Королевства

После целого чертова дня езды у всех была возможность остановиться и отдохнуть. Усталость Миры была не из-за истощения, а из-за ее раны. Потеря крови и боль в сочетании взяли свое. Она потеряла сознание один раз, но в конце концов все стало лучше. У нее была мазь для ее раны и швов благодаря Ночному Дозору. Даже Лиф сделал что-то с сушеными дубовыми листьями, что сняло часть боли.

Огонь был теплым, и те, кто не был на дежурстве, грелись у него. Всадник в плаще уехал на своей лошади, как только они устроились, объявив, что вернется, но это было несколько часов назад. Как долго он ожидал, что они будут ждать? И кто был этот человек? Он был одет в черный плащ Ночного Дозора, но не был похож на одного из них. Эта горящая цепь, которая была у этого человека, была еще одним доказательством ее подозрений.

Все, о чем она заботилась, это лежать неподвижно и наслаждаться чудесным запахом лис, готовящихся на огне. Из их шкурок можно было бы сделать несколько пар перчаток. Удивительно, но Детям это не требовалось. Они были без плащей, без обуви, им ничего из этого не было нужно.

«Эй», крикнул Эдд из-за костра, «сколько еще он будет таким?» - он указал кинжалом на Брана, откусив кусок лисьей кожи от кончика.

Прежде чем Мира успела что-либо предположить, Маттас слегка пнул Брана по ногам. «Ой! Просыпайся!»

Брана толкнули, но он даже не моргнул.

«Хватит!» - раздался хриплый голос, за которым последовал топот копыт. Незнакомец вернулся с охоты и держал на коленях славную лань. «Не беспокойся о нем. С ним все в порядке».

«Откуда ты знаешь?» - спросила Мира. «И кто ты?»

Приглушенный смешок раздался от незнакомца, когда он спрыгнул и бросил оленя на ноги. «Всему свое время, маленькая леди. Лучше сказать это один раз, когда он проснется». Он заколол оленя и начал быстро и точно снимать с него шкуру. На нем не было перчаток, а его руки были холодного, бледно-голубого цвета, но не такого, как у Белых Ходоков. Кто это было... существо?

Мира посмотрела туда, где лежал Бран, неподвижный и почти не дышащий. Он рассказал ей о некоторых вещах, которые он видит, когда он в таком состоянии, но на что он смотрит сейчас, она понятия не имела.

Саммер подошел по снегу к своему товарищу и лег рядом с ним, положив голову ему на грудь. На его лице было спокойное выражение, а глаза смотрели на Миру, словно уверяя ее, что все в порядке.

**************

Вместе Бран и его взрослый «я» (или, как он теперь решил его называть, Бородатый Бран) стояли в огромном солнечном замке, который им обоим в молодые годы так и не удалось увидеть, из-за того, что делают ради любви.

Они оба подошли к другой стороне большой кровати, где в центре лежал Бородатый Бран, беспокойный и покрытый холодным потом, который каким-то образом превращался в лед и иней.

Стоявший рядом Бородатый Бран потянул рукав правой руки вверх, обнажив синюю отметину отпечатка ладони. «С этого все и началось. В свое время я по глупости пошел в поле зрения один и подошел к самому Королю Ночи, только чтобы понять, что его сила не только в холоде. Он мог видеть меня, он касался меня». Он прикрыл отметину. «С его клеймом на мне магия пещеры больше не могла его удержать. Без Ночного Дозора или плана мы едва выбрались живыми. Все Дети, Лето и Ходор погибли той ночью, и все сразу влилось в мой разум. Оно завладело моими чувствами и уничтожило все следы того, кем я был раньше. Но это было лучшее из всего, если можно так сказать. Худшее случилось только после Битвы за Рассвет. Мое бездействие привело к падению слишком многих друзей и семьи. В конце концов, меня выбрали, чтобы стать Королем. Но никто из нас не осознавал, что метка на моей руке была чем-то большим, в ней жила маленькая частичка сущности Ночного Короля. Потребовалось десять лет, чтобы она достаточно окрепла».

«Что делать?» - спросил Бран, и его старшему «я» даже не нужно было ничего говорить, потому что это происходило в этот самый момент.

Напряженный стон вырвался из Брана в постели, и его словно кто-то удерживал. «Холодно», - пробормотал он сквозь зубы, - «все холодно». Его глаза внезапно распахнулись в тот же момент, когда его кожа начала грубо преображаться, тепло полностью исчезло, а плоть потрескалась и сморщилась, из бледной превратившись в синюю, которая была холодной уже на вид. «Нет!» Он втянул воздух, когда эффект подкрался к его шее, и как раз перед тем, как он достиг его губ, его глаза стали призрачно-белыми и засияли внезапной вспышкой света. Затем он безвольно откинулся назад, пока эффект продолжался, меняя цвет его волос на белый, пока он полностью не преобразился. А затем глаза открылись, открыв смертельную синеву глаз Короля Ночи.

