Часть 8
Примечания:
Примечание автора:
в которой никто не подрался, а Бильбо получил Дар Знания.
Когда они вошли в Бэг-Энд, Торин вышел из кабинета им навстречу, злобно посмотрел на Дис и, не сказав ни слова, прошел на кухню. Бильбо жестом пригласил Дис пройти в гостиную, и она
ухмыльнулась. «Повеселись», беззвучно произнесла она одними
губами и скрылась за дверью.
Прежде чем пойти на кухню, Бильбо зашел в кабинет и собрал чайный сервиз (в том числе и нетронутую чашку Торина). Покачав головой, он еще раз задумался, не поздно ли сбежать в Ривенделл и спрятаться там в библиотеке на ближайшие лет пятьдесят.
Войдя на кухню, он увидел сидящего за столом Торина, мрачного, как грозовая туча, уставившегося на столешницу так,
словно она нанесла ему личное
оскорбление. Он поднял глаза, и,
казалось, удивился, увидев Бильбо. «Или, что вероятнее, увидев только меня» подумал хоббит.
- Где она? - послышался гулкий рычащий баритон.
- Если под «она» ты подразумеваешь свою сестру, - Бильбо намеренно выделил последние слова, - то она ждет тебя в гостинной, которая больше подходит для приема приличных гостей, чем кабинет или кухня. Хотя я не уверен, что тебя все еще можно называть гостем.
Бильбо сполоснул заварник и
ухмыльнулся, глядя на Торина через
лечо. Торин все еще сидел за столом, но хмурый взгляд был теперь устремлен не на столешницу, а на Бильбо.
- Ты слишком фамильярен для гостя. И едва ли я мог назвать тебя приличным, - Торин протестующе вскрикнул, и Бильбо захихикал. Взгляд, которым гном одарил его, не был добрым. Любящим, да, но не
добрым. И он стал по-настоящему злым, когда Бильбо продолжил, - И когда я заварю свежий чай, ты пойдешь в гостинную и поговоришь со своей сестрой, - Бильбо снова сделал акцент на этих словах, - тихо и спокойно, как воспитанные гномы. А я пока приготовлю ужин. Может быть, куриную запеканку, или...
- Mizimel, - начал Торин, но тут же
осекся, - если мне позволено снова так тебя называть...
Бильбо ласково улыбнулся.
- Что это значит? - спросил он. Щеки Торина заалели.
- Это слово для обозначения... привязанности, - Бильбо прищурил
глаза и поджал губы. Поняв, что его
уловку раскусили, Торин продолжил: - Буквально оно значит «сокровище сокровищ». Это же слово используют для обозначения магических драгоценных камней, таких как Сильмариллы или...
Бильбо удивленно распахнул глаза.
- Или Аркенстон. Ты называешь меня тем же словом, что и этот проклятый камень, который чуть не свел тебя с ума, - Бильбо закатил глаза. - Гномы!Что ж возможно, я буду сводить тебя с ума всю оставшуюся жизнь, так что, наверное, это подходящее сравнение. Пусть это остается на твоей совести.
Торин гордо вскинул голову.
- Не думаю, что об этом может судить тот, кто называет своего возлюбленного «нелепым гномом», - парировал он. Его голос звучал немного обижено, и на этот раз Бильбо было нечем ему ответить. С
минуту хоббит просто смотрел на гнома с открытым ртом, затем кивнул и развернулся к подносу.
- Это аргумент, - пробормотал он,
составляя на поднос чашки и заварник. - А теперь идем,
Не слушая раздраженное ворчание у себя за спиной, Бильбо подхватил поднос и пошел в гостиную. Дис сидела в любимом кресле его матери. Бильбо понимал, что глупо думать об этом, но все же... Оно стояло на самом видном месте комнаты, так, чтобы с любого
другого кресла или дивана его было видно. Впрочем, чего еще он ожидал?
Торин снова надел свою королевскую маску. Скука и легкое раздражение скрывали его истинные эмоции.
- Леди Дис, благодарю тебя за
ожидание. Я принес чай. Вы с братом можете поговорить, полагаю, вам есть о чем, - Дис скосила взгляд на стоящего за его спиной Торина, гном снова
заворчал. - Прошу прощения, что не
предлагаю вам ничего к чаю. Но я
готовлю ужин и почту за честь, если ты присоединишься к нам.
