Night Shift [h.s] russian translation

Аланна

Прошло всего несколько дней с тех пор, как я узнала о маленькой жизни внутри меня. Прошло три дня, и за это время я едва ли смогла отвлечься настолько, чтобы полностью забыть об этом. Я думала об этом каждую секунду каждого дня, и, как бы мне ни хотелось забыть об этом на несколько часов и вернуться к своей обычной жизни, к сожалению, я не могла просто забыть об этом.

После того, как я всё узнала, у меня была отгульная смена. Хотя, наверное, это было лучше для меня, чтобы у меня было время всё обдумать и принять это, я думаю, что от этого все стало в десять раз хуже.

Я не могла уснуть, конечно, не могла. Я была одна весь день, и, может быть, именно это сводило меня с ума. Я была предоставлена сама себе, и это было не очень хорошо для меня. Вместо того, чтобы спать, я просто сидела на диване, уставившись в пустоту, и думала только об этой невинной жизни, которая была избрана, чтобы войти в нашу жизнь. Она была избрана, чтобы войти в нашу семью. Чтобы мы ее любили.

Я просто не могла перестать думать о том, что, черт возьми, я должна была делать и как я должна была заставить это работать на нас троих. У меня не было денег, и это было так просто. Я не могла наколдовать больше денег, чтобы все получилось. Не могла дать нам квартиру побольше и предметы роскоши,чтобы мы могли жить вместе. Я делала все, что могла, и уже подвела этого ребенка.

Было бы преуменьшением сказать, что мои новые новости угнетали меня. Не было ничего, что отвлекало бы меня настолько, чтобы полностью позволить моему разуму отдохнуть. Я не могла есть, я не могла спать, каждая мельчайшая мысль заставляла меня выплескивать содержимое желудка в унитаз, хотя, возможно, это было скорее симптомом беременности, чем беспорядком в голове.

Хармони даже начала замечать, что что-то не так. Я пообещала ей, что на этой новой работе я буду получать больше денег и смогу проводить с ней больше времени. Я сказала ей, что так будет лучше для нас обоих. Я сказала ей, что это даст нам больше возможностей и шанс начать всё сначала.

До сих пор эта работа приносила больше вреда, чем пользы.

Я чувствовал себя так, будто подвела её миллионами разных способов, и всё это за каких-то пять недель. Я не была рядом с ней, как должна была. Я не могла уделять ей всё своё внимание, потому что мои мысли были где-то в другом месте, и у меня было так много других забот, что я почти не замечала Хармони.

Она совершенно не обращала внимания на то, что примерно через восемь месяцев у неё появится младший брат или сестра. Я не задержалась там надолго, чтобы понять, на каком сроке я была, и сейчас я не думаю, что мне действительно хотелось это узнать. Мне не нужно было считать дни, как бомбы замедленного действия, и я просто предположила, что мне осталось около восьми месяцев. Я пыталась убедить себя, что еще не совсем потеряла рассудок.

Чем больше я сидела и думала, тем глубже проваливалась в эту кроличью нору, в которой, казалось, уже застряла.

Я сидела и думала о том, как мне сказать об этом Хармони и родителям, о том, что это значит для работы и как мне со всем этим справиться. Я думала о том, где я смогу поставить детскую кроватку в квартире и как я вообще смогу заботиться о ребёнке в таком месте. Я не смогу купить детскую кроватку, не говоря уже о том, чтобы попытаться поставить её в квартире. Я продумала каждую мелочь, но так ничего и не поняла.

-Ты выглядишь такой больной, Лана, тебе нужно отдохнуть, —Рози садится на диван, войдя в мой дом и сделав нам обоим по чашке чая.

— Может, это потому, что я не сплю и не ем, — огрызаюсь я в ответ . — Как я могу расслабиться, когда внутри меня растёт грёбаный ребёнок?

Рози непреднамеренно стала злодейкой в моей истории, и этому никогда не суждено было случиться. Не думаю, что я когда-либо встречала кого-то, похожего на Рози, она просто была рядом со всеми, она всегда была готова помочь, независимо от того, знала она этого человека или нет. Она всегда протягивала руку помощи. Но если бы она не настаивала на том, чтобы мы общались тайком, как подростки,тогда, возможно, я не оказалась бы в таком положении.

