальной обстановке, она сияла так, как описывали всех Таргариенов. Санса встречала одного в Джоне, но он перенял окраску от ее тети Лианны. Но здесь была чистая статья.

Она честно чувствовала, что не может соответствовать требованиям.

Отгоняя эту мысль, Санса снова сделала реверанс.

Дейенерис пошла вперед, остановившись всего в паре шагов от нее. «Я должна признаться, что ты не такой, каким я представляла Старка. Я представляла твою семью мерзкими, ненавистными персонажами из-за их участия в восстании. Но именно правда одного рыцаря помогла это изменить. От имени моей семьи я прошу у тебя прощения за то, что случилось с твоим дядей и дедом».

Санса была в шоке. Она не ожидала, что первыми словами Дейенерис будут извинения.

«Мой отец был злым человеком, и я прошу вас не судить дочь за грехи ее отца».

Санса вздохнула, чувствуя себя немного более расслабленной. "Нечего прощать, ваша светлость. Вы не виноваты в том, что это произошло, и Эйгон тоже. Деяния Безумного Короля были его собственной ошибкой, совершённой до того, как кто-либо из нас родился. Мы начинаем заново".

Дейенерис улыбнулась. «Надеюсь, мы сможем. Я не хочу, чтобы между нами продолжалась вражда».

Санса выпрямилась. «Король попросил меня предложить вам любые услуги и экскурсию по замку и территории, если вы пожелаете».

"Я бы с удовольствием, миледи. Насколько я понимаю, вы сами провели здесь несколько лет, хотя и не в самых лучших обстоятельствах. Вы рады вернуться без Серсеи Ланнистер, следящей за каждым вашим шагом?" Они вышли из комнаты и спустились по лестнице, а один из дотракийцев последовал за ними в качестве бдения, первый, кто заговорил, когда Санса вошла в покои.

«Я рад, что мне не нужно оглядываться каждый раз, когда я поворачиваю за угол в коридоре, но я хотел бы вернуться домой, где мое место. Винтерфелл - там, где мое сердце, но мой долг - на стороне короля».

«Я всегда чувствовал это во время своих путешествий по Эссосу. Я был счастлив в местах, где жил, в том, что я мог увидеть и испытать, но я никогда по-настоящему не чувствовал, что это то место, где мне суждено быть. Но, ступив на Драконий Камень и утолив многолетние чувства, я почувствовал, что все это правильно в моей душе».

«Тогда я завидую вам, ваша светлость, если вы нашли себя счастливыми в тех землях, вдали от вашего дома». Как бы она ни старалась забыть свое время здесь, планировка Красного замка горела в ее памяти. Сансе было легко вести их обоих по пещеристым коридорам. «Вы проложили великий путь, даже нашли настоящих друзей в своем путешествии. Те, чья чистая преданность исходила из любви и доверия». Перспектива... она ускользала от нее большую часть ее жизни. «Вы можете не найти то же самое здесь с большинством. Я не нашла, долгое время».

Они достигли лестницы, спускаясь по ней в тишине. Внизу Дейенерис подняла глаза. Санса поняла, что королева была намного ниже ее. Какая ирония, учитывая ее репутацию, Королева Драконов должна была быть девяти футов ростом. «Я полагаю, теперь, когда Ланнистеры лишились власти, это должно быть проще, учитывая, как отвратительно они с тобой обращались».

Санса глубоко вздохнула. «Со мной обращались и хуже, но это больше говорит о тех событиях, чем о Джоффри или Серсее».

Дейенерис с любопытством отнеслась к этому, но, похоже, не стала вникать в дела настолько глубоко, чтобы причинить боль. «Варис сказал мне, что это был кто-то другой, кто держался ближе к твоему уху, чем они».

"Петир Бейлиш, - прошипела Санса, что, казалось, удивило Дейенерис. - Я бы попросила тебя поблагодарить короля за то, что он вершит правосудие над этим человеком, иначе мы все подсыпали бы друг другу яду в умы больше, чем в наши кубки. Он всегда находил способ избежать того, что заслужил, с помощью какого-нибудь легкого приговора, который мог склонить кого угодно на свою сторону. Я слишком долго была слишком глупа, чтобы думать, что он предлагает дружбу".

«Я знал таких людей. Их было слишком много, чтобы сосчитать. Пока такие люди, как мы, находятся в местах власти, всегда найдутся люди с красноречием, которые попытаются проникнуть в нашу компанию».

«А те, кто пытается войти, гораздо больше», - подразумевала Санса. Прежде чем Дейенерис успела ответить, они почувствовали, как солнечный свет ударил им в лицо. «А, мы здесь».

Подняв бровь, Дейенерис широко раскрыла глаза, окинув взглядом королевские сады. «Он прекрасен».

Санса улыбнулась. «Мое единственное убежище во время моего пребывания здесь». Она сложила руки, когда они вдвоем шли по цветочным дорожкам. «Я давно узнала, что именно Добрая Королева Алисанна первой начала разбивать сады, а королева Мирия Мартелл их расширила».

