Глава 4
Был обычный осенний вечер. За окном гремела и буйствовала гроза. То и дело неоновым светом сверкали молнии, гром рассыпался картечью, ливень яростным потоком хлестал по окнам, но в их уютном домике царила тишина и спокойствие. Из радиоприемника лилась негромкая успокаивающая мелодия. Полугодовалый Гарри сидел в своей кроватке и играл с новыми игрушками ― Сириус подарил ему несколько магических мячиков и маленькую метлу. Джеймс еще смеялся: мол, будущий чемпион квиддича подрастает.
— Весь в отца, ― заявил он с гордостью.
Лили тоже улыбалась, глядя, как ее сын верхом на метелке, с увлечением гоняется за кошкой. Теперь эти воспоминания были особенно болезненными. Потому что всего через несколько минут кто-то позвонил им в дверь. Джеймс и Лили переглянулись. У обоих в глазах стоял страх.
― Я посмотрю, Лил, ― сказал Джеймс, беря палочку.
― Джеймс! ― тяжелое предчувствие овладело женщиной, она протянула руки к мужу.
― Милая, не бойся! Все будет хорошо.
Но уже тогда подсознательно Лили осознавала, что все будет плохо. Совсем плохо, а никак не хорошо. Джеймс спустился вниз, а минутой позже во всем доме погас свет. И вдруг в этой тьме раздался жуткий крик. Как только она услышала голос Джеймса, то сразу поняла, что произошло нечто ужасное. На лбу моментально выступил холодный пот, в глазах зарябило, а сердце заколотилось, как сумасшедшее.
― Это он! ― страшным голосом кричал Джеймс. ― Лили, это он! Бери Гарри и уходи! Я задержу его!
Она сразу поняла, о ком речь. К горлу подкатила тошнота. Паника захлестнула ее, и первые несколько секунд она просто не могла шелохнуться. А затем все закружилось в каком-то странном бешеном ритме. Что же делать? Заламывая руки, Лили в состоянии крайней безысходности обернулась к кроватке Гарри. Подбежала к ребенку. Взяла на руки. Бросилась к двери. Снова застыла. Нет, ей нужно к окну! Но ведь второй этаж! Снова к двери. Снизу долетали обрывки заклинаний.
― Crucio!
― Stupefy!
― Protego!
― Confundus!
― Crucio!
― Incendio!
― Crucio!
― Reducto!
Одновременно с ударом грома прозвучало страшное:
― Avada Kеdavra!
Что-то ужасно загрохотало внизу, а потом все смолкло. И от этой тишины почему-то сделалось еще страшнее. Сколько прошло времени, прежде чем она все же решилась спуститься вниз, Лили не знала. Стрелки на часах для нее словно замерли. Она не помнила, как преодолела несколько ступенек.
Позже ей часто снились кошмары об этом. Смутно освещенная комната, распростертое тело Джеймса. Она шепчет его имя, зовет его, выкрикивает родное имя, но не слышит собственного голоса, как будто это происходит во сне. Внезапно ноги становятся ватными. Волшебная палочка падает из ослабевших пальцев. Чтобы и не упасть, она хватается за перила. Из груди вырывается глухой стон. Ей кажется, что сердце сжали железными тисками и вырывают из груди. Она даже не слышит громкого плача Гарри.
― Джеймс…
А он лежал на спине с широко открытыми глазами, в которых навсегда застыла зеленая вспышка заклинания. Рядом из-под упавшего шкафа торчала изуродованная рука Волдеморта. Лили не в силах была оторвать взгляда от мужа, никак не могла осознать смысл происходящего. Еще мгновение, и она потеряет сознание. Сердце, словно камень, громыхало в груди.
Плач Гарри привел ее в чувство. Надо позвать на помощь! Она плохо помнила, как вышла из дома. Успела сделать несколько шагов, прежде чем увидела Снейпа. Северус был без маски, но в мантии Пожирателей. Его лицо белое, как бумага, а в черных глазах застыло безумие и ужас. Однако когда Снейп увидел Лили, с его губ сорвался вздох облегчения. Он мгновенно бросился к ней.
