Помни о мести

- Мне омлет, раф с кокосовым сиропом, круассан с фисташкой и малиной, - делаю заказ официанту, который быстро записывает на небольшом планшете. После того, как парень записал то, что я перечислила, он обратил свое внимание на Энцо и Алессандро.

- Мне Воду со льдом и лимоном, пожалуйста, - просит Энцо.

- Американо без сахара и тоже круассан, - заканчивает Алессандро и кладёт меню на край стола.

- Конечно, - кивает парень и быстро уходит к барной стойке.

- Вы говорили, что хотите поесть, - фыркаю я и откидываюсь слегка на Сальтаформаджо, - В итоге кофе и вода?

- Дорогуша, если я что-то сейчас положу себе в рот - я тут же вырву, - недовольно хмурится Энцо и продолжает печатать что-то в своём телефоне. - Вот так и знал, что нельзя было есть эту пиццу!

- Может быть не надо было пить столько текилы? - поднимает бровь Алессандро и начинает перебирать мои волосы.

- Нет, - закатывает глаза.

- И что никакого саркастичного выпада в ответ? - в шоке смотрю на Энцо, который сидит напротив нас на другом диванчики, мы же с Алессандро в обнимку, - Ты стареешь, дорогой.

- Нет, я умираю от похмелья, Мирелла.

Слава богу, Энцо приносят воду и он немного приходит в себя. Спустя минут десять приносят заказ Алессандро, а потом и мне.

- Какие планы на сегодня? - спрашивает Алессандро у меня.

- Не знаю, не умереть от головной боли, наверное, - хмыкаю.

Мне надо собирать вещи. Пора возвращаться домой. Стоит ли сейчас поднимать эту тему…?
Почему Алессандро сам про это не говорит? Он обещал что мы обговорим всё позже, но так и не обсудили, я улетаю уже через два дня.

- Ты работаешь сегодня?

- Да.

Я молча сжимаю зубы. Да уж, весело. Видимо последние дни мы вместе не проведём. - Слушай, Алессандро, ты же в курсе…

Но я не успеваю договорить, к нашему столику подходит пара. На вид им под пятьдесят, женщина и мужчина одеты с иголочки в дорогие шмотки, жмутся к друг другу и улыбаются нам. - Мистер Сальтаформаджо, - радостно говорит мужчина, - Добрый день.

- Здравствуйте, - сдержанно кивает в ответ и пожимает руку мужчине.

- Милая, тебя проводят за столик, - женщину уводят, а он обращает вновь свое внимание обратно, - Мистер Ромито, - кивает он Энцо и пожимает ему руку, - А вы кто, очаровательная мисс?

- Это Мирелла Мано, моя…- Алессандро заговорил хрипло и на минуту остановился.

- Его адвокат, - усмехнулась я и подала руку мужчине.

- Моя девушка, - со злостью выдыхает Алессандро и тянет руку к моей, чтобы перехватить от касание с другим человеком.

Да, признаюсь, сегодня захотелось драмы.

Эти двое решают удалится, потому что нужно поговорить насчёт работы. Хотя они, блять, просто случайно встретились в кафе. Какого черта этот парень так много работает. Я ещё думала, что я трудоголик.

- И что это было? -  вспоминаю об Энцо, когда он многозадачно фыркает на мой взгляд, который провожал широкую спину Алессандро.

- Ничего, - пожимаю плечами и наконец кушаю свой омлет, он уже немного остыл.

- То есть…

- То есть на моем “ничего” - мы и остановимся. Я сегодня истеричка.

- Ты всегда такая, - ухмыляется парень и, чтобы я не успела его убить, зовёт официанта, - Цезарь и сэндвич с лососем,  и чай с мёдом, пожалуйста, - просит с ангельской улыбкой.

- Идиот, - кидаю в него салфетку, когда официант уходит.

- Истеричка.

Я продолжаю есть, а Энцо рассказывать про какого-то блогера, что вчера  настолько напился, что вышел в прямой эфир в инсте и начал творить полный треш. Если честно, слушала в пол уха и то постоянно уходила в свои мысли. Про отъезд, про Алессандро, про скетчбук, я думала про всё это и голова начинала болеть ещё больше, таблетка Алессандро вовсе не помогала. Приятель видимо заметив это, резко замолкает, а потом пристально смотрит на меня. - Ты видела, - тихо, но уверенно говорит он и откидывается на спинку диванчика.