- Благодарю, - раздался теплый тенор Дис, - предложи это кто-то другой, я бы отказалась, но ужин в трактире едва ли может сравниться с едой, приготовленной таким искусным поваром, - увидев приподнятую бровь Бильбо, она рассмеялась. - Я успела попробовать одно из твоих печений. Тот, кто их приготовил, посрамит любого трактирщика, за какое бы блюдо ни взялся. К тому же, я бы хотела познакомиться с тобой поближе, ведь ты судя по всему, вскоре присоединишься к
нашей семье, - она перевела взгляд на суровое лицо Торина. - Конечно, я с удовольствием присоединюсь к вам.
- Я благодарю тебя, - сказал Бильбо,
послав им обоим предостерегающий взгляд. - Если я вам понадоблюсь, я буду на кухне. В чайнике чай, если он закончится, я заварю вам еще. Ужин будет готов через час, пожалуйста, постарайтесь не поубивать друг друга. - сказал он напоследок, криво ухмыльнувшись.
Когда он развернулся, он услышал у себя за спиной удивленный смешок, но он не был уверен, кто его издал.
Едва Бильбо переступил порог, начался тихий разговор на Кхуздуле. «О, Леди Деревьев!» - подумал Бильбо. - «Как дети переростки!» Даже в Шире братья и сестры, казалось, были способны
проникать друг другу под кожу. Впрочем, Бильбо, как единственному ребенку в семье, было сложно это понять.
Он вышел в огород за овощами для
ужина, еще раз вздохнул, глядя на
разодранные розы, и быстро вернулся на кухню. Проходя мимо гостиной, он замедлил шаг и прислушался, но услышал лишь тихое ворчание на Кхуздуле. «Ладно», - подумал он, - «по
крайней мере, они не кричат друг на друга. Ну и что, что их язык звучит так, словно они говорят с полным ртом камней.»
Бильбо разделал курицу, слегка обжарил ее на сковороде и оставил тушиться, затем нарезал овощи для салата, капнул в них немного масла и посыпал тертым сыром. В какой-то момент голоса гномов
стали громче, и Бильбо уже собирался идти в гостиную, но они затихли сами. Хоббит фыркнул: ну как есть дети.
Он сделал запеканку и отправил ее в духовку. К тому времени, как ужин был готов, обстановка в гостиной снова накалилась. До слуха Бильбо донеслось несколько довольно громких слов. Хоббит не знал их значения, но звучали
они довольно неприятно. Он быстро
накрыл стол в столовой, зажег свечи и лампы на стенах и пошел в гостиную.
Когда он вошел, он удивился тому, что ба гнома спокойно сидят и, кажется ведут непринужденную беседу. «Может, просто сам их язык звучит так грубо» подумал Бильбо.
- Прошу прощения, что прерываю вашу беседу. Ужин подан, - только и успел сказать хоббит. И тут же его едва не смели два гнома, едва ли не бегом бросившиеся в столовую. Память подкинула картину, когда Бильбо впервые столкнулся с гномьими манерами в этом самом доме, и он невольно рассмеялся, следуя за явно голодными гномами. «По крайней мере, они не дерутся», - подумал он, закатывая глаза.
Торин чуть не столкнулся с Дис в
дверном проеме. Протиснувшись в
столовую, гномка внимательно оглядела сводчатые потолки, шкафы с фарфором, аккуратный, но крепкий стол и стулья вокруг него, и ее лицо озарилось улыбкой.
- У тебя чудесный дом, Бильбо! -
радостно сказала она. - Каждая комната лучше предыдущей, и эта - великолепна. Неужели все хоббиты живут в таких прекрасных домах?
Торин ответил прежде, чем Бильбо успел открыть рот.
- Отец Бильбо подарил этот дом матери Бильбо в знак ухаживания. Похоже, мне задали очень высокую планку.
На лице Дис отразилось явное
одобрение.
- Это был воистину королевский
подарок! От имени присутствующего здесь мастера Бэггинса я выражаю ожидание, что ты будешь соответствовать.
Глаза Торина полыхнули яростью.
- Ты не его... адвокат, - пробормотал он, и Бильбо на мгновение задумался, какое слово он хотел употребить изначально. Наверно, что-то непонятное на Кхуздуле, с пятитысячелетней историей и традициями, которые подразумеваются под ним.
