Глава 13
- Гаврилина?
В зеркале за моей спиной вырастает Лада - сокурсница, с которой мы познакомились ещё на вступительных экзаменах. Она милая и нравится мне, как и ее парень Митя, с которым они... в общем... ходят, как приклеенные... И, кажется, их это устраивает. Обоих.
Ну и ладно.
Даже в туалете «Колизея» слышно диджейские биты и отдаленный голос ведущего одного из залов. Мне начинает казаться, что диджеями работают очень увлеченные люди, потому что лично я бы просто сошла с ума, простояв всю ночь за пультом.
Хотя эта музыка очень крутая. Такая, которая ускоряет пульс и заставляет тело двигаться против воли. Это мой первый поход в клуб и... мне нравится!
Закрутив кран и развернувшись, искренне улыбаюсь.
- Привет! - машу рукой.
Лада - очень симпатичная брюнетка с длинными гладкими волосами и глазами просто потрясного серого оттенка. Все люди, глядя ей в глаза, обычно залипают и тормозят, потому что хотят рассмотреть получше. Не знаю, как ей с этим живется, наверное за девятнадцать лет можно привыкнуть.
Пискнув, она хватается за мои плечи и целует мою щеку, отчего я смеюсь.
Судя по блеску ее классных глаз, в ней уже бутылка шампанского, не меньше, и от этого мне ещё веселее.
- Сто лет тебя не видела! Ты постригалась! Вау... Юль, ты такая хорошенькая, честное слово...
Смущаюсь, потому что звучит это очень искренне.
- Спасибо. С Новым годом!
- А ты с кем? - Осеняет ее. - Давай к нам? Там Ленка Сапеева, ну и остальных ты тоже знаешь...
- Эммм... - Мнусь, растерявшись.
К ним?
- Я тут с парнем...
- Ого... - хихикает она. - Кто такой? Я не знала, что ты с кем-то встречаешься!
- Эммм... ты его не знаешь. Наверное...
Черт!
Не думаю, что такое возможно.
Но объявить ей о том, кто есть мой парень просто не решаюсь.
- Ну, без разницы. Бери его с собой.
- Эммм... - Снова мнусь, потому что очень сомневаюсь в том, что он будет в восторге от такого поворота событий.
Милохин, он... в общем из другого теста.
Я поняла это, проведя почти два часа в компании его друзей. В основном там парни. Ладно, там целая орава незнакомых мне парней разных возрастов и пара девушек помимо меня.
Несмотря на то, что его рука, так или иначе, находилась где-то на моем теле, и мы по обоюдному молчанию заключили "мирный договор", в той вип-зоне я все равно чувствую себя не в своей тарелке. Я не хочу, чтобы это стояло между нами! Я готова привыкнуть к его друзьям, просто мне нужно время.
Я все это время я пыталась понять, откуда берется мой дискомфорт, и наконец-то поняла: все, о чем они говорят, все, что обсуждают - это взгляд на вещи и жизнь людей, у которых очень много денег. Они принимают это, как данность. Кажется, они сами не сильно об этом задумываются, но для меня это, как другая вселенная. Мне просто нечем делиться с ними, любое событие моей жизни покажется им несущественным.
Машины, поездки, покупки, даже отношение к еде - у этих ребят все по-другому, и Даня... он один из них. Без натуги и не через силу, он действительно один из них. Это немного меня пугает, хоть он и не "испорченный". Да, он не испорченный...
Я не буду его прилипалой.
Не буду!
Я хочу быть коммуникабельной. Хочу, чтобы у меня тоже были друзья. Помимо Алены и моей сестры. Я всю жизнь жила будто в ракушечьей раковине, а теперь хочу посмотреть, что происходит вокруг и как я могу в это "все" вписаться.
Заправив за ухо волосы, говорю:
- Я спрошу у него... пошли...
Взяв Ладу за руку, веду ее к двери.
- Ну, класс! - Радуется она. - Мы там в "мафию" играем...
Толкнув дверь туалета, выхожу в коридор, и на нас со всех сторон обрушивается приглушенные стенами звуки музыки и тусклый свет.
Милохин стоит у стены напротив, опершись на нее плечом и сложив на груди руки.
Любуюсь им пару секунд.
Его скучающим лицом с растрепанными волосами, его фигурой: широкими плечами, длинными ногами...
По телу проходит знакомый трепет.