Бран инстинктивно отступил назад и наблюдал, как этот новый демон садится и делает то, что он физически не может. Ночной Король встал на ноги, которые не должны были работать, как раз в тот момент, когда дверь в комнату открылась.

«Ваша светлость», - произнес женский голос, - «все-» Высокая светловолосая женщина в золотых доспехах и с золотым мечом на бедре замерла, встретившись взглядом с Королем Ночи. Она не решалась отреагировать, то ли от шока, то ли от осознания того, кто и что произошло. Таково было ее падение. Новый Король Ночи двигался быстро, и ее меч был вытащен только наполовину, когда одна рука остановила клинок, а другая схватилась за горло леди-рыцаря, и в одно мгновение по всей комнате раздался треск, и женщина упала замертво. Но хватка Короля Ночи осталась на руке с мечом, и несколько секунд спустя тело дернулось. Эти безжизненные глаза начали светиться синим, и рыцарь встала с пустым выражением на лице.

Не было произнесено ни слова, и дама-рыцарь вышла из комнаты, выхватив меч. Воспоминания начали исчезать, и внезапно крики тысяч людей раздались повсюду, словно эхо шепота.

И тут же они вдвоем оказались на вершине самой высокой башни Красного замка, глядя на весь город, в то время как крики раздавались со всех сторон, и время от времени можно было увидеть голубое свечение мертвых глаз, устремленных на замок.

Бородатый Бран вывел их из этого видения в неизвестное Бран место, на склон холма, возвышающийся над большой травяной долиной рядом с рекой. Там были две противоборствующие силы, нападавшие друг на друга.

«Южные армии ответили так быстро, как только могли, когда распространился слух, но к тому времени», и второй взгляд на две противоборствующие силы, живых было всего несколько тысяч рыцарей на лошадях против огромной силы в более чем двадцать тысяч, но с этой позиции на поле, живые не могли бы сказать, с какими числами они столкнулись. Битвы не последовало, только резня. Только в абсолютном конце, когда было гарантировано, какая сила победит, живые отступили так, как могли. Возможно, двести сбежали, в то время как остальные были вырезаны сверхчеловечески и в конечном итоге поднялись оттуда, где они все пали, как новые рекруты. «Войны и нестабильность оставили нас немногими, ранеными... и уязвимыми».

Бран мог только с ужасом наблюдать за всем этим, происходящим у него на глазах. «Это началось с одного», - пробормотал он себе под нос, - «а теперь это продолжается с тысячами».

«От болезни до идей и всего остального», - добавил Бородатый Бран, положив руку на плечо Брана и уведя их с поля в хорошо знакомое ему место. Винтерфелл. Они стояли на крышах накануне сумерек, хотя Бран едва мог это определить, потому что на небе все еще оставался лишь шрам, прежде чем его покрыли грозовые тучи и на землю опустилась тьма. «Винтерфелл первым защитил королевство людей, когда вернулся Король Ночи. И теперь он станет последним».

Армия, которая находилась в замке и стояла в строю за стенами, была большой, но не вершиной мощи Севера. И она была едва видна, но Бран мог различить южные знамена на шестах. «Это все», выдохнул Бран, «вся оставшаяся мощь Вестероса».

«Семь Королевств», - сказал Бородатый Бран, заставив Брана посмотреть на него, - «или ты забываешь, что есть те, кто обитает в землях к северу от Стены?»

Когда Бран оглянулся, битва уже наполовину закончилась, и все внешние силы были мертвы, и только те, кто находился в замке под защитой высоких стен, оттягивали неизбежное.

По крайней мере, так думал Бран.

Сквозь звуки битвы и смерти прорвался могучий рев, и из темноты неба мелькнул едва заметный силуэт гигантского существа и обрушил на поле боя поток огня, превратив всех солдат в пепел и выиграв время.

Черный дракон, больше любого живого существа, вступил в битву, и кто-то ехал на его спине. Может, это была королева Таргариенов?

Но внезапный взрыв пламени дал Брану достаточно света, чтобы увидеть, насколько ужасной была битва. У Винтерфелла было всего несколько тысяч, в то время как, должно быть, более миллиона солдат мертвецов толпились в замке.

Еще один взрыв драконьего огня, протянувшийся на полмили по мертвым, создал стену, которая горела ярко и горячо, непреодолимая для солдат, которые не останавливались ни перед чем, чтобы убить всех.

Черный дракон пролетел над замком и приземлился на башне, и все глаза на долю секунды устремились на всадника. Это была не королева Таргариенов, это был человек. Но мог ли это быть... Джон?

«Санса!» - сердито крикнул Джон с вершины дракона, - «отступай! Отступай к Стене, немедленно!» Не дожидаясь ответа, дракон снова взмыл в небо и продолжил сжигать все, что мог.