- Но я собираюсь им стать, - весело
ответила Дис и повернулась к Бильбо, - Знаете, мастер Бэггинс, у гномов во время ухаживания, если одна из сторон находится в положении, когда ей неудобно вести переговоры о браке или если кто-то не знает наших законов в
достаточной мере, чтобы быть
уверенным, что все будет сделано
правильно, он может назначить... как ты это назвал, Торин? Адвоката, - она довольно оскалилась. - Я сочла бы за честь вести переговоры от твоего имени, хотя весьма необычно выбирать представителя из той же семьи, что и жених.
Торин, казалось, был готов начать
убивать, и Бильбо быстро заговорил.
- Я вполне могу разобраться с этим сам, большое спасибо. На самом деле, во всем этом нет никакой необходимости. Вообще-то здесь, в Шире, ухаживание и свадьба - это больше веселье и радость, чем переговоры, контракты и вся прочая чепуха, - Бильбо показал Дис ее место за столом. Ему определенно нужно было время подумать. - Но давай пока просто
поедим? Пожалуйста, присаживайся. Не стоит обсуждать дела за едой. Хотя я, судя по всему, намерен нарушить собственное правило. Торин, скажи, как тебе работалось сегодня с Фредди? Он
помог тебе?
Они все приступили к ужину. Дис явно наслаждалась едой, а Торин ел так, словно его не кормили несколько дней.
Гномка с нежностью смотрела на то, как ест ее брат и время от времени бросала понимающие взгляды на Бильбо.
- Вполне, - Торин кивнул, не обращая внимания на их переглядки. - Он знал всех, кто приходил ко мне, и он ловко выяснял, чего они хотят. Некоторые
фермеры, видимо, считают, что мне для того, чтобы починить их плуг, нужно знать о каждом камне, на который он когда-либо натыкался
Бильбо усмехнулся.
- Да, мы, жители Шира, любим
поговорить, особенно с приезжими. И, боюсь, тебе следует готовиться к
худшему. Если все поймут, что ты
планируешь остаться, тебе начнут
задавать разные немыслимые вопросы. А потом собираться в Соленой Фляге и, уже изрядно подвыпив, пытаться пересказать друг другу, что ты им ответил, половину переврут, и вскоре ты
станешь потерянным королем Гондора, и не важно, что ты гном. И как только об этом перестанут сплетничать, ты станешь частью Шира, - он беззлобно улыбнулся двум удивленным гномьим лицам. - Для жителей Шира ты всегда
останешься «гномом», хотя спустя пару десятилетий ты вполне можешь стать «нашим гномом»
Дис заливисто расхохоталась. Хмурое выражение удивления на лице Торина сменилось странной улыбкой.
- Боюсь, с этим прогнозом ты немного ошибся, - сказал он, утирая рот салфеткой. Прежде чем Бильбо успел начать с ним спорить, он добавил: - Я уже «гном мистера Бэггинса». По крайней мере, так меня называли все, начиная с Фредди, заканчивая вдовой с треснувшим котлом. Даже в лицо.
Бильбо залился румянцем, что вызвало новый приступ смеха у Дис.
- Ну... я... то есть... - Бильбо наконец
сдался и засмеялся вместе с гномами, хотя смущение еще не до конца отпустило его. Но он был вынужден признать, что оспорить это утверждение весьма затруднительно. Торин - его
гном. Бильбо вспомнил, с чего начался разговор и радостно сменил тему.
- Что ж, раз помощь Фредди оказалась тебе полезной, как ты думаешь, ты мог бы нанять его в качестве постоянного работника? Тогда фермерам и вдовушкам было бы с кем поговорить. Он вырос здесь и знает местные обычаи: что допустимо и что нет, - по крайней
мере, Бильбо на это надеялся.
- Я только открыл кузницу, - нахмурился Торин, - я не думаю, что... - он вдруг замер со странным
выражением лица. Бильбо глянул на Дис, которая с преувеличенным интересом рассматривала запеканку в своей тарелке. Он решил игнорировать глухой стук из-под стола, словно железный
каблук тяжелого гномьего сапога
ударился о ногу. Торин посмотрел на Бильбо с болью на лице и продолжил: - ...что я смогу продолжить работать без помощника. Да, это прекрасная идея.
Бильбо подумал, что так довольно
ухмыляться в еду, как это делала Дис, просто неприлично. Он укоризненно посмотрел на нее, но она старательно делала вид, что не замечает ничего вокруг.