На лице Дейенерис растянулась ослепительная улыбка. «Что-то из моего Дома Ланнистеры и Баратеоны не смогли сжечь». Ее взгляд снова метнулся к Сансе. «Это и мой племянник».

«И твой племянник», - усмехнулась Санса. «Кстати, об Эйегоне», использование его имени Таргариен не было привычным, но это компенсировалось величием. Как будто в нем была вся сила и мощь, которых Джон заслуживал. «...на троне, такое чувство, что такие люди слишком боятся приближаться. Думаю, это единственная причина, по которой я чувствую себя здесь в безопасности».

«Мой племянник... Эйгон Таргариен, Шестой этого имени». Дейенерис говорила все это сюрреалистическим тоном, словно все еще не верила. «Моя десница и лорд Варис много говорили о твоем короле, когда он был Джоном Сноу. Довольно замкнутый человек, но такой же благородный, как твой покойный отец, и сильный боец. Теперь я слышу, что он может быть лучшим мечником во всем мире». В словах Дейенерис было немного преувеличения, но также и немного веры.

«Тебе стоило увидеть его бой с Смолджоном Амбером». Она фыркнула. «Хотя называть это боем - слишком гордое слово. Это было унижение. Эйгон даже не вспотел, а лорд Амбер был избит, в синяках и истекал кровью. Он едва мог стоять на ногах на следующий день». Санса замолчала. Вспоминая о своей встрече с Джоном, она чувствовала, что это не то, чего она ожидала, и это было ненормально. «Иногда кажется, что он совсем другой человек. И я не имею в виду, что он был лордом-командующим и одичалым какое-то время, но... я не знаю, как это описать. Это почти как будто он тот мальчик, который дулся в углах Винтерфелла, но только теперь он выбирает быть там по собственной воле, а не потому, что стыдится своего рождения. Иногда я думаю, не из-за того ли, что я была такой чопорной маленькой девочкой». Она смиренно опустила голову, вздохнув. «Особенно в моем отношении к нему».

Нахмурив брови, Королева Драконов выглядела по-настоящему скептически. «Ты была так ужасна с ним?» - спросила Дейенерис. «Вы оба кажетесь гораздо ближе, чем большинство братьев и сестер, вполне на одной волне друг с другом. Он, должно быть, очень доверяет тебе, раз ты так глубоко в его совете, а не на Севере... и все же вы говорите так, словно в юности вцепились друг другу в глотки».

«Нет, я бы не описал это так, скорее... Я держала дистанцию, а он просто перестал пытаться приблизиться». В каком-то смысле это было более болезненно, чем когда они вцепились друг другу в глотки. Санса была такой с Арьей, и теперь их отношения не ощущались так, будто она постоянно пыталась искупить прошлое. «Если бы вы знали нашу семью, вы бы не сделали такого вывода. Я была идеальной маленькой леди для моей матери, в то время как Арья была той, кто действительно давала Джону родство, которого он заслуживал. Но теперь... это почти как будто роли поменялись. Я к нему ближе, а Арья держится подальше».

Дейенерис на мгновение замолчала. «...И все же», - наконец заговорила она. «Вы должны быть счастливы, что есть друг у друга».

На ее лице появилась улыбка, крошечная. «О, больше, чем что-либо еще». Оглянувшись на Дейенерис, она вдруг немного покраснела. Санса почувствовала, что ее задели за живое всеми этими разговорами о ее семье. «Мои извинения. Я просто болтала».

«Тебе не нужно извиняться». Дейенерис потрогала пальцами прекрасный цветок зимних роз, посаженный в стороне от тропинки. «Это были те цветы, из которых была сделана корона, которую мой брат подарил твоей тете, верно?»

Санса считала эту историю трагедией. Она и сейчас ею является, хотя и совсем по-другому. «Родители Эйгона».

«Рейегар должен был стать королем», - пробормотала Дейенерис, прежде чем повернуться к Сансе. «Теперь моя очередь завидовать вам, леди Старк. У вас есть то, от чего я отказалась много лет назад».

"Что ты имеешь в виду?"

«Моего брата, Визерис, убили у меня на глазах, и я ничего не сделала, чтобы это остановить. Я могла, но не сделала этого, а позволила мужу короновать моего брата расплавленным золотом. Я так ненавидела своего брата, я боялась его, и все это вышло на новый уровень, когда он направил меч на мой беременный живот. Теперь уже не имело значения, какую кровь или имя мы разделяли». Голова Дейенерис упала, и они остановились. «То, что он сделал, не подлежит прощению, но я не должна была позволить его судьбе свершиться, не ценой того, что мой единственный родственник исчез из мира... насколько я знала, по крайней мере». Королева в этот момент выглядела намного старше, чем предполагала ее юность. Санса поняла. «Ты когда-нибудь чувствовала себя по-настоящему одинокой в ​​этом мире, Санса?»

Вопрос с простым ответом на этот раз. "Да. Может, не так долго, как ты, но да. Здесь, в Долине, мой собственный дом. Пока я не оказалась у Стены с моими братьями". Ее глаза расширились. Как она могла забыть? "С Теоном все в порядке?"

