Глава 4. Аудиенция у герцога
Ремесис выразила свои пожелания брату абсолютно ровным тоном.
Мишель, впрочем, решил, что ее равнодушие было лишь напускным. Должно быть, она плакала каждую ночь и жаловалась только своей служанке, что не может быть полноценной частью семьи.
— Я тоже рад, что никакое проклятое отродье не помешало мне насладиться праздником, — усмехнулся молодой человек. — Кстати, у графа тоже когда-то родился проклятый сын. Но он тут же от него избавился. Должно быть, именно поэтому графство Братсвик сейчас так процветает.
«...»
Брат и сестра гадко рассмеялись.
— Дорогая сестренка, не принимай это на свой счет. Я просто хочу сказать, что гнилые сорняки лучше убрать с глаз долой, чтобы они не портили красоту остального сада.
Ни единой эмоции не отразилось на лице Ремесис. Она лишь ждала, когда этот бессмысленный парад унижений закончится, и она сможет пойти дальше.
«В самом деле, унижение восьмилетней девочки воистину достойно наследника герцога.» — эти слова грозились сорваться с ее губ, но Ремесис сдержалась в последний момент.
Оставалось потерпеть еще совсем немного. Ремесис не могла испортить свои последние дни пребывания в этом доме импульсивным всплеском эмоций. Тем более, что грубые слова такого придурка не могли ее по-настоящему задеть.
«Серьёзно... Неужели я, будучи двадцатилетней, должна обижаться на выходки какого-то неразумного мальчишки?»
Каждый раз, когда Ремесис думала так, ей становилось легче отпустить ситуацию. Бессмысленные препирательства с детьми совершенно никак не входили в ее планы.
— Я устал и хочу принять ванну. Кольт, иди, приготовь мне все.
Даже не взглянув в сторону слуги, Мишель отдал приказ.
— Да, милорд.
Кольт, верный пес Мишеля, сопровождал его везде и всюду. Слуга ушел первым, а сам молодой человек лениво потянулся.
Поскольку Ремесис никак не реагировала на его попытки задеть ее, издеваться над ней было довольно скучным занятием. Мишель, как обычно, быстро потерял интерес.
— Катрина, хватит тут возиться. Мне противно дышать даже одним воздухом с прокажёнными... Пошли уже.
Заложив руки за голову, подросток ушел первым, а его сестра последовала за ним. Перед этим она, конечно, не упустила возможности «случайно» толкнуть Ремесис в плечо.
Ремесис не двинулась с места, глядя на них обоих.
Старшая сестра, вероятно, раздражала Ремесис даже больше, чем этот придурок. У Катрины не было собственного мнения, и она всюду следовала за Мишелем, как собачка. Как и все остальные в поместье, она лишь смотрела в рот преемнику семьи, благословленного звездой Сердел.
Завистливая и высокомерная. Она была очень похожа на Мишеля внешне, и потому не унаследовала топазовые глаза герцога. Черта, которая передавалась потомкам этой семьи на протяжении поколений.
В глубине души Катрина испытывала черную зависть, что именно Ремесис была той, кто унаследовала их. Проклятый ребенок без будущего. Если бы на то была ее воля, девочка вырвала бы глаза своей сестре, поскольку кто-то вроде нее не заслуживал их...
Тяжелая аура, возникшая в присутствии этих двоих, наконец испарилась.
В коридоре остался только Ливиус. Он и Ремесис молча пересеклись взглядами.
Черные волосы и топазовые глаза. Этот мальчик, всего на год старше Ремесис, был вылитой копией герцога.
Ливиус был единственным, кто не участвовал в издевательствах над Ремесис. Но в то же время он никак им не препятствовал. Не имея такого влияния, как его старшие брат и сестра, он вынужден был лишь следовать за ними, словно тень.
Он был, вероятно, единственным в поместье, кто хотел хоть как-то ей помочь, но не мог. Ливиус и так был младшим сыном — ему приходилось прикладывать немало усилий, чтобы завоевать внимание отца. Конечно, он не мог испортить свою репутацию, связавшись с проклятым ребенком.