«Джон, - выдохнул Бран, - верхом на драконе?»

«Скоро ты поймешь», - сказал Бородатый Бран.

Время пошло быстрее, и в конце концов Винтерфелл был захвачен. Даже с сотнями живых внутри, спасти больше было нечего. Последнее, что сделал дракон в этой битве, - нырнул в замок и выпустил весь возможный огонь на камень и на живых и мертвых внутри.

Когда пламя охватило Брана и Бородатого Брана, их вывели во двор, но уже наступило утро, и света было очень мало, но его было достаточно, чтобы они могли увидеть последствия разрушений.

Бран ходил среди всего этого в полной тишине, с открытым от шока ртом. Среди них не было тел, только пепел и снег. Великий замок Винтерфелл был разрушен более основательно, чем после ухода Теона. Великая Твердыня выглядела как гигантская свеча из камня, которая расплавилась. Винтерфелл был меньше, чем скелет того, чем он был.

Больше похоже на сломанный скелет.

«До смерти Роберта в Вестеросе было тридцать миллионов. А после гибели Королевы Драконов голод и мелкие стычки привели к тому, что к тому дню, как вернулся Король Ночи, нас осталось восемнадцать. А теперь осталось меньше двадцати тысяч».

Бран опустился на колени и попытался просеять руками землю, но он просто прошел сквозь все это. Его рука сжалась в белый кулак, и окрестности превратились в место, где все еще было чистое небо и зеленая трава.

"Я хотел спасти Ходора от его судьбы... не было ни петель, ни засова, чтобы удержать дверь, только он, когда я сбежал. Я не знаю, почему или как возросла сила Короля Ночи", - он мрачно посмотрел на Брана. "Мы не можем спасти их всех, Бран".

На вершине холма перед могучим черным драконом стоял Джон, и существо, и человек, смотрящий сверху вниз на всех, кому удалось спастись. «Есть только одно место, куда мы можем пойти», - сказал им всем Джон властным голосом, «одно место, где мы можем спрятаться. И только когда мы туда доберемся, мы сможем узнать, что нам делать дальше. Потому что я не знаю. Что я знаю, так это то, что у нас больше времени, чем мы заслуживаем».

Дракон, Джон и все люди обратились в пыль, оставив Брана наедине с самим собой.

«Прошел целый год, - сказал Бородатый Бран, - прежде чем мы наконец поняли, что мы можем сделать, чтобы выжить, исправить то, что мы сделали». Он посмотрел на небо, которое не было настоящим. «Но это в другой раз. Ты не должен оставаться без еды, Бран». Он внезапно сделал что-то похожее на ухмылку. «Мне кажется, я завидую тебе, Бран. Ты - то, чем я не смог бы стать».

«Что ты имеешь в виду? Я ведь еще не Трехглазый Ворон, да?»

«Нет, пока нет. И в этом-то все и дело. Ты все еще Брандон Старк. Я - нет. Я так много потерял из-за того, кем я являюсь».

И эхо воспоминаний, которые не принадлежали Брану, разнеслось повсюду.

« Мой брат умер за тебя», - раздался голос Миры, и внезапно они оба оказались в комнате в Винтерфелле, стоя у окна. Мира стояла у двери, готовая вот-вот расплакаться, а Бран сидел в кресле и выглядел... как ничто. На его лице было лишь пустое выражение. « Ходор и Саммер умерли за тебя. Я чуть не умерла за тебя», - послышались всхлипы и слезы, а последние слова были самыми грустными. « Ты умерла в той пещере». Она звучала так, будто ее предали, и Брану было ужасно слышать это.

«Я не стану этим... тобой», - заявил Бран. «Когда мы вернемся в Винтерфелл, я сделаю все, что должен, когда снова стану лордом...»

«Ты больше не можешь быть лордом Винтерфелла или лордом чего-либо. Королем ничего. Ты должен быть только Трехглазым Вороном».

Его вынудили выйти из поля зрения и вернуться в реальность. Он сделал медленный, глубокий вдох, когда пришел в себя. Голова Саммер лежала у него на груди, там был теплый огонь и еда. Вкусно пахнущее мясо было приготовлено. Он посмотрел направо и обнаружил тело Миры, лежащее рядом с ним с рукой на кинжале и другой рукой под головой, мирно покоящейся.

Он вздохнул с облегчением при виде этого. То, как он увидел, какой она была в Винтерфелле, ту печаль и горе, с которыми она боролась. Ему было душераздирающе смотреть на это, а ей было больно это пережить. Как он мог быть таким тупым идиотом, это злило его. Но находясь здесь, в настоящем, а не в этом глупом будущем, он был рад и счастлив, что не совершит ту же ошибку. Он не мог так потерять своего лучшего друга, того, кто был его защитником лучше многих других в его жизни, солдат, семьи, друзей. Она была той, кому он доверял больше всего в своей жизни.