― Лили! ― хрипло окликнул ее. ― Лили, слава Богу! Ты жива!.. Лили, Темный Лорд! П-петигрю… ― Снейпу тяжело было говорить, он задыхался от быстрого бега. ― Он предал…
― Нет! ― она тогда мало что поняла из его слов. Весь мир был словно в тумане.
Лили отчаянно прижимала к груди сына и была готова на все, лишь бы не позволить прихвостням Волдеморта закончить то, в чем не преуспел их лорд.
― Чудовище! Не подходи! Petrificus Totalus! ― бросила в Снейпа первое заклинание, что пришло ей в голову. Тот, явно не ожидавший нападения и не готовый оказать сопротивление, просто повалился навзничь.
Подоспели авроры. А дальше был суд, на котором Лили и узнала, что Северус по приказу Дамблдора выполнял функции двойного агента, что он рисковал своей жизнью ради них, что именно от него исходила инициатива спрятать семью Поттеров. А в тот роковой день он узнал о предательстве Петтигрю и спешил в Годрикову Впадину предупредить их, остановить Волдеморта. Несмотря на протекторат директора Хогвартса, Снейпа признали виновным и отправили в Азкабан. Из присужденных ему пятнадцати лет он пробыл в тюрьме всего около года, а после его оправдали и выпустили. Здесь, конечно, не обошлось без вмешательства Альбуса, решившего проявить участие в судьбе своего бывшего агента.
Немного оправившись от потери мужа, Лили, чувствуя себя виноватой, поинтересовалась дальнейшей судьбой Снейпа. Однако оказалось, что после выхода из Азкабана Северус просто исчез, испарился из жизни волшебного мира. Сейчас же, когда она совершенно неожиданно встретила его, в ее душе теснились самые противоречивые чувства: горькое одиночество и стремление, чтобы о ней позаботились, смятение и уверенность, радость и щемящая боль. Как и любая другая женщина в ее состоянии, Лили нашла облегчение в слезах. Правда, долго переживать ей не удалось.
― Мам, не плачь! Не плачь! Мамочка! ― маленький Гарри проснулся и, испугавшись слез в глазах матери, разревелся сам.
― Гарри! Гарри! ― Лили подхватила ребенка на руки и принялась успокаивать. ― Я не плачу. Видишь? Не плачу. Все хорошо. Я не плачу.
Однако это было весьма спорное утверждение, так как соленые капли продолжали катиться по ее щекам.
На следующий день Лили встала очень поздно.
― На завтрак вы опоздали, миссис Поттер, ― радостно сообщил ожидающий у дверей Мейсон. ― Но через час будет обед, поэтому, если позволите, я готов провести для вас небольшую экскурсию на свежем воздухе, чтобы вы смогли оценить, так сказать, наши достопримечательности.
Немного поколебавшись, Лили согласно кивнула. На улице было холоднее, чем накануне. Дул сильный ветер, а солнце слепило глаза. Несмотря на это, воздух был идеально чистым. Лили огляделась по сторонам. Станцию окружали причудливой формы скалы. Судя по всему, на рельефе гор сильно сказалось влияние антарктических ветров. Как глубокомысленно заключил Гарри, созерцая сей пейзаж:
― Все горы в дырках.
― Очки, миссис Поттер, ― Мейсон услужливо протянул пару солнцезащитных очков. ― Просто незаменимая вещь в наших льдах. Хорошо бы вам еще обзавестись и солнцезащитным кремом. Нет, я не шучу. Солнышко здесь опасное. Гораздо опаснее, чем на самых жарких курортах.
Она перевела взгляд на море. Вдалеке виднелись огромные белоснежные, с синеватым отливом, айсберги. Во время морского путешествия они, наверное, проплывали мимо, только измотанной Лили совершенно не хотелось выходить на палубу. Теперь же голубые глыбы пресного льда полностью завладели ее вниманием.
― Да, действительно завораживающее зрелище, ― сказал мистер Элсон, проследив за взором девушки. ― Иногда айсберги образуют причудливые формы, словно скульптуры из-под резца ваятеля. Но эта красота может причинить большие беды. Если сейчас, днем, эта ледяная гора сверкает, блестит, переливается разными красками, то ночью она представляет огромную опасность для судов. Слышали о «Титанике»? Что, нет? И фильм не видели? Ну, вы даете! Это же классика мирового кино!
