|42|
Автобус тронулся от остановки, слегка дернувшись. Водитель плавно свернул, лениво скользя взглядом по дороге и встречным машинам. Почти все сидения были заняты людьми, которые спешили на работу или по делам. Взгляды большинства былы направлены в смартфоны. Одни листали ленту новостей, другие слушали музыку или переписывались.
— Алло? Да, Мила, через три остановки буду, — щебетала женщина, глядя в окно, — Забрала? Тяжёлая наверное?... Ох! Остановите автобус! — вдруг крикнула она, обращаясь к водителю, — Девочки бегут, остановите, пожалуйста.
Остальные пассажиры также обратили внимание на несчастных, но, как кажется, сильных духом девиц на дорожке справа от движущегося автобуса. Мужчина за рулем без слов затормозил и открыл двери.
Девчонки резво забежали по ступенькам и, оплатив билеты и поблагодарив за остановку, сели на первые свободные места. На удивление, они были веселы и даже возбуждены от, как все решили, пробежки.
— Фу-ух... Я чуть не сдохла, — пожаловалась подруге раскрасневшаяся Фрэнсис, откидываясь головой на спинку сидения.
— Тебе ли жаловаться... У меня уже в глазах темнеть начало, — ответила Луджиния, тем не менее, с улыбкой, — Спорт не для меня... А вот ходьба по подиуму - самое то, как думаешь, а? — на лице мулатки заиграли брови.
— Только после меня, хах, — Хэллон состроила высокомерное выражение и откинула волосы с плеча.
Девушки рассмеялись. Некоторые пассажиры, выходя на остановку, косились на них.
— Мне так не терпится! Как думаешь, они будут рады? — прижимая телефон к груди после проверки времени (если сказать точнее, - отсчета времени, которое занимает поездка) спросила Лу с блаженной улыбкой на лице от воображения в голове предстоящей встречи.
— Конечно да! — заверила подругу Фрэн, — Мы с тобой окружим их вниманием и любовью и, может быть, они не будут думать о том, что с ними... было. Тимоти написал, что они оба спят, так что мы можем приготовить им что-нибудь поесть. И давай ещё в магаз зайдём, надо купить что-то к чаю.
Мулатка согласно закивала с детской и наивной радостью, будто являясь ребёнком, которому только что предложили и парк аттракционов, и мороженое, и игрушку. Она сильно хотела обнять друзей, хотела показать как сильно их любит и дорожит ими. В душе ей мельком было совестно, что она не участвовала в их освобождении, и так же немного обидно, что они с Фрэнсис снова остались в стороне, не затронутые авантюрой. Хэллон заметила перемену на лице Лу и мягко сказала:
— Тимоти с Рокси просто хотят, чтобы мы были в безопасности, понимаешь? Я тоже недовольна, что они скрыли всю свою "миссию", но этого стоило ожидать, верно? К тому же они целы и невредимы.
— Хах! А как иначе! Если на Рокси есть хоть одна царапинка, - я так отпинаю нашего Тима, - мало не покажется, — снова повеселев, фыркнула О'Маккей.
Русоволосая расслабилась ещё больше, когда поняла, что её навык убеждения больше не нужен. Ладошки, слегка вспотевшие от волнения, автоматически оказались на коленях. Сама девушка чувствовала легкий мандраж в теле, как перед каким-то важным событием в роде знакомства с новым человеком, которому хочется понравиться.
Луджиния поддерживающе похлопала её по тыльной стороне ладони и улыбнулась нежно, как умела только она. Хэллон лишь выразительно моргнула блестящими глазами и, подложив под щеку свободную правую руку, прилегла на плечо мулатки.
Вскоре сидящая у окна Лу узнала по домам и обстановке улицу, граничащую с местом расположения дома Рассел и сообщила об этом спутнице. В автобусе встал пожилой мужчина с зонтиком-тростью и две женщины среднего возраста. Луджиния с удовольствием отметила, что вставать до полной остановки транспорта им с Фрэнсис не придётся. Мулатка отличалась частой неуклюжестью в автобусах при торможении и потому не любила вставать заранее. Но, тем не менее, познакомилась она с Фрэнс благодаря своей неуклюжести, когда свалилась на неё в школьном автобусе.
Они вышли и сцепились руками в области локтей и весело щебетали обо всём подряд: о том, как будут тискать Джареда с Широй; о забавной прическе, схожей с прической пуделя, встречной женщины; о отношениях Тимоти с Рокси.
