Тебе это нравилось.
Амфибия
Маленький домик вновь окутала тишина. Только за стенами всё ещё слышался слабый рокот — отголоски боёв, дрожащий воздух, сдавленный крик металла, поддающегося силе.
Я сидела на своей кровати, обхватив колени. Комната была освещена слабым светом лампы, что мерцала в углу — то ли от перегрузки, то ли от того, что сама боялась загореться рядом с нами. С ним.
Из-за двери душа доносился равномерный шум воды. Бакуго — Тиаго — мыл с себя остатки боя. Кровь. Пот. Дым. Всё, что сегодня слилось в него — оружие в форме мальчика.
Я ждала.
Когда он вышел, полотенце перекинуто через плечо, волосы ещё мокрые, взгляд — погасший, он даже не посмотрел в мою сторону. Просто рухнул на свою кровать, небрежно, тяжело, как будто не тело у него, а кусок сплавленного металла.
Я не сразу заговорила. Лишь когда молчание стало звенящим.
«Ну как тебе тренировка?»
Тишина.
Он не ответил. Не шевельнулся. Не моргнул.
Я встала. Медленно подошла. Протянула руку, чтобы коснуться его плеча — жест осторожный, почти заботливый.
Но он резко дёрнулся. Отдёрнул мою ладонь, как от ожога. Не взглянул на меня. Его голос был хриплым, усталым, как будто сломленным.
«Не прикасайся ко мне.»
Я замерла.
На миг.
Удивление скользнуло по лицу, как дуновение. Но лишь на мгновение. Внутри — зажглось нечто другое. Не тепло. Не гнев.
Голод.
В глазах — блеск, как от стали в лунную ночь. Блеск, в котором можно было утонуть... или умереть.
Моё лицо изогнула улыбка. Не человеческая. Дьявольская.
Я почувствовала, как углы губ поднимаются, как кожа натягивается на скулах. Это было наслаждение. Истинное. Но я тут же вернула себе прежнее выражение. Ровное. Безмятежное.
Села на край его кровати.
«Почему?» — спросила я тихо. Почти шёпотом. Смотрела ему в затылок, туда, где гнев вился змеёй, свернувшись в его теле.
И вдруг он подскочил. Вспыхнул. Как пламя, нашедшее воздух.
«Почему? ТЫ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ТУПАЯ ИЛИ ЧЁ?! ЭТО ПРОСТО АХРЕНЕТЬ КАКИЕ ЖЕСТОКИЕ ТРЕНИРОВКИ! Я ГЕРОЙ, А НЕ ЧЁРТОВ ЗЛОДЕЙ! Я НЕ ХОЧУ БОЛЬШЕ В ЭТОМ УЧАСТВОВАТЬ!»
Он почти орал, голос — как у рвущегося зверя. Его кулаки дрожали, дыхание рвалось, будто каждый вдох прожигал лёгкие.
А я... смотрела. Без эмоций. Без сочувствия. Без снисхождения.
Как судья.
Медленно встала. Сделала шаг. Второй. И позволила себе измениться.
Моё тело вытянулось. Стало выше. Сильнее. Белая броня прорезала кожу, как шёлк. Маска опустилась на лицо — без звука, как плоть, ставшая холодом.
Я — Амфибия. Я — то, что рождается из тени и боли. Я — кость, сталь и приговор.
«Жестоки?» — повторила я с лёгким хмыканьем. — «Ты называешь это... жестоким?»
Мой голос стал глуже. Ровнее. Словно звон колокола в храме разрушения.
Я возвышалась над ним, как фигура над гравюрой. Как суд над преступником. Из-под маски веяло чем-то иным. Не яростью. Не гневом.
Приговором.
«Не говори мне, что тебе не нравится это». — слова текли, как ртуть, как лезвие. — «Я видела твои глаза, Тиаго. Видела, как в них загорелась та свобода, которую тебе не дают герои в твоей жалкой академии.»
Я шагнула ближе. Воздух сгустился.
«Мясо. Кровь. Хруст костей. Всё это — тебе нравится. Ты чувствовал, как его кожа сжигалась под твоими ладонями. Ты вдыхал запах горелой плоти, и он напоминал тебе не ужас... а силу. Живую. Истинную. Ты хотел большего. Ты хотел уничтожать. Быть разрушением.И знаешь что?» — я склонилась чуть ниже, почти шепча в маску. — «Тебе это шло.»
Тишина. Секунда. Другая. И я продолжила:
«Я дала тебе силу, которую они не могли. Я раскрыла твоё тело, как раскалывают кокон. Тебе понравилось то, что твоя причуда и спускается не из ладони, а из всей руки. И ты — вышел. Ты стал не просто сильным. Ты стал собой. Впервые.»
Голос теперь звенел, как набат.
«Не смей мне врать, что тебе это не понравилось. Ты — огонь. Я — кислород. Вместе мы — катастрофа.»
Я сделала паузу.
Пауза — как падение сердца.
«Герой?» — повторила я холодно. — «Герои врут себе. Злодеи врут другим. Но мы — не они. Мы — неотвратимость.»
Он молчал. Дышал. Глубоко. Сломано.
И я — медленно, грациозно — вернулась в прежнюю форму. Кожа вновь стала мягкой, маска исчезла, броня растворилась, как лёд в огне. Я снова была — Фиби. Та, что жила в этом доме. Та, что когда-то смеялась.
Я подошла ближе. Наклонилась.
«Я и дальше буду создавать тебя заново. Новую версию. Без тормозов. Без наивности. Без иллюзий. Потому что ты — лучше, чем был.»
Он не шевелился. Смотрел в пол.
«И если ты попытаешься нарушить наш контракт...» — голос стал ледяным, едва слышным, — «я убью тебя. Без замедлений. Без сожалений.»
Я не стала ждать ответа.
Просто повернулась, пошла к своей кровати, скользя по полу, как тень.
И легла.
Спокойно. Тихо.
Улыбка вернулась, но внутри — в темноте.
Завтра будет новый день.
А сегодня... сегодня я победила.