Я знала, что это не совсем так, потому что не Рози сделала меня беременной, и если бы мы не пробрались в кабинет УЗИ, я бы всё равно забеременела. Просто, возможно, я узнала бы об этом другим способом. Возможно, не таким травмирующим, как этот. Но в тот момент я возлагала вину на Рози, и я знала, что это неправильно, знала, что не должна этого делать, знала, что это не её вина, но именно так я тогда рассуждала. Мне нужно было кого-то обвинить, и так уж вышло, что это была Рози.

-Ты ведёшь себя так, будто это моя вина, а это не так, —говорит она как ни в чём не бывало, ставя кружки с чаем на кофейный столик. Не думаю, что я смогу выпить чай. У меня не получится ничего проглотить.

-Ты не можешь просто игнорировать это, Лана, я знаю, что это страшно, но это происходит, и ты не можешь просто притворяться. — она даёт мне свой лучший совет, и я смеюсь.

Я не хотела быть стервой по отношению к Рози. Я не хотела,чтобы она меня ненавидела. Я не хотела, чтобы она сожалела о том, что протянула мне руку помощи, потому что я ценила это больше всего на свете.

Но сейчас у меня было много забот. Сейчас мне нужно было о многом подумать, и я не хотела, чтобы она указывала мне, что думать или что чувствовать. Хотя одиночество, вероятно, было не лучшим вариантом для меня прямо сейчас, я не особо хотела говорить об этом.

Я просто хотела, чтобы кто-нибудь посидел со мной. Мне не нужны были слова, я просто хотела, чтобы кто-нибудь посидел со мной, пока я самоуничтожаюсь, просто чтобы я знала, что яне одна в этом шторме.

-Я прекрасно понимаю, что происходит, и мне не нужно, чтобы ты мне об этом напоминала, — говорю я ей, надув губы. Как бы мне ни хотелось притвориться, что ничего этого не происходит, это было нереально. Как бы я ни старалась, я не могла просто занять себя чем-нибудь, чтобы забыть об этом.

Это бросалось мне в глаза при каждом повороте. Я не могла от этого избавиться. Каждый раз, когда я закрывала глаза, оно было там, каждый раз, когда я шла на работу, оно словно детский плач постоянно звенело у меня в ушах. И не спрашивайте меня о том зеленоглазом докторе, которой большую часть времени ходил за мной по пятам, Как потерявшийся щенок.

Он тоже почувствовал, что что-то не так. Он занимался моим делом, пытаясь докопаться до сути, постоянно спрашивая, все ли у меня в порядке и не нужно ли мне чего-нибудь. Мне ничего от него не было нужно. Я и так получила от него слишком много. Мне не нужна была его доброта сейчас, когда его ребёнок уже жил во мне. Мне не нужно было, чтобы он говорил мне, что всё будет хорошо, потому что это не он проходил через это.

Конечно, это будет нормально для людей, которым не придется переживать это самим. Им было легко просто игнорировать и отмахиваться, потому что не им приходилось бороться с этим.

— Послушай, я знаю, что ты не хочешь, чтобы я была здесь, —Рози поднимает руки в знак капитуляции, скорее всего, чувствуя себя не в своей тарелке в моём доме из-за моего отношения, которое мне было трудно контролировать. -Но я знаю, что для тебя это страшное время, и я хочу быть рядом с тобой, я хочу быть в состоянии помочь тебе... просто позволь мне помочь тебе, Лана, это всё, о чём я прошу, — умоляет она меня, всё ещё готовая протянуть мне руку, в то время как я лишь отшвыриваю её.

Она этого не заслуживала.

-У меня внутри ребёнок Гарри, мужчины, которого я едва знаю,и я, наверное, на шестой неделе беременности его ребёнком...

— Вообще-то восемь, — перебивает меня Рози, говоря то, что мне совсем не хочется сейчас слышать.

— Что? — я останавливаю себя, и у меня снова стынет кровь. Я застываю на месте, молясь, чтобы этот момент поскорее закончился.

-Ну, наверное, почти девять, я думаю... я не знаю, я не знаю, как правильно это измерить, но по фотографии я бы сказала,что тебе около восьми или девяти недель, — бормочет она, поднося кружку с чаем к губам, как будто это заглушит ее слова, но я слышу их громко и отчётливо.

