Охотясь на Дашу

Я оторвалась от него.

Более того, выбралась из лабиринта, так что теперь я в безопасности.

Тебе не причинят вреда.

Ложь, но пока я согласна и на это.

Но я не остановилась. Я убежала так глубоко в лес, что уже окончательно заблудилась и не слышу даже отголосков человеческого присутствия. Эти деревья так напоминают мне о поместье Парсонс, что у меня щемит в груди. Дышу так тяжело, что с каждым вдохом почти захлебываюсь кислородом. Меня тошнит, и одновременно я готова потерять сознание, но мое тело пока не может решить, что именно сделать первым.

Почувствовав достаточную уверенность в том, что они не знают, где я нахожусь, срываю с пояса метелку, тяжело прислоняюсь к дереву и сползаю вниз, так как ноги больше меня не держат.

Глаза начинают закатываться, но я борюсь, потому что, несмотря на то, что я сейчас в относительной безопасности, полностью безопасного места в этом мире для меня не существует. Ксавьер все еще может наткнуться на меня и воспользоваться тем, что мы здесь одни. Мои крики никто не услышит, а если услышит, то всем будет наплевать.

Вытирая пот с глаз, я осматриваю окружающее пространство. Сначала не вижу ничего, кроме деревьев. Но потом вдали мелькает блеск металла в лунном свете.

Между моими бровями появляется складка, и меня охватывает любопытство. Я даю себе еще минуту на то, чтобы перевести дух, а затем поднимаюсь на ноги и бегу к этому непонятному предмету, периодически оглядываясь назад, чтобы убедиться, что за мной никого нет.

По мере моего приближения предмет становится все более различимым, и у меня снова сбивается дыхание, когда я понимаю, что это такое.

Заброшенный поезд. Через лесной массив в обе стороны тянется длинный ряд вагонов из проржавевшего насквозь металла. Сердце замирает, и в душе разгорается волнение.

Спасение.

Это единственное слово, которое приходит мне на ум, когда я смотрю на этого заброшенного гиганта. Я еще не знаю как, но сразу понимаю, что он может стать для меня убежищем, когда я убегу из этого места.
Еще раз оглянувшись через плечо и не увидев никого за своей спиной, подхожу к поезду и провожу руками по холодному металлу. Я так хочу обрести здесь убежище и не возвращаться в тот дом. Понятия не имею, знают ли там об этом поезде, но с помощью устройства слежения в моей шее найти его будет несложно.

Я воспользуюсь им, когда меня не смогут отследить.

Тишину разрывает громкий гудок, от которого разлетаются птицы, а я испуганно вскрикиваю. Сердце подпрыгивает к горлу. Тяжело дыша, я оглядываюсь через плечо и слышу голоса, возвещающие об окончании выбраковки.

Они будут искать меня, и у меня возникает соблазн выцарапать устройство слежения из себя острой веткой и убежать прочь, но меня сковывает страх. Слишком много всего сейчас против меня.

Будь умной, мышонок.

Я бегу в сторону, откуда раздался звук, опасаясь, что меня могут найти возле поезда и узнать о нем, если не знали до сих пор. Не хочу так рисковать.

После нескольких минут бега я успеваю заметить женскую фигуру с темными волосами, которая исчезает за деревом.

- Я здесь! - зову я, надеясь, что, кто бы это ни был, она знает дорогу назад.

Фигура снова появляется с другой стороны дерева, и я понимаю, что это Джиллиан.

Она смотрит на меня широко раскрытыми глазами, тяжело дыша. Выглядит она ненамного хуже меня, что, честно говоря, радует.

- Ты сделала это, - тихо произносит она.

Мы встречаемся взглядами, и она осматривает меня с ног до головы, вероятно, в поисках ранений.

- Да, - подтверждаю я, все еще пытаясь перевести дыхание. До тренировок с Виолеттой я в жизни не расходовала столько энергии.

- Ты знаешь, как вернуться? - спрашиваю я.

Она оглядывается по сторонам.

- Думаю, да. Если мы не выберемся, то за нами придут.

Я киваю, и мы шагаем.

- Ты уже проходила выбраковку раньше? - спрашиваю я.

Кажется, она слишком много знает для своего первого раза.

- Нет, в ней участвуют только один раз, - отвечает она.

- За исключением случаев, когда ты Сидни, - бормочу я, хотя и испытываю облегчение, услышав, что мне больше никогда не придется проходить через это.

Джиллиан фыркает.

- Да. Она знает этот лабиринт как свои пять пальцев.

- Это она рассказала тебе, как выбраться из него?

Она качает головой.