«А, ты вернулся».

Бран посмотрел налево и увидел, как одетый в темное незнакомец нарезал толстые полоски мяса и отдал их Ночному Дозору. Саммер и Мира пошевелились, Саммер посмотрела на незнакомца, а Мира на него.

«Где мы?» - спросил Бран.

«Безопасно», - сказал незнакомец, не глядя на него.

Оглядевшись, Бран увидел почти всех, за исключением нескольких. Хью, Балиан и двое Детей. «Кто-нибудь еще выжил?»

«Нет», - ответил незнакомец, отрезая очень щедрый кусок оленины и передавая его Брану. «То, что ты видишь, - это все, что осталось, и тебе чертовски повезло. Ночной Дозор никогда не мог уйти с таким количеством живых после встречи с мертвецами».

Эддисон Толлет посмотрел на незнакомца с того места, где он сидел напротив костра. «Мы пережили Кулак с сотней человек».

«И сколько из них вернулись обратно к Стене? Двадцать? Даже меньше?»

«Кто ты?» - спросил Бран, любопытство которого пересилило жажду мяса в его руках.

Незнакомец остановился и посмотрел на него. Под капюшоном была бледно-голубая кожа, которую он едва мог разглядеть, почти такая же, как у Белых Ходоков, но другая. Он снял капюшон, а затем и покрывало с лица.

Бран почти потерял дыхание. Он увидел смертельные черты перед знакомыми. «Дядя Бенджен», - выдохнул он, и Эддисон сел.

«Бенджен?!» - почти воскликнул Эддисон.

«Да, бывший Первый Рейнджер», - Бенджен продолжил резать мясо. «Все еще тоскуешь, Эдд?»

«Хех», - нервно усмехнулся Эддисон, - «последний раз мы слышали, что ты пропал».

«Да. Мы следовали по следам Белых Ходоков, но они нашли нас первыми. Отор и Джаферс пали первыми, затем Ходок ударил меня ножом в живот и оставил умирать вместе с ними. Но потом Дети нашли меня и не дали мне превратиться в одного из них», - он посмотрел за деревья на север, где они преследовали.

«Как?» - спросила Мира.

«Точно так же, как они создали Короля Ночи».

«Драконье стекло», - сказал Бран, - «осколок драконьего стекла в твоём сердце».

«А теперь я ни жив, ни мертв. В этом есть свои преимущества», - сказал он, подняв синюю руку без перчатки. «С тех пор я никогда не чувствовал холода. Но и тепла тоже».

Бран наконец откусил кусок оленины, и на вкус он был таким, будто никогда раньше не ел мяса. Сок, приготовленная плоть, такой пикантный вкус. Если бы только у него было немного соли, может быть, немного подливки из утиного жира, которую он ел, когда был мальчиком. Провизия Ночного Дозора была сухой для консервации, а не свежей, как эта. Пару лет жизни на мху стоило того, чтобы заново открыть для себя такой вкус.

«Скажи мне вот что», начал дядя Бенджен. «Трехглазый ворон сказал мне, что теперь есть еще один, но он не мог объяснить мне этого, пока мертвецы не нашли тебя. Я еще не встречал такого, но, полагаю, уже встречал, когда меня нашел лось».

«Это трудно объяснить», - начал Бран, не уверенный, стоит ли рассказывать, - «но я не один, и я пока не Трехглазый Ворон. Не думаю, что хочу им быть».

«Мы должны сделать то, что должны. Этот новый Рэйвен, можешь ли ты мне что-нибудь рассказать о нем?»

Бран ответил не сразу, пытаясь придумать, что лучше сказать, а что оставить при себе.

«Понятно», Бенджен встал и подошел к Брану, «мы собираемся немного поговорить наедине». Сильными руками дядя Бенджен вытащил Брана из того места, где он лежал, и отнес его от тепла огня.

«Подожди», - Мира почти попыталась встать вслед за ним.

«С нами все будет хорошо», - заверил ее Бенджен, - «ты можешь отдохнуть». Он понесся дальше в лес, недалеко, лагерь все еще был виден, но достаточно далеко, чтобы обмен словами не был различим. К удивлению Брана, Лето не последовало за ним, вместо этого его лютоволк остался рядом с Мирой. Бенджен поставил Брана на ствол большого дуба. «Так что ты можешь мне рассказать, чего не должен рассказывать остальным?» - спросил Бенджен, садясь перед Браном, успокаивающе улыбаясь, как он помнил раньше.

Бран вздохнул, пытаясь найти лучший способ выразить это. Затем он понял, что на самом деле ее нет. «У него больше нет физической формы. Он вечно в Зрении и показывает мне вещи, в которые я никогда не смогу поверить».