Дейенерис выглядела удивленной, что она спросила Теона. «Теон Грейджой?» После кивка Сансы она продолжила. «Он стоит рядом со своей сестрой на Драконьем Камне, на моей службе, и он верный человек».

«Но с ним все в порядке?» - спросила Санса с более сильным акцентом.

Королева драконов пристально посмотрела на Сансу. «Да».

Санса вздохнула с облегчением. «Я надеялась, что он придет, но не знаю, как бы отреагировал Джон, если бы он это сделал. Иногда он вел себя довольно непредсказуемо».

«Я видела это», - сказала Дейенерис с долей юмора в голосе, хотя в нем и была доля резкости.

«Поверьте мне, никто из нас не знает, что с ним сегодня произошло. Это просто произошло. Но он очень уважает вас и хочет мира».

«А как насчет тебя?» - спросила Дейенерис. «Ты хочешь мира с чужеземной королевой, которая отнимет у твоего короля Железный трон?»

Санса ответила не сразу. Она встретилась взглядом с Дейенерис и обнаружила, что та не пытается спровоцировать ее на спор, а ищет честного мнения о себе. «Я желаю мира, ваша светлость. Но готовы ли вы снова остаться одни, чтобы получить то, что хотите?» Вопрос теперь оставил Дейенерис без ответа.

Между ними, стоявшими посреди рощи фруктовых деревьев, повисла тишина, но ее нарушил один из рыцарей Тиреллов, приблизившийся к ним. «Простите, леди Старк, - сказал он, - но вы должны знать, что леди Маргери только что прибыла».

«Что?» - ахнула Санса. «Почему она вернулась? Томмен с ней?»

«Лорд Ланнистер ее не сопровождает. Она в Тронном зале, ожидая любезностей Красного замка».

«Конечно», - Санса собралась уходить, но вспомнила о своих собственных любезностях. «Простите за мой уход, ваша светлость. Мне нужно заняться своими обязанностями стюардессы».

«Позвольте мне присоединиться к вам. Я бы с удовольствием встретился с бывшей королевой Маргери».

Они вышли в Тронный зал и обнаружили Маргери, стоящую одну, и только один из ее мужчин был с ней в качестве бдения. Она носила зеленую и золотую вуаль, которая закрывала нижнюю часть ее лица, едва видную под ней, но Санса могла видеть, что повязки исчезли.

«Маргери», - сказала Санса с распростертыми объятиями, приближаясь к подруге. Она едва могла видеть улыбку на лице Маргери, когда они оба нежно обнялись. Когда они отстранились друг от друга, Маргери подняла вуаль и показала шрам, который разрывал сердце Сансы, когда она видела его нанесенным кому-либо. Он был еще свежим от красного, потребовались бы годы, чтобы цвет смешался с кожей, но в таком виде он выглядел хуже, чем у Пса. «Что ты здесь делаешь? Все в порядке с Томменом?»

«С Томменом все в порядке. Мы договорились, что нам все еще нужно какое-то время порознь, но это не значит, что он не под моим присмотром. Пока Серсея здесь, где ей и место, Западные земли у меня под пятой. У меня есть на то причины... мои собственные».

«Больше вам говорить не нужно. У нас есть по крайней мере дюжина палат, готовых принять любого. Выбирайте».

«Не думаю, что мой старый солярий доступен?» - пошутила Маргери и посмеялась с Сансой, прежде чем обратить свои прикрытые глаза на Дейенерис. «Значит, новости правдивы». Маргери сделала реверанс перед Дейенерис. «Приятно познакомиться с вами, ваша светлость. Меня зовут Маргери Тирелл, я жена Томмена Ланнистера и леди Утеса Кастерли. У меня не так много титулов, как у вас, если я правильно расслышала, но я довольна».

Дейенерис улыбнулась и сделала реверанс в ответ Маргери. "Мне очень приятно познакомиться с вами, леди Маргери. Я бы очень хотела встретиться с вами и вашей знаменитой бабушкой в ​​ближайшие дни. Но я думаю, что этот день должен быть зарезервирован для вас и Сансы". Дейенерис ушла, не сказав больше ни слова, обратно в том направлении, откуда они пришли с Сансой.

«Она превзошла все мои ожидания», - призналась Маргери. «Я никогда не думала, что чистокровная валирийка может выглядеть столь воздушной. Но мне кажется, что серебристые волосы больше подходят женщинам, чем мужчинам. Представить себе короля с ними - это... само по себе образ. Он выглядит лучше с темными волосами, не правда ли?»

Санса, слегка ухмыльнувшись, посмотрела на подругу. «Рейегар Таргариен влюбился в мою тетю не просто так, я думаю».

«Как вы думаете, повторятся ли с ними события?»

Санса, словно впервые поняв намек Маргери, напряглась при упоминании об этом, но сохранила благородное самообладание. «Они уже есть, в некотором смысле. Мой отец рассказывал мне, что в Харренхолле моя тетя Лианна проливала слезы, когда слышала, как Рейегар играет на своей арфе, а Джон проливал одну, просто увидев ее». Она вздохнула, глядя на последний кусочек Дейенерис, прежде чем Королева Драконов окончательно исчезла из виду, не осознавая изучающего взгляда, который бросала на нее Маргери.