- Когда я только появилась здесь, я была еще более боевой, чем ты. Франческа посчитала, что я слишком склонна к риску, чтобы подвергать меня выбраковке, пока она не сможет меня исправить, так что сначала я просто наблюдала, как ее проходят другие. Я научилась у них. - Она замолкает на мгновение. - И я также была свидетелем того, что происходило потом. Слушай, тебе нужно подготовиться к...

То, что она собиралась сказать, прерывает глубокий рокочущий смех. Мы с Джиллиан вздрагиваем и поворачиваемся в сторону звука. Из-за дерева появляется Ксавьер, и мое бедное измученное сердце снова ускоряет свой бег.

- Ну что ж, Алмаз, думаю, ты доказала, что на этот раз я ошибался, - усмехается он, хищно оглядывая мое тело с ног до головы.

Как бы это ни щекотало их мужское самолюбие, если нас ловят во время выбраковки, это также означает, что мы недостойны оказаться выставленными на аукцион. А значит, сегодняшней ночью им не разрешат нас трогать. Так что, хотя побег от Ксавьера и взъерошил ему перья, это все равно раздразнило его.

Потому что теперь он захочет меня себе.

Нервно сглотнув, я отвечаю:

- Наверное, да.

Он поджимает губы, а затем кивает подбородком в том направлении, куда нам нужно.

- Я с удовольствием провожу вас, прекрасные дамы, если вы не возражаете, - предлагает он, и его голос становится глуше.

Мы с Джиллиан переглядываемся, но все равно киваем ему. А что еще мы можем ответить?

«Нет, уходи, у тебя вши»?

Если бы все было так просто.

Он выводит нас за пределы лабиринта, чтобы мы не попали в расставленные ловушки. Проходит тридцать пять долгих изнурительных минут, и мы возвращаемся к дому. Тридцать пять минут неловкого молчания, тягучего разговора и предвкушения моей покупки.

Мы с Джиллиан совершенно измотаны и несколько раз спотыкаемся из-за дрожащих коленей и расшалившихся нервов.

Когда же мы наконец выходим к дому, Франческа стоит у линии деревьев, сцепив руки и наблюдая за появлением охотников и добычи. Она выглядит немного взвинченной, скорее всего, из-за того, что ее девочка убила одного из покупателей, но когда ее глаза находят мои, они быстро осматривают, есть ли у меня раны. Она не обнаруживает повреждений, и уголки ее розовых губ озаряет тонкая улыбка, а глаза вспыхивают радостью. Пусть на ее руках смерть, но Алмаз по-прежнему сияет ярко, думаю я.

Рада быть полезной, сучка.

Фиби прислонилась к задней стене дома, и кровь из ее ран заливает ее спину. Стрелы вынули и в данный момент пытаются остановить кровотечение. Это удивляет меня не меньше, чем пугает, учитывая, что сегодня ночью она убила человека. Я думала, из этого леса живой ей уже не выбраться.

Она бледна и, кажется, даже бредит от боли, но в ее лице есть какое-то спокойствие, которого я никогда не замечала раньше. Она заставила меня спасти ее, а потом развернулась и спасла меня.

И я хочу крепко обнять ее и сказать, что все будет хорошо. Не потому, что кто-то из нас надеется, что она выживет, а потому, что, когда ее не станет, она окажется в лучшем месте, чем сейчас.

Появляется Сидни, без единой капли крови на теле. Признаться, я разочарована. К счастью, Глория следует за ней, и в ее глазах светится гордость, когда она направляется ко мне - на этот раз невредимая. Я начинаю было улыбаться, но миг ликования быстро проходит, когда из леса появляется крупный мужчина с Бетани, перекинутой через его плечо. Мои глаза расширяются от ужаса, когда я вижу, что стрела глубоко вонзилась в ее позвоночник и кровь заливает и ее, и несущего ее мужчину.

Мне стоит огромных усилий сдержать слезы, но я не могу отвести от нее взгляда. Она не заслуживает того, чтобы кто-то из нас игнорировал ее боль. Второй мужчина подхватывает Фиби, и вместе они уносят и ее, и Бетани.

Моя губа начинает дрожать, и я быстро закусываю ее, пока Франческа не заметила. Не представляю, как Вилке удавалось держать себя в руках в подобных ситуациях. Может быть, потому, что она была уверена, что может убить их всех за это, а я... черт, я такая беспомощная.
Стараюсь стереть все эмоции со своего лица, но не знаю, насколько хорошо мне это удается, пока наблюдаю, как двух девушек уносят на верную смерть.