«Последнее звучит примерно так. Я не слишком много знаю об этом зрелище, но трудно представить, что кто-то живет без тела. Мне кажется, что вы верите в своего нового учителя, и это хорошо. Это то, что нам нужно».

«Было бы трудно ему не поверить». Комок образовался в горле Брана, пытаясь помешать ему сказать то, что он знал, потому что даже он должен был признаться себе, что говорить это будет звучать безумно и невозможно. «Это я».

Бенджен выглядел озадаченным. «Что ты имеешь в виду?»

«Я имею в виду, что мой новый учитель - это я... но другой я, старше, на тринадцать лет старше». Его слова уже расстроили его. Как кто-то мог в это поверить? «Он сказал мне, что то, как все пошло в будущем, было катастрофой. Он показал мне, что мы выиграли битву, но проиграли войну. Он показал мне, как я... как я умер. Я стал новым Королем Ночи».

Бенджен, впервые после воссоединения с ним, выглядел совершенно бездыханным и напуганным. «Что еще?»

«Последние представители человечества бежали сюда, к северу от Стены. Их возглавлял Джон. Он тоже был на драконе».

Бенджен посмотрел на Брана и, вместо всякой реакции, ухмыльнулся. «Догадываюсь, что он такой».

«Что?» - спросил Бран, теперь уже сбитый с толку. «Что ты имеешь в виду?

«Узнаешь. Трехглазый Ворон сказал мне, что ты почти готов. Я бы сказал, что когда ты найдешь следующее чардрево, тебе стоит наконец взглянуть на то, что мой брат нашел много лет назад в Дорне».

«Почему ты просто не можешь сказать мне, если знаешь?» - спросил Бран.

«Потому что у вас есть шанс увидеть это лично. Иногда вещи невозможно выразить словами, чтобы воздать им должное. Поверьте мне. Хотел бы я увидеть это сам».

Бенджен поднял Брана и отнес его обратно в лагерь, Бенджен вернулся к разделке мяса, а Бран молчал. Дядя Бенджен отрезал еще один большой кусок оленины и принес его Мире. «Я возьму на себя вахту, теперь ты можешь спать».

Сон Брана был беспокойным, он не чувствовал, что может отдохнуть. Он моргал и выключался, и образы менялись каждый раз, когда он открывал глаза. Огонь превратился из небольшого скопления пламени в тлеющие угли, а затем в восполняемый. Ночь темнела все больше и больше, пока не пробился крошечный лучик света.

В последний раз, когда он проснулся, ему стало теплее. Лето устроился рядом с Браном слева, а Мира пристроилась справа.

Следующие несколько дней прошли в быстром темпе. Им повезло, что у них были лоси в качестве коней. Путешествие к Стене сократилось вдвое благодаря дополнительной скорости животных. Если бы Мира не была в хрупком состоянии, они могли бы идти гораздо быстрее, но они бы взяли то, что им дали, без жалоб.

Наконец, в поле зрения появилась огромная, нависающая структура льда. Отряд остановился у дерева-сердца, которое люди из Черного замка использовали для посвящения членов, которые следовали старым богам. Они остались незамеченными, поскольку не протрубил ни один рог.

«Освободите лосей, - сказал Бенджен. - Они заслужили прожить свои дни, пока еще могут».

Неохотно мужчины Ночного Дозора собрали свои вещи и наблюдали, как большой лось убежал обратно в лес, откуда они пришли.

«Всего этого мяса, - вздохнул Маттас, - Хоббу хватило бы на рагу из оленины на несколько месяцев».

«Я позабочусь о том, чтобы прислали хорошие припасы, когда вернусь в Винтерфелл», - объявил Бран. Он посмотрел на Бенджена, который спешился и смотрел на вершины Стены из-под чардрева.

«В основании Стены заложена мощная магия. Именно она так долго удерживала Короля Ночи от перехода».

«Они все еще работают?» - спросил Бран. «Была магия, которая удерживала их вне пещеры, но потом ее не стало».

Бенджен повернулся к нему, ошеломленный и обеспокоенный. «Что значит, не было?»

Бран чувствовал, что должен упомянуть то, что сказал ему Бородатый Бран. «Новый Ворон сказал мне, что если Король Ночи коснется тебя, то он оставит след, и если след пересечет барьер, то он наконец сможет войти. Но никто из нас не отмечен, так как же он пересек его?»

«Я... я не знаю», - признался Бенджен. «Это вопрос к твоему учителю, Бран». Он подошел к своей лошади и, казалось, был готов отправиться в путь.

«Ты не можешь пойти с нами?» - спросил Бран.

«Эта же магия не дает мне пересечь границу. Я бы предпочел не выяснять, работает это или нет, ценой потери сознания. У меня есть свой последний долг, который я должен выполнить так долго, как смогу».

«Какая обязанность? Куда ты идешь?»