Это все, что мне действительно нужно услышать, прежде чем я сяду и невероятно быстро сбегаю в туалет. Это было все, что мог выдержать мой желудок, прежде чем он сдался мне. Я не была самым сильным солдатом в такое время, как сейчас.

-Лана!— Рози выкрикивает моё имя, когда я падаю на пол и склоняю голову над унитазом.

Моё тело пытается избавиться от этого чувства, хотя, скорее всего, это был симптом моей беременности, с которым мне пришлось смириться. Услышать, что я на девятой неделе беременности, было не тем, что я хотела услышать. Я узнала, что беременна Хармонией на четвертой неделе беременности, и даже это показалось мне запоздалым, но от того, что у меня внутри целых девять недель была такая жизнь, у меня все внутри переворачивается.

Я была беременна больше двух месяцев и даже не знала об этом. У меня были подозрения, но я сделала тест. Он был отрицательным. Рози заставила меня сделать тест, и я думала, что всё в порядке, когда увидела только одну полоску. Должно быть, тест был бракованным или что-то в этом роде, потому что это было по-настоящему. Я видела своими глазами.

Девять... девять недель?- Я поднимаю голову от унитаза и быстро вытираю рот рулоном туалетной бумаги, используя все силы, которые у меня еще оставались. -Ты уверена?- Я еще раз уточняю у нее, и когда она медленно кивает головой с серьезным выражением на лице, я жалею, что вообще спрашивала.

— Я имею в виду, что я, конечно, не проводила все измерения или что-то в этом роде, я только мельком взглянула, но я смотрела на фотографии и могу сказать...

— Фотографии? — я смотрю на неё, надеясь, что ослышалась.

— О, я... — она замолкает и смотрит в пол, избегая моего взгляда, а меня накрывает новая волна тошноты. Я не могла продолжать в том же духе. Я не могла продолжать вести эту битву каждый день, когда у меня заканчивались силы. Мне не чего было дать, но от меня ждали, что я отдам всё этой жизни, которая выбрала меня своей матерью. -Я, эм-м-м, распечатала снимок УЗИ, я знала, что ты, наверное, не захочешь его видеть, но, я подумала, что ты захочешь посмотреть на него в будущем, как на своё первое УЗИ, я не знаю, — она пожимает плечами, как будто это была просто мимолетная мысль.

Для нее много значило думать обо мне таким образом. Для нее много значило мыслить рационально, когда все, что я могла сделать, это убежать. Ей не нужно было так из кожи вон лезть,и она приняла во внимание, что мне, вероятно, не нужно было видеть это прямо сейчас, но у нее это было на случай, если мне это действительно понадобится. У нее это было на тот момент, когда я все обдумала и была готов начать принимать свою судьбу.

-У тебя... у тебя это с собой, прямо сейчас? — робко спрашиваю я, внезапно испугавшись даже взглянуть в сторону гостиной, чтобы увидеть её сумку, лежащую рядом с диваном.

-Я сделала, но тебе не обязательно смотреть, если не хочешь, — она уверяет меня, что не собирается размахивать этим у меня перед лицом, как на каком-то дурацком параде. Не думаю, что я была готова это увидеть. Не думаю, что у Меня хватило смелости посмотреть.

У меня не хватило смелости встретиться с этим лицом к лицу. Прошло всего три дня, но мне кажется, что мне нужно было немного больше времени, чтобы по-настоящему осознать всё это. Я не отвечаю вслух, но опускаю голову обратно на унитаз, и меня охватывает такой ужас, когда я понимаю, что теперь это станет моей жизнью. Это было не из-за переутомления. Это было не из-за болезни. Я ничего не подхватила от Хармони, и это была не просто усталость. Это была беременность. Всё это время я была беременна и списывала свои симптомы на миллион других причин, потому что не хотела верить своим подозрениям. Но теперь это было у меня перед глазами, и я не могла перестать чувствовать, как мой желудок переворачивается, как на аттракционе.

— Боже, Лана, — бормочет Рози себе под нос, когда мой желудок снова подводит меня. Она крепко держит меня за спину, чтобы я понимала, что она рядом и не собирается уходить. — Как это вообще произошло? - Я знаю, что она не хочет ответа на этот вопрос.