- Не соглашайся только потому, что Дис тебя ударила, - сердито сказал Бильбо, игнорируя явно наигранный невинный взгляд, который она бросила на него. Видимо, Дис закончила ту же актерскую школу, что и Бофур: ее притворство было еще более явным, чем у веселого шахтера. - Если ты не хочешь, то и не нужно. Мне просто жаль мальчика. Ему
сейчас очень нужна помощь и он очены сообразительный. Если не в кузнице, то я подыщу для него другой способ достойно зарабатывать на жизнь. Но заставлять его работать в конюшне, колоть дрова и общаться с пьяными фермерами... Нет эта работа не для него. То, что он потерял родителей, не значит, что ему следует зарывать в землю свой ум и талант и...
Хоббит вдруг понял, что его речь стала более страстной, чем в ее начале. Оба гнома внимательно смотрели на хоббита: глаза Торина сияли гордостью, Дис кивнула каким-то своим мыслям. Бильбо
покраснел, пробормотал что-то
невнятное и откусил еще кусочек у запеканки.
Через некоторое время, когда с
запеканкой было покончено, Бильбо принес десерт: остатки персикового хлеба Роды, покрытого густым слоем взбитых сливок и карамели. Ставя его на стол, он бросил на Торина внимательный
взгляд.
- Если тебе это не понравится - не ешь. Не нужно нам повторения прошлого раза.
Торин покраснел, пробормотал что-то в ответ, игнорируя понимающий взгляд Дис. К счастью, оказалось, что он вполне
может это есть, вероятно, потому что Бильбо использовал хлеб, чтобы приготовить другое блюдо. Хоббит задался вопросом, кто вообще устанавливает эти правила.
После десерта они переместились в
гостиную с чаем для Бильбо и вином для гномов. Пока они сидели, Бильбо несколько раз бросал нежные взгляды на Торина, и каждый раз получал такой же взгляд в ответ. Они забыли, что они в комнате не одни, но лающий смех Дис быстро напомнил им об этом.
- Да, - коротко сказала Дис, ни к кому не обращаясь. Торин поднял глаза и улыбнулся. Бильбо переводил непонимающий взгляд с одного на другую.
- Так ты не против? - спросил Торин
- Абсолютно, - она повернулась и
внимательно посмотрела на Бильбо. - Чтобы Торин мог продолжать ухаживать за тобой, его ближайший родственник должен дать свое согласие на ухаживания и быть готовым защищать брак. Я даю свое согласие. Ты намного лучше большинства гномов, которые приходят мне на ум. Менее, чем за день, ты проявил такие силу, милосердие, свирепость и доброту сердца, на какие не все гномы способны, но в которых так отчаянно нуждается мой брат. Торин, только представь, если бы ты начал ухаживать за той ужасной дочерью Железного лорда Вурна! - она весело подмигнула Торину, выражение лица которого явно передавало все, что он думает по этому поводу. Дис снова
повернулась к Бильбо. - Но хватит
дразниться, хотя дразнить Торина - сущее удовольствие. У нас есть дела, мастер Бэггинс. Я заранее прошу прощения за, как тебе может показаться, излишнюю церемонность. Как ты уже понял, мы, гномы, - народ, управляемый
градициями и ритуалами. Как регент Синих Гор, сначала при Торине, теперь при Короле Фили, я нарекаю тебя Кхуздбаха. Это меньшее, что мы должны сделать для тебя. Это следовало бы сделать еще Торину, когда он взошел на
трон Эребора, и я бы сделала это даже если бы мой непутевый брат погиб по пути к тебе, - два ледяных взгляда скрестились в центре комнаты, и Бильбо показалось, что воздух стал холоднее, - Но это неважно. Как друг гномов, ты должен кое-что знать, - она вздохнула.
- То, о чем я сейчас расскажу, должно храниться в секрете. Я знаю, ты часто слышал эти слова от нас обоих, но то, с чем я собираюсь говорить, еще большая тайна, чем все, о чем мы говорили прежде. Клянешься ли ты, что это останется известным только тебе и что ты никогда не заговоришь об услышанном с тем, кто не является
гномом?
Бильбо растерялся. Проклятье на головы этих гномов с их проклятыми секретами! И все же в нем горело любопытство. У него всегда была слабость к тайным
знаниям.
