Глава 12. «Тихая тень».
Я почти разорвала этот чёртов билет, когда стояла у входа в зал. Руки тряслись, как после недельного запоя, а внутри будто всё обрушивалось. Я не видела Тома несколько часов. С тех пор как он... ушёл. Без слов. Без прощания. Просто встал и ушёл, как будто я была случайной. Как будто ночь это просто перерыв между гастролями.
Я не хотела идти на этот концерт. Честно.
Но Билл сказал:
— Приди.
И всё. Только это. Без объяснений. Без давления. А у меня не хватило сил сказать "нет".
Теперь я стояла в толпе фанатов. Под самой крышей зала, где почти не слышно слов только басы в груди и визги в ушах. Я была одна. Никто не знал, кто я. И это, наверное, было лучшее, что могло случиться.
Я смотрела на сцену. А он был там.
Тот самый Том Каулитц. Весь в чёрном, с этой своей походкой, как будто он принадлежит только сцене, а всё остальное временно. Он снова казался далеким. Недосягаемым. Даже для меня. Хотя, может, особенно для меня.
Он был красив. Чертовски красив. Даже под прожекторами, даже с потом на лбу.
Я смотрела, как он играет. Как закатывает глаза. Как откидывает волосы. И чувствовала, как внутри меня всё снова рушится.
Это было так странно видеть его, слышать его голос, и понимать: он даже не знает, что я рядом. Я буквально чувствовала, как выгораю. Как превращаюсь в пепел. И всё же не могла уйти.
Когда заиграла "Don't Jump", я закрыла глаза. Песня, которую он сам мне когда-то посвятил. Той самой ночью, когда я впервые осталась у него. Он шепнул мне на ухо:
— Она про тебя. Про твои шрамы, которых я не вижу.
А потом заснул, положив голову мне на грудь, как ребёнок.
Сейчас он пел её на сцене. Для тысяч. А я стояла и едва дышала. Это было слишком. Слишком громко. Слишком больно. Я сбежала в коридор. Села на пол и прижала голову к коленям. Люди сновали мимо, но я никого не видела. Только чувствовала, как из глаз текут слёзы. Тихо, по-детски. Больно и тяжело... может... может стоит научить его любить? Правильно и искренне. Он ведь заслуживает этого... и я тоже.
После концерта я не ушла сразу.
Блуждала по закулисью, как призрак.
Пока не услышала знакомый голос за дверью гримёрки. Он смеялся. Громко. Искренне. И эта его улыбка ударила по мне сильнее, чем любые крики.
Он может быть счастлив. Без меня.
А я нет. Я прижалась к стене, пытаясь дышать ровно. Как будто это поможет. Как будто это не конец.
Билл вышел позже. Нашёл меня, как всегда. Без лишних слов, просто сел рядом. Я даже не смотрела на него. Говорить не могла. Он понял всё без слов.
— Ты же всё ещё его любишь, — сказал он тихо.
Я кивнула и тут же отвернулась, чтобы он не видел, как я снова плачу.
— Он не знает, что ты была здесь. Он... Он говорил, что скучает. Только молчит. Всегда всё через злость, ты же знаешь.
Я хотела сказать, что мне уже всё равно.
Что я выгорела. Что хочу домой.
К маме. К тишине. К себе прежней, но соврала бы. Потому что я хотела обратно к нему. К его рукам. К запаху кожи. К бессонным ночам и утреннему кофе, который он готовил, даже не просыпаясь толком.
В отель я вернулась поздно. Билет домой лежал на столе. Я смотрела на него и не могла принять решение.
Порвать? Остаться?
А внутри было пусто. Никаких ответов.
Только сердце, которое всё ещё било в такт его гитаре.