— Нет-нет! Сначала дрался мечом, и, как появилась свободная секунда, он такой сказал: "Я люблю тебя, Рокси", — на воображаемой реплике Тимоти, голубоглазая до смешного комично сделала из своего голоса "мужской", — А Рокси ему: "Я тебя тоже!".
Луджиния громко засмеялась.
— Точно нет! Рокси сказала бы: "Слушай, Дон Жуан, мне не до этого, давай лучше перемочим всех зомбаков" и вырвала бы у него оружие.
Тут уже во всю смеялись они обе. Смешным они находили не только выдуманный ответ от Рокси (который был самым подходящим для характера кареглазой), но и от выдуманной сценки, в которой пара находится в центре зомбиапокалипсиса с одним мечом на двоих.
Зайдя в магазин, подруги решили разделиться. Мулатка направилась за маффинами, а Фрэнсис взяла на себя обязанность выбрать конфеты. Так как вкусов было только два: карамель или клубника, О'Маккей справилась быстрее и пошла на поиски русоволосой.
Увидев, какие конфеты выбрала Хэллон, Луджиния изобразила звук рвотного позыва.
— Шоколад с жидкой мятной начинкой? Боже, это просто издевательство какое-то, — захныкала она.
Фрэнсис ожидала такой реакции, поэтому подкинула в одноразовый пакетик немного других конфет, которые Лу нравились.
— Ну я же не виновата, что у Джареда такой необычный вкус, — оправдалась она, двигаясь к кассе, — Может мне напомнить, какую он любит пиццу?
— Фу-у! С ананасами... Вот же мазохист. Все ведь знают, что самая вкусная с грибами!
Русоволосая без злости закатила глаза и решила не дразнить Лу, сказав, что "все" - это только она.
Расплатившись, они покинули магазин. Лу вприпрыжку неслась спереди и недоумевала, почему Фрэнсис, несущая пакет, такая медленная. Перед глазами показался дом Рокси. Такой родной и такой желанный из-за находившихся там "гостей". О'Маккей сжалилась над подругой и пообещала, что не будет влетать в дом одна. Чтобы потом не ждать Фрэнсис, ей пришлось не торопясь идти рядом и скрывать переполнявшую её радость в спокойной походке.
Глубоко вздохнув и успокоившись, Лу дрожащей рукой вставила ключ, вытащенный из-под коврика, в скважину и медленно повернула. Сделала неуверенные шаги в прихожую и обернулась к голубоглазой, когда не услышала в доме ни звука, кроме тиканья часов. Будто бы никого здесь нет и не было.
Разувшись, обе девушки прошли сначала на кухню, где оставили пакет с эмблемой магазина и надписью "Спасибо за покупку" и на цыпочках подбежали к гостиной, где видели кого-то под одеялом. Радость и слезинки облегчения, как за своего найденного ребёнка, появились на их лицах и глазах, когда на диване, вся сжавшаяся, одетая в больничную робу и со свежим синяком на скуле лежала она, Шира. Умная, и временами вредная девушка была такой беззащитной без своего острого металлического взгляда, что её хотелось обнять, уберечь и защитить, как маленькую девочку. Луджиния с умилением глядела на неё и не могла сдержать быстрых слезинок. Хотелось шмыгнуть носом и всхлипнуть, но, прикусив фалангу пальца, она не дала себе нарушить тишину. Фрэнсис было потянулась пригладить лохматые светлые волосы подруги, но вовремя передумала, побоявшись разбудить. Жестом она подозвала к себе О'Маккей, и, обняв её за плечо рукой, вывела из гостиной.
Только на кухне мулатка перестала плакать после стакана воды.
— Где их держали? Их... били? И-и почему нас оставил в покое тот парень? Во что влезли Рокси с Тимоти, а, Фрэнс?
Русоволосая пожала плечами.
— Я... — она устало вздохнула, — не знаю. Они всё расскажут нам, я уверена. Давай пока приготовим рагу?
Луджиния слабо улыбнулась и кивнула. Ей было трудно прекратить думать о волнующих её вопросах. Но поддержать и не волновать зря Фрэнсис было задачей более значимой.
Прошло полтора часа, когда Хэллон с удовольствием пробовала блюдо на соль. Лу в это время тихо прокралась в комнату Рокс, где проверила спящего Джареда. Его внешний вид вызвал в О'Маккей ещё большее желание заплакать. И она непременно дала бы себе излить боль таким образом, если бы не внезапно пробудившийся парень.