- Что?

- Я помню, что давал тебе скетчбук, чтобы ты оценила мой неебический талант. И ты видимо дошла до последнего рисунка. Ну так как?, - хрипло говорит друг и добавляет для уточнение, - Как мой талант?

В горле сухо. В голове пустота. Я сглатываю неприятный ком, - Ты прекрасно рисуешь.

- Да, спасибо, я это знаю, - он складывает руки на груди отчего его темно шоколадная хенли натягивается на бицепсах. - Как последний рисунок? - наклоняет голову слегка  на бок к своему плечу и щурит красивые зелёные глаза.

Я чувствую себя оленем в свете фар, но оленем, что одновременно благодарен, что Энцо сам поднял эту тему, но ещё, которому до дрожи в коленях страшно. - Что ты хочешь услышать?

- Что ты не видела, - честно признается собеседник.

- Я видела.

- Тогда задай все вопросы, что крутится у тебя в голове. Потому, что ты ведёшь себя странно, - он пожимает плечами и делает глоток чая, что ему принесли.

- Почему…почему у тебя всегда все так просто?

- Потому что, зачем усложнять жизнь? И так дерьма хватает. Этот рисунок и стих я написал под травой и очень давно.

- То есть это просто приход? - с надеждой, которую я честно пытаюсь скрыть, спрашиваю я.

- Нет. Мне было семнадцать. У меня была девушка, моя первая влюблённость. Мы были у меня, когда в дом ворвались. Её отец тот ещё псих, - он сжимает челюсть и пытается втянуть больше воздуха, судорожно вдыхая через нос, намереваясь, скорее всего,  продолжить тараторить дальше

Я сглатываю накопившуюся во рту слюну и тревогу, внутри меня горький вкус отчаяния, зная, что сейчас мне поведают ужасную историю. Я тянусь через стол к Энцо и сжимаю его руку. - Всё в порядке, - шепчу я, - Это тяжело, Энцо, не нужно считать, что и это стоит превращать во что-то лёгкое. Давай мы позавтракаем и пойдём куда-нибудь и там ты расскажешь мне всё, что посчитаешь нужным. Не потому, что у меня много вопросов, а только, чтобы облегчить ношу, облегчить свою душу.

- Я смогу сейчас!

- Конечно, сможешь, Энцо. Ты сильный. Но сейчас в любой момент придёт Алессандро.

- Да, возможно, ты права…- спустя пару минут и задумчивого взгляда кивает Ромито и как раз приходит Алессандро.

- Что с вами? - хмурится мужчина и опускается на диванчик рядом со мной. Алессандро трогает мой лоб и притягивает к себе в объятия.

- Мы в порядке, - хрипло отвечает рыжий и встает, - Я отойду на минуту.

- Точно всё хорошо? - многозадачно смотрит вслед Энцо Алессандро и хмурит брови.

- Я расскажу позже, если Энцо разрешит, - обещаю я и сжимаю его большие ладони.

- Мне стоит беспокоится?

- Пока что нет, - хмыкаю я, понимая, что, возможно, мы снова напьёмся.

Алессандро тяжело вздыхает и утыкается носом мне в макушку, - Ты знаешь, что ты самая прекрасная?

- Нет, - смеюсь я.

- Да. Tu sei il mio cuore. Sei la donna più bella e straordinaria¹.

- Алессандро, хватит, - смущаюсь я, когда внутри меня разливается тепло от его слов и акцента, от того, как он перекатывает на языке и клыках? каждую букву.

- Скажи мне что-нибудь на итальянском, - просит вдруг Алессандро.

- Нет-нет-нет, - фыркаю я и качаю головой. - У меня ужасный итальянский и я в жизни перед тобой на нём не заговорю.

- Но ты понимаешь, Мирелла, то, что я говорю.

- Понимать и говорить, это разные вещи, - закатываю глаза и возвращаюсь к еде.