- Да, я клянусь Зеленой Леди, своей
создательницей, что сохраню вашу тайну.
Дис удовлетворенно кивнула.
- Ты должен знать, что значит быть
гномом. Каждый гном знает это, но
чужаки... ладно. Как Кхуздбаха, ты тоже будешь это знать, и станешь почти гномом, если сумеешь понять, о чем я расскажу, - она вздохнула и выпрямилась в кресле. - Я ступаю на шаткий камень, и не знаю, выдержит ли он меня.
Последнюю фразу она произнесла
торжественным ритуальным тоном, и Торин ответил ей также.
- Я рядом, и я поддержу тебя.
Дис глубоко вздохнула и посмотрела на Бильбо. Хоббит не мог отвести взгляд от ее печальных глаз. Лицо Торина было напряжено, он сидел как каменный, его полный боли и страдания голубой взгляд
был устремлен куда-то вдаль, за пределы этой комнаты. Бильбо не знал, что он видит, но надеялся, что сможет хотя бы чуть-чуть понять эту боль. Дис кивнула и заговорила снова официальным тоном.
- Меня поддержали, поэтому я буду
говорить. Слушай меня, Бильбо Бэггинс, друг гномов и спаситель Эребора. Быть гномом - это знать вечные потери, но в то же время хранить надежду. Это суть нашего народа, известная лишь нам, а теперь еще и тебе. Сперва я расскажу о потерях. Когда мы появились, мы не были похожи на другие народы. Мы родились лишь из любви Махала к созиданию. Он создал нас в одиночку. Наши отцы были готовы отправиться в мир и служить ему, но их не отпустили. Высшие желали, чтобы первыми были эльфы. Таково было наше
рождение и такова наша судьба теперь. Мы не должны были появиться в этом мире, и он не принимает нас. Это горе, которое несет в себе каждый из Кхазад. Возможно, ты заметил, путешествуя с моими собратьями по Арде, что нам нигде не рады по-настоящему, кроме как в недрах гор, созданных нашим Отцом. Леса ненавидят нас, животные не любят нас, большинство людей боится нас, эльфы презирают нас. Возможно, ты
задавался вопросом, почему мой народ ненавидит эльфов? По той же причине, что любой пасынок в семье ненавидит первенца. Им достается все лучшее лишь по праву рождения, а мы отчаянно боремся за крохи. Они получают дар за даром, а мы должны трудиться, чтобы получить хоть что-то. Так было всегда. Каждому из гномов, созданных Махалом, был дан дом, и со временем каждый из
этих домов мы потеряли. Это горе
которое разделяют все гномы - горе
потери дома. Мы потеряли наши дома, а вместе с ними и единственные места, созданные лишь для нас, и с тех пор мы не можем быть счастливы. У нас очень
мало детей. Мы сражаемся за право
выжить, но теряем многих в этой битве. Нас становится все меньше. И это горе которое разделяют все гномы - потеря близких. И поэтому наши взгляды обращены назад - в те времена, когда мы были чем-то большим, ибо мы знаем, что мы никогда не будем счастливы в
этом мире.
Бильбо слушал и удивлялся. Он слышал множество рассказов эльфов о том, как был сотворен этот мир, но в них не было ни слова о гномах. Дис продолжала.
- Из всех Кузнецов Мира, кого эльфы называют Валар, только Махал любит нас. Его братья и сестры смотрят на нас с подозрением, а порой и с неприязнью. Они не рады нам в их мире, - она скорчила горькую гримасу и отпила вина, словно хотела смыть вкус только что
произнесенных слов. - Махал создал семь гномьих кланов, и каждому дал дом. Дурин Длиннобородый был первым, и мы его потомки. Мы потеряли три дома, другие кланы больше или меньше, но самое главное - мы потеряли Кхазад-Дум, нашу колыбель. Мы ушли оттуда и отправились на север, чтобы найти
новый дом. И мы построили новое
королевство, но вскоре пришел этот
проклятый змей. Ты знаешь, что мы
потеряли Эребор из-за Смауга.