Он беззвучно перевернулся на спину, протер глаза, и только потом встал, не замечая подругу.
— C'est quoi ça?! [фр: Какого черта?!] — он вздрогнул, когда краем глаза увидел силуэт, — Лу?
Его радости не было предела. Позабыв о слабости в теле и мутности в голове, он подскочил к О'Маккей и, заключив её в объятия, покружил. Мулатка со смехом высвободилась.
— Ты сейчас на чистом французском шпрехал, никогда такого не было! — стирая с уголков глаз слезинки от смеха (или не только от смеха), сказала она.
— Мне снилась мисс Харрис и бесконечный урок с ней один-на-один. Бр-р... — он наигранно тряхнул головой, будто от холода, — Кошмар. После такого даже мертвый заговорит на французском, как на родном.
Луджиния вдруг замолчала, не находя слов. Вот он, целый и здоровый, такой же, как всегда. Почему же сердце так болезненно сжимается?
— Ты... Джаред... Ты помнишь что-нибудь? И... хочешь поговорить? — неуверенно спросила она без следа веселья на лице и в глазах, направленных в пол.
Парень тяжело вздохнул, будто ждал этих вопросов. Взлохматив волосы с отросшими корнями, он грузно присел на постель.
— Да не о чем и говорить, Лу. Я всегда был под таблетками, когда меня не били. Ничего не помню, кроме боли, — пожал он плечами, потирая запястье, скрытое под рукавом больничной робы.
Девушка заметила этот мимолетный жест, но даже ей, всегда немного бестактной и навязчивой и в голову не пришло заставить его показать кожу под рукавами. Она знала, что увидит там.
— Мне очень жаль, что нас не было рядом... Прости, прости, если сможешь!
Мулатка встала рядом и, чуть-чуть нагнувшись, обняла его за шею. Тинд-Квилл по-обыкновению положил свою голову на плечо девушки, обвивая её спину в ответ.
— Никто из вас не виноват, Лу, — заверил он подругу, когда услышал первый всхлип, — Вы искали меня. Вы спасли меня. Вы все.
Луджиния часто кивала, продолжая беззвучно плакать. Затем она рассмеялась и выпустила пепельноволого из своих объятий.
— От тебя пахнет пылью, — объяснилась она, вытирая слезы и после перемещая свои ладони на плечи друга, — Иди и прими душ, помойся как следует, а потом спускайся в кухню. Устроим сюрприз для Фрэнс.
Голубоглазый согласно улыбнулся:
— Ладно. Поищу гель для душа "Мужская брутальность, подходящая только топовым красавчикам с фамилией Тинд-Квилл".
Мулатка рассмеялась и вышла, как только Джаред нашел дверь в ванную Рокси.
Её спина прислонилась к двери, а пальцы продолжали держать металлическую ручку. Луджиния пару секунд так постояла, собираясь с мыслями и обретая контроль над своими эмоциями.
Ступенька за ступенькой, и вот она уже стоит перед гостиной. К её удивлению, оттуда слышались голоса. Отказавшись от подслушивания, мулатка сразу вошла и встала перед сидящими на диване девушками, которые, заметив Лу, замолчали, и с улыбками - радости у Фрэнсис и всё той же сдержанности у Ширы - смотрели прямо на неё.
Без слов О'Маккей села с другой стороны от блондинки и аккуратно обняла её. Шира впервые не стала сопротивляться.
***
Двухчасовая поездка на автобусе в другой город была для Рокси волнительной из-за цели приезда, и слегка раздражительной благодаря громкому разговору соседей спереди.
Хамптон был городком таким же небольшим, как и Ричмонд. Никаких ярких достопримечательностей и необычных мест. Всё в Хамптоне было строго и по делу: много фабрик и заводов, разнообразные малые бизнесы и одни из лучших портов в штате.
То, что Грейс выбрала ближайший город показалось Рокси с Тимоти странным, ведь изначально они оба придерживались мнения, что женщина хочет укрыться как можно дальше.
Сверяясь с картой, на которой было помечено местоположение Грейс из-за включенной у неё геолокации, пара двигалась по проулкам с лужицами на асфальте. Они почти не говорили: обоим очень хотелось скорее докопаться до правды, которая, как оказалось, всё это время была у них прямо перед носом.