Она знала, как это произошло, но больше всего ее интересовало, как я вообще позволила этому случиться. Я задавала себе тот же вопрос. Просто так получилось, что я залетела. Я поехала на свадьбу и вернулась с ребенком, но это никогда не входило в мои планы. Это было не похоже на меня. Я не была из тех, кто спит с кем попало, и я не была из тех, кто беременеет от едва знакомого человека.

— Я не знаю, Рози, я не знаю, — я хватаюсь руками за унитаз, всё моё тело ослабевает после того, как я снова опорожнила желудок, и всё, что я могу сейчас сделать, — это дрожать на полу, как раненый щенок. Я едва могу позаботиться о себе, не говоря уже о Хармони и крошечном ребёнке, которому надобиться вся забота и внимание в мире.

-Тебе нужно сходить к врачу, провериться самой, провериться с ребёнком, посмотреть, на каком ты сроке, — говорит она мне, поглаживая свой живот, словно напоминая, что через несколько недель я буду такой же, как она.

Рози всегда была рациональной, она всегда знала, что нужны делать, чтобы всё исправить, и хотя это было не то, что можно было исправить, она знала, что нужно обратиться к врачу. Она знала, какие процедуры нужно соблюдать, когда кто-то узнаёт,что беременна. Это было что-то вроде негласного правила, что все просто идут к врачу, проходят обследования и измерения и убеждаются, что всё идёт как надо. Я пока не была большой поклонницей этой идеи. В тот момент я не хотела этого делать. Это не было в верхней части моего списка.

Посещение врача сделало бы все это намного более реальным. Мне пришлось бы сдавать анализы крови и делать сканирование, и около миллиона человек поздравляли бы меня, как будто я должна была радоваться этому. Я не думаю, что это было то, в чем я нуждалась прямо сейчас. Мне не нужно было быть ошеломленной таким количеством людей и таким количеством слов. Я даже сама с трудом переваривала это.

Конечно, я знала, что со временем мне придётся пойти к врачу, но желательно не к тому зеленоглазому, из-за которого я вообще вляпалась в эту историю. Я знала, что скоро мне придется пойти и проверить, всё ли в порядке со мной и с ребенком, мне понадобятся витамины, и они должны будут точно определить, на каком я сроке, назвать дату родов и все остальное. Я знала, что мне нужно пойти, и это было почти неизбежно, но сейчас мне не нужен был этот стресс, не нужно было напоминание, стучащееся в мою дверь.

— Я не хочу, — я тут же качаю головой.

Большую часть времени моим первым инстинктивным желанием было бежать. Я просто хочу уйти, как только что-то идет не так, и мой мозг подсказывает мне, что нужно бежать. Моей первой реакцией всегда было уйти от проблемы, но от этого я не могла убежать. Это было физически внутри меня, я не могла убежать от этого ребёнка, я не могла игнорировать этого ребёнка. Как бы мне ни хотелось забыть обо всём этом, я не могла.

Этот ребёнок был во мне не просто так, этот ребёнок выбрал меня по какой-то причине. И даже если сейчас я совсем не рада этому, даже думать об этом мне тошно, это всё равно мой ребенок.

Мне нужно будет дать этому ребёнку дом и еду, я должна буду любить его безоговорочно и заботиться о его потребностях. Мне придется научиться любить этого ребёнка, как и все остальное, что мне нужно было делать, и я не была уверена, что вообще способна вырастить ещё одного ребёнка, когда мне буквально нечего было дать ему.

Если бы деньги никогда не были проблемой, то, может быть, я бы прыгала от радости, ожидая появления ещё одного ребёнка в нашей маленькой семье. Самой большой проблемой были деньги. Я физически не могла позволить себе сделать это снова. Я не могла позволить себе покупать крошечные детские вещи, я не могла позволить себе смесь или кроватку, я не могла купить люльку, коляску, подгузники и бутылочки. Мой доход не позволял мне тратить деньги на такие вещи. Понятия не имела, как мне это удастся. Я понятия не имела, как мне достать деньги из воздуха, чтобы дать этому ребёнку все самое лучшее, что я могла.

