22 шум, всколыхнувший общественность
Шесть шрамов на душе
22. Шум, всколыхнувший общественность
— Никуда не выходи и никому не открывай, — строго наказал Натаниэль, на ходу надевая кофту и обувая кроссовки. — О патруле забудь на ближайшие пару дней. Ни о чем даже не думай лишний раз до моего возвращения, — с этими словами он захлопнул входную дверь и, перепрыгивая через ступеньку (чертов лифт, вечно занят!), принялся спускаться по лестнице. Нат понимал, что оставлять Маринетт одну сейчас — идея не самая лучшая. Даже если не брать в расчет ее состояние, из-за того, что показали в новостях, в первую очередь достанется даже не Нуару — ей. Вот только оставаясь в квартире, он бы вряд ли смог чем-либо помочь, а действовать необходимо было срочно.
И так упустил много времени, слишком поздно прочитав письмо Хлои. Поймать такси удалось с первой попытки. Назвав водителю адрес, Натаниэль написал Буржуа сообщение о том, что видел трансляцию и уже думает над тем, что делать. Конечно, можно было, перевоплотившись в Бражника, направиться к ней, чтобы разработать совместный план, используя связи ее отца. Тем более, что Нууру недавно проснулся и был способен трансформировать хозяина… Но, с другой стороны, силы квами следовало приберечь на будущее (кто знает, как обернется вся эта ситуация?), да и имя мэра Парижа от появления этих фотографий на телевидении, увы, не спасло. А вот навестить одного человека, до которого Куртцберг безрезультатно пытался дозвониться, как только увидел выпуск новостей, не помешало бы. Но всю дорогу из телефона раздавалось раздражающе-механическое «аппарат абонента выключен», а из-за закрытой двери, в которую, прибыв на место, Натаниэль стучал и звонил на протяжении нескольких минут, — тишина. Несмотря на то, что никто не открывал, Нат был абсолютно уверен, что хозяин квартиры в данный момент дома. Что и подтвердилось, как только Нууру, просочившись внутрь, отпер замок.
Оттолкнула. Адриан ведь знал, что Маринетт его оттолкнет. Что не примет чувства. Не ответит на любовь. Он ведь решил для себя, что просто быть рядом с ней ему достаточно. А что в итоге? Не сдержался, поддался моменту, рискнул поцеловать. Мало было того украденного у нее спящей поцелуя? Захотелось прикоснуться не ко лбу, к губам? Решил, что раз Принцесса позволила себя обнять, не убрала его руку, когда он гладил ее по спине, то и поцеловать разрешит? Наивный дурак. Не смог сохранить свои чувства в секрете, объясниться, а потом дал сбежать. Может быть, стоило помчаться за ней? Или попытаться удержать хотя бы на минуту, чтобы убедить ее в том, что больше он никогда не будет так делать, что не доставит своей любовью проблем, лишь бы Маринетт позволила быть рядом с ней. Вот только страх, что Леди не позволит, был настолько силен, что сковал все тело и не дал Адриану последовать за ней. Он ведь когда-то нравился Принцессе. Она говорила, что не относится к нему хуже из-за того, что он сын Бражника. Так почему ее чувства остыли? Почему Маринетт не стала даже слушать о том, что Адриан любит ее? Что еще он сделал не так, кроме того, что родился в семье Габриеля Агреста?! — А может… — шатающейся походкой Адриан подошел к зеркалу. — Я нравился ей как модель? Рука непроизвольно потянулась к шрамам. Тремя пальцами он провел сверху вниз, пересекая левую бровь, веко и остановившись на щеке. Как просто. Если Адриан разонравился Маринетт из-за того, что больше не обладал модельной внешностью, то он сделает пластическую операцию, удалит шрамы и… И ничего не изменится. Горько усмехнувшись, Адриан стукнул кулаком по стене. Его Леди не из тех, кто судит людей по внешнему виду. Может, когда-то «милое личико» и добавляло ему несколько очков, но сейчас Маринетт отказала ему не из-за шрамов. — Но из-за чего? — прошептал он, прислонившись спиной к стене. — Пойди и спроси, — проворчал Плагг, разрывавшийся между сочувствием к подопечному и желанием стукнуть его чем-нибудь, чтобы так себя не накручивал. Адриан промолчал. Еще утром он тешил себя надеждой, что без маски у него есть крохотный шанс на взаимность с Принцессой, отчего и боялся раскрыться ей. И эту надежду он утратил по своей же вине. Протяжно проскулив, он осел на пол. Теперь Адриан не смел показаться на глаза любимой не только в обличье Кота.