Тимоти заметил по поведению девушки, - её спокойным жестам, блестящим от интереса глазам и временами беззвучно шевелящимся губам, - что теперь она заинтересована в получении ответов от матери, но не в поисках Марселлы или брата. Внешне она не показывала насколько сильно ей было страшно и стыдно смотреть маме в глаза после ссоры, но внутри неё всё буквально переворачивалось. Так же страшно ей было думать о том, что Габриэль погиб, но сейчас она старательно отбивалась от этих мыслей, считая главной своей целью встречу с мамой.
Шаламе быстрым движением взял девушку за локоть, отводя её в сторону от дороги и машины, под которую она только что чуть не угодила. Шатенка только тогда оторвала взгляд от экрана телефона и посмотрела на парня.
— Осторожнее, Рокс, — сказал он, аккуратно забирая гаджет из не сопротивляющейся руки девушки, — Дальше поведу я. Отдохни.
Кареглазая хотела возразить, но ноющее от одного положения руки плечо говорило само за себя, и она согласно кивнула, вкладывая свою теперь свободную ладонь в протянутые пальцы Тимоти.
— Ты даже не будешь мне противостоять? — удивился он, с удовольствием замечая ухмылку на губах у девушки.
— Как-то не хочется, — пожала она плечами, — И ещё у меня уже глаза болят, — Рокси показательно моргнула три раза подряд.
На самом деле Рассел хотела собраться с мыслями и придумать как вывести маму на чистую воду. Посторонний человек мог бы решить, что Грейс наивна и проста, как ребёнок, но Рокси, знающая маму всю свою жизнь, понимала, что если Грейс не хочет чего-то говорить - она не скажет.
«Скорее всего придётся манипулировать...» — с отвращением подумала шатенка.
Дочь была для Грейс самой значимой, пусть Рокси и не думала об этом всерьёз, а только предполагала. И она собиралась использовать это.
Тимоти остановился. Рокси тоже.
Карие глаза, до этого анализирующие всё подряд от трещинок в дорогах до людей и фасадов зданий, только на секунду зажмурились. Так по-детски, как от вскрика друга "Бу!" из-за угла.
— Мы на месте... — спокойно сказал Тимоти. Но на деле он едва ли мог стоять на месте от волнения и, что странно, беспокойства.
Небольшой кирпичный отель в четыре этажа был чужим. Он не казался уютным, пусть вывеска и была мягко-жёлтого неонового цвета, а растения, выглядывающие через окно фойе, живыми. От него хотелось убежать. Без оглядки и куда угодно, лишь бы подальше. Именно об этом и говорил взгляд Рокси, - о побеге.
Но она не стала убегать. Не стала даже оглядываться, высматривая самые ближние автобусные остановки. На негнущихся ногах Рокси пошла вперёд, невольно высвободив свою кисть из руки Тимоти, оставшегося позади. Она не одна, ей нечего бояться.
— Давайте я позвоню в номер и она спустится сюда? — предложила девушка на ресепшене после того как объяснила, что выдавать данные о гостях и том, в каком номере они находятся запрещено.
Рассел сжала рукав кофты и сложила руки на стойке ресепшена, как школьница.
— Да, конечно, — вежливо улыбнулась она, — Скажите, что пришла её дочь. Пожалуйста.
Девушка с бейджем "Кларисса" кивнула и защелкала по кнопкам клавиатуры. Чтобы не стоять над душой, пара отошла в сторону лестницы из темного дерева, которая вела наверх.
— Вдруг она откажется? — шепотом спросила кареглазая, цепляясь руками за перила. Лицо её было непроницаемо.
Тимоти мельком обернулся на ресепшен, оценивая ситуацию. Кларисса набрала номер на станционарном телефоне, а затем приложила трубку к уху. Когда он вернул свой взор к Рокси, она смотрела прямо на него и будто бы ждала ответа.
— Не откажется, — заверил он, приглаживая торчащую прядку на голове девушки, — Главное - не злись. Ты не хочешь с ней ссориться, я знаю. Будь честной и попытайся её понять.
Шатенка благодарно, но слабо улыбнулась. Она поняла, что если улыбнётся шире, он увидит, как дрожат её губы.
«Ох, Тимоти... Если ты продолжишь так смотреть на меня, то я точно расплачусь. Откуда в тебе столько добра?» — думала она, до боли кусая язык и внутреннюю сторону щёк.