Хотя это была не единственная мысль, которая крутилась у меня в голове. Это был ребёнок Гарри. В этом не было никаких сомнений. Он был единственным, с кем я переспала за год, и так уж вышло,что я переспала с ним чуть больше двух месяцев назад, что, я уверена, идеально совпадает по срокам.

У меня внутри был ребёнок Гарри, а мы даже не состояли в отношениях. Мы были просто друзьями. Мы вместе работали, и это требовало от нас полной отдачи и внимания. Мы не жили вместе, мы даже не жили рядом друг с другом. У него были другие обязательства и обязанности, но каким-то образом мы должны были справиться с этим. Каким-то образом я должна была теперь растить с ним ребёнка.

Я не собиралась говорить ему об этом прямо сейчас, мне нужно было понять, что, чёрт возьми, я должна ему сказать. Я знала, что должна ему сказать, хотя какая-то часть меня была не в восторге от этой идеи.

Гарри захотел бы принять участие, я знала, что он бы захотел, это было частью его характера и его сострадания. Это было бы не так, как с Оуэном, и, возможно, именно это меня немного пугало.Мне не нужно делить Хармони. Оуэн раз в сто лет приходит, чтобы забрать её на несколько часов, так что я бы не назвала это совместным воспитанием. Как бы эгоистично это ни звучало, я люблю, когда она принадлежит только мне, люблю знать, где она в любое время суток. Мне не нужно отправлять её к отцу на выходные. Мне никогда не приходилось собирать ей сумку и провожать её, пока она проводит следующие несколько дней со своим отцом. Такого никогда не было.

И мысль о том, чтобы делить этого ребёнка с Гарри, немного пугала меня. Мы с Оуэном не являемся совместными родителями, никогда ими не были, и я не знаю, как это должно работать. Я не хочу отправлять своего ребёнка к нему каждые выходные, мне это не нравится.

Я просто не понимала, как это должно работать. Я миллион раз пыталась разобраться в этом в своей голове.

-Лана, тебе нужно в какой-то момент показаться врачу, нужна убедиться, что всё в порядке, и, может быть, тебе ещё нет девяти недель, может быть, всего семь недель, я не знаю, я не врач, я не разбираюсь в таких вещах, — говорит она мне со вздохом, продолжая поглаживать меня по спине, как Гарри, когда я была в похожей ситуации у него дома.

-Я сделаю-сделаю, только не сейчас, Рози, пожалуйста, не сейчас. - Я умоляю её просто перестать напоминать мне обо всем, что нужно сделать.

Говорят, что рождение ребёнка — одно из самых стрессовых событий в жизни человека. Нужно было сделать так много, а времени было так мало. Я уже чувствовала, что дни идут наперегонки.

- Ты уверена... э-э, я не хочу тебя расстраивать или внушать тебе ложные надежды, но ты уверена, что это то, чего ты хочешь? — она опускает голову, чтобы посмотреть мне в глаза, её голос тихий, но я отчётливо его слышу.

Я много раз думала об этом за последние три дня. Я лежала без сна, гадая, действительно ли я этого хочу. И хотя сейчас я этого не хотела, в будущем, скорее всего, захочу. Не думаю, что у меня хватит сил на что-то ещё, кроме рождения этого ребёнка. Мне дали этого ребёнка, он пришёл ко мне.

Я не была уверена, как у меня все получится, но я хотела хотя бы попытаться. Все, что я могла сделать, это стараться изо всех сил.Я не уверена, что смогу говорить, не опорожнив желудок, поэтому киваю, насколько могу, потому что у меня кружится голова. Эта малышка, казалось, запала на меня еще до того, как я познакомилась с ней как следует.

-А как же Гарри?- Она спрашивает меня тихо, вероятно, более чем осознавая, что это не то, о чем я хотела говорить прямо сейчас. Прямо сейчас мои чувства к Гарри, возможно, были не самыми добрыми. Он поставил меня в такую ситуацию, и я знала, что нам двоим потребовалось завести ребенка, но мой разум винил его за то, что он поставил меня в такое затруднительное положение. Примерно так же мой мозг поступал с Рози. Я просто пыталась свалить вину за это на кого угодно, только не на себя.

-А как же Гарри?- Я оглядываюсь на нее, неуверенная, что она имела в виду.