С досадой думаю о том, что я влюбилась в него с первого взгляда, а он... не говорил мне чего-то подобного. Я тоже не говорила.
Он весь вечер касается меня то там, то тут. Гладит пальцами кожу на спине, пробирается ими под край футболки. Гладит шею, плечо. Гоняет по мне мурашки. Пальцами перебирает мои волосы. Играет. Заставляет трогать себя самого. То бедро, то руку. Но не целует.
В этом году мы не целовались.
Он наказывает меня, просто знаю это. И злюсь.
Я не поцелую первой.
Не поцелую!
И это злит его. Вообще-то, он психует. Мне ничего не стоит просто, черт возьми, прижаться к его губам своими. Стереть этим поцелуем наш последний спор к чертям собачьим, будто ластиком. Но я тоже могу быть упрямой!
Оттолкнувшись от стены, Милохин выпрямляется и разминает шею, наблюдая за тем, как мы с Ладой приближаемся.
- Дань, это Лада, - представляю, глядя в его глаза. - Лада... эммм... это Даня...
- Кхм... привет... - бормочет она тихо, будто секунду назад не разбрасывалась энтузиазмом.
- Привет, - отзывается Милохин.
Окинув девушку взглядом, возвращает его ко мне.
У меня свербит внутри. Я никогда не задумывалась, как он вообще реагирует на других девушек. Ведь Ладка очень хорошенькая. Очень, это значит ОЧЕНЬ.
Прячусь от его вопросительного взгляда, лепеча:
- Я... потусуюсь с ребятами...
- С какими? - спрашивает резковато.
Подняв на него глаза, киваю на Ладу:
- С потока.
- Мы здесь, на этаже, - быстро поясняет она, маша рукой в неопределенном направлении. - Справа от бара.
- Справа от бара, - снова смотрю на Милохина, стараясь выглядеть, как ни в чем не бывало. - Хочешь с нами?
Клянусь, только Милохин умеет молчать так, что мы обе нервно ждем его ответа.
Его молчание чертовски говорящее, и это в очередной раз напоминает мне о том, кто он такой. Сын мэра и декана. Представитель золотой молодежи города. И моя сокурсница прекрасно знает, кто он такой, именно поэтому ведет себя так, будто дотронулась до звезды, черт возьми. А еще - это говорит мне о том, что у него есть зона собственного комфорта, и он не привык ее покидать.
Но мы же не приклеенные!
Меня вдруг прошибает очередной прилив упрямства.
- Нет, - отвечает, глядя на нас с высоты своего роста. - Пошли, провожу. - Кладет руки в карманы джинсов, указывая подбородком на коридор.
Стол и правда недалеко, но чем ближе он становится, тем сильнее теряю уверенность.
Вдруг понимаю, что находиться в этом месте мне хотелось, только потому что Милохин был рядом. Сама бы я вряд ли отважилась на такой поход, а с ним... мне в самом деле все равно, где быть.
Просовываю ладонь под его запястье, заставляя достать руку из кармана.
Он сплетает наши пальцы в крепком захвате, и я чертовски не хочу от него отлепляться.
Не дойдя до стола пару метров, Даня останавливается, заставляя остановиться и меня.
Смотрю на него, задрав голову.
Его глаза опускаются на мои губы, а потом он отводит их так же упрямо, как отводил все эти два часа.
Ну и ладно!
Посмотрев на стол, за который уселась Лада, переводит на меня свой фирменный тяжелый взгляд.
- Значит, война? - спрашивает с усмешкой.
Высвободив ладонь, делаю шаг назад. Сложив на груди руки, бросаю:
- Если хочешь.
- А, - тянет, снова кладя в карман руки. - Вот оно как. Рассчитываешь победить?
- Почему бы и нет? - говорю рассерженно.
- Потому что у меня в штанах яйца, а у тебя нет, - сообщает нахально.
Открыв рот, ахаю.
- Хочу бросить в тебя кирпич, - цежу, краснея.
То, что у него "в штанах", ночами не дает мне покоя, но ведь он говорит о другом!
- Отдыхай, - кивает мне за спину. - Когда нагуляешься, позвони. Я за тобой приду.
Развернувшись на пятках, хочу броситься к столу, но мой локоть окружают жесткие пальцы.
Смотрю на Милохина, сверкнув глазами.
Опустив подбородок, проводит языком по своим потрясающе умелым губам, а в глазах ни капли веселья. Они такие черные, что я сглатываю.