Как можно одним только взглядом и движением ресниц показать всё то, что не описать словами? Как можно передать тепло, которое как после горячего чая зимой растекается по всему телу, через зрительный контакт? Тимоти хотел воодушевить Рокси, и у него это получилось даже лучше, чем хотелось.
Но улыбка сошла с лица Рассел, а тело напряглось от шагов по лестнице сзади. Тимоти, глядя точно за спину девушки, кивнул в знак приветствия. Незаметно для спускающейся женщины, он прикоснулся к талии Рокси, помогая ей развернуться. И Рокси была более, чем просто растрогана такой необходимой для неё от слабости в ногах помощи.
Грейс выглядела хорошо только за счет косметики, которую она в спешке наносила пятью минутами раннее. Ей не хотелось, чтобы все люди, имеющие зрение, могли увидеть синяки под её глазами и серую кожу. В точности как у дочери каштановые, но слегка бледноватые короткие волосы были заколоты на затылке, и Рокси не помнила, когда ещё мама выглядела настолько серьёзно. Одета она была просто и никак не выделялась: белая футболка, заправленная в черные брюки.
— Поднимемся в комнату, — спокойно сказала Грейс, стрельнув глазами в сторону Клариссы, которая не постеснялась развесить уши.
Рокси сглотнула и расслабилась только тогда, когда мама отвернулась и начала подниматься. Пара не стала оставать.
— Что со мной? Почему... так тяжело... дышать? — приложив руку к груди, спросила Рокси, и лицо её с каждой секундой приобретало всё более растерянное выражение.
Они остановились прямо на лестнице, вдали от лишних глаз. Грейс уже скрылась наверху, а Кларисса мило беседовала с кем-то снизу.
— О боже... Голова... кружится...
Рокси схватилась за лоб правой рукой, сжимая пальцы. Второй рукой она ухватилась за плечо Тимоти. Перед глазами начало мутить, и, потеряв все силы, шатенка начала оседать, держась за парня обеими руками. Мольба, поблескивающая в её всегда карих, но теперь таких чёрных глазах, обезоруживала. Она никогда не станет просить словами о помощи даже самого близкого человека, если ей захочется казаться сильной. Но прямо сейчас, между голубыми стенами и деревянными перилами отеля, она будто бы лежала в тесном чемодане, из которого никто не услышит её крик. А она хочет кричать, но не может.
— Тише, тише... Присядь, — Тимоти усадил девушку на ступеньку, — У тебя паническая атака, Рокси, — сказал парень, заметив, как сильно трясутся её руки, которые он держал в своих, — Тебе нужно успокоиться, ты меня понимаешь?
Рокси глотала воздух ртом, как рыба, выброшенная на берег. Она хотела завопить "Помоги!", но сил хватило только на кивок.
— Смотри мне в глаза, — начал он, — и дыши, повторяй за мной. Вдох, — он глубоко вдохнул носом, — выдох, — и выдохнул ртом.
Рокси едва сумела сфокусировать взгляд на зеленых серьёзных глазах, как из её собственных потекли слёзы от бессилия. Она попыталась повторить за Шаламе, но весь кислород вокруг будто выкачали. Тимоти быстро вытер застилающую взор девушки соленую влагу, и начал повторять по новой, но уже без слов, держа её одной рукой за лицо, а вторую предоставляя спасительной соломинкой, за которую Рокси схватилась настолько сильно, что в ямках-полумесяцах от её ногтей начала появляться кровь.
Она начала повторять, и сначала выдыхала сквозь зубы от холода, окутавшего всё её тело. В ушах стоял стук биения сердца и тяжёлые звуки дыхания.
«Я умру на твоих руках?»
Как в ответ на её безмолвный вопрос, он отрицательно закачал головой, нежно, но уверенно улыбнувшись. Возможно, он заметил как её слезы вдруг потекли водопадом; возможно, он ощутил боль от её окрепшей хватки на своей руке; возможно, он просто понял всё по её лицу, выражение которого было подобно лицу его отца в последнюю минуту жизни.
Рядом с Тимоти засеменила Грейс, схватила его за плечо, когда опустилась на колени рядом, и Рокси только сейчас увидела в ней свою маму. Она не слышала ни слова, но Грейс спросила что-то у Тимоти, тот ответил "Нет", что было понятно по губам, не прекращая показательно дышать. Голова перестала гудеть, уши разложило. Грейс, закрывая обеими руками рот, как молитву повторяла "Моя девочка... моя девочка", и, встретившись с дочерью взглядом, заплакала. Она её слышит. Слышит свою маму.
