2 глава
Я иду в душ, чтобы смыть с себя запах алкоголя, выпитого вчера вечером, и хоть немного прийти в себя. Мне не нравится это отвратительное чувство, которое приходит утром, но во время самого веселья я чувствовал себя замечательно. Я мог забыть обо всех проблемах и просто расслабиться. Мне просто нужен был отдых...
Вода обжигает кожу, словно пытаясь вытравить из меня не только запах, но и воспоминания. Каждой клеточкой чувствую вчерашнее легкомыслие, глупое бегство от реальности. И вместе с тем — облегчение. Краткое, обманчивое, но такое необходимое... Я знаю, это не выход. Я знаю, что проблемы никуда не делись, а только затаились, чтобы с утроенной силой обрушиться на меня после этого мимолетного забытья.
Смотрю на свое отражение в запотевшем зеркале и вижу в нем не только уставшего, помятого человека, но и отблеск той вчерашней радости. Того беззаботного смеха, тех глупых шуток, той забытой легкости. И в этот момент я почти могу простить себя за вчерашний вечер, потому что я знаю, что снова встану. Снова надену маску сильного человека, решающего проблемы, отвечающего за других...
Чищу зубы и умываюсь. На это не уходит слишком много времени, поэтому, когда я выхожу из ванной комнаты, Кэнди все еще поджидает меня в постели. Ее большие, влажные глаза смотрят на меня с нескрываемой преданностью. В этот момент вся моя усталость, все проблемы растворяются, как легкий дым.
— Что такое?
Подхожу к шкафу, чтобы найти одежду на сегодня. Школа не дает мне большого выбора, поэтому я достаю то же самое, что и в другие дни. Конечно, я мог бы устроить бунт по поводу своего внешнего вида, но мне это не нужно. Пару дней веселья не привели бы ни к чему хорошему... у меня бы появилось еще больше проблем с директором. Мое место в школе и так держалось на маленьком волоске. У меня не было богатенького отца, который мог бы заплатить за мое место в школе, да и в общем — за мое будущее. У меня не было вообще никого. Я должен был держаться сам. И я пытался... ну, правда, пытался. И, надеюсь, что у меня получится. Все-таки это был последний учебный год...
Тяжело вздохнув, я натянул ненавистную форму. Во мне еще тлел уголек надежды — маленький огонек, который не давал мне окончательно погаснуть.
Я помню, как мама, перед тем как уйти, всегда говорила: «Ты сильный, ты справишься». Ее слова — единственное, что поддерживало меня в эти трудные времена. Но ее больше нет.
Я должен доказать ей.
Я должен выстоять.
— Ты приготовишь мне блинчики?
Кэнди.
Я оглядываюсь, чтобы посмотреть в ее умоляющие глаза.
— Хорошо, Кэнди, но в следующий раз мы обойдемся хлопьями.
Девочка вскакивает с кровати и бежит прямо ко мне. Времена с ней научили меня многому, и я также выучил все ее привычки. Наклоняюсь и поднимаю ее на руки, пока она хватается за мою шею, как за спасательный круг. Мне нравится тепло ее тела. Я понимаю, что на самом деле я не так одинок. Ее волосы пахнут солнцем и детством, таким беззаботным и чистым. Когда она смеется, мой мир наполняется светом. Ее смех — это музыка, самая прекрасная, что я когда-либо слышал. Он прогоняет тьму и наполняет сердце надеждой... Я готов на все, чтобы слышать этот смех каждый день, чтобы видеть ее счастливой и беззаботной. Она научила меня любить, прощать и верить в лучшее. Она показала мне, что даже в самые темные времена есть место свету и надежде. И я благодарен ей за это, за то, что она просто есть, за то, что она рядом. Я буду оберегать ее, защищать и любить до последнего вздоха. Она — мое все, моя семья, моя жизнь. И пока она рядом, я знаю, что я не одинок, что я нужен и любим. И это самое важное, что есть в этом мире.
— Ты самый лучший брат!
Она коверкает пару слов, но это вовсе не смущает меня. Я рад, что у меня есть такая сестра. И как бы ни было тяжело, я бесконечно благодарен за эту маленькую девочку.
***
Хм, хорошо, сегодня два придурка решили прийти вовремя. Неужели?
Уильям Бейкер и Рон Томпсон. Мои лучшие друзья с самого детства. И я серьезно. Я все еще помню, как Рон совал палки мне в задницу, когда я застрял в чертовой дырке. Уильям в то время снимал все на камеру и громко смеялся надо мной. Странно, но в тот момент мне совсем не было обидно. Я смеялся вместе с ними и понимал, что, возможно, они те самые, кого я искал всю жизнь. Настоящих друзей. Но шло время, и на данный момент я не понимаю, как я еще не убил этих двоих...