«Были ли уже предложения о браке между ними?»

Санса одновременно усмехнулась и рассмеялась. "Между ними не было ничего, кроме извинений короля, когда он не смог явиться к Дейенерис. Он, правда, не говорит, почему это произошло. Он притворяется больным, но его может увидеть любой".

«Но будут ли они? Это имеет смысл для миссии короля против мертвецов. Ее армии - не те, над которыми стоит смеяться. Разве Роберт Баратеон не признавал, что орда дотракийцев, численностью в половину армии Дейенерис, разгромит все, что мы ей противоставим?»

«Я этого не помню, но, несмотря на большой рост Роберта в последние дни его жизни, его сердце и разум были по-прежнему закалены, как у воина. Он знал военное искусство едва ли не лучше всех в королевстве».

«А еще есть драконы. Я их пока не видел, но, судя по тому, что говорят люди, они уже не те маленькие питомцы, какими были в последние дни перед исчезновением. Если бы у нас был хотя бы один из них...»

"Тогда ни один замок, крепость или твердыня не устоят против этой силы. Мертвецов можно будет изуродовать за час. Если Джон женится на ней, то все трое будут с ним в союзе, возможно, один из них станет его ездовым животным". По правде говоря, если бы Дейенерис предложила Джону брак за мир, то он был бы полным дураком, если бы сказал "нет". Любой, у кого под командованием были бы эти армии и драконы, мог быть неудержим.

Маргери посмотрела на нее взглядом, очень похожим на взгляд ее бабушки. «Итак, если бы его светлость спросил вас, что вы думаете о браке с Дейенерис, вы бы одобрили эту идею?»

Санса моргнула, несколько ответов сорвались с ее языка... только чтобы умереть. «Это... было бы глупо с моей стороны не одобрить это».

Подняв бровь, Маргери склонила голову набок, глядя на Сансу. «Это был не ответ. А ты бы ответила?»

«Я не знаю, чего вы от меня хотите».

«Простой ответ: да или нет».

Семь Ада, зачем ей нужно было ставить ее в такое положение? В этом случае не должно иметь значения, каковы были ее личные чувства по поводу того, что Джон вступил в такой союз, ее долг как его советника был на первом месте, и она должна была сделать то, что казалось логичным, прежде чем думать о том, что, по ее мнению, он должен был сделать. "Нет, я не думаю. Пока нет, по крайней мере. Я встречалась с ней и обнаружила, что восхищаюсь ею и уважаю ее, но каждый может скрыть свою истинную сущность за хорошим первым впечатлением. Ее крестовый поход за прекращение рабства - благороднейший, никто не может спорить об обратном. Но крестовый поход за трон - это другое дело. То, что она готова сделать ради последнего, а не первого, нам еще предстоит выяснить. Если мы собираемся предложить союз через брак, нам нужно увидеть ее больше, чтобы увидеть, кто она на самом деле".

Маргери погладила подбородок. «Хм, добавь несколько ругательств, и это будет похоже на то, что сказала бы бабушка». Санса слегка фыркнула, на что Маргери слегка ухмыльнулась. «Но, похоже, ты хочешь, чтобы Дейенерис соответствовала?»

«Ну... конечно. Она - все, что осталось у Джона со стороны отца».

«Поэтому вы будете продолжать пытаться общаться с ней как с другом».

"Да..." Санса оглянулась туда, где была Дейенерис. "Даже если нет... она кажется тем, кто понимает меня". После всего, о чем они говорили до встречи с Маргери, Санса почувствовала крошечную связь между ними, которая имела потенциал для роста. Если бы все было не так, как сейчас, когда Дейенерис пыталась вытеснить Джона, сердце Сансы было бы устремлено на берег, чтобы найти потенциального друга, вроде нее.

Санса вспомнила, что сейчас они с Маргери были одни, и воспользовалась случаем повторить предыдущий вопрос. «Зачем ты вернулась сюда, Маргери?»

Маргери просто вздохнула в своем первом ответе. «Мне сказали, что здесь есть человек, который может помочь мне с некоторыми моими проблемами, человек, которого зовут Квиберн».

«Квиберн?» - удивленно спросила Санса. «Он более или менее неофициальный великий мейстер в Красном замке и находится на нижних уровнях, изучая тварей вместе с Сэмвеллом Тарли. Зачем ты его ищешь?»

«Это мое дело, Санса. Пожалуйста, уважайте мою частную жизнь. Мне просто нужно встретиться с ним на некоторое время».

«Никто не может этого сделать, если только Джон или Сэм не разрешат этого».

«Тогда ты поможешь мне, спросив Эйгона? Я знал Сэма, когда мы были детьми, но недостаточно, чтобы считать его другом. Он был добрым мальчиком, но часто слишком беспокойным и заикающимся».

«Сейчас вы бы удивились, увидев его. Но я попрошу короля об одолжении для вас. Но не надейтесь скрыть свои причины, иначе вам, возможно, не позволят даже взглянуть на этого странного человека».