- Что я только что сказал? - требует, подтаскивая меня к себе так, что снова врезаюсь в его живот своим.
- Что ты... сексист, - фыркаю ему в лицо.
Оно так близко, что меня магнитит вверх.
Склоняя голову мне навстречу, Дубцов бормочет:
- Я сказал, позвони. Не ходи здесь одна. Вообще не ходи, поняла? Захочешь в туалет, позвони. Я приду.
- Мы что, в джунглях?
- Мы в эпицентре главной городской попойки. Ты меня услышала?
Затолкав поглубже гордость, киваю один раз.
- Ладно, - снова бормочет он и отпускает мою руку.
Смотрим друг на друга, а потом расходимся в разные стороны.
Даня
Один час и пять минут.
Столько длится этот дебильный взаимный бойкот.
Заблокировав экран телефона, принимаюсь барабанить им по бедру.
Пяткой отбиваю по полу дробь, упираясь локтями в колени, и перебрасываю молчащий телефон из одной ладони в другую.
Давай, блин. Не упрямься, Гаврилина. Звони.
Ситуация до смешного тупая.
Мы не обязаны ходить, как приклеенные - это верно. Как верно и то, что я не обязан отчитываться, почему хочу провести какой-то вечер, день или неделю не с ней. Объяснишь один раз, и будешь объяснять каждый раз. Это очень похоже на поводок, точнее говоря, это он и есть.
Нет вообще ничего принципиально сложного в том, чтобы провести порознь час. Даже два. За это время, уверен, с ней нихрена ужасного не случится. Если она усвоила мои инструкции. А если нет, придушу.
У нас в запасе дофига времени. И я не о сегодняшней ночи, а в принципе. Тогда почему мне кажется, что последний час моей жизни - это его бесполезная трата?
Что она, твою мать, со мной сделала?!
У «этого» есть название?
Блин.
Ладно.
Оно есть.
Я люблю ее.
Втрескался по уши, как первый дурак на деревне.
Я не хочу проводить без нее ни час, ни два. Ни вечер, ни день, ни тем более, сука, неделю. Единственная причина, по которой я ещё ей не позвонил - хочу, выторговать себе хотя бы техническую победу.
По факту же... моя девочка победила.
Не в первый раз и, наверняка, не в последний.
Оторвав от телефона глаза, сквозь клубы кальянного дыма вижу расслабленное и пьяное лицо своего брата.
С учетом того, что сам я даже «не нюхал», мне его состояние уже не кажется клевым.
- Стас. - Подавшись вперёд, забираю из его пальцев трёхцветный, хрен пойми какой по счету шот. - Хватит, - говорю ему на полном серьезе. - Ты уже почти мордой в салате.
- Прости, мам... - строит противный голос. - А ты что, ещё здесь? - бормочет пьяно, откидываясь на спинку дивана. - Думал, уже трахаешься с... как там зовут твою телочку? Она у тебя немая?
Ну уж где там!
Немая, блть.
- Хорош. Пусть Артур тебя домой отвезет, - понимаю, что в этом состоянии Стас вряд ли запомнит имя моей девушки, решаю не перегружать его мозг.
Там и так уже восьмидесятипроцентное отключение.
- Ты ей уже вдул? - пьяно скалится он. - Да не... там целка стопудово. Я б ей вдул...
- Заткнись. - Врезаю ему подзатыльник, от которого он валится набок и хохочет.
Так, блть.
Хватит.
Встаю и машу Артуру, крича через весь стол:
- Давай его домой!
Кивает и подрывается, помогая мне забросить руку Стаса на плечо. Вторую забрасывает на свое, и мы волочем его к лифту для персонала, от которого у нас давным давно есть ключ-карта.
Соприкоснувшись со свежим воздухом у черного выхода из клуба, мой брат принимается активно блевать.
- Он опять таблетки жрал? - спрашиваю, придерживая бицепс Стаса, чтобы не ушел башкой в сугроб.
- Не знаю. - Ежится от холода Артур.
Он учится в военке, поэтому, как правило, он наш трезвый водитель.
За мусорным баком курит парень в белом фартуке, в остальном здесь темно и тихо. И это дикий контраст в сравнении с тем, что происходит внутри.
Заталкиваем тело Стаса в микроавтобус, и я прошу, закрывая, дверь:
- Купи ему кофе и покатай часок. Если его отец в таком виде запалит, хана ему будет.