На некоторое время Мейсон замолчал, и Лили уже совершенно забыла об айсбергах, когда молодой человек внезапно продолжил:
― Да, и вы видите только третью часть всего массива, остальное скрыто под водой. Необычайные, живописные, романтические, манящие и смертоносные… Жаль, что вы не видели наших озер. Но ничего, думаю, это еще впереди, правда?
Лили неуверенно кивнула, явно думая о своем. Она озабочено взглянула на Гарри, не замерз ли он? Но мальчик с интересом вертел головой по сторонам.
― Ма, а что это за птичка? ― спросил он, указывая пальцем на невесть откуда взявшегося пингвина. ― Смотри, она ходит на двух ногах! И у нее большой клюв!
И Гарри, наверное, бросился бы к неизвестной птице, однако Лили крепко сжала его руку.
― Гарри, постой спокойно!
― Это пингвин! ― казалось, мистер Элсон только и ищет повод поболтать. Он немедленно присел на корточки перед ребенком. ― Нравится тебе?
Гарри утвердительно мотнул головой, а широкая улыбка на лице была более чем красноречива.
― Пингвины удивительные птицы, Гарри. Ты представляешь, они не умеют летать!
Глаза мальчика округлились от изумления.
― Как? Совсем не умеют?
― Да! Совсем-совсем не умеют летать!
― Тогда они не настоящие птицы, ― вынес вердикт мальчик. ― Все птицы умеют летать! Скажи, мам? — Гарри поднял лицо, ища поддержки, но Лили только улыбнулась.
― Зато они умеют плавать и нырять! ― просиял Мейсон.
― Ух ты! Правда?
― Да! Пингвины не умеют быстро бегать, на суше они чаще отдыхают, но в воде им нет равных.
― Смотри, дядя, как он интересно делает! ― Гарри указал на неловкие движения пингвина.
― Гарри, дядю зовут мистер Элсон, ― попыталась исправить ситуацию Лили, но, казалось, они не обращают на нее никого внимания.
― Это он физзарядкой занимается, чтобы холодно не было! ― воскликнул Мейсон.
Гарри от восторга захлопал в ладоши:
― И я! И я хочу!
Мистер Элсон вдруг опустил руки и отвел их в стороны, а затем обошел вокруг мальчика, имитируя походку пингвина, попутно декламируя детский стишок:
― Вам хочу, друзья, признаться, что люблю я по утрам физзарядкой заниматься, что советую и вам!
Гарри мгновенно вырвал ладошку из руки матери и побежал за Мейсоном, тоже отведя руки в стороны и делая наклоны вправо-влево.
― Мама, мама, мы ― пингвины!
И тут Лили впервые за долгое время по-настоящему громко и от души рассмеялась. Действительно, было забавно наблюдать за вполне взрослым, адекватным человеком, который копирует движения пингвина.
― Там, где в море лезут льдины, развлекаются пингвины! ― восклицал тем временем Мейсон. ― Состязания у них, соскользнули ― и бултых!
― И бултых! ― в азарте повторял за ним Гарри.
Внезапно Лили почувствовала на себе пристальный взгляд. Она обернулась, и улыбка медленно погасла на ее губах. Возле входа на станцию стоял Северус и мрачно наблюдал за их весельем. Колючие глаза остановились на резвящемся мальчике, и лицо мужчины потемнело еще больше. Лили сделала неуверенный шаг по направлению к Снейпу, но тот сразу же развернулся и исчез. Девушка повернулась к Мейсону и сыну.
― …он идет по снегу смело, снег под лапами хрустит…
― Мистер Элсон! ― с каким-то странным отчаянием воскликнула Лили.
― Да, миссис?! ― молодой человек на секунду отвлекся.
― Мистер Элсон! Вы не могли бы присмотреть за Гарри еще несколько минут? Мне нужно срочно… срочно отлучиться!
― Да без проблем! Если хотите, я могу его привести на обед.
― Нет, не нужно. Я быстро.
Мейсон кивнул.
― Так, на чем мы остановились? Ага!.. Он улов домой несет ― своим маленьким детишкам, пингвинятам-шалунишкам!