«...»
Тем не менее, когда они вот так изредка оставались наедине, Ремесис улавливала во взгляде брата только сочувствие. Они молча прошли мимо друг друга, словно ничего не произошло.
Ремесис продолжила идти по коридору, помышляя о том, что предсказания звездного гороскопа не имеют никакого смысла. Она думала так и в прошлой жизни.
В отличие от большинства жителей империи Надаль, Ремесис не верила в астрологию.
За несколько сотен лет существования этого культа астрологический орден заработал столько же, сколько храм за всю свою историю. Сановники астрологической башни не только загребали деньги лопатами, но и имели власть при дворе. В какой-то момент вся империя оказалась захвачена этой организацией.
Люди верили во всю эту мифическую чушь. Ремесис же считала, что в этом нет здравого смысла. Можно ли определить судьбу человека только по положению небесных тел? Это даже не магия. Более того, Ремесис видела все на примере своей же семьи.
Звезда, под которой Мишелю посчастливилось родиться, сулила ему богатство и успех. Но разве это не очевидно? Могла ли жизнь старшего сына герцога сложиться иначе? Благополучную жизнь Мишелю даровали вовсе не звезды, а его предки.
То же самое можно сказать и о Катрине. Дочь герцога, к тому же не обделенная красотой. Нужна ли при таких обстоятельствах помощь каких-либо планет, чтобы удачно выйти замуж? Со своими связями Михаэлю Картеру не составит труда найти самую выгодную партию для своей дочери.
На самом деле, так оно и произошло. Живя на севере, Ремесис иногда получала новости из столицы. В своей первой жизни ей довелось узнать: что Катрина стала женой наследника одного из столпов империи. И, опять же, вряд ли это можно было приписать к заслугам космических сил.
Не оказали звезды особого влияния и на судьбу Ливиуса. Очевидно, что, родившись вторым сыном, все лавры с самого начала достались Мишелю. В крестьянских семьях младшие дети по обычаю донашивали одежду старших. В дворянских семьях принцип, конечно, был немного иным, но суть оставалась прежней.
За редкими исключениями, младшие дети всегда оставались в тени.
Все эти звезды только говорили об очевидном и не имели никакого существенного влияния на судьбу человека. Тем не менее, огромное количество ресурсов империи продолжало тратиться на эти бессмысленные предсказания.
Как и храмы, астрологические башни строились каждый год по всей империи. Причем популярность последних была гораздо выше. Неудивительно, что две эти фракции враждовали.
Церковь запретила своим прихожанам обращаться к астрологам. Те, в свою очередь, называли священнослужителей еретиками...
«Разве это не цирк?»
Ремесис лишь задавалась вопросом, когда же люди наконец откроют глаза.
Впрочем, с одним предсказанием небесных светил Ремесис все-таки была согласна. Звезда Смерти, Асдал... Когда Ремесис подумала об этом человеке, то невольно вздрогнула. Перед ее глазами тотчас промелькнула яркая вспышка.
Она проглотила ком в горле, словно только что увидела все это наяву. Только в такие моменты в душу Ремесис закрадывалось сомнение. Просто бросить все и сбежать...
Но девушка лишь покачала головой, сосредоточившись на текущей ситуации. Она не могла позволить себе испортить эту жизнь только из-за страха. К тому же, сейчас не было смысла беспокоиться о собственном благополучии.
В отличие от прежней себя, которая могла только плакать и умолять, нынешняя Ремесис была совсем не такой. Ее сердце было словно покрыто тонкой коркой льда. После всего, что она уже пережила, был ли смысл чего-то бояться?
Внутри этого маленького тела была взрослая женщина, которая перенесла всевозможные трудности и даже больше. Какой бы ужасной ни была ситуация, она больше не убежит. В этот момент для Ремесис была важна только одна мысль.
— Отец, я здесь.
Достигнув нужной двери, Ремесис постучала.
— Ты можешь войти.
