тень судного дня
Воздух в убежище был густым и тяжелым, словно пропитанным расплавленным свинцом. Он обволакивал каждое движение, давил на легкие, на мозг. Тишину разрывали лишь отголоски далекого подземного гула Нью-Йорка и прерывистое, сдавленное дыхание Лии.
Она сидела на краю потертого дивана, вцепившись пальцами в колени так, что кости белели под кожей. Все ее тело болeло — мелкая, неконтролируемая дрожь, идущая из самого нутра. Она смотрела перед собой, но не видела ни ржавых стен тоннеля, ни причудливых инженерных конструкций Донни, ни обеспокоенного лица Рафа, сидевшего рядом. Она видела только белый свет, испепеляющий луч, падающий с небес, и груду дымящегося оборудования на месте того самого здания.
«Ходячая бомба». Слова, которые она прошептала тогда, на улице, теперь эхом отдавались в ее черепе, нарастая, как навязчивый мотив. Это была не метафора. Это был диагноз. Приговор.
— Лия, — голос Рафаэля был тихим, хриплым от напряжения. Он осторожно, будто прикасаясь к раскаленному металлу, положил свою большую, покрытую шрамами руку на ее сжатые кулаки. — Дыши. Просто дыши.
Она дернулась от его прикосновения, словно от удара током.
—Не трогай меня! — ее собственный голос прозвучал чужим, истеричным и резким. Она отшатнулась, вжавшись в спинку дивана. — Ты видел! Ты видел, что я сделала! Я… я даже не прикоснулась к ним. Я просто… не смогла сдержаться. И этого хватило.
— Это был защитный импульс, — попытался возразить Раф, но в его глазах читалась та же усталость, то же потрясение. Ему было тяжело. Он, всегда такой несокрушимый, сейчас выглядел сломленным. — Они напали на нас.
— А если в следующий раз на нас наткнется полицейский патруль? Или группа туристов? Или просто кто-то слишком громко крикнет? — ее слова лились сплошным, отчаянным потоком. — Я не могу это контролировать, Раф! Эта штука во мне… она живая. Она реагирует на мои эмоции. На страх. На гнев. А я… я всегда боюсь. Я всегда в гневе! Я — спусковой крючок, а весь мир — мушка прицела.
Она закрыла лицо руками, пытаясь загнать обратно рыдания, которые подкатывали к горлу комом. Стыд, ужас и чувство чудовищной несправедливости душили ее.
— Я не могу оставаться здесь, — выдохнула она, поднимая на него мокрые от слез глаза. — Я не могу рисковать вами. Донни, Майки, Лео… тобой. Мне нужно уйти.
Раф замер. Его лицо, обычно такое открытое, стало каменным.
—Нет, — произнес он тихо, но с такой неоспоримой finality, что у Лии перехватило дыхание.
—Раф, послушай меня…
—НЕТ! — он ударил кулаком по спинке дивана, и старые пружины жалобно взвизгнули. Он вскочил, возвышаясь над ней, не в гневе, а в отчаянии. — Никогда. Ты это слышишь? Мы никогда не отдадим тебя. Ни им, ни этой… этой судьбе.
Он опустился перед ней на колени, заставляя ее смотреть на себя. Его глаза горели.
—Мы семья. Мы держимся вместе. Мы не сдаемся. И мы не бросаем своих. Особенно тогда, когда все идет к черту.
Это был ключевой момент. Он мог бы согласиться. Признать, что ее уход — самый простой, самый логичный путь к безопасности для всех. Но он выбрал ее. Он выбрал сложный, опасный, почти безумный путь, потому что для него она была не угрозой, а Лией. Его выбор обжег ее, как луч холодного солнца, растопил ледяную скорлупу страха, хоть и ненадолго.
В этот момент из своей мастерской, больше похожей на кокон из проводов и мониторов, вышел Донни. Его лицо было бледным и осунувшимся. В руках он сжимал планшет, на экране которого мелькали обрывки кода и схемы спутников.
— Худшие подозрения подтвердились, — его голос, обычно такой быстрый и энергичный, сейчас был плоским, лишенным всяких эмоций. Это был голос ученого, констатирующего катастрофу. — Протокол «Змей-Слюна»… это даже не оружие в прямом смысле. Это система спутникового наведения нового поколения.
Он подключил планшет к главному управлению. В центре комнаты возникла трехмерная модель земного шара, окруженная сетью спутников.
—Они не просто отслеживают аномальные выбросы энергии. Они калибруют прицел по уникальной энергетической подписи. По тебе, Лия.
На модели один из спутников выделился красным, и от него потянулся тонкий луч к маленькой, мерцающей точке на поверхности Земли — к Лие.
— Любой твой мощный, неконтролируемый выброс энергии — это не просто сигнал. Это… приглашение. Команда на поражение. Спутник фиксирует источник, вычисляет траекторию и запускает кинетический стержень с орбиты. — Донни сделал паузу, глотая комок в горле. — Ты не «ходячая бомба». Ты… живой, дышащий прицел.
В комнате повисла гробовая тишина. Слышно было, как капает вода где-то в трубах. Лия смотрела на свою мерцающую проекцию, и ее тошнило. Это было хуже, чем она думала. Гораздо хуже.
— Значит, все кончено, — прошептала она. — Пока эта штука во мне, я опасна для всей планеты.
— Нет, — снова сказал Раф, все еще стоя на коленях перед ней. Его рука сжала ее ладонь, и на этот раз она не отдернула ее. — Мы уничтожим эту штуку. Вместе.