Бенджен сел на коня и натянул капюшон на голову. «Война приближается, Бран, и чем меньше монстров будет маршировать на Стену, тем лучше. Я буду охотиться на них, пока во мне не останется ни единого вздоха».

Он подъехал на лошади к Брану и протянул холодную руку, которую Бран нежно пожал. «Будь сильным, племянник. Передай остальным членам нашей семьи, что я скучаю по ним». Холодные пальцы соскользнули, и дядя Бенджен пришпорил коня, пустив его галопом вслед за лосем.

Как только дядя Бенджен скрылся из виду, Бран обратил свой взор на чардрево и подполз к нему.

«Бран, - сказала Мира, - ты уверен в этом?»

«Я должен быть готов», - сказал ей Бран, - «мне нужно стать Трехглазым Вороном». Но с помощью своего старшего «я» он мог сделать это правильно. Он положил ладонь под устье сердечного дерева и был взят в поле зрения.

Он вернулся в Башню Радости, наблюдая, как его отец остановился, взбегая по ступеням. Не было никакого эха голоса Брана, только ветер, который остановил Неда Старка. Но могло ли это быть просто так?

Бран последовал за отцом наверх в башню, в комнату, где его тетя Лианна лежала умирающей на кровати из окровавленных простыней. Это был первый раз, когда он увидел свою тетю лично. Она была прекрасна, как и описывал ее отец.

После обмена несколькими словами Лианна начала шептать что-то своему брату. «Его зовут... Эйгон Таргариен...» Бран был слишком ошеломлен, чтобы заметить остальные слова, только тихие крики младенца привлекли его внимание к няне, которая передала Неду небольшой сверток. Завернутый в одеяло, был маленький новорожденный ребенок.

«Обещай мне, Нед», - выдохнула Лианна и воскликнула: «Обещай мне...»

Отец Брана пролил слезу, которая упала на щеку младенца, когда жизнь Лианны покинула ее тело. Бран не сводил глаз с младенца, почти как будто они оба смотрели друг на друга. Бран моргнул, и внезапно он оказался лицом к лицу со своим единокровным братом Джоном, полностью взрослым и смотрящим с зубчатых стен замка, над которым развевалось знамя Дома Талли, Риверран. Он не знал как, но он знал, что это было не воспоминание, а видение сегодняшнего дня, но за тысячи миль отсюда.

Джон был Эйгоном Таргариеном, сыном Лианны.

«Невероятно, не правда ли?» - вдруг заговорил Бородатый Бран из-за спины Брана, напугав его. «Это великая тайна, которую Нед Старк хранил так долго. Если бы мы только знали, как сильно она разорвет нас всех на части. Как бы мы позволили ей разорвать нас на части».

Бран обошел Джона, словно всматриваясь в этого нового человека, которого он увидел перед собой. Его двоюродный брат, Эйгон Таргариен, законный наследник Дома Таргариенов и Железного Трона. Он почти рассмеялся, но это лишь вызвало ухмылку на его губах, потому что он подумал, что бы подумала об этом его мать, если бы она была жива. «Невероятно».

Джон слегка наклонил голову в сторону Брана, словно услышав то, что он только что сказал.

«Лорд Таргариен», - подошел к Джону человек в доспехах Талли, - «лорду Амберу передали весть. Он и его люди разграбили гарнизон солдат Фрея, скрывавшихся в лесу».

«Хорошо. Есть пленные?»

"Никто."

«Очень хорошо. Передайте ответ, что он должен уничтожить последний гарнизон, скрывающийся на востоке, возле сожженных деревень. Затем, когда это будет сделано, он должен встретиться с нами в гостинице «Перекресток».

Лорд Таргариен. Бран заметил, как Джон слегка вздрогнул при этом звуке. Но он замер, когда в поле зрения появились еще двое, которых он не видел уже давно. Его дядя Эдмар выглядел таким старым, что он почти не узнал его. Но его сестра Санса почти не изменилась. В последний раз он видел ее девочкой, но теперь она была женщиной, высокой женщиной, даже на пару дюймов выше Джона. Она держалась с большим достоинством, и в ее глазах горел блеск яростной решимости, но в то же время в ней была эта мягкая натура.

Бран обнаружил, что смотрит глубже в глаза сестры, и внезапно он оказался в воспоминании. Он был внутри Витнерфелла, и была ночь, Санса сидела за столом со свитком в руках. Она выглядела не так, как он только что ее видел. От нее исходила какая-то холодная и почти угрожающая аура. Он обернулся и посмотрел на Бородатого Брана, который подошел сзади.

«Это не воспоминание о твоем времени, Бран. Это из моего. Времени до того, как Джон, Санса или кто-либо еще, кроме меня, узнали правду о рождении Джона. Если бы мы узнали об этом в более подходящее время, возможно, все было бы проще для нас, все могло бы сложиться так, как мы хотели».

В этот момент вошел Джон в темных доспехах и с горжетом, на котором были изображены два лютоволка. Он тоже выглядел уставшим.