Адриан сидел на полу, опустив голову и никак не реагируя на вошедшего. В точности как Маринетт несколько часов назад. Вот только за это время она успела поспать, проснуться и даже чуть-чуть успокоиться, а Агрест… — Он такой с тех пор, как Маринетт ушла? — спросил Нат, обратившись к черному квами, который лишь развел лапками, показывая, что не смог ничем помочь своему хозяину. Адриан слишком глубоко ушел в себя, пытаясь понять, почему Принцесса ему отказала, чем он так плох и можно ли исправить допущенную ошибку. Все остальное его совершенно не волновало. Рассказывать Агресту, находящемуся в таком состоянии, о том, что Маринетт почти осознала, что он Кот Нуар, Натаниэль не рискнул, побоявшись, что не сможет убедить Адриана в том, что проблема не в нем и его маске. Все-таки об этом ему должна сказать сама Маринетт, но ей нужно было время, чтобы признать правду. Но сначала необходимо разобраться с кознями Руссо. А вот для этого требовалось привести Адриана хотя бы в некое подобие адекватного состояния. На фотографиях спящую Маринетт держал именно Кот Нуар, а значит, его в первую очередь все и касалось. К тому же Куртцберг не был уверен, что сможет справиться своими силами или силами Хлои. В это время Маринетт лучше было не выходить из дома, а Ледибаг — держаться от всего в стороне, чтобы не запятнать и без того шаткую репутацию. Да и следить за тем, чтобы герои были в порядке, все же входило в обязанности Хранителя Камней Чудес, коим Натаниэль и являлся. И способ хотя бы временно заставить Агреста взять себя в руки он знал. — У Маринетт серьезные проблемы, — без лишних прелюдий сообщил Нат.
Маринетт догадывалась, что это лишь вопрос времени, когда в девушке, которую Нуар нес на руках, опознают ту «сумасшедшую», что каждый раз фанатично отмывала его памятник, но не предполагала, что это произойдет так скоро. А именно, что уже через пятнадцать минут после окончания эфира на пороге квартиры будет стоять Жан Дефо. И ведь Натаниэль предупреждал, чтобы она никому не открывала дверь!
Но нет, подумала, что это Нат за чем-то вернулся, не посмотрела в глазок и обнаружила перед собой раздражающего представителя муниципального округа. Будто ей было мало его общества всякий раз, когда она отчищала памятник напарнику! — Это правда?! — взволнованно выпалил Жан, не удосужившись даже поздороваться. — Мадемуазель Дюпен-Чен, это ведь вы были на тех фотографиях? — С каких пор подобные вещи входят в вашу компетенцию? К благоустройству округа это не имеет никакого отношения, — холодно ответила Маринетт, мысленно отметив, что выглядел месье Дефо в данный момент весьма необычно. Вечно прилизанные волосы чиновника были растрепаны, вместо делового костюма на нем были надеты обычный джемпер и джинсы, да и на лице у него было не застывшее надменное выражение, а какая-то непонятная смесь эмоций. Словно совсем другой человек. — Что вас связывает с этим преступником? — вот только этот вопрос доказывал, что перед Маринетт стоял именно Жан Дефо, а не его брат-близнец. — Кот Нуар герой, он меня спас, — ответила девушка, скрестив руки на груди. — Спас? — недоверчиво переспросил мужчина. — Вы в этом уверены? Маринетт поперхнулась воздухом. Она уже открыла было рот, чтобы выдать гневную тираду о том, что если бы не Нуар, то ее бы сейчас здесь не было, но месье Дефо ее опередил. — Расскажите, как это произошло, — потребовал он, переступая порог и заходя в квартиру. — Что с вами случилось? Сейчас вы в порядке? Кот Нуар не причинил вам вреда? Вы общались после этого? Что он сказал? — Я не разрешала вам проходить, — процедила Маринетт, жалея, что сразу не захлопнула дверь перед носом Дефо. Черт возьми, да он был дотошнее любого журналиста! — Какое вам вообще дело до всего этого?! — Я представитель муниципального округа и… — По вопросам благоустройства, — напомнила девушка. — Не врите, месье Дефо. С вашей работой это никак не связано. И либо вы сейчас уходите, либо называете вескую причину для продолжения разговора.