«Маргери!» Оленна вошла в Тронный зал с приятным голосом и быстро помчалась вперед, чтобы встретить внучку.

«Бабушка!» Маргери бросилась к леди Оленне, и они обнялись.

У Сансы были дела, и она чувствовала, что Тиреллы заслуживают уединения друг для друга. Она знала, что будет ожидать этого, когда они с Арьей вернутся домой в Рикон.

******************

Казалось, что до наступления темноты все были предоставлены сами себе. В каждом углу Красного замка все еще было много людей, которые несли караул, но они не носили Красного Ланнистера. Вместо этого они в основном носили Золото Тирелла, только дюжина или две носили доспехи Севера. Но ни один человек не носил доспехи с драконами. Хотя не имело значения, какие доспехи они носили, Тириону они были не нужны. Доспехи, которые он искал, принадлежали Королевской гвардии, и, по его мнению, выглядели гораздо лучше, чем те, что были раньше. Золотая окраска была довольно тщеславной, если честно, и она выглядела скорее церемониальной, чем функциональной. Неудивительно, что так много Джоффри погибло.

Было несколько неожиданно обнаружить Королевскую гвардию на тренировочном дворе вместо их короля, и то, что Джейме тренировался на открытом воздухе, где каждый мог его видеть, если бы хотел, но зрителей не было вообще. Это не значит, что там были только Берик Дондаррион и Джейме, вокруг были десятки людей, которые тренировались до наступления вечера.

По опыту Тириона, наблюдавшего за тем, как мужчины сражаются в ближнем бою, и за Джейме в расцвете сил, это была медленная спарринг-сессия. Берик намеренно поддерживал свои движения в устойчивом постоянном потоке, не давая им передышки.

К сожалению, Джейме двигался в полную силу, или, по крайней мере, так выглядело, когда он спарринговал левой рукой. Теперь был уровень мастерства вместо беспокойства, как раньше, но он никогда больше не будет в расцвете сил.

Двое мужчин наконец остановились, когда Берик в медленном темпе легко поднес клинок к шее Джейме.

«Ты все еще слишком сильно размахиваешь кончиками пальцев», - сказал Берик Хайме.

«Я знаю», - прошипел Джейме, - «такое ощущение, будто я размахиваю этим ногой, а не рукой».

«Тогда прекрати свои махинации и прочие трюки, которые ты проделываешь другой рукой. Отточи свои основы еще раз. Вот, я дам тебе новый вызов». Берик схватил свою глазную повязку и перешел на другую сторону, теперь его здоровый глаз был закрыт, а место увечья, где должен был быть другой, было открыто. «Не позволяй мне блокировать тебя, это все, что тебе нужно сделать». Берик стоял наготове с мечом в обеих руках.

Джейме взмахнул мечом и шагнул вперед с горизонтальным ударом справа, но встретил клинок Берика вместо руки. Берик последовал за его блоком, шагнув вперед и схватив шею Джейме, повернув его тело так, что Джейме был вынужден встать на колени, а Берик был позади него и тупым клинком у его шеи.

«Приятно знать, что ты выпендриваешься больше, чем я», - простонал Джейме.

Берик отпустил его. «Единственное, что ты выпендриваешься, это то, как сильно ты машешь мне ветром». Берик поправил повязку на глазу и заметил Тириона, когда тот это сделал. «В любом случае, это похоже на хорошее место для отдыха».

Джейме повернул голову, и его изнеможение сменилось странным презрительным взглядом, полным гнева, но также и непонимания.

«Лорд Берик», - поприветствовал его Тирион.

«Это просто сэр Берик. С тех пор, как собака твоего отца пронзила мою грудь, и я вернулся, чтобы рассказать об этом».

«Да, я слышал слухи о Братстве со Знаменосцами, но никогда не думал, что им правите вы. Вы доставили нам много хлопот, особенно когда мы попытались вторгнуться в город лорда Харровея».

«Хорошо, что твой кузен был ужасным командиром... или это был твой дядя? Я не помню».

«Внук троюродной тети моего двоюродного дяди, или что-то около того, как это принято в моей семье».

Берик улыбнулся, его усы были такими густыми, что закрывали верхнюю губу, но вместо этого загибались к ней. Но выражение лица Джейме не изменилось, и он вообще не моргнул. Он просто не сводил глаз с Тириона.

Берик прочистил горло. «Я увижу себя под деревом или на берегу, достаточно далеко, чтобы не слышать». Он отошел, осторожно следя за ними некоторое время, прежде чем наконец повернуться и уйти.

Между двумя братьями из дома Ланнистеров повисла тишина. Тирион изменил позу, но Джейме не двинулся с места. «Я боялся худшего, когда услышал, что здесь дела пошли своим чередом. Бронн любит тебя, но получать награду ему нравится больше».

От Джейме по-прежнему не было никаких ответов, кроме молчания.

«Полагаю, ты должен быть рад восстановлению в Королевской гвардии. Я знаю, что это невероятно много для тебя значит».