«Когда именно это происходит?» - спросил Бран.

«Осталось меньше недели до прибытия Короля Ночи. Союзники собрались, альянсы выполняются, а обещания нарушаются».

Бран повернул голову, когда ему показалось, что он услышал слова «Король Севера» из уст Джона. Он был ошеломлен. Король Севера? Джон стал Королем Севера, когда был еще Снежным? Это было впечатляюще, но, судя по всему, это уже не был его титул. «Джон был Королем Севера?» - спросил Бран.

«Каждый лорд Севера поднял свой меч и объявил его таковым. Но затем он сделал то, что было нужно, а не то, чего они хотели».

«Ты не говорил мне, что собираешься отказаться от своей короны». Слова Сансы прорвались сквозь внимание Брана. Она даже не посмотрела на Джона, когда сказала это. Это было так важно для нее?

«Я никогда не хотел короны. Все, чего я хотел, - это защитить Север». Джон говорил яростно. «Я привел с собой две армии, двух драконов...»

Санса наконец повернулась к нему лицом. «И королева Таргариенов».

Было ясно, что Санса в ярости, но разве не может смысл всего этого быть еще яснее? Бран видел, сколько солдат маршировало за Короля Ночи, и даже если бы у Севера было столько же солдат, сколько было до того, как Робб пошел на войну, этого все равно было бы недостаточно.

На мгновение Бран не узнал свою сестру. Некоторые части он мог узнать, но не так, как надо. Подрастая, Санса всегда имела амбиции среднестатистического ребенка быть лучшей в том, что она делала лучше всего, но это было гораздо большее желание, чем то, что могло быть у кого-то ее возраста. И затем были вещи, которые были у Сансы, которые редко были у других детей, доброта к другим и милость. Но все это исчезло. Она казалась такой... суровой. Злой. Жадной, но не до денег или комфорта.

Жажда власти. Как и у всех отвратительных игроков в игре престолов, которых он видел в зеленом свете. Из того, что Трехглазый Ворон показал ему на дереве, из того, что показал ему он сам.

Его любимая сестра с ее невинными мечтами и беззаботным отношением исчезла, и на смену ей пришла......

«Серсея Ланнистер с рыжими волосами», - закончил за него мысль Бородатый Бран.

Серсея Ланнистер... учитывая все, что он видел, хотя их было немного, это было слишком сильное сравнение, и эта сцена перед ним, к сожалению, с каждой секундой доказывала, что его взрослое «я» все более право.

«Как думаешь, мы сможем победить Армию Мертвецов без нее?» Пока Джон говорил, Санса продолжала демонстрировать свое раздражение и досаду. «Я сражалась с ними, Санса. Дважды. Ты хочешь беспокоиться о том, кто какой титул носит, я говорю тебе, это не имеет значения. Без нее у нас нет ни единого шанса!» Джон остановился и сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. «Ты вообще веришь в меня?»

Санса наконец смягчилась, и, казалось, она вот-вот улыбнется. «Ты же знаешь, что я улыбаюсь».

«Она будет хорошей королевой. Для всех нас. Она не ее отец».

Санса снова напряглась, и шанс на ее улыбку пропал. «Нет, она гораздо красивее». Джон подумал, что она шутит, но она этого не оценила. «Ты преклонил колено, чтобы спасти Север или потому что любишь ее?» Ее глаза холодно сверкнули на Джона. Она посмотрела на него так, словно перед ней стоял враг.

«Он сделал это?» - спросил Бран. «Поклонился, потому что любил ее или за Север?»

Его взрослое «я» непонимающе посмотрело на него. «Да».

Комната и все остальное исчезло, растворилось в Риверране.

Санса снова превратилась в то, чем она была сейчас, вместо того, чем она будет... могла бы быть. Старой, беззаботной Сансы все еще не было, но эта замена была явно не тем человеком, что та таинственная незнакомка для него. Она была светом вокруг нее и взглядом обожания, уважения и доверия к Джону сейчас, почти напоминавшим то, что он видел, как их мать давала их отцу. Брану не понравилось то, что он увидел в этом воспоминании о своем другом «я». «Что сделало ее такой?» - спросил он. «Разве она не понимает, насколько ужасной эта война будет для мира?»

Бородатый Бран не стал ничего придумывать для ответа, он просто высказал свои мысли. «Власть есть власть. Лишь немногие могут устоять перед ее вкусом и желанием большего. Мы всегда будем хотеть большего, убеждать себя, что нам это нужно, что мы этого заслуживаем». Его старое «я» пожало плечами. «Только те, кто действительно заботится о нас, могут помочь человеку противостоять искушениям, но когда ты отгораживаешься от них...» Он замолчал, как всегда загадочно.

«Лорд Талли, - поприветствовал его Джон, - рад видеть вас там, где вам по праву место».