-Когда ты скажешь ему?- Она подталкивает меня поторопиться со всем этим, прежде чем я был готова. Я узнала, что беременна от моего коллеги, всего три дня назад. Это не было запланировано, это было совершенно неожиданно, я пыталась осознать всё это, пыталась понять, я не особо задумывалась о том, чтобы рассказать Гарри.

Конечно, я думала об этом, но в основном потому, что слишком много размышляла. У меня были и другие вещи, которые занимали гораздо более заметное место в моем сознании.

-Я не знаю, это всё чертовски страшно и... Я не знаю!- Я закрываю лицо руками, просто желая проснуться от этого ужасного сна, в котором я застряла.

Она вздыхает и снова проводит рукой по моей спине. Всё, что я могу сделать, — это спрятаться от мира и размышлять о том, какой беспорядок воцарился в моей жизни за такой короткий промежуток времени.

-Я знаю, что тебе страшно, и я понимаю, что ты чувствуешь, но на самом деле всё не так страшно, как ты думаешь, — она пытается поддержать меня, но её слова только раздражают меня, и что-то внутри меня злится на её невежество.Она понятия не имела, что я чувствую.

Да, она была беременна, но она понятия не имела, в каком затруднительном положении я нахожусь прямо сейчас. Она никогда не сталкивалась с этим и поэтому ничего не знала. Я оценила ее совет и помощь, но это заявление само по себе было бесполезным.

-Не так страшно, как я думала? — я усмехаюсь, услышав ее слова, расстроенная тем, как легко она может говорить об этом так, будто это ничего не значит. Не думаю, что она до конца понимает, потому что может просто замять это и покончить с этим. Но это моя жизнь, я не могу просто замять это и притвориться, что этого не происходит. Я не могу просто пожать плечами и сказать себе, что всё не так страшно, как я думаю, и что со мной всё будет в порядке, если я буду сохранять позитивный настрой.

Всё было не так. Всё было не так просто.

— Ты хоть представляешь, как чертовски страшно мне от этого? — я поднимаю голову от рук и смотрю на неё так, будто это решит все мои проблемы.

Крик на Рози ничего не решал. Если я разозлюсь и поссорюсь с ней, мне не станет лучше, это не поможет, и мне не станет лучше внутри, но во мне накопилось столько всего, мне нудно было выплеснуть это, я больше не могла сдерживать эти эмоции. В этом не было ничего личного, она просто оказалась под прицелом после того, как сказала что-то, в чём не было необходимости прямо сейчас.

-Я знаю, что тебе страшно, но ты справишься-, — продолжает она убеждать меня, хотя я не верю ни единому её слову. Для меня мир рушился, и её слова ничего для меня не значили. То, что она говорит мне, что я справлюсь, не значит, что это правда. Всё не станет волшебным образом хорошо только потому, что она так сказала. В жизни все было не так.

-Нет, я не справлюсь! Ты не можешь просто сказать это и ждать, что всё будет хорошо! Ты понятия не имеешь, через что я прохожу, я только что узнала, что беременна от Гарри, и это не нормально, — я кричу на неё, как будто она вообще меня слушает.

-Лана, успокойся, тебе просто нужно отойти в сторону и посмотреть на ситуацию, всё не так плохо, как ты думаешь, —она говорит совсем не то, что нужно. Все те слова, которые мне сейчас совсем не нужны.

-Не так плохо, как я думала?-  Как только я начинаю, я практически не могу остановиться. Это просто вырывается наружу, всё внутри просто взрывается, и я больше не могу это сдерживать. Мой гнев достигает определённого уровня, прежде чем включается механизм «бей или беги».

-Рози, ты не имеешь права стоять здесь и говорить мне, что все не так плохо, когда три дня назад я узнала, что беременна от Гарри — у нас даже нет никаких отношений! Ты хоть представляешь, какой это для меня стресс?!- Я даже представить не могу, как сейчас работает её мозг. Я не могу понять, как легко она может просто заявить, что со мной все будет в порядке и беспокоиться не о чем.

— Нет, Лана, я не это имела в виду, я не хотела тебя расстраивать, я просто подумала... — я едва даю ей договорить.