Действительно потеряли дом! Торин теперь легенда, такая же далекая, как Костяные Горы, просто потому, что онсумел отвоевать и вернуть нашему народу его дом. Однако настанет день, когда нас станет слишком мало, чтобы удержать его. И тогда мы снова
отправимся в Кхазад-Дум, и тогда мы познаем процветание в этом мире в последний раз. Вечное Пламя взовьется до небес, прежде чем погаснуть окончательно. Дурин придет в мир, чтобы вместе с нами в последний раз пройти по древним залам, которые были созданы в первые дни его жизни, и в конце концов они исчезнут. Погаснут угли костра нашего народа, кости последних гномов истлеют среди руин нашего дома и миру придет конец. И после сотен тысяч потерь, когда мы наконец потеряем все, звезды погаснут в великом Кхелед-Зараме, неугасимый огонь потухнет в сердце Зирак-Зигиля
вечная ночь опустится на могилу Дурина. Так было предсказано, и судьба моего народа была бы горькой, если бы это был конец.
- Но теперь я расскажу надежде. Ибо Махал обещал нам другой мир после конца. Махал обещал, что следующий мир мы построим сами, и он станет настоящим домом для гномов. Действительно домом, а не жалким приютом, который мы находим в этом мире. Мы наконец станем равными избалованным эльфам - детям Высших, мы больше не будем подвергаться презрению и насмешкам. Поэтому мы - народ, живущий ожиданием.
Ее голос звучал так торжественно и
печально, что сердце Бильбо дрогнуло. Он едва сумел сдержать рвущиеся слезы слушая о бесконечных, незаслуженных страданиях этого народа. Но все же у Бильбо было множество приятных
воспоминаний об эльфах, поэтому он попытался возразить.
- Презрение и насмешки кажутся мне слишком грубыми словами. Я не думаю...
Дис не дала ему договорить.
- Это не те вещи, с которыми ты должен соглашаться или не соглашаться. Это те вещи, которые ты должен знать. Я говорю «презрение и насмешки», и именно это я и имею в виду. Эльфы обвиняют гномов в жадности, но из-за чего, если не из-за жадности нолдор нарушили мир? Или может сыновья Феанора были гномами? Они говорят, что гномы недоверчивы, но именно из-за недоверчивости эльфов начиналась
каждая война в Первую эпоху и почти каждая - во Вторую. Не подозрительные гномы прятали от чужих глаз врата Гондолина и Норготронда, не гномы возводили защитный барьер вокруг Дориата. Они смеются над нами по многим причинам, но больше всего потому, что знают: этот мир был создан
для них, а не для нас. Мы знаем, что они чувствуют, но также мы знаем, что их вина здесь не больше, чем вина собаки, обученной кусаться, когда она кусается. Но мудрый человек не станет вытягивать ноги, когда она рядом, независимо от того, насколько хорошо ему ведомы
причины.
- Прежде всего тебе следует помнить об этом. Когда гном увидит в твоих волосах косу и бусину Кхуздбаха, он может испытать тебя. Он спросит: что видит гном? Ответ, который ты должен будешь дать: глаза гномов зрят в прошлое. Тогда он поймет, что ты действительно друг гномов. Ты должен сказать это именно этими словами. С этим нельзя шутить и нельзя над этим смеяться. Если гном и дальше будет сомневаться в тебе, скорее всего, он не станет твоим другом, но таков наш народ: гномы не любят чужаков. В этом случае гном спросит тебя: и что видят эти глаза? И ты должен ответить ему: обещание того, что грядет. На это не может быть ответа, гном должен будет принять тебя. Мы учимся
ремеслам всю нашу жизнь из-за
обещания Махала, что мы станем
творцами нового мира. И мы хотим
создать этот мир совершенным. И
теперь, когда ты знаешь все это, ты
действительно стал Кхуздбаха. Бусина и коса лишь обозначат твой статус, но делает им тебя - это знание. Ты знаешь то, что известно каждому гному, - Дис поднялась, подошла к креслу хоббита и
жестом попросила его встать. Когда
Бильбо сделал это, она прижалась лбом к его лбу. - Добро пожаловать.
- Леди, я... - слезы текли по лицу Бильбо. Он даже не понимал, почему он плачет, это все просто было.. слишком. - Спасибо.
Бильбо вдруг подумал, что хорошо, что Торин не провел этот ритуал в Эреборе. Ему было бы очень неловко, если бы он также разревелся в присутствии всего их
отряда. Он чувствовал себя жалким
сентиментальным старикашкой, но все же... все же как это все было грустно.