«Я рад, что мне не нужно беспокоиться о том, что знамена снова изменятся. Фреи слишком долго оскверняли дом моей семьи. Убирать за ними будет большой работой. Но я тоже готов сражаться. Ланнистеры все еще отступают. Но если мы соберем силы, мы сможем нанести удар...»

«Нет», - вмешалась Санса, - «ты только что вернулся. Успокойся, собери свои силы, свой народ и свой дом, прежде чем действовать. Такое необдуманное решение может привести к потере всего, что ты только что вернул себе».

Эдмур прочистил горло. «Да, это более мудрый ход, племянница. Я почти подумал, что моя сестра снова стоит рядом со мной».

Санса слегка улыбнулась, услышав это замечание.

«Можем ли мы рассчитывать на вашу поддержку, когда придет время?» - спросил Джон.

«Конечно. Я никогда не думал, что когда-нибудь скажу это, но Дом Талли поддержит Дом Таргариенов и Дом Старков, когда они пошлют призыв. Даю вам слово».

Джон коротко кивнул и ушел, оставив Сансу наедине с Эдмаром.

«Ты уверен насчет него?» - спросил Эдмар, как только Джон скрылся из виду.

«Почему ты спрашиваешь?» - ответила Санса.

Дядя Эдмар выглядел так, будто ответ должен был быть очевиден. «Большую часть своей жизни он провел, думая, что он был бастардом твоего отца и постоянным позором для моей сестры и нашего Дома. Он, предположительно, Таргариен... не думаешь ли ты, что он все еще таит обиду, если думает, что твоя мать была неправа, считая его таковым?» Он посмотрел на нее с твердой позицией. «Если заметишь, что он отвернется от тебя или проявит хоть малейший намек на то, что он такой же, как его дед, дай мне знать как можно скорее. Я буду на твоей стороне».

«Он не его дедушка», - спокойно сказала Санса, но с некоторой долей остроты в глазах. «И я ожидаю, что ты сохранишь преданность, которую ты нам обещал».

Рот Эдмара сжался, как будто он пытался сказать несколько вещей одновременно, но с его губ сорвалось лишь странное бормотание, и оно его ошеломило.

«Я приму это как «да», дядя. Ты бы не нашел меня такой покорной и наивной, как Робб, если бы это было «нет». Она прошла мимо дяди с решительным выражением на лице.

Бран обернулся от увиденного и ахнул, упав с чардрева.

Мира быстро подняла его, чтобы он не упал еще ниже. «Ты в порядке?» Она кипела.

«Я в порядке», - выдохнул Бран, - «но ты не должна напрягаться, Мира. Я справлюсь, пока ты поправляешься. Хорошо?»

Мира неохотно улыбнулась. «Ладно-»

«О, черт возьми», - проворчал Маттас со своего места, - «может, вы двое уже трахнетесь? Я отморозил себе задницу, пока жду». Судя по тому, как его голос разносился по лесу, казалось, что это говорят многие люди.

Бран и Мира сердито посмотрели на него и заговорили одновременно. «Мы не...» Они посмотрели друг на друга с легким румянцем на лицах и отодвинулись на небольшое расстояние.

Эдд зарычал на него. «Тебе не нужно ждать, идиот! Иди к чертовым воротам и приведи сюда кого-нибудь, если тебе скучно».

Маттас поднялся на ноги и двинулся к Стене, не заботясь о том, идут ли за ним остальные.

Лиф и Эдд собрали Брана и Миру и последовали за Маттасом, и наконец они прорвались сквозь деревья на открытое пространство, откуда открывался вид на Стену.

Шепчущий ветер был нарушен эхом одинокого звука рога с вершины Стены, похожего на крик животного вдалеке.

Путешествие к воротам было несколько тревожным. Это был первый официальный момент, когда Бран больше не будет прятаться, его возвращение в мир, который он знал раньше. Несмотря на то, что он видел многое силой зрения, он нервничал, увидев лично, как много изменилось.

Железные ворота поднялись, группа факелов пронзила темноту туннеля, и из-под зубцов ворот вышли пятеро человек в черном.

«Эдд!» - крикнул один из них, - «ты как раз вовремя вернулся...» Все взгляды обратились либо на Саммер, либо на Детей.

«Хью и Балиан?» - спросил другой мужчина.

«Мертв». Эддисон сказал прямо. «Но мы живы и с гостями». Он махнул рукой Брану и Мире. «Это Брандон Старк и Мира Рид. А эти дамы - Дети Леса».

Бран заметил, что все оставшиеся Дети прищурились, глядя на людей Дозора. Лиф шагнул вперед. «Как жалко видеть, во что превратился Ночной Дозор. Благороднейшее из призваний свелось к этому».

Эддисон прочистил горло. «Ну что ж, давайте уже зайдем внутрь. Нам есть что рассказать».