Какова его сущность?
Копьё летело быстро — неуловимо для меня. Я не успел увернуться. Оно пронзило моё плечо, словно клыки волка (狼, okami), впиваясь в плоть.
Боль мгновенно, как удар молнии (稲妻, inazuma), сжала каждый нерв. Я попытался двинуть рукой, но внезапный поток боли заставил меня остановиться, едва не вскрикнув. Кровь (血, chi) сочилась из раны густыми тёплыми ручьями, словно тёплый дождь, пропитывая мою одежду. Она медленно скользила по коже, оставляя за собой жгучий след.
В этот миг я ощутил новое, странное чувство: биение сердца, ритм которого вибрировал через моё тело. Казалось, что каждая пульсация отдавалась волной по жилам, пронизывая насквозь.
В голове всплыло предупреждение:
— Осторожно! Вас поглощает магия крови (血の魔法, chi no mahō). Каждая секунда жизни врага, нанесшего рану, лишает вас эмоций!
Нет! Я не могу потерять их. Эти эмоции — моя связь с Анабель, Сашей, Уортоном... И Намэюки. Моя мечта, всё, чего я хотел... Без чувств всё это станет пустым эхом, мёртвым звуком!
Меня превалил приказ:
— "包囲しろ!" (Houishiro! — Окружите его!) — зарычал вожак Инугами, его голос был грубым, будто камни, стирающиеся в пыль под тяжестью. — Не дайте ему уйти! Хватайте его за горло, как волк хватает оленя!
— Не упустите его, — добавил предводитель Оками. Его глаза горели холодным светом, как у хищника в ночи. — Он ранен, он наш!
Услышав голос, я судорожно попытался взмахнуть крыльями, но кровь делала их тяжелее, а земля подо мной закипала движением. Стаи Инугами и Оками, как хищные звери (獣, kemono), срывались с места, забираясь на деревья, заставляя оранжевые крылья падать на землю, и рвали когтями серую кору ясеня. Их шаги были быстрыми, как у охотничьих волков (狼, okami), они скользили по ветвям, перепрыгивая с дерева на дерево, словно тени. Я слышал, как их когти вгрызались в стволы, и скрежет деревьев отдавался в воздухе. Они продолжали настигать меня, поднимаясь всё выше.
И вдруг голос — мягкий, как шелковый ветер (絹風, kinukaze), прошептал откуда-то сбоку:
— Милий, зачем тебе продолжать это мучение? — тихо, почти сладко, произнесла Хулидзин, её голос был мягче шелка и сладок, как мёд. — Ты уже ранен, твоя кровь течёт ручьями... Разве тебе не жаль себя? Просто сдайся... Я остановлю этот ужас, ты найдёшь покой.
Я увидел, как Хулидзин начал меняться. Его тело росло, почти как дерево, чьи корни тянутся вглубь земли. Каждый вздох становился рывком, как у волка (狼, okami) перед прыжком. Шипы, острые, как когти тигра (虎, tora), вырывались из его кожи, и кровь стекала по ним, подобно реке, заливая землю алым.
Его тёмно-алые глаза вспыхнули огнём, и на лице появилась ужасающая, звериная улыбка. Он опустился на землю, и с каждым шагом приближался к стае, его когти мелькали, похожие на молнии. Первый удар — прямой выпад когтями, он пронзающий, быстрый, как у змеи (蛇, hebi), вонзающие свои клыки в жертву. Волк взвизгнул, его тело упало. Ещё один удар — резкий разворот и боковая атака, как движения в балете, коготь разрезал плоть, разбрасывая органы вокруг, как листья осеннего леса. Волки скулили, их глаза светились в ночи голубым и красным оттенками, как звёзды, затянутые красной луной, которая освещала всё вокруг красными лучами.
Я невольно вскрикнула:
— 何が起こっている？(Nani ga okotte iru? — Что происходит?)
Казалось, сам мир подчинился ему, наполнив его яростью, заставив неистовствовать.
Он не останавливался. Я побежала, но тела мёртвых волков преграждали путь, их кровь перекрашивала мою одежду в алый цвет, как кровь спелого яблока. Его шаги были, как удары сердца, гулкие и неумолимые.