— Всё хорошо, она в порядке, мисс Расселл, — успокоил парень женщину, подпуская к дочери, на которую та набросилась с обьятиями.
— Извините, вам нужна помощь? — кричала Кларисса с основания лестницы.
— Нет, спасибо! — ответил парень, поднимаясь на ноги.
Рокси держалась за маму руками, но смотрела только на Тимоти, пока тот незаметно разминал руку, стирая капельки крови с ребра ладони.
Грейс отняла голову от плеча дочери, и взялась за её плечи.
— Ты так меня напугала... Так напугала, — повторяла она, перемещая свои руки на лицо, волосы и плечи своего ребёнка.
Рокси сморгнула очередные слезы, и мама стерла их большими пальцами.
— Ей лучше не вставать, — посоветовал кудрявый, когда женщина начала торопливо подниматься на ноги и тянуть за собой дочь, — Я её отнесу.
Грейс согласно закивала, мол "Что-то я даже не подумала" и отступила на пару ступеней вниз, чтобы парень опустился перед девушкой на колени. Дав ей время обнять себя за шею, он подхватил её под коленями и за талию, не торопясь встал. Грейс пошла рядом, смотря будто полусонной дочери в лицо. Они поднялись на второй этаж, когда Грейс активнее побежала по лестнице, опережая Тимоти, чтобы показать путь и открыть дверь в свой номер.
Ничего особенного в этом номере не было, только всё необходимое: шкаф, ванная комната, стол со стулом и кровать, к которой Шаламе и двинулся в первую очередь. Присев рядом с девушкой, он было хотел опереться на обе руки, чтобы перевести дыхание, но вовремя себя одернул, ведь постельное белье было белое.
— Я обработаю царапины, — сказал он, поднимаясь. Лучшего предлога, чтобы оставить маму с дочерью наедине и придумать сложно.
Рокси непонимающе провела его фигуру взглядом, а затем перевела взгляд на свои ногти, под некоторыми из которых скопилась затвердевшая кровь.
— Как ты себя чувствуешь? Может хочешь воды или... или ты снова ничего не кушала? — спросила Грейс, прикасаясь к руке дочери. Сама она сидела на стуле прямо перед Рокси.
Кареглазая хмыкнула, всё также рассматривая свои руки, теперь накрытые ладонью женщины.
— Не было времени, мам.
От этого слова Грейс аж вздрогнула. Без издевки, вот так обычно, Рокси не называла маму мамой вот уже больше полугода.
— Давай я в номер закажу что-нибудь? Какой-нибудь суп или салат. Что ты хочешь?
Шатенка отрицательно покачала головой.
— Нет, мам. Прости, но я и крошки в рот не возьму, пока ты мне не расскажешь всё от и до.
«Вот и манипулирую... Мерзость»
Грейс переменилась в лице, испугалась. Но испугалась она не из-за того, что придётся раскрывать все карты, а из-за болезненного состояния дочери, которое может только усугубиться, если Грейс будет отнекиваться.
Из ванной показался Тимоти, наматывая на руку бинт. Он внимательно оглядел семью, и отметил про себя, что всё, кажется, идёт гладко. Грейс повернулась к нему, и, заметив его занятие, сказала:
— Давай завяжу.
Тимоти противиться не стал и согласился, не забыв поблагодарить.
— Садись, Тимоти, — женщина указала на место рядом с дочерью, — Что? — спросила она у Рокси, на лице которой было удивление, — Я никогда не поверю, что "просто друг" будет так на тебя смотреть, и поэтому ему можно доверять, — объяснила она, с улыбкой заметив мимолетное переглядывание между подростками после своих слов, — Твой папа смотрел на меня точно так же, — она отвернула голову в сторону, но в её глазах и на лице была нежная тень от приятных воспоминаний.
Пока мама не видела, Рокси погладила левую перебинтованную ладонь Тимоти, тем самым извиняясь без слов. В ответ парень переплел свои пальцы с её, говоря, что не считает Рокси виноватой.
