Night Shift [h.s] russian translation

Гарри

Сказать, что я нервничал перед встречей с Ланой, - значит ничего не сказать. Я не спал, не ел, не вставал с дивана с тех пор, как вернулся домой около восьми утра. Я словно застыл на месте, в то время как мой разум кружился со скоростью сто миль в час, пока я пытался взять себя в руки.

На самом деле я не понимал, что происходит. У меня были подозрения, но я отмахивался от них, потому что они казались мне неправдоподобными, или возможно эта мысль просто испугала меня.

Сначала я думал, что у нее дома есть мужчина, что ей есть к кому возвращаться домой, и возможно ей нужно было удовольствие от секса, но как только все заканчивалось, она чувствовала себя виноватой. Может быть, поэтому она всегда торопилась уйти, она просто не могла справиться с чувством вины.

Потом мне стало стыдно за то, что я так о ней подумал. Она не была такой, по крайней мере, я надеялся, что нет. Я часто думал о том, как она упомянула, что ей нужно вернуться домой к сестре, и всё, что я мог предположить, - это то, что она либо всё ещё жила дома и должна была заботиться о сестре, либо сестра жила с ней.

В любом случае, я винил сестру, хотя и не был до конца уверен. Я просто искал любое оправдание, чтобы почувствовать себя лучше.

Я даже не был уверен, что Лана собирается мне сегодня сказать. я не знал, что она собирается сказать, и по этой причине я не мог спать, не мог есть и не мог чувствовать себя комфортно, когда неизвестность была так велика.

Я не мог перестать думать об этом, и это сводило меня с ума.

Что она могла мне сказать? Я не мог понять, собирается ли она рассказать мне историю своей жизни, собирается ли она сказать мне, почему она убегает, собирается ли она признаться, что происходит что-то ещё. Я просто не мог понять.

Найл сказал, что слышал, как она сказала что-то, что не предназначалось для его ушей, но, раз услышав это, он не мог оставить всё как есть. Я не слишком давил на него, чтобы он рассказал мне, потому что знал, что это неправильно. Я знал, что неправильно спрашивать у него ответы, когда они должны исходить только от неё, на её условиях. Я знал, что неправильно было заставлять её что-то говорить. Я отчитал его за это в тот момент, когда она в страхе убежала. Она была так напугана, как оленёнок, одно крошечное движение - и она поспешила скрыться в кустах.

Сегодня я был слишком осторожен, говоря правильные вещи. Я знал, что она напугана, даже в ужасе, что если я скажу что-то не то или отреагирую так, как она не ожидала, то, скорее всего, она снова убежит. Казалось, она была так напугана реальностью и всем, что она с собой несет. Это заставило меня задуматься, что заставило ее стать такой, было ли что-то, что заставило ее испугаться, или, возможно, это было просто особенностью ее личности.

Я не чувствовал, что Лана должна мне что-то объяснять. Она не обязана. Я не ждал, что она расскажет мне историю своей жизни. Как бы мне ни хотелось узнать, что именно происходит, было невежливо совать нос в чужие дела, особенно когда я не заслуживал ответов.

Я едва знал эту женщину, и она совершенно ясно дала понять, что дальше этого дело не пойдет. Она была очень тверда в своем намерении положить всему этому конец. Она не хотела, чтобы это стало обычным делом, и она определенно не хотела, чтобы мы стали друзьями. Но я надеялся это изменить.

Я поймал себя на том, что слишком сильно переживаю за неё, чтобы просто игнорировать. Она была не из тех, кого я мог бы просто игнорировать. Она была в каждом уголке моего сознания.

Что бы я ни делал, она не выходила у меня из головы. Я изо всех сил старался выбросить её из головы. Я изо всех сил старался не думать о ней, погружаясь в сон, но я так привык засыпать с её образом в голове, что почти не мог его прогнать.

Как будто она была моим безопасным пространством, и это было трудно осознать, учитывая, что мы впервые встретились почти три недели назад. Прошло всего три недели, даже меньше, а уже такое ощущение, что мой разум был полностью поглощен ею до такой степени, что иногда я действительно не мог думать ни о чем другом.

Она сбила меня с толку. Она была такой интригующей, и чем больше говорила, тем больше мне хотелось узнать ее получше.

Она очаровала меня.

-Прости, я опоздала, — Лана поспешила в кафе, её щёки покраснели, и она тяжело дышала, как будто только что пробежала всю дорогу. — Я проспала и даже не думала, что смогу уснуть, учитывая... но потом я поспешила собраться и... - она осеклась, и её щёки покраснели ещё сильнее, когда она поняла, что просто несёт чушь. - Извини, я несу чушь.