- Брат, он плачет по нашему народу, - удивленно сказала Дис. - Он
действительно почти гном. Твое сердце сделало мудрый выбор.
Торин подошел к ним и тоже прижался своим лбом ко лбу Бильбо.
- Добро пожаловать, - шепнул он. Затем обнял плачущего хоббита и совсем на ухо сказал: - Ты оказываешь нам большую
честь.
Торин повернулся к Дис.
- Я сделаю для Бильбо железную бусину, у меня нет с собой готовой. Пожалуйста, пришли мне нормальную сталь. То что есть в их кузнице - prukh xудшего сорта.
Бильбо с самого начала подозревал, что это слово не значит ничего хорошего, а хихиканье Дис развеяло все оставшиеся сомнения. Торин снова сосредоточил на нем все свое внимание. Он все еще держал Бильбо в объятиях, не обращая внимание на вкрадчивое покашливание его сестры.
- Бусина Кхуздбаха будет железной, но бусину нашего союза я сделаю из золота. У меня достаточно...
Дис прочистила горло.
- Я дам тебе бусину, - она внимательно посмотрела на Торина. - Она принадлежала Аmаd, но теперь... Я думаю, она не станет возражать, если ты будешь ее носить.
Торин кивнул, а Бильбо снова удивленно смотрел на них, не понимая, о чем идет речь.
- Я прошу прощения, - сказал он, - но я не совсем понимаю, что вы обсуждаете. При чем тут бусины?
Дис улыбнулась.
- Бусины - это способ гномов рассказать миру о себе, мастер Бэггинс. Каждая бусина в волосах или бороде гнома должна рассказывать историю его жизни, хотя часто это просто украшения.
По косам и бусинам ты можешь узнать о гноме все: его профессию, женат ли он, его статус и мастерство в его деле... что угодно. Торин сделает для тебя бусину, которая расскажет остальным гномам о том, что ты Кхуздбаха. Вторая бусина -
брачная. У меня есть та, что принадлежала когда-то нашей матери Королеве Дар, и я отдам ее тебе.
- Это большая честь для меня, - ответил Бильбо. - Мы, хоббиты, не часто носим бусины или плетем косы, так что это определенно будет привлекать внимание, но мы что-нибудь придумаем. И прошу, Дис, зови меня Бильбо. Учитывая обстоятельства, я думаю, мы можем забыть о формальностях, - Дис согласно кивнула и очень внимательно посмотрела на Бильбо исподлобья.
Бильбо внезапно вспомнил их недавний разговор. Он тяжело вздохнул и повернулся к Торину.
- Торин, мне нужно кое-что тебе э сказать. Когда я сегодня вышел на улицу чтобы позвать Дис, я обнаружил, что мои розы были... повреждены, и это была Лобелия, и Торин, послушай меня. Я категорически запрещаю тебе устраивать с ней скандал, - эти слова вырвались сами собой, когда
Бильбо почувствовал, как напрягаются все еще удерживающие его руки.
Спокойное до этого дыхание рядом с его ухом стало резким.
- Вообще-то, - сказал Бильбо почти
задыхаясь, - у нас в Шире не принято так решать конфликты. Я что-нибудь придумаю... ну, все знают, какая она ужасная, но если мы устроим из этого шумиху, лучше никому не будет, - Торин зарычал, но оставался неподвижным, и
Бильбо считал... надеялся...что это
хороший знак. - Это все неважно, с
розами все будет хорошо. Она повредила только цветы, а не стебли. Даже Лобелия не сделала бы чего-то в этом роде. Я просто теперь не смогу участвовать с ними на Ярмарке, вот и... - Бильбо резко
замолчал. Гном напрягся еще сильнее, вытянулся как струна и замолчал. - Что...
- Дис, немедленно пошли сообщение в горы. Мне нужно черное железо и медь, желательно из третьей глубинной штольни, если ее еще не забросили. Мне
надо идти.
Дис явно удивилась, но кивнула.
- Хорошо, - сказала она. - Я пошлю
ворона сейчас же, пока еще светло.
Доставить все в кузницу, я полагаю?
Рассеянно кивнув, Торин стрелой
вылетел на улицу, оставив круглую
зеленую дверцу нараспашку. Дис
проскользнула мимо хоббита в сад и издала странный свист. Бильбо
открывал и закрывал рот, словно рыба, вытащенная на берег. Проклятье на головы этих гномов, что происходит?