Глава 13. «Любил или равлекался».
Я проснулась от резкого звонка уведомления. Телефон лежал где-то под подушкой, вибрируя в такт моим сбитым нервам. В горле пересохло, глаза щипало от недосыпа. Сердце било вяло, как будто устало надеяться.
Разблокировала экран, машинально.
Открыла Instagram. Потом Twitter. Потом... Замерла.
Первая фотография... Том. В машине. С блондинкой. У неё идеальный мейкап, натянутая улыбка, грудь в декольте и его рука на её колене.
«Видели Тома и Софи Грин снова вместе? Кажется, они не расставались. Идеальная пара?!»
«А эта русская просто отвлекающий маневр?»
«Софи икона. В отличие от той.»
Я сидела, склонившись над телефоном, и не дышала.
Это был не сон.
Это была реальность, которая рассекла меня пополам.
Пальцы дрожали. Мысли сбились в хаос.
Это не могла быть правда. Он говорил, что любит. Он... Врал?
Пока я сгорала от любви и сомнений,
Он катался с этой... рекламной куклой?
Я вскочила, даже не переодевшись. На мне была его футболка, и это внезапно стало мерзко. Сорвала с себя, будто жгло кожу. Натянула джинсы, кофту, захлопнула дверь и понеслась по коридору, как на автопилоте. Сердце било в грудь, в виски, в зубы.
Номер Тома. Дверь была приоткрыта.
Ошибка.
Я толкнула её и вошла.
Он сидел на диване. Та самая Софи растянулась рядом, расстёгивая каблук.
Они оба обернулись. Том побледнел. Она усмехнулась. В комнате пахло духами и чем-то... слишком сладким. Не мной.
— Что. Это. За. Хуйня. — мой голос дрожал. Но не от страха от ярости.
— Мария... — Том встал, будто хотел подойти.
— Не подходи. Только посмей. Я к тебе, как идиотка, бежала, плакала, прощала, жила этим всем, а ты?! Пока я гнила в отеле, ты трахал эту рекламную куклу?!
Софи фыркнула.
— Остынь, малышка. Он тебе ничем не обязан.
Я сорвалась и подошла к ней, как на охоте.
— Ещё раз откроешь рот заткну каблуком.
Том схватил меня за запястье, резко.
— Успокойся! Ты сама ушла! Сама молчала! Не отвечала!
Я смеялась. Горько. Почти в голос.
— А это повод лечь к первой попавшейся?! Или вы давно спите, Том? Ещё когда мне говорил, что скучаешь?!
Он не отвечал. Просто смотрел. А глаза у него были виноватые. Тихие и от этого стало ещё хуже.
— Я тебя любила, — прошептала я, — как дура. И ты всё разрушил. Навсегда.
Развернулась и ушла. Он не догнал. Не крикнул.
Вот и всё.
В коридоре я задыхалась.
Люди шептались, проходили мимо, снимали.
Наверное, завтра это будет везде.
Плевать.
Я вернулась в номер. Села на пол.
Там, где вчера мечтала остаться.
Сегодня только мечтала исчезнуть.
Боль больше не была острой. Она стала тупой. Режущей изнутри. Он предал. Он просто... вычеркнул всё.
Я схватила телефон. Заблокировала Тома. Удаляла фото. Одно за другим, а руки дрожали.
Он был моей жизнью.
А я, кажись его перерывом между турами.
Я сидела на полу, прижав колени к груди. Пульс как удары по стеклу. Мир внутри был разбит, а снаружи всё будто продолжало жить, дышать, шевелиться.
И в этом было что-то особенно обидное. Как может всё идти дальше, если я больше не могу? В дверь постучали. Легко, аккуратно, будто боялись.
— Уходи, — хрипло сказала я. — Просто... уйди.
— Это я, — раздался знакомый, мягкий голос. — Маш, открой, пожалуйста.
Билл.
Я подошла и открыла, не поднимая глаз. Он стоял с чашкой чая в одной руке и пледом в другой. Ничего не спрашивал. Просто вошёл и сел рядом.
Я рухнула рядом с ним, как марионетка с перерезанными нитями. Он укрыл меня и обнял.
— Я видел фото, — прошептал он. — Он идиот. Он... просто не понимает, что сделал.
— Понимает, — выдавила я. — Ему просто плевать.
Мы молчали. Минуты три. Может, десять. Слёзы больше не текли. Всё внутри пересохло, а потом я заговорила:
— Я не могу здесь остаться, Билл. Не могу... после этого. Я не предмет. Я не его трофей. Я не какая-то там «русская». Я живая. Я настоящая. И я больше не хочу чувствовать себя грязной рядом с ним.
Билл вздохнул. Его голос дрожал.
— Я знаю. Я понимаю. Я даже... не могу злиться на тебя за это. Но, Маш, он сломлен. Он ненавидит себя. Я его таким никогда не видел.
— Это его проблемы, — холодно ответила я. — Меня никто не заставлял быть ему верной. Я выбрала. А он выбрал... всё разрушить.
Я встала. Подошла к чемодану.
Открыла его. Начала молча складывать вещи. Аккуратно. Чисто. Холодно. Как в морге.
Билл подошёл ближе.
— Ты уверена?
— Я никогда не была настолько уверена ни в чём. — я обернулась. — Я не могу остаться рядом с мужчиной, который плюнул мне в душу и переспал с другой, даже не попытавшись что-то объяснить. Это не любовь, Билл. Это болезнь. И я не хочу быть её частью.
Он медленно кивнул.
— Если передумаешь — звони. — Не как ему... как мне. Ты моя семья, Мария.
Я чуть улыбнулась.
— Спасибо.
Он поцеловал меня в висок и ушёл, оставив за собой тихо закрытую дверь.
Я закончила паковать вещи. Взяла фото, на котором мы с Томом смеёмся в Париже, и медленно порвала его на куски. Бросила в мусорное ведро. Без истерики. Без драмы.
Я больше не его. И он больше не мой.