Часть 216 Клубок из нервов
Увидев, что Мо Цзяхуа всё ещё сидит за письменным столом, сосредоточенно работая и даже не поднимая глаз, Лин Фэйтонг почувствовал, как у него зачесались руки — и сердце.
Когда Мо Цзяхуа работает, он чуть склоняет голову, брови расслаблены, аккуратные и длинные. Под ними — густые ресницы, словно веера. Ниже — прямой нос и губы, такие, что хочется поцеловать.
Лин Фэйтонг подумал, что за всю жизнь не видел мужчины красивее и совершеннее, чем Мо Цзяхуа.
Он подошёл ближе и протянул к его губам вишню.
Мо Цзяхуа был в самом разгаре работы, поэтому даже не взглянул — просто открыл рот и съел ягоду.
Когда Лин Фэйтонг снова поднёс руку, тот привычно выплюнул косточку.
Лин Фэйтонг вдруг понял, что кормить Мо Цзяхуа — это удивительно весёлое занятие. Он тут же увлёкся: взял с подноса целую тарелку вишен и стал стоять рядом, подкармливая его одну за другой.
После десятка ягод Мо Цзяхуа уже машинально открывал рот, как только чувствовал движение рядом.
И вот — он вдруг понял, что на этот раз укусил не ягоду, а нечто мягкое, с вишнёвым вкусом...
Мо Цзяхуа уже собирался сомкнуть зубы — и вдруг ослабил хватку.
Он наконец оторвал взгляд от голографического экрана, чуть повернул голову и скользнул глазами по Лин Фэйтонгу, который стоял рядом, держа тарелку, а один его палец всё ещё был у него во рту.
Лин Фэйтонг не переставал улыбаться.
— «Ваше Высочество, это у вас такая сосредоточенность, или выборочная сосредоточенность?» — поддразнил он.
Мо Цзяхуа не отпустил палец. Напротив — слегка прикусил его и провёл по нему языком.
Как говорится, «пальцы связаны с сердцем» — и это мягкое, тёплое прикосновение вызвало у Лин Фэйтонга дрожь, которая прошла по всем нервам и ударила прямо в сердце.
Он рефлекторно выдернул руку.
Посмотрел на блестящий от слюны палец и с притворным отвращением сказал:
— «Ваше Высочество, вам уже не пять лет. Что за привычка — грызть чужие пальчики, как какой‑нибудь Бао‑бао?»
Мо Цзяхуа посмотрел на Лин Фэйтонга, который резко отдёрнул руку, и с полуулыбкой сказал:
— «А разве ты сам не хотел, чтобы я тебя лизнул? Почему теперь обвиняешь меня?»
Лин Фэйтонг хихикнул. В самом деле — первым начал дразнить.
Он поставил тарелку и перевёл взгляд на голографическую схему, которую Мо Цзяхуа строил на экране: карта влияния в Одиннадцатом секторе с центром в городе Бужжичэн.
— «Такое дело должны делать ваши подчинённые. Вам лично заниматься — это же уйма времени и сил.»
Мо Цзяхуа ответил:
— «Одиннадцатый сектор скоро вступит в зиму.»
Фраза вроде бы не имела отношения к предыдущей, но Лин Фэйтонг уловил в ней скрытый смысл. Он задумчиво пощупал подбородок:
— «Зимой вся планета погружается в стужу. Всё замирает, растения не растут, урожая нет. Даже низшие хищники, которых можно было бы съесть или продать, становятся почти недоступны.»
Мо Цзяхуа подхватил:
— «А ведь Одиннадцатый сектор — особенно эта часть — по сути, всё ещё живёт в первобытной модели: охота, земледелие, ручной труд. Полгода зимы — это катастрофа. И именно зимой всплеск войн и преступности достигает пика.»
Лин Фэйтонг кивнул:
— «Да, зимой смертность резко возрастает. Люди, чтобы заработать, лезут в ущелья, где водятся хищники, и часто не возвращаются.»
Мо Цзяхуа нахмурился. Дел было слишком много. И именно из‑за этого он не мог понять, с чего начать. Какой путь — самый верный? Какой шаг — самый эффективный?
Ситуация была... крайне запутанной.
Такого чувства он ещё никогда не испытывал.
Проблемы с жителями, мятежники, защита от хищников, энергетический кризис... Всё — срочное, всё требует немедленного решения. А Мо Цзяхуа прибыл сюда всего десять дней назад — и пока не может выстроить чёткую систему.
Он нахмурился, и между его красивыми бровями залегла складка. Лин Фэйтонг, глядя на это, сжалился — протянул руку и мягко разгладил морщину.
— «Ваше Высочество, всё это, конечно, срочно. Но не решается за один день. Не стоит так переживать.»
— «Как мне не переживать? Как не спешить?» — Мо Цзяхуа отстранил его руку. Перед Лин Фэйтонгом он не скрывал эмоций. — «Зима уже на пороге. И я вдруг понял, что даже с продовольствием для армии могут быть проблемы.»
Лин Фэйтонг замер:
— «Как такое возможно?»
— «У меня есть деньги. Но потратить их — невозможно. Мы пытались закупать зерно у местных жителей, но они либо хранят его для себя, либо продают торговцам. С нами торговать не хотят.»
Это была серьёзная проблема.
Мо Цзяхуа никогда бы не подумал, что в современном обществе, где вопрос еды вроде бы решён, может существовать целый регион, страдающий от нехватки продовольствия.
Он с мрачным лицом поднял глаза на Лин Фэйтонга:
— «Скажи мне... это что, обычное дело?»