Тимоти с Рокси только на секунду встретились глазами, как вдруг Грейс начала говорить:
— Дерек был важным человеком... когда-то. Он держал сеть автосалонов и я помню, как он начинал с самого нуля, когда мы только поженились, — она мягко улыбнулась, будто её муж сидит сейчас рядом, — У него всегда были проблемы со здоровьем, но это был так, пустяк. Хроническая бессоница, — женщина подняла свои голубые глаза прямо на дочь, намекая на её недуг, — Его друг с университета, Шелдон, был врачом в этой области и, конечно же, это он выписывал Дереку таблетки, делал рекомендации и прочее. Всё было хорошо: мы ни в чем не нуждались, воспитывали двух замечатальных детей и по-настоящему любили друг друга. Но однажды наш сын Габриэль потерялся в лесу, и когда его нашли, он был очень плох. У него было серьёзное отравление, множество укусов, ран и, что самое главное, он панически боялся темноты, боялся оставаться один и начал презирать тебя, свою младшую сестру, хотя раньше в тебе души не чаял... Мы думали, что он презирал тебя из-за нервности, которая появилась из-за плохого сна, и поэтому обратились к Шелдону, чтобы он выписал ему какое-нибудь успокаивающее снотворное. Габ начал спать с помощью таблеток, стал не то чтобы спокойным, скорее... безразличным, что-ли? Безразличным и очень серьёзным для восьми лет. Не играл, не выходил из своей комнаты, молчал. Мы с Дереком решили, что лучше отказаться от лекарства, но после нашего разговора об этом сына будто снова подменили: он начал гулять с утра до вечера, но не на детской площадке, где раньше проводил свое время, а неизвестно где. Я хотела не выпускать Габа из дома, чтобы он не пропадал и не волновал меня, но Дерек настоял, чтобы я дала ему время прийти в себя... И тогда всё началось. Местные находили убитых животных в лесу, - это были белки, дикие птицы, землеройки и иногда даже зайцы. Я до последнего не верила... не хотела верить, что мой сын виноват в этом. Но однажды вечером он вернулся домой, не сказал и слова, а сразу пошел в твою комнату. Я обрадовалась, подумала, что он снова прежний, пошла проведать вас и... Он использовал иссохшийся трупик дятла в качестве игрушки. Ты ничего не понимала, Рокси. Ты почти взяла эту несчастную птичку, но я вовремя ворвалась и отбросила её в сторону. Я... я почти ударила его... — её голос задрожал, — Дерек увёл его, и проговорил с ним больше часа, заперевшись в комнате. А когда вернулся, сказал: "У него галлюцинации, Эйси. Он рассказал, что животные обещали убить нас, сжечь наш дом, и поэтому он убивает их". Я просто... Не знала, что делать. Это я была виновата, что не углядела за ним, и я думала, что он видел говорящих животных из-за долгого нахождения в лесу. Я хотела защитить его, — со слезами в голосе клялась она, — Мы заперли Габа в комнате. Легли спать, но... Ты разбудила нас и сказала, что братик побежал спасать Лучика. Твой кролик, Рокси. Летом и весной он жил в саду, в вольере...
В четыре утра на улице стоял холодный, обволакивающий туман, а на траве были крупные и прозрачные росинки.
Мужчина с женщиной громко бежали по ступеням лестницы, на ходу набрасывая халаты. Ещё ни разу за всю свою жизнь они не боялись за своего сына настолько сильно.
Грейс в ужасе остановилась на крыльце после жеста мужа и приложила руку ко рту. Дерек же босиком бежал навстречу маленькому силуэту в стороне вольера.
Но даже он, взрослый смелый мужчина не смог сдвинуться с места, когда увидел происходящее.
Габриэль, - маленький мальчик с нестабильной психикой, - стоял, как король. Ночной ветер трепетал его пижаму и волосы, цикады напевали ему оду. Его руки, все в крови, держали большой булыжник, которым семья подпирает входную дверь в особенно жаркие дни или ночи. Но и это не самое страшное. У его ног, весь сжавшийся, с розоватой от крови шерсткой на голове, с быстро поднимающейся грудкой и судорогами в лапках лежал маленький вислоухий кролик, любимчик всей семьи, а в особенности малышки Рокси, Лучик.
Сын метнул взгляд прямо на отца. Его серебристые под лунным светом глаза были серьезны и строги. Не прерывая зрительного контакта, мальчик замахнулся и ударил по голове животного, размозжив её.
Видеть воочию жестокость своего ребёнка, которого ты думал, что воспитывал правильно - это слишком сильный удар.