После того, как мы решаем, что пора уходить, Алессандро закрывает счет и пока я копаюсь в сумке и крашу губы блеском, парни сказали, что подождут на улице. И когда я собираюсь идти - я одна, встаю из-за столика и тут же врезаюсь в мужчину. И он просто огромный, я на пару маленьких шагов отступаю от удара.

- Простите, сэр.

- Ты овца слепая! Смотри куда идёшь, - кричит мужик, чуть не брызгая во все стороны слюной. У него покраснели щеки и шея, а глаза широко открыты и смотрят со злостью на меня.

- Я же попросила прощения, хоть в этом столкновении я и не виновата, - хмыкаю я и собираюсь уже уходить, но он видимо настроен серьезно поругаться.

- Ты резко встала.

- А вы могли притормозить, когда увидели, что я собираюсь выйти из-за стола, - закатываю глаза.

- Ты сучка, просто не можешь признать, что я прав…

- Ты сейчас кричал на Миреллу, - с убийственно холодным тоном слышу я у себя за спиной.

- Не влезай! - кричит мой оппонент (и спойлер, мать вашу, это было очень зря...)

Алессандро двигается быстро, как и всегда в таких ситуациях, но на пути встаю я, но до меня не сразу доходит, как это глупо было и небезопасно, однако, Сальтаформаджо ориентируется быстро и даже не сбивает меня с ног, мы лишь встали вплотную, он схватил мои локти рефлекторно, чтобы я не упала, хоть и риска такого не было. Но Алессандро продолжал смотреть прямо над моей головой.

- Алессандро, давай на выход, срочно! - говорю я и тяну к двери.

- Неееет, - и я вижу, что он ещё сильнее злится.

Поднимаюсь на цыпочках, когда говорю: - У меня похоже начались месячные, Алессандро, я не хочу тут оставить шлейф крови. Ну же, я сейчас протеку, - жалобно ворчу я.

Господи, а это хоть и глупый, но действенный ход, ведь взгляд у мужчины меняется, он фокусируется на моих глазах и кивает. Алессандро аккуратно берет меня на руки и выносит оттуда. Я благодарна целую его в щеку, он слегка улыбается. Только вот месячные у меня не пошли, а Алессандро возможно ещё вернётся, чтобы убить мужчину.

***

В итоге,  Алессандро повёз меня домой, а Энцо пообещал заглянуть через пару часов. Однако, мой молодой человек уехал спустя двадцать минут, поскольку сильно много работы. Я скоро уезжаю, а у него много работы. Но я лишь кивнула тогда ему и Алессандро поцеловал меня в щеку, а затем уехал. Я же начала слоняться без дела по квартире, но не долго, поскольку поняла, что надо собирать чемоданы. Начала я с летних вещей. Аккуратно стопка за стойкой вещей становилось меньше в шкафах. Затем пошла зимняя одежда и домашняя. Обувь. Я не думаю, что нужно брать всё с собой. Некоторые вещи я оставляю и даже не трогаю. По сути, я могу купить всё в Греции, но я упорно продолжаю набивать чемоданы.

Звонок в дверь заставляет меня остановиться и напрячься на несколько долгих секунд, но потом мне на телефон приходит уведомление, где в телеграме Энцо пишет, что он приехал.

- Проходи, - улыбаюсь я и открываю шире дверь. Друг проходит внутрь и мы направляемся в сторону кухни. - Чай или кофе?

- Кофе, - устало вздыхает парень. Я быстренько варю зерна, разливаю по чашечкам, добавляю сливки и сахар. Затем достаю к кофе конфеты и ягоды. - Хочешь кушать?

- Нет, - качает головой Энцо и медленно делает глоток напитка.

(От автора. Включите для полный атмосферы песню nathan wagner suffocate или агату кристи опиум для никакого)

- Всё ещё хочешь поговорить?

- А ты? – усмехается Ромито.

- Если ты готов, то и я готова.

- Как я уже сказал, отец моей первой девушки был ебанутым мудаком. В один из дней, когда после школы мы зависали у меня, залетел её отец и его друзья. Мне было семнадцать. Хоть я уже и крутился в этих криминальных кругах, мне было семнадцать. Я ничего не мог, - нахмурился Энцо, наверняка, от собственных оправданий. - Их было пятеро. Они хорошенько избили меня и заставили смотреть как моя любимая скачет на другом парне.