-Нет, ты в порядке, - отмахиваюсь я от нее, зная, что, когда я волнуюсь, то начинаю нести всякую чушь. — Ты в порядке? - неловко спрашиваю я её, потягивая вторую чашку чая за последний час. Мне было стыдно признаться, что я ждала её здесь целый час, позаботившись о том, чтобы занять своё любимое место в кафе моей сестры и позволить себе просто посидеть и подумать.

Джемма отчитывала меня всё то время, что я был здесь, дразня за то, что я сижу один и жду, когда что-нибудь произойдёт. Я оставил её в неведении на целых десять минут, прежде чем сдался и рассказал ей всё, как будто это было что-то вроде сеанса терапии.

Мы с Джем часто рассказывали друг другу все, каким бы грязным и личным это ни было. Долгое время я думал, что так ведут себя все братья и сёстры, пока не встретила Найла, и он сказал мне, что я сильно ошибался и что у нас с Джеммой, должно быть, какие-то странные отношения, но меня все устраивало.

Сначала она была немного расстроена, что я не сказал ей раньше, учитывая, что свадьба была почти три недели назад, и я все это время не рассказывал ей о моем маленьком свидании с Ланой, но она отнеслась к этому с пониманием и, если уж на то пошло, сочла забавным, что мы теперь работаем вместе как коллеги в такой непосредственной близости. Она сказала, что это судьба, но я думаю, что мы с Ланой должны были бы не согласиться.

В конце концов мне пришлось сказать Джемме, чтобы она возвращалась к работе и не мешала мне, когда было без четверти двенадцать и Лана должна была прийти с минуты на минуту. Через полчаса она вошла в эти двери, и я едва ли мог жаловаться, это дало мне дополнительное время на раздумья, и технически она опоздала всего на пятнадцать минут. Джемма отлично провела время, дразня меня целых тридцать минут и говоря, что она свалила и я, наверное, больше никогда её не увижу. Старшие сёстры известны тем, что ведут себя как маленькие стервы.

— Да, я в порядке, прости, я просто... я не знала, который час, поэтому прибежала сюда, но я в порядке, — она садится на стул напротив меня, и я наблюдаю, как она трижды проверяет экран телефона, прежде чем убрать его в сумку и снять пальто. Она изо всех сил старается не смотреть на меня, и мне не нужно представлять, как сильно она нервничает, я вижу это своими глазами: её руки дрожат, когда она кладёт их на стол, и на мгновение воцаряется тишина.
Пока мы оба не начнем говорить одновременно.

— Я чувствую, что... - начинаю я, но она говорит в тот же момент, что и я.

-Я даже не знаю..

Думаю, приятно осознавать, что мы оба чувствуем себя достаточно комфортно в компании друг друга, чтобы слегка посмеяться над тем, как мы оба начинаем говорить одновременно.

-Ты первый, - подстрекает она меня как раз в тот момент, когда я собираюсь сказать ей, чтобы она говорила первой, и я решаю просто заговорить, вместо того чтобы вести эту глупую игру в перетягивание каната.

Мне просто нужно было набраться смелости, вот и всё. Мне нужно было найти в себе немного храбрости, чтобы просто быть взрослым и встретиться лицом к лицу со своими страхами. Это была всего лишь Лана. Она не была такой уж страшной.

- Может, сначала выпьем? Что-нибудь съедим? Я угощаю, — я на мгновение отвлекаюсь от разговора, чтобы подумать, как, черт возьми, мне следует говорить и объясняться.

Я просто чувствовал себя виноватым из-за того, что взвалил на нее такую ношу. Нам нужно было поговорить, но, может быть, это должно было произойти на её условиях. Может быть, мне стоило подождать, пока она сама ко мне не подойдёт, хотя, в свою защиту, я не преследовал её. Я пытался дать ей необходимое пространство и беспокоился о ней. Думаю, именно поэтому мне просто нужно было с ней поговорить. Потому что я очень переживаю за неё и не могу понять, как это произошло за такой короткий промежуток времени. Всё это меня просто сбивало с толку, и я думаю, что мне просто нужно было во всём разобраться.
Хотя в наши дни я даже не был уверен, что мне нужно.

В основном я чувствовал себя виноватым из-за того, что Найл так сильно давил на неё, что она чувствовала себя так, будто у неё не было другого выбора, кроме как открыться ему, а теперь и мне, хотя мы были для неё просто незнакомцами. Он сказал мне, что собирался извиниться перед ней в какой-то момент, но просто ещё не дошёл до этого. На самом деле это было испытанием на храбрость. Было трудно признать, что ты был неправ.

-Я могу заплатить, - отмахивается она, но я ни за что на свете не позволю ей это сделать. Не тогда, когда она рылась в своей сумке в поисках мелочи на днях. Я не собирался копаться в ее личной жизни, но было ясно, что у Ланы были проблемы в некоторых областях, и я не собирался осуждать ее за это.