Дерек схватился за сердце, упал на колени.
— Это был его первый инсульт. Он попал в больницу, а я осталась с вами. Я боялась своего сына, - это правда. Но он снова изменился: пытался заговорить со мной, что-то объяснить, пока я шугалась его, как трусиха... Через пару дней Дерек вернулся и сказал, что нашёл решение. Шелдон посоветовал гимназию, где занимаются с детьми, которые склонны к насилию. Я без вопросов согласилась. Габ сопротивлялся и даже укусил водителя за руку, но всё равно уехал. Дерек навещал Габриэля, говорил, что ему, кажется, становится лучше. Потом появились первые побои, и Дерек хотел сразу же забрать сына, но его выпроводили из-за окончания часов приема и пригрозили полицией. Мы поехали на следующий день, но здание гимназии было абсолютно пустым. Никакого следа детей, никакой информации о их новом местоположении. Просто ничего, — женщина беспомощно развела руками, — Здоровье твоего папы подкосилось ещё сильнее. Новый инсульт и обнаружении раковой опухоли на поздней стадии. Врачи дали не больше 5-6 лет. Лекарства тогда просто не существовало. Дерек жил в больнице, едва мог шевелиться от слабости. В один день, когда я пришла, он объяснил, что Шелдон вытащит нашего сына. У меня будто камень с души упал, пока я не заметила следы ручки на его руках. Я спросила "Ты что-то писал сегодня?", а он ответил "Шелдон принес соглашение какое-то... Ну, чтобы Габа отпустили" и тогда я всё поняла. Позвонила заместителю Дерека и удостоверилась, что руководство бизнесом перешло к Шелдону, этому мерзкому змею, который всё это время притворялся другом, а сам строил целый план по получению власти... Я подала в суд, но проиграла... Мой адвокат забрал половину того, что осталось у нашей семьи. Остальное ушло на лечение Дерека. Я больше не могла искать сына. Я работала на трех работах, чтобы покрыть больничные расходы. Вы можете сказать: "Зачем пытаться спасти того, кто уже обречён, когда можно помочь живому?"... Но как я могла дать моему мужу умереть? Как я могла бросить его?... Я старалась найти хоть какой-то намек на нашего сына, ведь того хотел Дерек... И спустя долгих 10 лет я нашла. След вёл в Ричмонд. С помощью камер на трассах я увидела огромное количество грузовых машин, которые проезжали именно в день пропажи гимназии. Я вернулась домой только утром. Хотела сказать об этом Дереку, на радостях приехала в больницу, но он... уже умер. Ты кричала на меня, а я не могла сказать и слова. Габриэль стал тайной, о которой я поклялась молчать. Дерек боялся, что они заберут и тебя, поэтому не стал упоминать о нем... Шелдон всё продумал: таблетки для Дерека стали причиной ухудшения здорвья; таблетки Габа только сильнее разрушали его психику, вызывали галлюцинации... Он всё продумал и исчез... Просто испарился... Я прекратила поиски, подумала, что это всё бессмысленно после смерти Дерека, но что-то всё равно тянуло меня в Ричмонд.
Рокси подалась вперёд. За весь рассказ она не пошевельнулась. Всё вставало на свои места.
Лист из кармана шатенки оказался в руках Грейс.
— Это... его письмо, — объяснила девушка, — Он может быть мёртв, мама, но мы должны найти его в любом случае. Он... пишет о Лучике? Он спас его от мучений?
Женщина стерла последние слёзинки после того как прочитала письмо.
— Да... Когда он похитил меня, то что-то говорил про сбежавшую собаку соседей... Тогда я едва понимала о чем он говорит, но теперь мне всё ясно. Соседи и правда говорили, что их пес сорвался с цепи, но я не придала этому значения... Это он перегрыз Лучику горло, а Габ... Габ лишь подыграл. Он сделал это специально. Он каким-то образом понял, что ему нужно прикинуться сумасшедшим... Ведь если бы Шелдону не удалось свести с ума сына, - он бы перешёл на дочь, чтобы тем же методом получить весь бизнес Дерека.
— Он меня спас, — приглушенно сказала Рокси, когда осознание всего пришло в её голову.
Глаза начали слезиться.
— Снова...
Рокси не понимала, что плачет уже навзрыд, не понимала, что взревела, как дикий зверь, пока её не обняли с обеих сторон....