«Честно говоря, меня никогда не волновала Королевская гвардия», - прорычал Джейме. «Я заботился о Серсее, о Джоффри, и Мирцелле, и Томмене, и об отце». - его голос становился все злее с каждым перечисляемым именем. «Я сказал Бронну, что разрежу тебя пополам, когда увижу в следующий раз». Его взгляд переместился на стол, где лежало немного живой стали.

«Даже не думай об этом, Цареубийца». Раздался девчачий голос. Из тени, отбрасываемой стеной, вышла молодая женщина, крепко держа руку на рукояти небольшого меча. «Не пойми меня неправильно, Имп, мне все равно, даже если он попытается, но если он попытается нарушить мир, который поддерживает король, мой клинок доберется до него первым». Она подошла к Джейме со стальным взглядом. «Сначала в ногу, потом в глаз».

Тирион поморщился, но Джейме просто посмотрел на нее. «Тогда сделай это, и сделай это уже, маленькая Арья, пока мое присутствие не превратило тебя в кровавое месиво».

Выступая вперед, Тирион искренне беспокоился, что вот-вот начнется драка. «Давайте не будем выходить из-под контроля...» - его взгляд метнулся к золотой руке Джейме, «Я имею в виду, почему бы нам всем просто не успокоиться хотя бы на один час нашей жизни, или того, что потенциально может быть тем, что от нее осталось. Я знаю, что наша семья причинила колоссальный вред вашей, леди Старк...»

«Санса - леди Старк», - прошипела Арья. «Никогда не называй меня так».

«Очень хорошо, Арья», - осторожно сказал Тирион, но отсутствие холодного ответа подтвердило, что он разрешил ей называть ее по имени. «Надеюсь, ты хорошо привыкаешь к городской жизни?»

Арья посмотрела на него сверху вниз, приподняв бровь. Тирион почти разделял ее чувство недоверия, что он сейчас болтает. Или, по крайней мере, пытается. «Кажется, в каждом замке, куда я прихожу, есть Ланнистер, который доставляет неприятности моей семье. По крайней мере, в Харренхолле мне удалось что-то сделать в ответ».

«Харренхол... ты был в Харренхолле, когда там был наш отец?»

«Я был виночерпием у самого могущественного человека в Вестеросе, а он даже не знал, что это был я. По крайней мере, он был добр ко мне, в этом я ему отдаю должное».

«Ты, должно быть, хорошо выполнил свою работу, если он был добр к тебе. Немногие могут сказать то же самое, но они, как правило, не находятся рядом с ним достаточно долго, чтобы составить о нем приличное впечатление». Он пожал плечами. «С другой стороны, я был рядом с ним всю свою жизнь и так и не сумел составить о нем никакого впечатления, как бы хорошо я ни выполнял свою работу».

Она пожала плечами. «Достаточно хорошая работа, поскольку ваши люди смогли выследить Джендри до конвоя Ночного Дозора».

Он нахмурил брови. «Ты имеешь в виду бастарда Роберта? Этот приказ был Серсеи, а не мой».

"Поняла, просто нужно подтверждение. Я рада, что моя мать была просто бессердечна к ублюдкам, а не убийцей, как твоя сестра. Злится на существование детей ее мужа, которые не ее собственные". Она фыркнула. "А оказалось, что Джон никогда и не был одним из них. Какая трата".

«Значит, ты не расстроен, что твой брат Таргариен?» - спросил Джейме, покачав головой. «Что его дед вырезал твою стаю».

Арья сердито посмотрела на него. «Он мой брат во всех отношениях, которые имеют значение, Ланнистер. Я не избегаю его, даже если он по крови мой кузен. Даже если он... из этой семьи. Это не его вина». Она пожала плечами. «Кроме того, я не могу винить его за недостатки, когда они есть у меня самой».

«У всех нас есть свои недостатки, которые нам предстоит исправить во время Войны, - сказал Тирион. - Мы не сможем этого сделать, если вы не позволите нам попытаться».

«Тебе нечего искупать», - на этот раз она немного успокоилась. «Я знаю, что ты хорошо и достойно позаботился о Сансе. За это я тебя благодарю. И ты был бы еще более благодарен, если бы это действительно ты убил Джоффри, но я ни за что на свете не поблагодарю Бейлиша за это...»

«Мизинец?» - вскрикнул Тирион от удивления. «Это сделал Мизинец?»

«Тебе никто не сказал?» - спросила Арья с ухмылкой.

«О да, это взгляд человека, обвиняемого в убийстве короля, в котором он был невиновен».

Арья даже хихикнула на его замечание. По крайней мере, у него все еще осталось немного его остроумного обаяния. «Он устроил всю эту чертову историю с Оленной Тирелл. Гениально, но я бы все равно убила его, если бы Джон не сделал этого первым». Она снова посмотрела на Джейме. «И я бы убила твоего сына, если бы на той свадьбе была я, а не Санса».

«Но ты не был таким», - сказал Джейме с поникшим выражением лица, - «ты убежал из города, поджав хвост, оставив свою сестру одну с моей сестрой и моим отцом».