-Нет, серьезно, у меня здесь практически открытый счет, - я пытаюсь донести до нее, что ей действительно не нужно платить.

Черт возьми, я даже не плачу здесь ни за что из того, что потребляю, Джемма мне этого не позволяет. Она клянется, что это не имеет никакого отношения к тому факту, что я помог ей приобрести это место, но я знаю, что она чувствует себя так, словно должна отплатить мне за все, что я недавно для нее сделал.

Я бы хотел, чтобы в этом мире не было такой системы, когда, если кто-то делает что-то хорошее, другой человек сразу же чувствует, что должен отплатить ему тем же.

Я никогда не протягивал руку помощи, чтобы получить что-то взамен, я делал это не для того, чтобы почувствовать себя лучше или получить какую-то золотую награду. Я просто протягивал руку помощи, вот и всё.

-Гарри, я не могу позволить тебе платить, ты уже давал мне еду на днях, - она качает головой, пытаясь отказаться, но я настаиваю.

-Что ты пьёшь? Чай? Кофе? Горячий шоколад? Ты любишь пирожные? Это глупый вопрос - кто не любит пирожные?

-Гарри...- она продолжает останавливать меня, вероятно, чтобы убедиться, что я больше ничего для неё не сделаю, чтобы ей было меньше чем за что отчитываться. Если бы она только знала, что я ничего от неё не жду. Я не ждал от неё рассказа о её жизни, я не ждал денег, я не ждал её времени или дружбы.

-Джем, можно нам горячий шоколад и кусочек того липкого шоколадного торта, от которого Лоис в восторге?- обращаюсь я к своей сестре, которая протирала столы и, скорее всего, прислушивалась к нашему разговору, пытаясь уловить какие-нибудь сплетни.

-Конечно, подожди секунду, - соглашается она с улыбкой, и я никогда не видел ее такой покладистой. Это всё напоказ, это точно, потому что, когда я в первый раз попросил её сделать мне чай, она сказала, чтобы я сам его сделал.

- Ты её знаешь? — Лана пытается незаметно шепнуть мне через
сол.

-Мне кажется, я должен перед тобой извиниться, - начинаю я, хотя это, наверное, не самое лучшее начало, но, по крайней мере, это начало, но это всё равно не отвечает на её вопрос. Я подбирался к этой части. - Мне кажется, я заставил тебя открыться, а это несправедливо, ведь ты ничего обо мне не знаешь.

- Она... она ведь не твоя девушка или что-то в этом роде... да? О боже, мне так жаль! Если бы я тогда знала....

-Привет. — я перевожу дыхание, как будто это было какое-то странное свидание на скорую руку, и всё это происходило на глазах у моей сестры, которая, я уверена, потом будет надо мной подшучивать. Но сейчас я не беспокоился об этом.

Лана смотрит на меня так, будто у меня пять голов и я какой-то сумасшедший, но на её губах всё ещё играет лёгкая ухмылка, когда она видит мое безумие. Она пока не встревожена.

-Меня зовут Гарри Эдвард Стайлс, мне двадцать девять лет. У меня есть старшая сестра по имени Джемма, и это её кафе. - Я представляюсь ей так, словно мы встречаемся впервые. Эти слова я должен был произнести три недели назад, но мы, кажется, обошлись без представлений и сразу перешли к... другим вещам.

Всё это было просто тактикой для того, чтобы лучше узнать друг друга и укрепить доверие. Как Лана могла доверять мне, если она ничего обо мне не знала?
- В ее кафе? Это впечатляет, ты поэтому привел меня сюда? За бесплатной едой? - Сначала ее глаза расширяются от шока, но затем она слегка закатывает глаза и поддразнивает меня. Есть намек на беспокойство, но по большей части все это кажется естественным, кажется, что так и должно было быть.

И, возможно, если бы я представился ей должным образом, мне бы повезло больше. Может быть, если бы она сразу знала, как меня зовут, она бы не злилась на меня так сильно.
Может быть, она бы не держала на меня зла.

-Это одно из моих самых любимых мест, я должен был привести тебя сюда, — убеждаю я её. -Так на чём мы остановились?— я замолкаю, постукивая пальцами по подбородку, словно глубоко задумавшись. Мне моя жизнь казалась довольно обыденной и скучной, мне нечего было сказать, кроме того, что у меня была старшая сестра, я был врачом и заядлым слушателем подкастов.

-У меня есть племянница, - говорю я ей, напрягая мозг в поисках забавных фактов о себе. Если я откроюсь ей чуть больше, то, возможно, она будет чувствовать себя со мной более комфортно. Я ни в коем случае не давил на неё, просто хотел немного облегчить ей задачу. Я видел, что она изо всех сил старается расслабиться, по тому, как она оглядывается в поисках чего-то знакомого или теребит своё ожерелье. Я мог бы просто списать всё на недостаток сна и загруженность её мозга, она, должно быть, испытывает стресс.