Сидни встает рядом со мной, намеренно толкая меня плечом, Джиллиан и Глория становятся по другую сторону. Франческа поворачивается к нам, и на ее раскрашенном лице сияет смесь гордости и изнеможения.

- Только две, это такая замечательная новость! - восклицает она и даже хлопает в ладоши, словно маленькая морская выдра, хотя и без особого энтузиазма.

Интересно, ее тоже накажут за то, что сделала Фиби?

Я бы хотела быть той, кто это сделает. Я бы взяла одну из этих стрел и вонзила ей в глаз.

- В качестве награды вы, девочки, получите возможность выбрать ужин сегодня. Все, что захотите! Даже «Макдональдс»! Эта еда ужасно вредна для фигуры, но один раз можно.

Открываю рот, но ярость душит мои слова сильнее, чем викторианский корсет. В конце концов, я рада этому, потому что из моих уст извергся бы только яд.

Мы пережили выбраковку, а в награду она предлагает гребаный Макдональдс? Это слишком глупо, чтобы быть реальностью.

Меня спасает Сидни, которая возбужденно подпрыгивает на месте.

- Обожаю «Макдональдс»! - восклицает она, едва не заставляя мою барабанную перепонку лопнуть.

Я вздрагиваю, сжимаю губы и пытаюсь проглотить свои ядовитые слова.

Меня трясет.

- Звучит неплохо, Франческа. Они готовят самый вкусный картофель фри, - напряженно произносит Глория.

Я бросаю на нее взгляд и замечаю, что они с Джиллиан натянуты словно струны и изо всех сил стараются сохранить милые выражения лиц.

- Замечательно, давайте зайдем в дом и приведем вас в порядок. Сегодня торжество, и вам нужно будет пообщаться с гостями. Произведите на них впечатление и будьте уважительны, они могут быть вашими потенциальными покупателями.

Она резко разворачивается и уходит, стандартно ожидая, что мы последуем за ней. Сидни бросает через плечо безумный взгляд, от которого кровь у меня в жилах превращается в лед, и бежит за ней.

Что бы ни означал этот взгляд - ничего хорошего он не сулит.

От Сидни вообще ничего хорошего ждать не приходится.

* * *

- Втяни сильнее, - рычит Франческа за моей спиной.

- Пытаюсь, - хриплю я, когда она в тридцатый раз затягивает шнуровку.

На ужин у нас была еда из «Макдональдса». Что даже не укладывается в голове, потому что когда вообще «Макдональдс» заставлял кого-либо почувствовать себя лучше? А теперь Франческа твердо намерена заставить еду снова подняться по моему пищеводу.

- Мне кажется, он и так уже достаточно затянут, - стону я.

Я почти уверена, что слышу треск моих ребер. То, что меня заставляют надеть корсет под это платье, кажется мне неимоверно жестоким, но люди, которые промышляют торговлей людьми, столь же подвержены стереотипам, как и те, кто считает, что в изнасилованиях виновата лишь женская одежда. Миниатюрные талии у них в почете, но, полагаю, не так сильно, как отсутствие рвотного рефлекса, когда тебе в горло засовывают член.

Франческа завязывает узел, а затем помогает мне надеть платье через голову - такое обязаны надеть все мы. Черное, шелковое и подчеркивающее мои - теперь уже сильно преувеличенные - изгибы. Ткань заканчивается прямо под моими ягодицами. И если мимо пролетит бабочка, то платье наверняка взлетит вверх, словно у него аллергия на это крылатое создание.

Так что, если я пукну, все кончено.

Франческа проводит руками по моим светлым локонам, наблюдая за мной через зеркало. Мы находимся в красивой комнате, и другие девушки, уже прошедшие через эту пытку, наносят себе макияж.

- Тебе нужно сделать что-то с волосами. Они красивые, но скрывают твою изящную шею. И веснушки - не прячь их, когда будешь краситься. Они подчеркивают твои необычные глаза.

Вынужденно улыбаюсь, боясь, что если сделаю что-нибудь еще, то корсет на моем животе лопнет.

- Я что-нибудь придумаю с волосами, может быть, заколю их, - соглашаюсь я.

- Я могу помочь, - чирикает Сидни из-за моей спины.

Моя улыбка летит вниз вместе с моим сердцем. Я не хочу, чтобы эта стерва приближалась ко мне хоть на шаг, потому что прекрасно знаю, что она что-нибудь выкинет.

Едва я открываю рот, чтобы возразить, Франческа поворачивается к ней и сухо произносит:

- Хорошо, но если ты хоть что-нибудь сделаешь с ее волосами, я лично прослежу, чтобы ты лишилась руки.

Улыбка Сидни только разгорается.

- Я бы никогда ничего такого не сделала.