Несмотря на то, что лица девушки на снимках не было видно, Алья была абсолютно уверена в том, что на руках Кот Нуар нес именно ее подругу, поэтому как только увидела фотографии, сразу же принялась звонить Маринетт. Но, увы, сначала ее телефон был занят, а потом и вовсе отключен. Она резко вскочила с дивана, накинула на плечи куртку, взяла с полочки ключи от квартиры и… застыла на месте. «Зло вернулось в Париж» — крупными буквами было написано на экране. Но точно ли «зло»? Ведь Маринетт таковым Кота не считала. И «вернулось» ли? Быть может, Нуар никуда не исчезал? Могла ли она поддерживать с ним связь все это время? И почему Кот нес ее на руках? Это совершенно не выглядело как акт злодейства — слишком бережно он ее держал. Алья собиралась сломя голову мчаться к подруге, чтобы помочь, поддержать, узнать, что случилось. Вот только станет ли Маринетт делиться с ней правдой? Ведь за столько лет она так и не дала понять, почему выбрала сторону Кота Нуара. Быть может, ей и сейчас поддержка подруги не требовалась? Но и сидеть в стороне Алья не собиралась. Даже если Маринетт отдалилась и перестала делиться с ней своими проблемами, Алья все равно считала ее своей лучшей подругой. А еще она прекрасно понимала, насколько серьезные последствия могут повлечь за собой эти фотографии. «Удобство ведения совместного бизнеса», «Самостоятельная жизнь», «Нужно больше места для хранения вещей», — какие бы отговорки Маринетт ни использовала, чтобы убедить родителей одобрить переезд на съемную квартиру, настоящую причину Алья знала, даже если она никогда не была озвучена. Маринетт волновалась, что ее нежелание признавать Нуара злодеем принесет проблемы родителям. Ведь до тех пор, пока девушка не переехала, обливали краской и закидывали яйцами не только памятник героям Парижа, но и витрины пекарни «TS». Да, если Алья сейчас направится к самой Маринетт, та наверняка опять не станет ничего рассказывать, не давая и шанса помочь. Но Сезер точно знала: помощь сейчас может потребоваться мадам Чен и месье Дюпену, а навестить их дочь не рискнет, побоявшись поставить под угрозу и навлечь гнев общественности. В таком случае, именно к ним и направится Алья.
Узнав о том, что произошло, Адриан крепко стиснул зубы. Попасться городским камерам видеонаблюдения, да еще и с Маринетт на руках! Кот успешно избегал их долгое время, но в тот день был слишком обеспокоен состоянием любимой, поэтому ослабил бдительность. Черт возьми, именно его неосторожность привела ко всему этому, но времени заниматься самобичеванием сейчас не было. Сначала необходимо было решить, что делать во всей этой ситуации. Ведь основной удар общественность нанесет не по Нуару, шкуру и кости которого как только ни перемывали за последние шесть лет, а по Маринетт. И этот процесс уже начался. Складывалось впечатление, что новость о возвращении Кота всколыхнула всю Францию. Еще часа не прошло с телеэфира, а в сети уже появились посты, где пользователи распознали в девушке, которую Кот нес на руках, ту, что следила за чистотой его памятника. И если сначала были те, кто сочувствовал девушке, которую «похитил» злодей, то сейчас большую часть составляли негативные комментарии, обвинения в сговоре с преступником и пожелания испытать на себе его «Катаклизм». А некоторые крайне нелестно отзывались и о Ледибаг, ставя ей в упрек то, что она до сих пор не поймала бывшего напарника и не отправила его за решетку. — Хочется верить, что вся эта шумиха через некоторое время уляжется, — произнес Натаниэль, вращая в пальцах карандаш. — Что нужно лишь переждать, пока не появится новая сенсация, но я не думаю, что все так просто. — Считаешь, что это все только начало? — уточнил Адриан. — Возможно, — кивнул Куртцберг. — Скорее всего, фотографии и твое возвращение послужило толчком, просто ускорив события. Руссо уже долгое время агитирует за принятие закона о регистрации героев — не удивлюсь, если его теперь примут в кратчайшие сроки.