Ремесис вошла в большую и светлую комнату, кабинет герцога, где она никогда прежде не бывала. Михаэль Картер сидел за своим столом и не сразу взглянул на нее.
— Я приветствую вас, великий отец, — Ремесис присела в реверансе, — вы хотели меня видеть?
Ремесис встретилась взглядом с мужчиной, который выглядел холоднее льда на вершине айсберга. Хотя прошло много лет, Ремесис все еще хорошо помнила его первую реакцию на нее.
В ту самую ночь, когда она родилась. Взгляд, полный гнева и отвращения.
Жена герцога умерла при родах. Вдобавок ко всему, новорожденная девочка была очень на него похожа. Гораздо больше, чем любой из его детей. А себя он ненавидел. Каждый раз, когда он смотрел в ясные топазовые глаза Ремесис, мужчина словно видел свое отражение.
Проклятый ребенок, который не принес в их семью ничего, кроме несчастий. Было ли что-то, за что его можно было любить?
Но, по крайней мере, их антипатия друг к другу была взаимной. Ремесис тоже не горела радостью от того, что родилась в этом доме и была дочерью такого человека.
Михаэлю не хотелось долго смотреть на нее. Вскоре он отвернулся, вытащив из-за ящика письмо. Когда Ремесис увидела на нем печать Императора, она сразу все поняла.
— Наш разговор будет коротким, — сухо сказал мужчина, складывая руки на столе.
«...»
— Что такое, отец?
Ремесис даже не могла притвориться, что ей хоть немного интересно это.
— Его Величество сделал нашей семье предложение о помолвке. Тебе и... принцессе Асиль. Если все получится, через пару недель вы отправитесь в ее новую резиденцию на Севере.
Ремесис молчала.
— И еще... Сегодня утром к нам приезжал профессор Изоклин Хашер, — голос герцога был недовольным. — Он неожиданно заинтересовался твоими способностями. Даже предложил стать твоим наставником.
«...»
— ...В таком случае я могу попросить Его Величество расторгнуть эту помолвку, с обещанием того, что ты сможешь стать частью императорского института в будущем. Даже кто-то вроде тебя будет иметь возможность принести пользу нашей стране.
Последние слова были явно сказаны в знак одолжения.
Казалось, это был выбор, в котором изначально не было места неопределенности. Быть сосланной на верную смерть в бесплодные северные земли или стать ученицей влиятельного ученого? Ребенок, рожденный под несчастливой звездой, не мог и мечтать о подобном.
Так думал и герцог Картер. Что тут обсуждать? Тем более, что у него уже был благовидный предлог для отказа императору. Вряд ли тот стал бы настаивать и насильно принуждать одного из столпов государства.
Этот короткий разговор был всего лишь формальностью, чтобы дать понять Ремесис, что она должна сделать все возможное, чтобы оправдать ожидания профессора и Имперского института. В конце концов, именно он спас ее от неминуемой гибели.
Однако...
— Это того не стоит, отец, — тихо сказала девочка.
— Хм?
Две пары топазовых глаз встретились. В последних был намёк на удивление.
— Я согласна отправиться на север и стать женой Ее Высочества.
Рука герцога, до этого спокойно лежавшая на столе, сжалась в кулак. Он явно не ожидал такого ответа.
— Почему?!
Ремесис не мигая смотрела на удивленное лицо отца.
— В конце концов, это приказ Его Величества. Как верноподданная империи, я не имею права его ослушаться.
Герцог Картер нахмурился. Эта девчонка хоть понимает, что говорит? Она вообще знает, что такое север? Даже если это был приказ императора, далеко не каждый спокойно бы принял такую судьбу.
— Ты говоришь серьезно? Это последний шанс, который...
Ремесис широко улыбнулась. Это была такая очаровательная улыбка, что любой, кто взглянул бы на нее, не смог бы поверить, что слух о том, что она проклятый ребенок, был правдой.
Герцог почувствовал себя странно. По какой-то причине он не мог свободно дышать.
— Отец, я более чем уверена. Я хочу жениться на Асиль Наре Ашелот.