-Нет, Рози, ты не думаешь! - Я продолжаю давить на нее. -Посмотри, где я живу, - я указываю на свое жалкое подобие дома и черную плесень, которая покрывала потолок, обои облупились, плитка была устаревшей и грязной, ванна, казалось, была вся в пятнах, как бы усердно я ее ни драила. Свет в ванной мигал, и нам повезло бы, если бы у нас была ванна, полная горячей воды.

-Я живу в одной комнате со своим четырёхлетним ребёнком, я сплю на матрасе, который купила на торговой площадке Facebook за десять фунтов, он грязный, на нём пятна, пружины впиваются мне в спину. У нас почти не осталось еды в шкафах, я не думаю, что ты понимаешь, каково это — так жить, так что не смей говорить мне, что всё будет хорошо. Как, черт возьми, я должна привести сюда ребёнка? Как я должна растить ребёнка, если я живу в доме, полном наркоманов? На лестнице валяются стёкла, и Хармони каждый день боится проходить мимо их чёртовой дверей. Не приходи ко мне домой и не говори, что всё будет хорошо!

После того, как мои слова слетают с моих губ, в ванной воцаряется тишина, мы с Рози просто смотрим друг на друга, как будто ждем, когда другой нарушит тишину. Все, что можно услышать, - это мое тяжелое дыхание, когда я пытаюсь набрать воздух обратно в легкие после этой длинной тирады в ее адрес.

Возможно, в этом не было особой необходимости, и она могла бы легко понять, что это не то место, где можно растить ребёнка. Вероятно, она не хотела причинить мне вред своими словами, и я знала, что не заслуживаю того, чтобы кричать на нее. Я знала, что была не права, но мне нужно было выпустить пар. Мне нужно было выплеснуть всё это, пока оно не убило меня изнутри.

-Я просто хочу помочь тебе, — шепчет она с осторожностью в голосе, словно не уверена, поможет ли это что-то решить или она просто подливает масла в огонь. Либо она забавно пыталась мне помочь, либо мой разум забавно это воспринимал.

-Сказав мне, что со мной всё будет в порядке? Рози, ничего не будет в порядке! - Я всё ещё пытаюсь достучаться до неё, несмотря на то, что она, кажется, не собирается меня слушать.

-Я просто пытаюсь оказать тебе поддержку! Я знаю, что это страшное время, но я просто пытаюсь помочь тебе пережить его, я не пытаюсь делать что-то ещё, я просто хочу помочь тебе пройти через это, — пытается она доказать мне. - Это страшно, да, но ты справишься! Ты выберешься отсюда живой!

Я едва ли чувствовала, что выберусь отсюда живой сегодня, не говоря уже о том, что пройдёт ещё около семи месяцев. Семь месяцев — это почти ничего, моё время уже утекало, как песок, сквозь пальцы, и я ничего не могла сделать, чтобы остановить его.

Следующие семь месяцев пролетят незаметно, я уже чувствовала это, и мне не хотелось, чтобы они прошли быстро. Мне нужно было время, а сейчас мне казалось, что его совсем нет. Казалось, что всё происходит в спешке, и я должна была все сделать правильно прямо сейчас, иначе я не буду готова.

Всего этого было слишком много.

-А что, если я не смогу?- Я тяжело дышу, моя болезнь уже не так заметна, но моё разочарование растёт с каждой секундой. Я никогда не умела просто сделать глубокий вдох и отпустить ситуацию, она всегда была у меня на уме, пока я не сказала последнее слово. Наверное, это была моя токсичная черта, от которой мне нужно было избавиться. Мне нужно было понять, что не все постоянно хотят меня уничтожить, не все на падают на меня, людям просто позволено помогать, и это нормально. — А что, если я не выберусь отсюда живой?

— Лана, прекрати, ты ведёшь себя нелепо, конечно, ты выберешься живой, — она смотрит на меня так, будто это я сейчас веду себя как сумасшедшая.

- Ты не могла бы оставить меня, пожалуйста? Я просто хочу побыть одна прямо сейчас, я не хочу говорить об этом, мне не нужно напоминать, и мне не нужно, чтобы ты говорила мне, что я должна рассказать Гарри, потому что прямо сейчас это последнее, что мне нужно делать. Я пытаюсь донести до неё, что всё это так сильно давило на меня, я едва могла поднять голову, это топило меня, груз давил на мои плечи, как ничто другое, и я клянусь, что была так близка к тому, чтобы сдаться.