По сути, я просто пытался найти причину. Я пытался убедить себя, что я не был причиной её такого настроения, но, возможно, мне пора взять на себя ответственность за свои поступки, может быть, мне просто нужно поднять руки и признать своё поражение.

Лана не хотела никаких отношений, так что мне, наверное, стоит перестать надеяться на будущую дружбу или что-то в этом роде. Не стоит взваливать на неё такой груз, когда она явно не ищет нового партнера. Я просто подумал, что это было бы неплохо, вот и всё.

— Племянница? — она склоняет голову набок, и кажется, что ей гораздо интереснее, чем раньше. Она не сводит с меня широко раскрытых глаз, опирается локтями на стол и упирается лицом в ладони, внимательно слушая меня.

-Лоис, ей шесть, маленькая дьяволица с большим сердцем, Джемме приходится за многое отвечать, она её двойник, они обе такие же плохие. - Я качаю головой и намеренно произношу слова чуть громче, чем раньше, когда Джемма приносит шоколадный торт и горячий шоколад, которые я попросил. Я всё ещё не был уверен, хочет ли Лана это или предпочтёт что-то другое, но она не возражала.

— Не вмешивай в это мою дочь, - она ставит кружку и тарелку на стол, не забыв дружелюбно улыбнуться Лане, прежде чем выпрямиться и отчитать меня. — Без Лоис ты бы пропал, она твоя лучшая подруга.

Это правда. Лоис была моим целым миром, она была всем и даже больше, и она даже не была моим ребёнком. Клянусь, что день, когда родилась Лоис, был лучшим днём в моей жизни, она была такой крошечной и драгоценной, самым идеальным дополнением к нашей семье, и с того самого дня мы были лучшими друзьями.

Никогда нельзя недооценивать, сколько любви и смеха может привнести в вашу жизнь ребёнок. Лоис идеальна во всех отношениях, она буквально озаряет мою жизнь.

-Это так мило, — Лана прикладывает руку к сердцу, и в ее глазах читается обожание. Кажется, я задел её за живое. Она явно неравнодушна к детям, иначе не стала бы с ними работать, и, боже мой, как же хорошо она это делает. Не думаю, что я когда-либо видел кого-то настолько терпеливого и нежного, она, кажется, мастерски отвлекает и мягко успокаивает всех, с кем работает, не только детей.

- Честно говоря, ты бы видела их вместе, это нелепо, - Джем слегка закатывает глаза в мою сторону, хотя я прекрасно понимаю, что она не имеет в виду ничего плохого. Скорее всего, она просто пытается узнать Лану получше. Ей было очень любопытно, почему я привёл сюда девушку, но после того, как я всё ей рассказал, она, кажется, обрадовалась ещё больше.

-Гарри плакал, когда она родилась, и он плачет каждый раз, когда у неё день рождения.

Я смотрю, как Лана прикусывает губу, когда по её лицу расплывается неудержимая ухмылка. Она просто не могла сдержаться, и я почти уверен, что это её рассмешило бы. Старшие сёстры, кажется, любят ставить младших братьев в неловкое положение.
- Ладно, это несправедливо, — я поднимаю руку, чтобы остановить её, — в свою защиту скажу, что Лоис была не в себе, у неё была сломана рука, а ты истекала кровью с каждой секундой, как ты могла ожидать, что я не заплачу? — я стараюсь, чтобы Лана услышала обе стороны истории, а не просто узнала, что я был слишком чувствительным дядей.
Это так, но я отказываюсь позволять Джемме смеяться над моими выходками, когда была настоящая причина, по которой я рыдал в день рождения Лоис.
Хотя это был один из самых счастливых дней в моей жизни, это был также один из самых запоминающихся дней.

-Так почему ты плакал в ее первый день в школе? И в ее первый день в первом классе? И в ее первое Рождество? И каждый раз, когда у нее балетное представление? - Джемма расспрашивает меня, но вряд ли она из тех, кто говорит, когда она тоже сдерживает слезы при каждом раскладе.

— Ладно, ладно! Оставь меня в покое, — я прогоняю её, не желая больше ни смущаться, ни отвлекаться.
Джемма снова закатывает глаза, а затем быстро уходит на кухню, вероятно, встав прямо у двери, чтобы слышать каждое наше слово.

— Это Джемма, — я поджимаю губы, прежде чем поднести чашку с чаем ко рту, намеренно оставляя между нами тишину в надежде, что она немного расслабится и заговорит. Мне было всё равно, что она скажет, мне было всё равно, откроется ли она мне или заговорит о чёртовой погоде. Я просто хотел услышать её голос.
-Старшие сёстры так раздражают.