- Лады. - Артур оббегает капот и запрыгивает в машину.
Дую на ладони, наблюдая за тем, как машина сдает назад, а потом скрывается за поворотом.
Развернувшись, возвращаюсь в клуб с единственной целью - забрать оттуда то, что принадлежит мне и свалить отсюда к чертям собачьим.
Выйдя из лифта, вызываю такси и быстро скидываю смску:
"Ты хочешь провести эту ночь со мной?"
Упершись рукой в стену, жду ответа. Прижимаюсь лбом к кулаку, водя пальцем по экрану.
По телу стелется напряжение. Предвестник того, что в штанах вот-вот станет тесно. В последние дни я маюсь с эрекцей, как школьник.
Больше не могу терпеть.
Хочу ее, даже понимая, что она боится моего тела. Косится на мою ширинку и краснеет. Чтобы мою ширинку потрогать самостоятельно - о таком у нас даже речи не идет. Чтобы я сам потрогал ее между ног - тоже.
С Мариной все проще было. Несмотря на то, что я у нее тоже был первым. Сейчас на этот опыт я не могу опираться.
Блин. Я готов быть терпеливым. И осторожным.
- Пфффф...
"Хочу", - читаю на дисплее.
Пихаю телефон в карман и проталкиваюсь через толпу, как бульдозер.
Обстановка вокруг все больше напоминает вакханалию, но это не мешает разглядеть у бара Марину в компании двух подруг и парня в черной бейсболке - ее старшего брата Марка. Я с ним никогда тесно не общался, он долбанутый даже по моим меркам.
Вдруг понимаю, что с момента нашего последнего разговора я ни разу не вспомнил о ее существовании.
Все три девушки одеты одноцветно, в разные варианты зеленого. Видно, это должно что-то означать.
Марина всегда выделялась в толпе, даже в школе. Рост и цвет ее волос, полный комплект. Умение всем этим пользоваться у нее будто с рождения, я и сам был неравнодушен к ее параметрам. Со временем это перестало быть для меня важным, потому что я начал искать в ней чего-то еще. Не знаю, может гребаного взаимопонимания? Реальных чувств к себе? Таких, которые можно кожей почувствовать.
Кто бы мне сказал, где я все это найду, просто охерел бы.
Не сбавляя скорости, прохожу мимо.
Тупо было полагать, что Марина не появится.
У нас общая компания, и заниматься дележкой друзей я не собираюсь. Одному из нас либо придется уйти, либо нам придется как-то сосуществовать вместе. На место в компании у нее столько же прав, сколько у меня, только я сдаваться не собираюсь.
Ускоряюсь, плечом сбивая какую-то девушку.
- Осторожнее! - шипит на периферии моего слуха. - Придурок...
Обернувшись, вижу девчонку со светлыми волосами и прической в виде рожек.
- Извини, - бросаю, собираясь отвернуться.
Мое внимание привлекают черты миловидного, но злющего лица, потому что кажутся знакомыми.
Очень знакомыми.
Продолжая двигаться, задерживаю на ней взгляд.
Она тоже смотрит, кажется, собираясь досыпать мне говна в панаму, но потом замолкает и захлопывает рот.
Тряхнув головой, отворачиваюсь, теряя ее из вида.
Показалось?
Че за сюр?
За нужным мне столом народа почти нет. Только Юля, ее знакомая блондинка и какой-то пацан, с которым блондинка в тесном глубоком засосе.
Гаврилина сидит с краю, пялясь в свой телефон.
По виду, веселье тут бьет через край.
Чувствую эгоистичное и мстительное удовлетворение.
Не собираясь приукрашать свое появление, вырастаю перед столом и объявляю:
- Пошли.
Наверное, стоит поздороваться, но мне как-то пофиг на ее компанию. Вряд ли увижу кого-то из них снова, и уж точно, никогда не окажусь с этими ребятами за одним столом. Просто потому что мне за ним нечего делать. Это в определенном смысле снобизм, но так оно и есть.
В любом случае, никто кроме Юли меня здесь не интересует.
Встрепенувшись, Гаврилина смотрит на меня через стол не моргая.
Смотрю на нее тоже, чувствуя, как бурлит кровь.
Не знаю, что вообще в ней нашел, но все в ней как надо. От макушки и до пят в ней все, как надо. Лицо, фигура, цвет ее кожи и цвет волос. Запах. Я просто въехал в нее, как в стену.