Я в полнейшем шоке чуть не роняю кружку, еле как, с дрожью в руках, ставлю её на стол и сжимаю кулаки. И видимо Энцо понял все мои вопросы, всё моё недоумение, поэтому решил внести несколько деталей: - Это было в Палермо. Её отец был…он был убежден в том, что итальянцы - те люди, которые достойны всего, а все остальные нации - это лишь мусор, от которого нужно избавляться. Я тогда общался с разными людьми, да и родственников было полно, которые не были коренными и чистыми итальянцами. Он считал, что я грязный мальчишка, который не достоин его дочери. Они избили меня и её, притащили какого-то парня и посадили её на его член. Мою девушку изнасиловали у меня на глазах. И…

Энцо не может договорить. Он хватает воздух ртом. Я вижу в его глазах слезы, чувствую в своих собственных тоже. Я быстро встаю и обнимаю его. Я не знаю, что делать сейчас и не знаю, что говорить, но Ромито продолжает.

- И там не было презерватива. Она забеременела. Не стала делать аборт. Я не виню её. Никогда не буду винить. Но она говорила, что убить этого ребёнка грех. А я просто не понимаю, как, - он начинает плакать, - Как можно оставить этого ребёнка…Честно, не понимаю. Я мучался месяцами со здоровьем после того, что случилось. Однако, я пытался её увидеть, поговорить, но она не хотела. Я сходил с ума. Начал принимать. Сначала просто марихуана, потом кокс и таблетки. А тогда б…был героин, - я отхожу от него и наливаю ему холодную воду, даю стакан, парень судорожно делает пару больших глотков. - Я вколол слишком много. И я так хотел умереть. Я так хотел просто сдохнуть. Мне было семнадцать. Я валялся на полу в ванной. Там было так холодно. Я перерезал вены, был обдолбан и вообще не соображал, но когда…когда начал уходить, я понял, что я не хотел бы смерти, что это была ошибка. Что вся моя жизнь ошибка, но это… этого не должно произойти. Я чудом выжил. Меня нашли родственники. Тётя был медсестрой,  она сделала что нужно. Последующее года я провел в больницах. Парни работали как бешеные, чтобы оплатить счёта больниц, лекарств и операций.

Он остановился.

- А что с ней?

- Она написала два письма. В одном до этого сообщила, что будет рожать, что выйдет за этого человека, потому что этого хочет. Я никогда не винил её и не буду, даже в том, что она захотела остаться с этой ебнутой семейкой, Я попытался вытащить её, попытался спасти, когда она говорила, что её не нужно спасать. Мы пришли туда сука с револьверами ранили пару человек, я нашёл её, а она пырнула Лоренцо и чуть не убила Витторио защищая отца. Я пытался…я пытался её спасти, но она не хотела.

- Ты не виноват, Энцо, родной, - шепчу я и нежно провожу по его голове рукой. - Нельзя помочь тем, кто отказывается. - В итоге я так и оказался в ванной на полу. А когда я был в больнице, я получил второе письмо. Она попросила прощения и попросила не искать её. Когда я собирался во второй раз попытаться вызволить её, узнал, что её семья уехала. Всё. Больше я не смог найти, а после перестал искать.

- Прости, что тебе пришлось рассказать мне так, - произношу я и опускаюсь на стул. - Но я могу сказать, что ты не виноват Энцо ни в чем. Не в том, что её отец сделал с ней. Не в том, что ты думал о смерти. Не в том, что она осталась в этой семье. Я была жертвой, Энцо. Я знаю,  о чем говорю. Я не понимала, что Космо монстр, а когда он показывал своё лицо, - я замолкаю и смотрю на свои руки, - Я не могла уйти, боялась и надеялась, что он изменится.

- Но ты смогла, - устало улыбается друг.

- Смогла. Но многие другие женщины не могут. Это не их вина и не вина их близких.

- Тогда, кто виноват, Мирелла?

- “... жизнь, однако, злая штука…”, - я цитирую самого Энцо. - Так всё и есть. Жестоко и несправедливо. Но мы живы. Мы здесь. Ты и я.