В ответ она смеётся, на этот раз не сдерживаясь, и я безмерно благодарен ей за это. Я даже не осознавал, что затаил дыхание в ожидании её смеха. Я просто хотел, чтобы она чувствовала себя комфортно, хотел, чтобы она могла расслабиться в моём присутствии. Я хотел, чтобы она увидела, что я не какой-то большой страшный зверь с дурными намерениями. Я хотел как
лучше.

- Это оскорбительно, — она смотрит на стол с улыбкой на лице, словно пытается скрыть ее от меня. Она аккуратно помешивает горячий шоколад, а затем снова смотрит на меня. — Я старшая сестра, так что это очень грубо, - говорит она мне, и это не становится для меня большим сюрпризом. Я знал, что она была сестрой, знал, что у неё есть сестра, и предположил, что она была младшей, потому что она сказала, что ей нужно спешить домой к сестре. Если бы она была старше, я бы усомнился в этом гораздо сильнее.

Но я всё равно считаю это победой. Она говорила, и это всё, чего я мог от неё требовать. Это всё, чего я хотел. Я просто хотел, чтобы она говорила. Я хотел слышать ее голос.

-Я вижу в тебе старшую сестру, - киваю я, представляя её с младшим братом или сестрой.

-Это не совсем то же самое, что у вас с Джеммой. Грейс шестнадцать, так что разница в возрасте у нас двенадцать лет, - объясняет она мне. — Думаю, наши отношения немного отличаются, но она, наверное, моя единственная подруга.

Я уже понял, что Лана не самый общительный человек на этой планете, в основном потому, что, когда я впервые увидел её на свадьбе Коннера, она сидела в одиночестве и ни с кем не разговаривала, а это был явный намёк.

Более того, она не очень-то разговорчива и на работе, я видел, как она разговаривала только с Рози, да и то не так, чтобы это был полноценный разговор. Она держалась особняком, и я не собирался осуждать её за это, особенно учитывая, что я тоже не был большим любителем общаться с людьми.

Мы были бы подходящей парой.

-Она живёт с тобой?- как только я задаю этот вопрос, я уже жалею о нем. Я не знаю, зачем вообще его озвучил. Она не давала мне никаких указаний на то, что её сестра живёт с ней, я просто проявил любопытство, и это было неправильно.

- Нет, — она качает головой, не слишком обеспокоенная моим случайным вопросом. Из всего, что я мог спросить, мне просто нужно было немного больше узнать о её жизни. Я изо всех сил старался этого не делать, думаю, это был просто естественный инстинкт, но от этого не становилось легче. — Она живёт с моими мамой и папой, но часто приезжает погостить. Думаю, отчасти из-за неё я и захотела стать медсестрой. Мне просто нравилось заботиться о ней, когда я была младше, и нравится до сих пор. Заботиться о людях — это в моём стиле.
Это прогресс. Это огромный прогресс.

-Это гораздо полезнее, чем то, почему я стал врачом. Я просто немного увлекся «Анатомией Грея» и решил, что хочу жить так каждый день. Наверное, я был слишком молод и не понимала всей серьёзности этого, но я бы ни за что на свете не променял это. - Я поделился с ней маленьким секретом, о котором мало кто знал.

Если бы совет директоров узнал, что я стал врачом только из-за своей любви к «Анатомии Грея», то, думаю, они бы точно нашли, что на это сказать. Хотя эта причина больше не имела значения.
Как только я начал работать в больнице, я больше не мог смотреть этот сериал, в основном из-за неточностей и непрофессионализма, но, помимо всего этого, я просто больше не мог расслабиться, смотря его. Наблюдать за этим было все равно что работать в другую смену.

Она пытается сдержать ещё один смешок, и я хотел бы, чтобы она знала, как сильно я хотел услышать её смех. Я хотел бы, чтобы она знала, как сильно я хотел услышать ее. Я не хотел, чтобы она меня боялась.

-Да ладно тебе, Блондиночка, только не говори мне, что ты не потратила часы своей жизни на просмотр "Грей". У каждого врача и медсестры есть чувство вины. - Я пытаюсь выжать из нее больше информации, но не агрессивным способом, а скорее дружелюбно.

Я просто хотел знать, в чем заключалось ее чувство вины, я не заставлял ее рассказывать мне всю историю своей жизни с момента ее рождения.

- У меня нет времени на такие вещи, - отмахивается она, делая ещё один глоток горячего шоколада. — Я слишком занята, чтобы смотреть всякую чушь по телевизору.

- Чем ты занята? — я игриво прищуриваюсь, глядя на нее. У всех есть время посмотреть телевизор, даже полчаса днём, пока гладишь или убираешься в доме. Обычно я просто включаю что-нибудь фоном, чтобы заглушить тишину в моём пустом доме.