- Пошли... - повторяю, протягивая ей руку.
Подхватившись, прячет от меня глаза и выбирается из-за стола.
- Эмм... пока ребят... с Новым годом... - бормочет, махнув рукой.
Прохладная ладонь ложится в мою.
- Все в норме? - спрашиваю коротко.
- Да. Класс.
Ее глаза бегают по моему лицу.
Месяц назад она вообще боялась мне в глаза смотреть, а теперь права во всю качает.
- Идем. - Тащу ее вниз по лестнице.
Мечтая поскорее убраться из этого ада, тащу ее в гардероб, где молча одеваемся.
После десятиминутных блуканий по морозу, все-таки нахожу нашу машину, в очередной раз окрещая себя дураком за то, что не взял собственную.
Чувствую себя натуральным беспреданником от того, что таскаемся по такси и от того, что кроме квартиры Баркова мне некуда ее отвести, чтобы побыть вдвоем.
Не в гостиницу же нам ехать.
Этот факт неприятной кипящей жижой бурлит в крови, снова отсылая меня к отцу и его маканиям меня в говно.
Злюсь, забираясь за Юлей в машину.
Я бы не стал объяснять ей весь расклад своего "положения" ни за что. Того, что мой отец шпыняет меня, как щенка, с тех пор, сколько себя помню. Об это вообще никто не знает, пусть так и остается.
К счастью, ей и правда все равно, куда со мной ехать. Мы оба это знаем, и я буду пользоваться этим без зазрения совести.
- Что за... - психую, пытаясь разместиться на сидении так, чтобы колени не упирались в водительское кресло.
Не выходит.
Старый "пыжик" тесный, как консервная банка, а во мне почти метр девяносто.
Поймав на своем лице быстрый взгляд, усаживаюсь кое-как и интересуюсь:
- Как провела время?
Пристроившись рядом, Гаврилина складывает на коленях руки и пожимает плечом:
- Хорошо. А ты?
- Лучше всех.
Молчим пару секунд, и я сообщаю:
- Ты победила.
- В каком смысле? - косится на меня.
- Будем ходить, как приклеенные, - поясняю.
- Я не то хотела сказать! - выпаливает.
- Считай это рикошетом.
- Мы не маленькие, чтобы...
- Мы не маленькие, - соглашаюсь.
Мы очень даже взрослые.
Обхватив пальцами точеный подбородок, поворачиваю к себе ее голову.
- Сколько раз за этот вечер ты хотела, чтобы я тебя поцеловал?
- Не считала...
- Врешь, - шепчу у ее губ.
Врет, конечно.
Даже я считал. Четыре раза, и это было очевидно.
Несмотря на то, что мозги дурманит аромат ее туалетной воды, а губы щекочет дыхание, не спешу. У меня есть яйца, и они настойчиво требуют возмездия за все сданные флаги.
Вцепившись в воротник моей куртки, моя любимая девушка пытается убить последние миллиметры между нами. Тянет меня к себе, успевая слегка мазнуть своими губами по моим, когда напрягаю плечи, чуть откидываясь назад.
Не замечая, она следует за мной, пытаясь опять дотянуться до губ, но без дополнительных усилий дотягивается только до подбородка.
Твою мать.
Какие же мягкие у нее губы.
В бедро упирается ладонь.
Веселясь, чуть отклоняю голову, встречая еще одну попытку себя поцеловать, которая заканчивается тем, что ее нос от безысходности утыкается в мою шею.
Тихо хохотнув, расслабляюсь.
Кажется, только тут до нее доходит, кто у нас главный.
Вскинув голову, посылает мне возмущенный взгляд, но когда видит мою ленивую ухмылку, подается вперед и прикусывает кожу на шее, чем посылает электрический разряд прямо мне в трусы.
- Мммм... - зажмурившись, позорно выстанываю я, на что Юля отвечает еще одним укусом, только на этот раз прицельным и более уверенным.
Таким, от которого на моей шее красным, сука, маком расцветет засос.
Засос, твою мать!
В шальном угаре, сгребаю в ладони ее лицо и прижимаюсь губами к нежной горячей щеке.
- Ты что, где-то борзянки успела хлебнуть? - рычу отупело.
Побывавшее у нее во рту место горит, как клеймо, рождая у меня охеренно зверский аппетит.