- Да, мы живы, - кивает он и тяжело вздыхает.

Я молчу. А он не называет её имя. Видимо, не у одной меня такой страх - произносить вслух имя своего кошмара,  просто невозможно. Однако, я борюсь. Знай, Космо, я борюсь, я никогда не сдамся. Я больше не жертва.

И ты, Энцо, ты борец.

***

Алессандро Сальтаформаджо

Я жму на педаль спортивной бмв, едя под двести километров в час по вечерним дорогам Нью-Йорка. Пару раз натыкаюсь на пробку из-за каких-то аварий и с нетерпением барабаню пальцами по рулю автомобиля. Я так хочу увидеть Миреллу. Так хочу почувствовать её. Её тело и её запах. Господи, как мне добраться до дома и не убиться по дороге?

- Мирелла, - кричу с порога я, когда захожу в открытую дверь.

- Что? - она в шоке смотрит на меня.

Девушка стоит по середине гостиной держа в руках какие-то кофты. Она одета в один шелковый красный халат. Её рыжие волосы по королевски разбросаны по плечам и так красиво переливаются на этом халате.

- Почему дверь открыта? - хмуро спрашиваю я, чуть заторможено моргая.

- Энцо был у меня. Я забыла закрыть, когда он ушёл.

- А вы прям и на секунду не разлучаетесь, - бурчу я и подхожу к ней.

Обнимаю хрупкую фигуру и  утыкаюсь носом в макушку. - Я так соскучился.

- Я тоже, - признается со вздохом и чувствую, как одежда падает на пол из её рук и она крепко меня обнимает в ответ. - Ты ревнуешь меня? - слышу, как она приглушенно говорит мне в грудь.

- Да. Безумно. Ко всем.

- Зря.

- Знаю, родная.

Спустя достаточное количество времени мы отходим друг от друга и она поднимает кофты. Аккуратно их складывает. - Свари нам кофе, пожалуйста.

- Ты что-то ела кроме кофе? - поднимаю бровь в вопросе.

- Нет, - пожимает плечами, - Мне всё ещё плохо.

- Тебе плохо, потому что ты не ела.

Я снимаю пиджак и кидаю его на диван. Иду на кухню попутно сворачивая рукава чёрной рубашке. Осмотрев холодильник, решаю приготовить куриный суп. Поэтому ставлю грудку курице вариться, а пока занимаюсь всем остальным: картошкой, луком и так далее. Спустя полтора часа, всё готово и завариваю (не кофе) чай с облепихой, зная, что Мирелла его обожает, а кофе на ночь будет перебор.

Иду в спальню параллельно набирая на ходу сообщения своим парням, чтобы те, привезли мне вещи, потому что у меня их здесь так и не остались, или в стирки, или я их уже отвез обратно. Мано я нахожу возле кровати, на которой лежит чемодан, а девушка аккуратно складывает внутрь вещи. Я вахуе, если кого-то интересует. - Это что? - удаётся мне прохрипеть.

Мирелла поворачивается на меня и хлопает ресницами, а потом молча, когда закончила меня осматривать, продолжает своё занятие.

- Мирелла!

Она кидает вещи уже со злостью в чемодан, нервно кусает губы и хмурит рыжие брови. - Ты говорил, что мы обсудим это позже. Но "позже" - так и не наступило. Через сутки я буду в самолёте пересекать границу.

Я сжимаю руки в кулаки и в голове проносится куча мата, горечи, злости и остальные отрицательные эмоции, но я молчу, ничего не говорю. Из-за работы не было времени от слова совсем, чтобы решить этот вопрос.

- Я сейчас же позвоню Далии. Я попытаюсь договориться с Витторио. Я сделаю всё, чтобы ты смогла остаться.

Мирелла после моих слов замирает на несколько секунд и просто смотрит в пустоту, потом переводит взгляд на меня и на лице что-то проскальзывает, и я не успеваю понять, что именно. - Всё в порядке, Алессандро. Я поступила безрассудно. Таких последствий стоило ожидать. Да и мне нужно решить пару дел в Греции.