А Лили тем временем уже вбежала в коридор. Северуса нигде не было.
― Сев?! ― она огляделась по сторонам. ― Северус!.. Профессор Снейп?
― Да здесь я, ― казалось, он не утратил своей способности появляться из ниоткуда. ― Не стоит так кричать, миссис Поттер, если вы не хотите, чтобы сбежался весь персонал станции.
― Северус! ― Лили облегченно выдохнула. ― Я думала, что не найду тебя. Вчера я не успела… Сев, нам нужно поговорить.
Снейп иронично вскинул бровь:
― Вам нужно поговорить со мной, миссис Поттер?
― Зачем ты так, Сев? ― укоризненно прошептала Лили, которую задел этот слегка насмешливый тон и ударение на первом слове.
Брови мужчины поползли еще выше, изображая вежливое недоумение.
― Мне очень жаль, что все вышло так, как вышло… ― начала девушка.
― Мне тоже приходится о многом сожалеть, ― равнодушно ответил Северус. ― Но прошлое есть прошлое. Оно неизменно. Нерационально думать о том, над чем не имеешь власти, что не в силах изменить.
Некоторое время Лили изучала его абсолютно невозмутимое и непроницаемое лицо, пытаясь уловить хоть какое-то проявление чувств.
― Почему ты здесь, Сев? ― наконец спросила она.
― А вы думаете, в нашем мире, ― Снейп понизил голос, ― все просто мечтают принять на работу Пожирателя Смерти, который только-только вышел из Азкабана?
Лили подняла на него глаза. Этот холодный тон, эти презрительные нотки, полное безразличие в голосе… Разве такого Северуса она знает? Куда девался тот мальчик, с которым она делилась своими секретами, который на уроках тайком любовался солнечными бликами на ее волосах, с которым можно было обсудить сложные рецепты и формулы заклинаний?
― Надеюсь, я удовлетворил ваше любопытство? Если так, то позвольте откланяться.
Она выглядела так, словно ее окатили холодной водой. Лили показалось, что она перенеслась во времени в тот момент, когда он назвал ее «паршивой грязнокровкой». Только сейчас почему-то было гораздо больнее. Часть ее души отчаянно протестовала, рвалась наружу, хотела высказать Северусу все, что она о нем думает! Хотела сказать, что это ЕЕ станция, в конце концов, и она в любой момент может уволить его! А вторая часть неосмотрительно жалела, о том, что он смотрит на нее с таким… таким… Лили не могла подобрать нужного слова: равнодушием, презрением, снисхождением. Внезапно ей стало тяжело дышать, и произошло самое ужасное. Как она ни старалась, на ресницах все же заблестели две большие серебряные капли. Вот уж не думала, что разревется прямо перед ним. Раньше такого за ней не водилось. Куда только девалась гриффиндорская гордость?
С минуту он смотрел на ее слезы как на что-то совершенно неприличное.
― Миссис Поттер! ― прошипел Снейп, оттягивая Лили за локоть в более затемненную часть коридора. ― Не хватало мне только еще, чтобы сотрудники считали, что я вас довел до слез! Хорошо, мы поговорим. Вечером. Приходите в мой кабинет. Придете?
Она молчала. Как же ей было стыдно за свою слабость, но ничего с собой поделать она не могла ― непослушные слезы просто душили. После смерти Джеймса она совершенно расклеилась. Словно что-то сломалось в ней. Любое слово, любой взгляд, простое замечание могли довести Лили до слез. Наверное, по этой причине она и не смогла работать в Хогвартсе.
― Я буду ждать вас, ― чуть мягче сказал Северус. ― А теперь успокойтесь. Ну же, возьмите себя в руки.
― Со мной все в порядке, ― блеснули зеленые глаза.
― Тогда до вечера.
И мужчина решительно зашагал прочь от нее, но вдруг остановился и, не оборачиваясь, добавил:
― Да, еще одно. Называйте меня профессор или мистер Снейп.
«Не буду я тебя так называть! Не дождешься!» ― хотелось Лили крикнуть ему вслед, но в горле все еще стоял ком, и она не решилась произнести ни слова.