— Ты проводил сестричку до ее кабинета? Кажется, что один малыш стал заглядываться на нее.
Рон трясет своей головой, чтобы уложить неопрятные волосы, пока Уильям странно смотрит на меня и медленно покачивается из стороны в сторону.
— Проводил, — отвечаю я, тяжело вздыхая.
— Почему ты не реагируешь на то, что какой-то мелкий засранец положил глаз на твою малышку?
— Ей семь лет, чудак. И думаешь, я не знаю, о ком ты говоришь?
— Объясните мне, твою мать! — Рон яростно выкрикивает, когда наконец приводит себя в порядок.
— Ее одноклассник Марк. У нас был с ним разговор... Он просто защищает ее.
Это было правдой. Я и сам заметил, что пухлый мальчик стал оказывать знаки внимания моей сестре. Но это, блядь, недопустимо. Они совсем дети! В один момент я не выдержал и поговорил с ним, как со взрослым. Не обошлось без слез и соплей, а позже еще и без ссоры с его матерью. Но зато я был уверен, что он будет поступать так, как нужно. Я не был профессионалом, но, по крайней мере, он перестал дергать ее за волосы и воровать рюкзак. Наоборот, мальчик стал помогать ей.
— Прекрати дергаться, Томпсон! — рычит Уильям.
Друг выглядит раздраженным, пока наблюдает за Роном. Он вновь зачесывает свои кудрявые волосы назад...
— Они не хотят лежать нормально!
Прямо сейчас он был похож на истеричку. Я таких просто не переношу.
— Если ты ведешь себя, как настоящий мудак, то волосы тебе не помогут. Малышка Рики не хочет тебя... просто смирись.
Ох, это были зря, Уильям.
— Заткнись, нахрен! И не называй ее малышкой.
Очень зря...
— Успокойся...
— Мне напомнить тебя и Саманту?
— Заткнись!
Твою мать, как я вообще терплю их? Я точно заслуживал золотой медали за свою выдержку.
Попрощавшись с родителями, я поспешила по направлению к школе. Она находилась довольно близко, поэтому я вполне могла успеть дойти пешком. Я немного переживала из-за своего первого дня... но я решила, что буду максимально вежливой и доброй. Я буду стараться завести себе настоящих друзей... Хм, ладно. Возможно, мне хватит и одного.
Солнце ласково грело мои щеки, словно подбадривая перед важным шагом. Сердце трепетало в груди, то замирая от страха, то взлетая в надежде. Внутри все сжималось от ощущения собственной незначительности. Хотелось спрятаться, исчезнуть, но я напомнила себе о своем обещании: быть максимально открытой.
***
Со стороны школа выглядела прекрасно. Четыре этажа, большая площадка для занятия спортом и простой прогулки. Мой настороженный взгляд вдруг упал на проходящих мимо меня учеников. Они все были одеты в аккуратную школьную форму. Все до единого! Неужели правила школы настолько серьезны? Хм, уже совсем скоро я узнаю об этом...
Внутри меня зарождалось странное предчувствие.
Делаю маленькие шаги в сторону входа и замечаю на себе множество взглядов. Большинство из них наполнены искренним интересом и весельем, некоторые — ядом и презрением. Ну, а как же без этого? Такие люди есть всегда.
Я вдыхаю поглубже, стараясь унять предательскую дрожь в коленях. Понимаю, что не могу угодить всем. Да и не нужно. Главное — остаться верной себе, своим убеждениям, своему внутреннему миру.
Смотрю вперед и... сильный толчок. Боль в бедре. Потемнение в глазах. Слабость.
Господи, я врезалась во что-то твердое! Стена? Твою мать, какой позор! Прямо на глазах у всей школы! В первый день!
Мне требуется немного времени, чтобы прийти в себя...
— Открой нахрен свои глаза! Ты вообще смотришь, куда идешь? Или ты не видишь ничего дальше своего маленького крысиного носа?
Что?
Голос был злой, резкий, как удар хлыста. Я медленно подняла голову, стараясь сфокусировать зрение. Передо мной стоял парень. Высокий, широкоплечий, с гневом в глазах, прожигающим меня насквозь. Его лицо исказила гримаса отвращения, словно я была самой мерзкой вещью на свете.
Кровь прилила к щекам, стыд обжег изнутри. Ком в горле не давал говорить. Я чувствовала, как слезы подступают к глазам... Но я не буду плакать. В том, что произошло, нет моей вины.
Незнакомые темно-карие глаза будто прожигают дыру на моем лице. И еще две пары таких же по сторонам...