Я тяжело вздыхаю, подхожу к ней и нежно притягиваю к своей груди. Сжимаю талию Миреллы и вдыхаю её запах. Кокос и мед. Блаженство и уют. Так пахнет дом.

- Ты мой дом, Мирелла, я не знаю, что будет, если ты уедешь.

- Всё будет хорошо. Мы всё решим. И мы не расстаемся.

- Конечно же, нет, - рычу я и она смеётся, и, Господи, её смех - это реально бальзам мне на душу.

- Пошли кушать. Я закончу позже, - говорит она и слегка оборачивается на чемодан.

-  Пошли, - киваю.

Мы молча едим и нам комфортно. Честно, комфортно. Мы смотрим друг на друга с обожанием вперемешку с сожалением и продолжаем кушать. Потом звонят в дверь. Мирелла напрягается, но я поспешно сообщаю, что это мои охранники, но всё равно я беру пистолет и направляюсь аккуратно к двери. Как и оказалось мои охранники, они передают мне пакет.

- Наверное, мне стоит остаться сегодня у себя, - провожу ладонью по шеи и переминаясь с ноги на ногу.

Мирелла ласково и нежно улыбается, плавно подходит ко мне и кладёт свои маленькие ручки мне на напряженные бицепсы, - Может останешься у меня? Я бы этого хотела.

- Тогда я останусь. Всё, что пожелаешь, родная, - шепчу я, будто кто-то нас может услышать и целую её в губы.

Мы разливаем чай по кружкам, когда я переодеваюсь в домашнее, и выходим на балкон с пледом. Плед большой, но мы всё равно тесно прижимаясь к друг другу и кутаемся в него. Что-то холодно на улице.

- В Греции, когда мы выезжали за город, с папой мы сидели так каждую ночь и смотрели на звезды, - грустно вздыхает девушка и кладёт мне голову на плечо, внимательно смотря на чёрное небо, - Здесь хоть и плохо, но их чуть-чуть видно. Пыталась найти в Нью-Йорке квартиру, где было бы видно хорошо, но увы.

И я обещаю себе,что найду такую квартиру для Миреллы. Для нас.

- Что-то случилось, Мирелла?

- Да, но я не могу об этом говорить.

- Это связано с Энцо?

- Да, - нехотя отвечает.

- Он рассказал тебе, что произошло, да?

- Не понимаю о чем ты…

- В семнадцать, с его первой любовью.

- Да, - тяжело признается она.

Я крепко прижимаю к себе, без слов понимая,  как ей тяжело. Самому на душе паршиво, когда вспоминаю то, что было давно, хуево всё ещё.

- Прошло десять лет, больно всем всё ещё, - произношу мысли вслух.

- Время не лечит, - горько усмехается Мано.

- Да, - соглашаюсь и киваю. - Пошли со мной на свидание?

- Резко перевёл тему, - морщится она и пьёт чай, - Ну ладно. Куда?

- Узнаешь. Так что?

- Ну мне с утра надо ещё заехать в компанию и в суд. На последок подписать пару документов и договоров, а потом я буду свободна.

- Хорошо, в пять тогда я заеду за тобой.

- Куда мы едем?

- Надень что-то удобное и практичное. Больше ничего не скажу, - улыбаюсь я и целую её в шею.

- Так не честно, - фыркает. - Хочешь, чтобы мой последний день с тобой в Нью-Йорке был незабываемый?

- Он будет не последним, - грубо говорю я и хмурюсь.

- Ну в этом месяце, - исправляет Мирелла и проходится пальцами по моим скулам.

- Ладно, - недовольно выходит и тянусь лицом к её рукам, они до безумия приятные. - Так куда поедем?

- Не скажу, - закрываю глаза.

- Ты слишком милый со мной.

- Только с тобой, родная.

________________________________

Первод: (с итл.) Tu sei il mio cuore. Sei la donna più bella e straordinaria¹ - Ты моё сердце. Ты самая прекрасная и необыкновенная женщина.

МОЙ ТГ: Monndo separato ❤️‍🔥
ССЫЛКА: https://t.me/mondoseparato

Спасибо за прочтения. Ставьте, пожалуйста, звезды и оставляйте комментарии, мне будет приятно. Спасибо большое ещё раз что вы со мной