— Но как? — в голосе Лии слышалась уже не надежда, а лишь изможденная покорность. — Я не могу вырезать ее из себя. Я не могу перестать быть собой.
Донни прошелся рукой по голове, его мозг уже работал на пределе, ища обходной путь, лазейку в логике противника.
—А что, если… — он начал медленно, обдумывая каждое слово. — Что, если мы не будем избегать твоей силы? Что, если мы используем ее против них?
Лия и Раф уставились на него.
—Ты говорил, что чувствуешь эти системы, — продолжал Донни, его глаза загорелись знакомым огнем изобретателя. — Ты чувствовала щит в их штабе. Ты чувствуешь энергию, ток… что, если ты можешь не просто чувствовать? Что, если ты можешь… взаимодействовать?
— Взаимодействовать? Как? — спросил Раф, поднимаясь.
— «Перепрограммировать» — слишком сильное слово, — признал Донни. — Но, возможно, «заглушить». Или «перенаправить». Представь, Лия. Протокол «ЗмСл» — это канал. Канал между тобой и спутником. А что, если мы найдем способ влезть в этот канал и послать обратный сигнал? Не выброс энергии, а целенаправленный, сфокусированный импульс. Не команду «стрелять», а команду… «самоуничтожиться».
Идея повисла в воздухе, такая же невероятная и опасная, как полет на Луну на бумажном самолетике.
— Чтобы сделать это, — Лия сама не заметила, как заговорила, ее аналитический ум, скованный страхом, начал медленно работать. — Нужно понять архитектуру Протокола. Его ядро. Нужен доступ к источнику. К главному серверу, откуда идет управление.
— Именно, — кивнул Донни. — Нам нужен прямой контакт с центральным узлом «Кибертека». Там, где хранятся все данные, откуда идет управление спутниками. Если ты сможешь физически прикоснуться к этому серверу, подключиться к нему… возможно, твоя уникальная связь с их технологией сработает в обратную сторону.
План был безумным. Самоубийственным. Но это был план. Искра в кромешной тьме.
— Но как мы найдем этот сервер? — спросил Раф. — «Кибертек» не будет хранить такое в телефонной будке.
Как будто в ответ на его вопрос, раздался звук — настойчивый, тревожный сигнал на коммуникаторе Леонардо. Черепашка, до этого момента молча наблюдавшая из тени, с обнаженными мечами за спиной, вздрогнула и поднесла устройство к уху. Он слушал несколько секунд, его лицо становилось все более напряженным.
— Говори медленнее, Эйприл, — сказал он наконец, и все взгляды устремились на него. — Да, мы в безопасности. Что?.. Повтори.
Он опустил коммуникатор, его глаза были полны тревожной решимости.
—Это был Шреддер? — тут же спросил Раф, сжимая кулаки.
– Нет, — Лео покачал головой. — Хуже. Эйприл следила за передвижениями высокопоставленных чиновников «Кибертека» через свои каналы в ФБР. Доктор Синтия Стерн… она здесь. В Нью-Йорке.
Имя заставило Лию похолодеть. Та самая женщина, чье хладнокровное лицо она видела в своих обрывках памяти. Архитектор ее кошмара.
— Она лично прибыла в некий засекреченный исследовательский центр, — продолжал Лео. — Он находится глубоко под фундаментом одного из небоскребов в финансовом квартале. По словам Эйприл, уровень безопасности там зашкаливает даже по меркам «Кибертека». Ничего не входит и не выходит без ее личного разрешения.
Донни свистнул.
—Финансовый квартал… прямо над ключевым узлом городской энергосети. Идеальное место для центра обработки данных, требующего колоссальных мощностей. Это must be оно. Главный сервер.
— Зачем ей самой быть здесь? — тихо спросила Лия.
— Чтобы наблюдать, — так же тихо ответил Раф. — Чтобы быть рядом со своим самым главным экспериментом. С тобой.
— Это шанс, — сказал Лео, и в его голосе зазвучали ноты лидера. — Если Стерн здесь, и если этот центр действительно то, что мы думаем, это наша возможность добраться до сердца «Кибертека».
— И это ловушка, — закончила за него Лия. Она подняла голову, и в ее глазах, наконец, погас последний след паники. Его сменила холодная, безжалостная ясность. — Она знает, что я жива. Она знает, что я с вами. И она знает, что, узнав о ее местоположении, я приду. Она выманивает меня. Как кролика на убой.
Она посмотрела на их лица — на решимость Лео, на яростную преданность Рафа, на неугасающую веру Донни в технологии. Они были ее семьей. И они были готовы пойти с ней в ад.
— Хорошо, — сказала Лия, ее голос окреп и больше не дрожал. Она медленно поднялась с дивана, ощущая, как по ее жилам разливается не страх, а странное, холодное спокойствие. — Если она хочет встретиться со своей «ходячей бомбой» лицом к лицу… кто я такая, чтобы отказывать даме?
Она стояла перед ними, больше не жертва, не бомба, а воин, принявший свой ужасный дар и готовый обратить его против создателей.
— Мы идем, —говорил Леонардо, и его мечи с тихим шелестом вышли из ножен. — Готовьтесь. Мы закладываем взрывчатку у «Кибертека».
Ловушка была расставлена. И они сознательно шли в нее, чтобы изнутри выгрызть ей сердце.
_______________________________________
Я очень надеюсь что вам нравится этот фф. Сейчас я буду выкладывать по больше частей. Надеюсь что получится выкладывать их каждый день. Спасибо всем большое кто читает этот фф💗