- У тебя отхлебнула, Милохин... - выдыхает, снова цепляясь пальцами за мое бедро.
Улыбаюсь.
Кажется, в этом есть доля правды. Она и правда черпает от меня плохое. Набирается наглости прямо на глазах, становясь моей релаксационной занозой в заднице.
Подняв глаза, оцениваю обстановку.
За окном проносятся центральные исторические здания, а это значит, что мы будем на месте через пару минут, потому что квартира Баркова - это самый центральный центр.
Подняв голову, с разбега толкаюсь в ее рот языком, отпуская любые попытки сдерживаться.
Уши ловят тихий стон. Склонив набок голову, соединяю наши рты так, что у самого отключаются мозги.
Я никогда так не кайфовал от поцелуев с девушкой. Не чувствовал гребаные разряды тока по всему телу.
За эти дни она научилась чувствовать меня мгновенно. Мой ритм, мое настроение, мои хотелки. То, чего хочу, когда ее целую. Выпустить пар или просто расслабиться без спешки.
Член твердеет, и мне уже страшно от того, что подбрасывает мозг: картины того, как беру Гаврилину во всех позах. Имея языком
языком ее рот, представляю, как погружаюсь в ее тело по самые помидоры. Ладони горят от желания сжать ее бедро или грудь. Еще больше хочу ее рук на себе.
Жадно всосав обе нежные губы, провожу языком по ее подбородку, давая возможность вдохнуть.
Юля скулит в потолок, откидывая голову.
Кусаю ее шею, оставляя на тонкой коже аналогичный след с таким оттягом, что подо мной, блять, горит сиденье.
Гаврилину с шипением тянет в себя воздух, хватаясь за мое плечо через куртку.
Вот так.
- У ворот? - слышу голос водителя.
- Да, - бросаю хрипло, быстро отстраняясь и открывая дверь.
Выбравшись из машины, принимаю в лицо горсть колючих снежинок вместе с порывом ветра. Протянув руку, жду пока Юля выберется из салона, и набрасываю на ее голову капюшон.
- Перчатки где-то потеряла, - бормочет она, спрятав свою ладонь в моей, пока быстро двигаемся к воротом жилого комплекса.
- На. - Протягиваю ей свои, подводя к калитке.
Не брезгуя, Юля пакует ладони в мои кожаные перчатки, припрыгивая от холода на месте.
Холодно так, что у меня горят уши и под джинсами щиплет колени
Дую на собственную ладонь, прежде чем задубевшими пальцами набрать код на домофоне.
У меня тысяча пятьсот вариантов, как ее согреть, и горячего чая среди них нет.
- Давай, давай. - Подталкиваю вперед, хлопнув по заднице, когда заглючивший от мороза замок все-таки срабатывает, пропуская нас во двор.
Припорошенные снегом машины плотной гармошкой заняли всю парковку. Каждый доступный клочок расчищенного асфальта.
Когда-то давно я решил, что не являюсь квартирным жителем. Жить в многоэтажке - не мое. Пока что у меня нифига нет, даже собственной тачки, но я знаю, чего бы хотел - свой дом. Не знаю, насколько большой, просто мой. Не знаю, с чего начать, даже для того, чтобы самостоятельно обеспечить себя трусами, ведь в этом городе слишком много моего отца и любое мое начинание он так или иначе высмеет.
От этих мыслей быстро избавляет энергичный стук каблуков впереди.
Юля несется к единственному подъезду и, опомнившись, ускоряюсь сам.
В лифте по пути на этаж подбираем компанию.
Престарелую семейную пару с маленьким недовольным пацаном в шапке Санта-Клауса. Осмотрев нас с очень кислым фейсом, нажимает одиннадцатый, после чего угрюмо забивается в угол.
Положив подбородок на Юлькину макушку, сжимаю ее в руках, говоря:
- Добрый вечер. С Новым годом.
- И вас, - отзываются они.
Осмотрев нас с добродушным интересом, мужчина теребит плечо пацана и весело велит:
- Семен, поздоровайся с ребятами.
- Здрасти, - буркает тот, глядя себе под ноги.
Юля фыркает мне шею, я тоже не остаюсь равнодушным.
Дети для меня инопланетяне, но даже я понимаю, что пацану этой ночью что-то солидно не обломилось.
- До свидания, - вежливо прощается Юля, выходя за мной из лифта.