-Лана, я не могу уйти, когда ты в таком состоянии, — она качает головой, и это расстраивает меня ещё больше.

— Рози! Уходи! Пожалуйста! — я поймала себя на том, что повышаю на неё голос, чего никогда не хотела делать. Но мне просто нужно было побыть одной. Мне нужно было побыть наедине со своими мыслями, чтобы никто не вмешивался и не говорил того, что будет ещё больше терзать меня.

-Хорошо, — наконец она кивает и встаёт с пола в ванной, а я все ещё сижу рядом с унитазом, опираясь на него рукой на случай, если мне станет плохо. -Я уйду, но мы ещё не закончили разговор, Лана, — говорит она мне, прежде чем уставиться на меня на несколько секунд, а затем выйти из ванной, вероятно, чтобы забрать свою сумку, в которой всё ещё лежит моя фотография с УЗИ, прежде чем неизбежно уйти.

Я задерживаю дыхание, пока не слышу, как захлопывается входная дверь, и только тогда позволяю себе полностью расклеиться. Тогда мои мышцы расслабляются, а кости становятся мягкими. Как будто всё рушится, и я не могу перестать рыдать. Как только одна слезинка скатывается, остальные продолжают литься, и я не пытаюсь их остановить.

Мне нужно было избавиться от них, мне нужно было избавиться от всего этого, чтобы мой разум обрёл покой. Мне нужно было избавиться от этого чувства.

-Прости меня, прости меня, — рыдаю я, уткнувшись в плитку, хотя меня никто не слышит.

Никто не слышит моих слов, и я даже не уверена, к кому я их обращаю. Может быть, я извиняюсь перед Рози за то, что, чёрт возьми, только что произошло, может быть, я извиняюсь за то, что не приняла её помощь и накричала на неё, когда она просто была добра ко мне.

Или, может быть, я извиняюсь перед Гарри, в конце концов, это я забеременела. Это может разрушить его жизнь так же, как и мою. Я уверена, что эта новость лишит его дара речи. Он понятия не имеет, что его ждёт, и мне бесконечно жаль, что его жизнь может измениться.

Может быть, я извиняюсь перед Хармони за то, что пообещала ей, что сделаю всё возможное и что эта работа пойдёт нам обоим на пользу. Я сказала ей, что эта работа облегчит жизнь нам обоим, но пока что она только доставляет неприятности. Пока что я нарушила своё обещание ей раз сто. С тех пор, как я начала работать, она видела во мне только плохую мать. Я была измотана. Это была не та жизнь, которую я ей обещала.

Но, помимо всего этого, возможно, я просто извинялась перед маленькой жизнью внутри меня, которая никому не причиняла вреда. Она не просила, чтобы её сюда принесли, не просила,чтобы её поместили в эту семью, которую я создала. Ей уже пришлось пережить столько хаоса ещё до того, как она получила шанс начать свою маленькую жизнь. Она ещё не родилась, а я уже подвела этого ребёнка. Какая мать так поступает со своим ребёнком?

-Мне станет лучше — я обещаю — мне станет лучше. - Я не могу сдержать слёзы и снова не понимаю, к кому обращаюсь. Может быть, просто к тому, кто меня выслушает. Мне нужно было стать лучше, но я просто не знала как.

Я уже была безнадежна, просто ждала, что кто-нибудь придет, подхватит меня на руки и будет баюкать, как младенца. Я просто хотела, чтобы мир погрузился в тишину на час или два. Хотела, чтобы мой разум замолчал, я хотела, чтобы шумы прекратились, и я просто хотела, чтобы меня обняли.

Я хотела свернуться калачиком в чьих-нибудь объятиях и просто отдохнуть там пару минут, я хотела слышать биение чужого сердца и ровное дыхание. Я хотела чувствовать себя в безопасности, в тепле и любимой.

Но в тот момент это было невозможно. Из-за всего остального у меня не было времени, мне нечего было дать. Были только я и мои дети, которые брыкались и кричали, чтобы удержаться на плаву. Но никто не мог нас услышать.