Кровь текла к нему. Потоки, похожие на змей, вползали на его тело, сливаясь с его плотью. Я видела, как раны на его теле начинали закрываться сами по себе, словно магия крови поглощала жизнь его врагов и передавала её ему. Его тело пульсировало новой силой.
— やめてください！(Yamete kudasai! — Остановись!) — крикнула я, но мой голос утонул в хаосе битвы.
Я стояла в тени, наблюдая за Шисуи, поглощённым яростью. Его тело превращалось в чудовище, покрытое кровью врагов. Каждый убитый приносил ему не только силу, но и воспоминания. Я чувствовала, как он теряет себя, и моя злость росла.
— Шисуи, остановись! — закричала я, пробиваясь сквозь глухую стену ярости. — Ты убиваешь невинных! Не позволяй себе стать монстром! Мой голос звучал, как стальной клинок, пробивающий тьму.
— Не указывай мне, что делать! — прорычал он басистым и низким голосом, как падение тысячи булыжников на землю, вызывая сильное землетрясение. Я знала, что если не остановлю его сейчас, он потеряет всё.
— Ты не понимаешь, к чему это приведёт! — добавила я, сжимая кулаки. — Каждая капля крови, пролитая тобой, уносит частичку твоей души! Я чувствовала, как ярость захлёстывает меня, и с каждым словом становилось всё труднее сдерживаться.
— Только если ты сможешь остановить меня, — шипел он, злобно усмехаясь. — Я стану сильнее, чем когда-либо!
В это время Инугами и Оками с тревогой переглянулись.
— Мы не можем позволить ему продолжить, — произнёс Инугами, его голос был наполнен решимостью. — Если он не остановится, он поглотит всё вокруг!
Оками кивнул, его глаза искрились от напряжения.
— Нужно использовать камень запечатывания, — сказал он, поднимая древний артефакт. Он имел форму кривого квадрата, с фиолетовыми и розовыми линиями, которые вспыхивали в такт его морганиям.
— Он должен создать область сдерживания!
— Мы не можем рисковать, — добавил Инугами, и в его голосе звучала тревога. — Если он станет слишком сильным, у нас не будет шансов.
Инугами закричал заклинание:
— 封印石! (Hōin seki, запечатывания).
Сразу закричал Оками:
— Цепи пленения (鎖の束縛, Kusari no sokubaku).
Камень засиял настолько ярко, что заставил Шисуи поднять руки, чтобы не ослепнуть. Он взревел, чувствуя, как теряет силу, следом цепи обвили его, как удар, готовый к нападению. Он отчайно барахтался, заставляя их впиваться в свою кожу, оставляя следы, словно ядовитые шипы.
— Шисуи, ты должен остановиться! — закричала я, наблюдая, как его тело искажается под давлением магии. Его глаза сверкали яростью, но в них виднелась тень страха. — Это не твой путь!
Вот исправленный текст:
---
Голос Хулицзин, как ласковый ветер, проникает в моё сознание. — Голос разума (理性の声, Risei no koe). Я слышу его, точно далеко раздающийся колокол. Он касается моего сердца, наполняя его теплом и светом, которые пробуждают во мне надежду. В этой неразберихе битвы, среди криков и запаха крови, её слова звучат как мантра, отгоняющая тьму.
— Шисуи! Вспомни, кто ты! — её голос словно светлый луч, проникает в мою душу.
Я закрываю глаза, глухо стучащее сердце стараюсь сосредоточиться на её голосе. — Каждая капля крови — это не просто разрушение — а возможность понять.
Поглощённая кровь врагов кипит в моей крови, как раскалённая лава.
Вспоминая о своих близких, я чувствую, как в сердце вспыхивает искра. Моменты счастья, тёплые улыбки — они дарят мне силу. Как светлячки в темноте, они освещают тёмный путь.
Я открываю глаза, полные решимости.
— Я не сдамся! — рычу, ощущая, как ярость, переполняющая меня, становится не слепой, а целеустремлённой.