Я не упустил из виду, как она застыла на месте и посмотрела на меня, как олень, попавший в свет фар. Это был даже не личный вопрос, я не лез в её жизнь. Это был просто вопрос, который я задал почти в шутку, я не ожидал, что она воспримет серьёзно.

- Ну... — она кашляет и ёрзает на стуле, как будто я только что поставил ее в неловкое положение.

Я внимательно наблюдаю за тем, как она делает глубокий вдох, чтобы успокоить дрожащие руки.

-Привет, - начинает она, копируя мои действия всего пять минут назад. Она не смотрит на меня, не фокусируется ни на чём, кроме своих рук, лежащих на коленях. Я вижу, как её грудь поднимается и опускается, словно она изо всех сил пытается сдержать эмоции.

-Я... я — Аланна Ив Морган... и... и...— ей приходится остановиться, чтобы снова вдохнуть, нервы берут верх над её телом, и всё, что я могу сделать, — это сидеть и смотреть. Наверное, мне следовало бы заверить её, что ей не нужно напрягаться, или сказать, что я не собираюсь осуждать её, но всё, что я могу сделать, — это сидеть и ждать, пока она снова заговорит.

-О боже, это не то, что я хотела тебе сказать, и на самом деле я не хотела тебе говорить, потому что думала, что это все испортит, и я знаю... боже, я несу чушь, - она снова замолкает, чтобы перевести дыхание, и я замечаю, что она даже не может заставить себя посмотреть мне в глаза.

Это начало меня тревожить. Что могло вызывать у неё такой стресс, что она едва могла выговорить предложение?
Я действительно имел в виду то, когда сказал, что не хочу слушать историю её жизни. Я просто хотел поговорить. Я не хотел, чтобы она чувствовала давление.

— Я, э-э, даже не знаю, почему я так нервничаю, боже... - она снова пытается выдавить из себя предложение, и я не знаю, почему я это делаю, не знаю, о чём я думаю, но ловлю себя на том, что протягиваю руку через стол и кладу её поверх её руки.

Я не знаю, что на меня нашло, когда я это сделал. Я не знаю, почему я решил, что у меня есть волшебный ключ к её сердцу, но это заставило нас обоих замереть на месте.

Эта крошечная связь что-то разожгла во мне, и я даже не могу солгать, что мне это не нравится.

Это кажется правильным, и это заводит меня больше всего. Все это с ней кажется таким естественным, как будто так и должно было быть, но очевидно, что Лана не всегда так считает.
Я думал, что она отдернет руку, думал, что она отодвинет свой стул и скажет мне убираться. Я думал, что она по какой-то причине накричит на меня, но она этого не сделала. Она просто приняла это.

-У меня, эм-м-м, у меня есть дочь, - говорит она на одном дыхании, и в этот момент моя кровь буквально превращается в лёд. В этот момент я по-настоящему замираю и смотрю на неё, и в моей голове проносится столько мыслей. Я ничего не могу сказать. Мой рот не позволяет мне этого сделать.

Это застает меня врасплох, и кажется, что весь мир на мгновение сошел с ума.

В кафе стоит гробовая тишина, хотя я не уверен, действительно ли она такая или жужжание в моих ушах просто заглушает другие фоновые звуки, которые я слышал вокруг.

Полагаю, у меня было какое-то смутное подозрение. Мысль пришла мне в голову пару дней назад, но я не придал ей особого значения.

Я не обратил на неё особого внимания, потому что она казалась такой притянутой за уши. В моих глазах это было просто невозможно, особенно учитывая, что она сказала, что не замужем, хотя это мало что значило, ведь в мире так много родителей-одиночек, и я просто отмахнулся от этой мысли и пошёл дальше.

Какая-то часть моего разума убеждена, что она шутит, но по тишине между нами и панике на её лице ясно, что это не шутка. Ей действительно пришлось собраться с духом, чтобы сказать это, я вижу, что ей было нелегко.

Я чувствую себя ужасно. Но в основном я в шоке. Я просто сижу в кресле с оцепеневшим разумом, совершенно не зная, что сказать или сделать в такой ситуации.

У неё есть ребёнок. Дочь. Маленькая жизнь, которая зависит от неё. Я могу только представить, каково это.

-Скажи что-нибудь, — подбадривает она меня дрожащим голосом, просто ожидая услышать мои мысли, какой-то реакции.

Я даже не знал, как говорить.

Я не должен был так реагировать. Это не должно было заставить всё остановиться, потому что это даже не моё дело. Это не имело ко мне никакого отношения.

-Сколько-сколько ей лет?— ловлю я себя на вопросе.

Теперь всё вдруг стало таким понятным. Почему она убегает каждый раз, когда мы встречаемся. Почему она расплакалась на работе и сказала, что ей нужно позвонить ребёнку. Почему Найл был так непреклонен в том, что ей нужно поговорить со мной.