Франческа усмехается, словно не верит ей ни на йоту, но все равно уходит.

Но если она ей не верит... тогда почему она уходит?

Сжав челюсть, я сужаю глаза и внимательно наблюдаю за тем, как Сидни подходит ко мне со спины. Она встречается с моим взглядом в отражении зеркала, и в ее холодных глазах плещутся неясные эмоции.

Когда она начинает перебирать мои волосы, ее красные губы растягивает затаенная улыбка. Мои плечи вздергиваются к ушам, и напряжение между нами нарастает.

- Как давно ты живешь в этом доме? - спрашиваю я после нескольких минут молчания.

Ее ловкие пальцы начинают разделять локоны, а затем плетут маленькую французскую косичку.

- Четыре года, - отвечает она.

Я поднимаю брови.

- Ты так долго избегала аукционов?

Она ухмыляется.

- Я много работала над тем, чтобы быть слишком нестабильной, чтобы меня можно было продать, но слишком ценной, чтобы убивать. В этом я мастер, - заканчивает она, подмигнув.

Сглатываю, не совсем понимая, как на это реагировать.

Она лукаво смотрит на меня.

- Рио в последнее время так хорошо ко мне относится. Теперь он приходит ко мне в комнату каждый вечер. Говорит, что моя киска самая тугая из всех, что у него были.

Я вскидываю бровь. Рио отказывается прикасаться к нам во время уроков, и я никогда не видела, чтобы он проявлял какой-либо интерес к девушкам в остальное время. Не удивлюсь, если он трахает одну из девочек по обоюдному согласию, но чертовски удивлена, что она думает, будто мне есть до этого дело.

- Если это делает тебя счастливой, то ты молодец, - наконец отвечаю я скучающим голосом.

Она замолкает на мгновение.

- Тебе это неинтересно?

- А почему мне должно быть это интересно?

- Потому что ты ему нравишься.

Я закатываю глаза, раздраженная ее школьными глупостями. Она ведет себя так, будто мы две девочки, готовящиеся к выпускному, и просто сплетничаем о мальчиках. Она хорошо играет роль классической злой девчонки. Притворяется милой, но все ее приторно-сладкие слова сдобрены острыми выпадами. Жаль ее, но мне не интересно играть в эту игру.

- У тебя ведь есть девушка, да? Ее имя Ви? - спрашивает она, следя за моей реакцией.
Она особенно сильно дергает меня за волосы, и я шиплю.

- Осторожнее, - бросаю я.

Она лишь улыбается и ждет ответа на свой вопрос.

- Почему тебя это волнует? - спрашиваю я, и мой гнев усиливается, когда она грубо проводит руками по остальным моим волосам, разрывая спутанные узелки.

- На тебя запал сексуальный пуэрториканец, а тебе все равно. - Она пожимает плечами. - Наверное, мне интересно, что за девушка так тебя ценит. Она ищет тебя?

Рио на меня не запал, но я все равно не обращаю на ее слова внимания.

- Разве не у всех нас есть кто-то, кто ищет нас?

Она пожимает плечами.

- Нет, - просто отвечает она, и я почти испытываю укол сочувствия к ней. - Ты действительно веришь, что она сможет тебя спасти?

Я поджимаю губы, раздумывая, стоит ли мне вообще отвечать. Если скажу что-нибудь важное, она тут же использует это против меня. Переиначит мои слова и скажет Франческе, что я пытаюсь сбежать или что-то в этом роде.

- Думаю, все наши близкие предприняли бы хотя бы попытку. Так поступают, когда любят.

Надеюсь, ей больно.

Она собирает мои волосы и начинает стягивать их в хвост посередине головы.

- Думаешь, она бы и меня спасла? - тихо спрашивает она.

Она опускает глаза, не давая мне возможности разглядеть, что в них скрыто. Манипулятивная дрянь.

- Думаю, она бы спасла всех, - говорю я.

А потом убила бы ее собственными руками.

Наконец она поднимает на меня глаза, и в них появляется блеск, от которого у меня сводит мышцы.

- Если так, то я с удовольствием ей отлижу. Пусть она меня хоть в задницу трахнет, если очень захочет.

Я сужаю глаза, стискивая зубы с такой силой, что мои коренные зубы едва не трескаются.

- Она никогда бы к тебе не прикоснулась, - огрызаюсь я. - И не позволила бы тебе прикасаться к ней.

На ее лице растягивается ликующая улыбка, и я внутренне ругаю себя за то, что повелась на ее слова.

- Думаю, она не откажется, когда увидит, насколько я лучше тебя. Я живу слишком долго здесь, чтобы не знать, как заставить человека кончить за пять секунд.