«Господи, это новый змей Горыныч?» — проносится в голове, и я невольно усмехаюсь, несмотря на царящее вокруг напряжение. Три головы... нет, не головы, а лица чертовски красивых парней, смотрят на меня с нескрываемым интересом, не отводя взгляда. Их черты лица безупречны: высокие скулы, четко очерченные губы, идеально ровные зубы, густые, темные волосы. Каждый из них обладает своей индивидуальностью, но всех их объединяет эта завораживающая красота, от которой перехватывает дыхание. Один из них кажется немного старше остальных. Второй — более юный, с озорной искрой в глазах и едва заметной улыбкой на губах. Третий — самый загадочный, с непроницаемым выражением лица, словно он скрывает какую-то тайну.
В этот момент я понимаю, что попала в какую-то невероятную, нереальную ситуацию, и мне предстоит выяснить, что от меня хотят эти... существа. И почему они смотрят на меня так пристально, словно я — самый интересный экспонат в музее.
Ох, у меня все еще темнеет в глазах.
— Ты будешь отвечать?
Он кричит на меня? На меня? Кричит на меня за то, что он сам врезался в меня?
Парень стоит, красный от гнева, выплевывая оскорбления, а я стою, ошеломленная, не в силах пошевелиться. Его слова — резкие, как осколки битого стекла — врезаются в сознание, но доходят до меня только сейчас, сквозь пелену шока и недоверия. Я думала, он извинится, предложит помощь, хотя бы промолчит... Но вместо этого — поток ярости, направленный на меня, на совершенно невиновного человека.
— Крысиный нос?
— Ты оглохла, девочка?
Хамло!
— Я все прекрасно слышу! Я просто не понимаю, какого хрена ты кричишь на меня?
— Ты должна смотреть, куда ты идешь и кому переходишь дорогу.
О чем он говорит?
— Мне плевать. Не смей кричать.
Я повышаю голос, хоть и чувствую страх внутри себя.
Голос дрожит, но я стараюсь говорить твердо, глядя прямо в его завораживающие, но такие холодные глаза. Каждая черта его лица — это вызов, каждая усмешка — насмешка. И все же, что-то внутри меня откликается на эту опасную красоту. Что-то отчаянно тянется к теплу, которого, я знаю, он никогда не сможет дать.
— Ты хоть знаешь, кто я такой?
Он делает шаг ближе.
Я чувствую, как на нас смотрят абсолютно все, кто еще не успел оказаться в стенах школы. Какой ужас... и это мой первый день, который должен был пройти хорошо? Я уже нарвалась на неприятности.
Каждая клеточка моего тела кричит о желании раствориться, стать невидимой, исчезнуть в этой толпе незнакомых лиц.
Чувствую, как щеки продолжают заливаться предательским румянцем, а в горле вновь застревает ком обиды и страха. Неужели этот первый день определит все мое будущее здесь?
— Мне все равно, кто ты такой. Просто отойди и дай мне пройти.
— Нет.
Он шагает еще ближе.
— Ты не запугаешь меня! — твердо говорю я, глядя прямо ему в глаза.
Я должна казаться сильной и храброй... должна!
Парень смотрит в ответ, оценивающе, пытаясь прочитать мои мысли, увидеть страх, что, уверена, плещется где-то глубоко в глазах. Но я не дам ему этой слабости. Не сейчас.
— Уверена?
Парень переходит на шепот.
О, господи...
Кхм, я должна успокоиться.
Я делаю глубокий вдох, стараясь привести мысли в порядок. Но тщетно. Его слова пронзают мое сознание, раз за разом воспроизводясь в голове.
Стараюсь удержаться на ногах, но тело предательски дрожит.
Он протягивает руку, словно желая коснуться, но тут же останавливается, не решаясь нарушить хрупкий барьер между нами. Его молчание давит сильнее любых слов.
— Абсолютно. А теперь отойди от меня и убери своих крысиных друзей с прохода!
Он колеблется, и я почти уверена, что он поступит в точности наоборот. Но меня удивляет то, что он делает дальше...
Незнакомец оставляет меня и подходит к своим товарищам, шепча им что-то на ухо. Они все вместе смеются и заходят в школу. Неужели это правда? Нам придется учиться вместе!
Черт, черт, черт!
Я судорожно пытаюсь осмыслить происходящее. Может, это какой-то розыгрыш? Скрытая камера? Но кто бы стал тратить столько усилий на меня? Нет, к сожалению, все указывало на то, что это моя новая реальность.
Паника — самый плохой советчик. Нужно успокоиться и здраво оценить ситуацию. В конце концов, я переживала и не такое. Да и потом, что может случиться? Просто буду игнорировать их!
Решительно направившись к входу, я постаралась придать своему лицу как можно более невозмутимое выражение.
Школа встретила меня привычной суетой и гамом. Но теперь в этой привычной картине появился новый, пугающий элемент — он и его друзья. И я знала, что моя жизнь больше никогда не будет прежней...