-Ей четыре, пять будет в июле, — отвечает она, и я не могу понять, хочет ли она говорить или нет. - Я подумала, что если скажу тебе, то всё усложнится, и я хотела уберечь её от того, что происходит между нами. Я знаю, что ты желаешь мне добра, но я просто... я не хотела стирать границы между тобой и Хармони, потому что это не должно было продолжаться. Мы с тобой должны были провести ночь после свадьбы, это не должно было быть случайной встречей,
- она нервничает и, кажется, так же сильно переживает, как и я.

«Хармония...» - шепчу я, предполагая, что это имя её дочери. Я просто чувствую себя подавленным.

Я провёл столько часов, просто непрерывно мечтая о ней. Я провёл бесчисленное количество дней, думая о ней и мечтая о том, как мне повезёт однажды обнять её по-настоящему и не прятаться, и чтобы ничего не было секретом.

Моя голова зашла слишком далеко в мыслях о ней, и я уже был слишком глубоко вовлечён, хотя теперь, когда в дело вмешался ребёнок, я даже не знаю, что и думать.

-Да, но просто забудь, что я сказала, это не имеет значения, это глупо, я не знаю, зачем я тебе это сказала, когда...

-Эй, - я останавливаю ее, как только она встает со стула и идет за своей сумкой, ее рука выскальзывает из моей, и моя ладонь остается такой же пустой, как всегда. Моим самым большим страхом было отпугнуть ее.

-Расскажи мне о ней. Хармони, расскажи мне о ней , - убеждаю я ее, хотя это полностью зависело от нее, хотела ли она открыть мне этот маленький уголок своей жизни.

Ребёнок был щекотливой темой в жизни человека, особенно в такой жизни, как у Ланы. Она стала профессионалом в том, чтобы держать всё в секрете и прятаться от мира. Может быть, так было лучше.

-Ты чужой, - напоминает она мне, но я бы вряд ли назвал себя так теперь. Я бы не назвала её чужой. Она была коллегой, и я надеялся, что однажды мы хотя бы по-дружески пообщаемся, но, думаю, в ней часто проявлялись материнские инстинкты. Она всех отталкивала, мне не нужно было долго знать её, чтобы понять её тактику, она уже делала это со мной несколько раз.
Это был механизм защиты от нее и ее маленькой девочки.

-Спроси меня о чём угодно — я отвечу. Я тебе не чужой, Лана, и ты это знаешь, ты работаешь со мной, мы друзья. - Я решаюсь и называю нас друзьями, хотя она миллион раз говорила мне, что не стоит заходить так далеко. Это должно было быть разовой акцией.

-Друзья, - усмехается она, снова пытаясь оттолкнуть меня.

-Ну же, Блонди... Я просто хочу помочь, я просто хочу, чтобы ты мне доверяла. - По сути, я умоляю её снова взять меня за руку.

Трахаться с ней — это одно, но когда она вот так держит меня за руку, это приносит столько радости.

-Этого не случится, - она довольно быстро ставит меня на место и своими словами разбивает мне сердце на миллион осколков.

Никто не говорил мне, что это будет легко, я практически бегаю за женщиной, которую не могу выбросить из головы, я умоляю её о чём угодно, даже если это просто дружба. Как будто она нужна мне в моей жизни, нужна, чтобы дополнить меня. Я знал, что это правильно. И я был дураком, думая, что она просто возьмёт меня за руку и сразу же влюбится в меня.

Мы не снимались в фильме.

-Мне, наверное, пора возвращаться домой, я должна привести себя в порядок, прежде чем заберу ее из школы, - она приводит мне неубедительное оправдание, но после этого я больше не давлю на нее. По ее мнению, она уже сказала достаточно, и я верил, что со временем это постепенно придет, а может быть, и вовсе никогда не придет, и я просто должен был смириться с этим. Были некоторые вещи, с которыми я просто должен был смириться.

-Ты сама дошла?-Я спрашиваю нее, прежде чем встать, чтобы на мгновение выбросить из головы все, что она только что мне сказала. Некоторым вещам просто требовалось время, и я должен был уважать ее, сегодня она уже совершила гигантский скачок, я действительно не мог просить о большем, чем это.

Да, — тихо говорит она, глядя в окно на дождь, барабанящий по земле. Это выглядело совсем не приятно, и она, должно быть, знала, что я собираюсь сказать, ещё до того, как я открыл рот.

Возможно, я был слишком предсказуем.

-Я отвезу тебя домой, - предлагаю я ей, и она на секунду прикусывает губу, словно взвешивая варианты, но, бросив ещё один взгляд на улицу, без колебаний соглашается. Думаю, последнее, что ей сейчас нужно, - это бежать домой насквозь промокшей.