Она укладывает мои волосы в беспорядочную прическу, которую я, возможно, и сочла бы красивой, если бы не знала, какое именно внимание буду привлекать к себе сегодня.

Как только она опускает руки, я спокойно встаю и разворачиваюсь к ней лицом. А потом, следуя заветам Виолетты вести себя словно психопат, хватаю ее за шею и бью затылком о зеркало. Флаконы с духами и кисточки для макияжа падают на пол, и я слышу вздох одной из девушек позади.

В ее темных глазах появляется удивление, и я приближаю к ней лицо, нос к носу.

- Продолжай действовать мне на нервы, Сидни. Если ты считаешь меня слабой, то сейчас ты убедишься в моей силе на практике. Я так долго терплю твое дерьмо только потому, что понимаю, что мама с папой тебя не любят, как и Франческа. Но я не собираюсь продолжать терпеть твои издевательства и молчать.

Она с яростью смотрит на меня, и ее истинное лицо проступает из-за хрупкой фарфоровой маски. Комната хорошо освещена, но по мере того, как ее гнев усиливается, кажется, будто она вытягивает все тени из углов и укутывает ими свое лицо. Она вскидывает подбородок, глядя на меня, но я ни черта не боюсь ее.

Видела и похуже. Все, что она делает, вновь пробуждает во мне то волнение, которого мне так давно не хватало. Во мне бурлит адреналин, и это... от этого я могу получить удовольствие.

- Ты паразит, Сидни.

- А ты скоро умрешь, - журчит она.

Смеюсь ей в лицо.

- Тогда я заберу тебя с собой, сучка.

Вталкиваю ее поглубже в трюмо, опрокидываю еще какие-то вещи, а потом отпускаю.

Поворачиваюсь к ней спиной, намеренно давая понять, что не боюсь ее. Глория смотрит на меня во все глаза через свои большие очки, а Джиллиан одевается в углу, не особо интересуясь происходящим.

Я успеваю сделать два шага, прежде чем Франческа, с грохотом пронесшаяся по ступенькам, входит в комнату с улыбкой на лице. Сидни успевает вовремя изобразить притворный приступ кашля.

И когда Франческа видит Сидни, прижавшуюся к стене и кашляющую, хватающуюся за шею, я уже знаю, что она собирается сделать.

- Что здесь произошло? - рявкает Франческа.

Сидни вытягивает палец в мою сторону.

- Она пыталась задушить меня! Прижала к стене и начала душить.

Глаза Франчески переходят на меня, и я встречаю ее пристальный взгляд, стараясь сохранить нейтральное выражение.

Я не собираюсь спорить с ней, кто первый это начал, и выставлять себя такой же эмоционально нестабильной, как она.

Ее карие глаза внимательно оценивают меня, но адреналин уже успел просочиться в мою кровь, и все, что я чувствую, - это... эйфория. Тепло согревает каждый сантиметр моего тела, опускаясь в самый низ моего живота.

Ох, если бы здесь была Виолетта...

Я выбрасываю эти мысли из головы, пока они не овладели мной полностью. Если я позволю этому случиться, то наверняка возбужусь, а это будет чертовски неловко, поскольку я по-прежнему нахожусь в самом худшем месте на земле для того, чтобы быть возбужденной.

После некоторой паузы Франческа переводит взгляд на Сидни.

- Думаю, ты сама напросилась.

Гашу улыбку, прежде чем она успевает проявиться, но, черт возьми, как же это трудно, когда она громко ахает в ответ.

- Иди в свою комнату, пока я тебя не позову, - жестко приказывает Франческа.

Сидни проносится мимо меня, и я за километр ощущаю ее настрой. Пропускаю ее, прежде чем она успевает в меня врезаться, и это злит ее только больше. Она поворачивает голову, и во взгляде, которым она окидывает меня, читается чистейшая ненависть, после чего она исчезает.

Откашлявшись, опускаю голову. Надеюсь, Франческа воспримет это как знак покорности, а не попытку сдержать свое удовольствие из последних сил.

Я чувствую, как ее глаза буравят меня, и на моем лбу выступают бисеринки пота. Отвлекая ее внимание, рядом со мной встают Глория и Джиллиан.

- Сегодня вечером мы будем веселиться, но убедитесь, что вы подаете себя как леди. Не ведите себя как шлюхи, будьте послушными и покорными. Вам всем разрешается выпить по одной рюмке. Я не потерплю, чтобы кто-то из вас выставил себя пьяной дурочкой. - Она замолкает на мгновение. - Заставьте меня гордиться вами, девочки.