«Сбежала из города?» Она усмехнулась и покачала головой. «Представьте себе одиннадцатилетнюю девочку, которая занимается чем-то другим. Вы были экспертом по фехтованию в одиннадцать лет?»

«Ну, я выиграл свой первый бой в тринадцать лет, а что ты выигрываешь в этом возрасте? Чертовы штаны в конце концов или сначала пару сисек».

«Ради всего святого!» - закричал Тирион. «Джейме, искать битвы умов с молодой девушкой - это, должно быть, пустая трата твоих талантов... и даже тогда мы больше не враги. Может ли кто-нибудь из вас не оскорблять другого хотя бы минуту? Это не закончится, пока кто-нибудь не решит это сделать».

«Почему тебя это должно волновать?» - спросила Арья. «Ты служишь другому правителю, а не мне. И я говорю «мне», потому что он принес клятву, но для заложника это не более чем формальность».

Тирион провел рукой по лицу и едва не застонал от нарастающей тошноты, вызванной этим разговором.

«Девочка!» - позвал глубокий знакомый голос, и Тирион не мог поверить, что смотрит на Пса. По слухам, он умер, но вот он, сильный, в лучшей броне и такой же хмурый, как и прежде. «Если хочешь, чтобы я надрал тебе задницу, то не заставляй меня ждать».

Джейме ухмыльнулся и усмехнулся. «Я должен был ожидать, что маленький волк возьмет собаку для компании, но я не думал, что он сделал тебя своей сукой».

Пес не сказал ни слова. Он сделал шаг вперед и ударил Джейме кулаком в живот. Джейме застонал и упал на землю, сжимая свое тело.

«Я больше не работаю на вас, ублюдки, Королесказ. А ты, - он посмотрел на Арью, - я думал, тебе нравятся вызовы, но из всех людей, с которыми можно было бы ругаться, ты выбрала Джейме, мать его, Ланнистера? Любая чертова Нэнси могла бы выиграть у него словесную битву. Ну же».

Арья даже не удостоила братьев Ланнистеров вторым взглядом, когда последовала за Псом. Они действительно собирались драться друг с другом? Если бы это было в любой другой момент, Тирион не пропустил бы такое событие ни за что на свете. Варис упомянул, что Арья стала искусным бойцом, но до какой степени?

Джейме наконец поднялся на ноги и дважды почистил дублет от грязи. «Я всегда ненавидел эту собаку».

«Он был хорош в убийстве, все, чего хотел отец от него и Грегора». Тирион надеялся, что между ними действительно может завязаться разговор, но Джейме просто пожал плечами и сделал шаг вперед, чтобы уйти. «Мне жаль отца».

Джейме тут же развернулся на каблуках, сжав кулак. «Ты не можешь так говорить! Ты никогда не сможешь исправить то, что натворил! Я освободил тебя, чтобы ты мог бежать, а не для того, чтобы ты мог разрушить нашу семью!»

«И ты не представляешь, что произошло той ночью! Человек, который презирал меня каждую минуту, унижал меня, напоминал мне о том, что я сделала с нашей матерью. Ты думаешь, я просила родиться такой? Ты думаешь, я хотела всего этого?»

«Ты выстрелил из арбалета. Твои болты, твой выбор».

«Да, я решил убить нашего отца!» - сердито прошипел Тирион. «И ты не думаешь, что часть меня сожалеет об этом? Я сожалею, и я пытаюсь сделать все возможное, чтобы искупить свою вину. Если ты этого не видишь, то я не могу тебе помочь».

«И как именно ты должен мне помочь? Я - королевский гвардеец того человека, который посадил нашу сестру в темницу вместо того, чтобы отрубить ей голову, и сделал моего сына лордом вместо того, чтобы заставить его надеть черное. У меня здесь нет никакой власти, и у тебя тоже. Вот во что превратилась наша семья. Этого не изменить».

«Возможность есть всегда. Разница между нами в том, что я лучше умею ее находить, чем ты. И пока ты не изменишься с тем одиноким королевским гвардейцем, которым ты всегда был, дела не пойдут лучше. Если бы я был тобой, я бы попытался завести несколько друзей, раз уж у тебя никого нет».

Джейме покачал головой в недоумении. «Тогда, конечно, ищи то, чего не существует. Но пойми, пока Серсея в камере, а Томмен в Утесе Кастерли, моя клятва - королю».

«А мой - моей королеве. Наши ссоры - это наши ссоры, и мы не должны позволять им мешать тем, кому мы служим. Это ясно. Но мне нужно, чтобы вы поверили мне, когда я говорю вам, что если мы действительно окажемся по разные стороны войны, я не приму никакого участия в причинении вреда, направленного на нашу семью».

Джейме больше ничего не сказал. Он просто повернулся и ушел, как будто ничего и не было сказано.

Учитывая, как все развивалось до сих пор, это было неплохим началом для общения с братом. Теперь пришло время для той части, которую Тирион ненавидел и боялся, чего он считал совершенно бессмысленным и излишним, но он все равно должен был попытаться. Он должен был поговорить с Серсеей.

Он знал, где она, и он был прав, ожидая больше охранников, чем обычно, когда он прибыл к двери, ведущей вниз в Черные Камеры. Высокий стражник со щитом Старка и копьем стоял у входа.