-Хорошо, но без глупостей, я серьёзно, - предупреждает она меня, надевая пальто и доставая из сумки телефон, чтобы ещё раз проверить экран.

-Джем, можешь упаковать несколько кусочков того шоколадного торта? Я заплачу тебе, - в спешке говорю я через прилавок, прежде чем Лана отклонит моё предложение и сбежит. Она и в лучшие времена была непредсказуемой, не говоря уже о том, что она только что проболталась о том, что собиралась скрыть.

Джемма бросает на меня подозрительный взгляд, и я отвечаю ей тем же, надеясь, что она поймёт, что я введу её в курс дела, как только вернусь домой, хотя мне, вероятно, понадобится несколько часов, чтобы осознать, что, чёрт возьми, только что произошло.
Мне понадобится время, чтобы понять, что я на самом деле не сплю и всё это происходит наяву, а не в очередном сне, который Лана снова испортила.

Она упаковывает для меня немного торта и протягивает его, не говоря ни слова, и я благодарен за то, что Лана всё ещё стоит у двери и ждёт, когда я отвезу её домой. По крайней мере, я провёл с ней ещё несколько минут, даже если её дом был всего в пяти-десяти минутах езды.

-Это тебе, — я протягиваю ей торт в коробке и молюсь, чтобы она его приняла. Я просто хотел сделать для неё что-то хорошее, кажется, ей это нужно в этой тяжёлой жизни. Ей нужно что-то, что скрасит её день.

-Мне не нужно, чтобы ты относился ко мне как к нищенке, - она отклоняет моё предложение угостить её тортом. Тортом, который я вообще-то получил бесплатно. Вряд ли это можно назвать благотворительностью, особенно когда это был магазин моей сестры.
-Это просто торт, Блонди, я не выписываю тебе чек на миллион фунтов, - откровенно говорю я ей. Это не было чем-то грандиозным, но она, казалось, относилась почти к каждому моему предложению так, будто я изо всех сил старался для неё.

Возможно, она просто не привыкла принимать подарки от незнакомцев, а может, просто не могла признать, что время от времени нуждается в помощи. Она была независимой и не хотела, чтобы кто-то вставал у неё на пути.

-Я не могу отплатить тебе за всё это, - говорит она мне, не решаясь протянуть руку и взять коробку, которую я ей протягиваю.

Я собирался отдать ей её так или иначе, даже если бы мне пришлось оставить её у входной двери после того, как она зайдёт внутрь. Это меньшее, что я мог сделать.

-Я не прошу тебя платить мне за это, считай, что это подарок... для Хармони.-Я использую имя её дочери как приманку и знаю, что это неправильно, знаю, что не должен этого делать, но ничего не могу с собой поделать.

Она смотрит на меня, но не произносит ни слова, плотно сжав губы, берет коробку с тортом в руки и открывает дверь, чтобы я мог выйти первым.

У меня было предчувствие, что это будет невероятно неловкое путешествие на машине. Я просто нутром это чуял.

Я всё испортил. Я всё разрушил. Если бы я не завёл её так далеко, то, может быть, у нас всё было бы хорошо. Если бы я не заставил её говорить или не умолял её встретиться со мной, чтобы мы могли поговорить как взрослые, то, может быть, мы не оказались бы в таком затруднительном положении.

Всё это было беспорядочно, и беспорядочно было ещё до того, как началось. Я должен был догадаться с того момента, как подслушал ее разговор с Оуэном в ночь свадьбы. По правде говоря, я понятия не имел, что делаю, понятия не имел, во что ввязываюсь, и понятия не имел, чего на самом деле хочет Лана, потому что я уверен, что мы оба хотим совершенно разных вещей.

Она хочет забыть обо мне, а я хочу просыпаться рядом с ней. Это были две совершенно разные вещи, и я не думаю, что можно найти золотую середину, которая устроит нас обоих.

Я слишком далеко зашёл в своих мыслях о ней. Я слишком часто мечтал о том, чтобы проснуться рядом с ней, и не в сексуальном смысле. В смысле, полном любви, и я думаю, что именно это начинало меня немного пугать.

Я полностью влюбился в её образ в своей голове. Я влюбился в то, что мечтал о ней и представлял, как она держит меня за руку. В моей голове она уже практически была моей женой, и тогда я понял, что мне нужна серьёзная помощь. Разве это нормально?

Я обрекал себя на провал, вот что я делал. Я всё испортил ещё до того, как всё началось.

Я слишком много думал, и это могло привести только к слезам.

Это казалось судьбой, но возможно я просто заблуждался. Возможно мне надо было избавиться от этой привычки.

Боюсь, я уже слишком глубоко увяз, чтобы отпустить ее. Я вцепился в нее как пиявка.

Это могло навлечь на нас обоих неприятности.