Лин Фэйтонг встретил его взгляд и, немного помолчав, с лёгкой горечью кивнул:
— «Ваше Высочество, не вся земля так плодородна, как в столице. Империя, конечно, велика — одиннадцать планет, мощь и ресурсы. Но всё равно есть те, кто живёт на грани голода: рабы, бедняки, беженцы, пережившие войны...»
Лин Фэйтонг тихо вздохнул:
— «Ваше Высочество, всё это — застарелые болезни Империи. Корни уходят глубоко. Это не изменить за день или месяц. Владелец богатой планеты не захочет делиться ресурсами с бедняком с бесплодной земли. А великие дома — не хотят, чтобы рабы были счастливы. Мир устроен так. И так было сотни лет.»
Эти слова погрузили Мо Цзяхуа в глубокие раздумья.
Прошло немало времени, прежде чем он заговорил:
— «Я изменю это. Обязательно.»
Лин Фэйтонг, видя его решимость, обнял его за шею и, не мешкая, устроился у него на коленях:
— «Ваше Высочество, уже хорошо, что у вас есть такое намерение. Но не загоняйте себя. С тех пор как мы прибыли сюда, вы ни разу не провели дома полноценную ночь. Работаете без передышки. Я молчу, но мне больно смотреть. Сяо Бао и Да Бао уже несколько дней не видели отца. Вам не жалко их слёз?»
Мо Цзяхуа при этих словах резко изменился в лице — так быстро, что даже Лин Фэйтонг почувствовал себя побеждённым.
Он обнял его за талию, поцеловал в губы и сказал:
— «Как я могу допустить, чтобы они страдали? Просто слишком много дел, и я... забылся. Всё, хватит. Сегодня вечером я вернусь домой и проведу время с Сяо Бао и Да Бао.»
Лин Фэйтонг уже собирался ответить, но вдруг почувствовал, как по телу пробежала странная волна.
Он перехватил руку Мо Цзяхуа, которая уже забралась под одежду и начала исследовать:
— «Ваше Высочество... вам ещё хватает сил на это?»
Мо Цзяхуа с видом, будто всё само собой разумеется, произнёс:
— А почему бы и не подумать?
Лин Фэйтонг фыркнул:
— Ты же только что жаловался, что работа тебя достала.
Мо Цзяхуа с ухмылкой сжал мягкое место на талии Лина — тот вздрогнул всем телом.
— Именно потому, что работа меня достала, мне и нужны развлечения, — сказал он, уже расстёгивая Лину штаны и стаскивая их вниз. Затем резко подхватил его на руки и усадил на стол, криво усмехнувшись: — Ты же мой супруг. Снять с меня стресс — твоя прямая обязанность.
Лин Фэйтонг:
— ......
Да уж, поверил тебе, как дурак.
Хотя, если честно, он был совсем не против. С тех пор как они прибыли в Одиннадцатый сектор, оба крутились как белки в колесе, и до нормальной близости руки так и не дошли.
Воздух между ними стал липким, горячим. Лин обвил руками шею Мо Цзяхуа, усмехнулся и прошептал:
— Ну что ж, позволь мне немного «разгрузить» Ваше Высочество.
— С превеликим удовольствием. Для меня это честь, — ответил тот.
После — Лин Фэйтонг, запыхавшийся, сидел верхом на коленях Мо Цзяхуа, прижавшись к его груди, лицо пылало, будто его окатили закатным светом.
Тело всё ещё подрагивало от послевкусия, воздух был густо пропитан сладким, развратным ароматом.
Он немного отдохнул, прижавшись к Мо Цзяхуа, потом поднял голову, встретился с его пристальным взглядом и усмехнулся:
— Похоже, Вы и правда изрядно накопили. Я теперь еле ноги волочу.
Мо Цзяхуа, прекрасно понимая, что только что слегка перегнул палку, не стал отпускать Лина — просто подхватил его в том же положении и понёс в отдельную ванную при офисе.
— Раз уж ты не можешь идти, я возьму это на себя.
Лин Фэйтонг принял горячую ванну под заботливым присмотром принца. После душа силы к нему вернулись, и он уже не стал позволять Мо Цзяхуа одевать его лично.
В комнате имелась личная зона отдыха принца, с гардеробом — хотя поначалу Лин и представить не мог, что всё это было устроено исключительно ради удобства «тех самых дел».
Он переоделся в чистую одежду, а испачканную — с уже засохшими следами неведомой жидкости — поднял и спросил:
— Это здесь стирать будем или домой унесём?
Мо Цзяхуа бросил взгляд на белёсые пятна и спокойно ответил:
— Оставь здесь. У меня есть специально обученные прачки.
Лин Фэйтонг:
— ......
Вот это да. Настоящий князь — ни пахать, ни сеять, ни стирать.
Он вдруг почувствовал, как лицо начинает гореть. Мысль, что после их прошлых утех всё бельё, простыни и одежда проходили через руки этих самых прачек, заставила его слегка содрогнуться.
Мо Цзяхуа, конечно, сразу понял, о чём тот думает. Приподнял бровь и сказал:
— Не забивай голову. Это вполне нормально. Даже если есть автоматические стиралки, в высших кругах принято сохранять ручной труд — ради престижа и исключительности.
Лин Фэйтонг окончательно сдался. Не удержался от язвительного комментария:
— Ты ещё и слуг с собой притащил. Ты в курсе, что это вообще-то должно входить в штатное расписание?
Мо Цзяхуа невозмутимо моргнул:
— На такие расходы я не рассчитываю на казённую компенсацию. Даже если их станет больше — я потяну.
Лин Фэйтонг:
— ......
Ну да, конечно. Богатый, наглый и абсолютно не стесняется.