«Стой», - сказал охранник.

«Я хотел бы попросить аудиенции у Серсеи Ланнистер, моей сестры...»

«Король так и думал», - прервал его стражник, - «и он даровал тебе один визит. Всего один», - подчеркнул стражник, вытянув палец с копья. «Если ты хочешь видеть ее чаще, тебе нужно попросить короля об этой привилегии». Он отступил в сторону и отпер дверь, открывая ее для Тириона, а стражник с другой стороны встал с деревянного сиденья и сопровождал Тириона вниз в темноту, но Тириону пришлось держать факел.

Они отправились в глубокую тьму, куда не проникнет ни один дневной свет, если только сама земля не разверзнется. И затем они нашли ее, свернувшуюся в углу ее камеры с растрепанными волосами, падающими на ее лицо. Тирион слышал, что случилось с ее путем искупления, но он никогда не мог представить ее с обрезанными волосами, и также он не мог представить ее с короткими волосами, которые едва доходили до ее носа.

Серсея откинула волосы в сторону и прищурилась, поднеся руку к лицу, чтобы прикрыть свет. У нее всегда было это естественное гневное выражение, которое всегда присутствовало, по крайней мере, когда Тирион держал ее в поле зрения, и она видела его, но на этот раз это было почти так, как будто она была разочарована, увидев его, а не рассержена.

Казалось, прошла вечность, так как никто из них не произнес ни слова, но на самом деле прошло всего полминуты, прежде чем сопровождающий стражник топнул копьем. «Если ты ничего не говоришь, то пора уходить, гном».

«У него всегда есть что сказать», - сказала Серсея, - «какая-нибудь остроумная шутка о петухах, или, может быть, оборот речи, ведущий к шантажу, или что-нибудь о том, как его папа был таким подлым стариком по отношению к нему?»

Тирион попытался сделать шаг к клетке, но стражник преградил ему путь древком копья. «Я пришел сюда не для этого, Серсея. Я пришел сюда, потому что я единственный из нашей семьи, кто может. Томмен в Утесе Кастерли, Джейме запрещено проходить через дверь, а все остальные, кто жив, с нашим именем, слишком ниже твоего благоволения, чтобы ты беспокоилась, пришли ли они к тебе, даже если ты сейчас».

«Пока ты жив, только один ниже меня». Она опустилась на руки и колени и поползла вперед к прутьям. Она выглядела слишком слабой, чтобы встать, ее руки и ноги были самыми тонкими, какие он когда-либо видел, но не настолько, чтобы думать, что она голодает. «Ты - проклятие дома Ланнистеров. Если бы тебя не было, наша семья правила бы этой страной в новой династии, которая заставила бы Таргариенов выглядеть крестьянами и идиотами. Вместо этого тебе придется жить и убить половину моей семьи, чтобы продолжать пить с ворами и трахаться со шлюхами».

Вздохнув, Тирион посмотрел ей в глаза. «Теперь ты должна знать, что я не травил Джоффри».

Ее ненависть к нему не уменьшилась. «Ты, может, и не убил Джоффри, но ты убил Мирцеллу. У Джейме наконец-то появился шанс стать отцом, которого она заслуживала, но эти шлюхи украли все, потому что кто будет следить за тем, чтобы они страдали? Бес? Заключенная королева? Однорукий прорицатель? Все, что было могущественным в нашем имени, в нашем наследии, было уничтожено из-за тебя».

«Я не собираюсь играть роль виноватого, когда это было со всеми нами. Я знаю свою роль в этом и принимаю ее. Ты не откажешься, даже в таком состоянии, увидеть, как все стало так, когда ты родила троих детей от собственного брата. Ты не Таргариен, Серсея, и наш отец тоже не был им, и все же он постоянно делал все возможное, чтобы превзойти все их наследие. Он был ревнив и злобен, потому что родился Ланнистером, а не королем».

Серсея нахмурилась и упала обратно в свою камеру, прислонившись к сухим стенам подземелья. «Зачем ты здесь?» - прошипела она.

Тирион глубоко вздохнул, выпуская наружу бушующий гнев, чтобы вернуть себе хладнокровие. «Я здесь, чтобы попытаться искупить свои ошибки. Я знаю, какую боль я причинил, и знаю свои недостатки. Я также знаю, что, что бы я ни сделал, я никогда не получу от тебя прощения, и ты никогда не увидишь во мне брата. Но я твой брат, я всегда был твоим братом, и если я смогу облегчить это дряхлое место, в котором ты выживаешь, то я это сделаю, потому что никто другой не сможет».

Ему больше нечего было сказать, как и Серсее. Он понес факел обратно по ступеням и почувствовал осуждающий взгляд эскорта. Конечно, об этом рассказали Джону Сноу, и, вероятно, это было истолковано как попытка помочь Серсее сбежать. Но вера в благоразумие короля давала Тириону уверенность, что его не осудят, но именно потому, что король был благоразумен, у него не было такой уж веры в то, что он сможет что-то сделать, чтобы помочь своей сестре.