— И после отказа снимать маски вас объявят злом вслед за мной. — Проблема в том, что на стороне Руссо хотя и меньшая часть парижан, кричат они громче, — заметил Нат, неосознанно нарисовав в углу блокнота рупор. — Большинство же предпочитает отмалчиваться и чтобы их спасали. Нам же нужно наделать не меньше шума, чтобы настроить людей против принятия закона. — С этим может помочь Алья, — задумался Адриан. — Все-таки «Ледиблог» остается самым большим ресурсом, посвященным героям. Осталось придумать, как защитить от всего этого Маринетт. — Пока я ехал сюда, написал Хлое, она предложила тайно разместить Маринетт в отеле, чтобы укрыть от прессы. Еще я составил список тех, кто может нам помочь. Натаниэль протянул Адриану блокнот, который тот сразу же принялся изучать. Фамилий было не так много, всего около пятидесяти. Большую часть этих людей Агрест не знал, но попадались и знакомые, и даже весьма известные люди. Напротив некоторых имен стояли пометки, означавшие, насколько они готовы доверить Бражнику контроль над своим телом в случае акуманизации. Так, Джаггед Стоун был согласен лишь превратиться, а рядом с именем Сабрины Ренкомпри было написано «полный контроль».
Пекарня была закрыта. Это было разумным шагом, учитывая тот факт, что ни для кого не являлось секретом, чьей дочерью была девушка, запечатленная на снимке вместе со злодеем. Вот только причина закрытия была другой: родители были слишком обеспокоены произошедшим, чтобы работать. Да, Маринетт позвонила им сразу же, как только увидела фотографии (именно поэтому ее телефон был все время занят), и сказала, что с ней все в порядке, что Нуар спас ее от грабителя, отнес домой и больше она его не видела. Но мадам Чен и месье Дюпен переживали вовсе не из-за Кота, поскольку верили в слова дочери о том, что он не злодей. Куда больше их волновало то, как Маринетт снова справится с давлением прессы. Алья изо всех сил пыталась их убедить в том, что их девочке ничего не грозит, что нужно лишь перетерпеть немного, а потом — бац! — какая-нибудь знаменитость подаст на развод, и все внимание общественности переключится на нее. Она говорила со знанием дела, приводила множество примеров из журналистской практики, вот только сама не верила своим словам. Да, в любой другой ситуации все пошло бы по такому сценарию, но чутье подсказывало: Карл Руссо не даст этим событиям так просто утихнуть, ведь его трудами убийство Габриеля Агреста обсуждалось в СМИ даже спустя шесть лет. Но и Алья Сезер не позволит обидеть свою лучшую подругу. Кот Нуар спас Маринетт от грабителя? Что ж, пришла пора «Ледиблогу» пополниться новой статьей.
На протяжении нескольких часов Агрест и Куртцберг обсуждали, что делать, но в итоге все равно остановились на том, к чему пришли в самом начале. Маринетт следует укрыться в отеле, не выходить на патрули и пережидать, пока основной шум не утихнет. Адриану же лучше пока к ней не приближаться ни в облике Нуара, чтобы еще больше не провоцировать СМИ, ни без маски, чтобы не привлекать внимания к своей гражданской личности. Все-таки он представлял собой некий козырь, ведь не только являлся сыном человека, которого убил Кот, но и именно его шрамы послужили доказательством того, что исповедь злодея-Нуара правдива. Нет, опровергать ту историю никто не собирался — слишком поздно, им никто не поверит — но пойти на новую ложь, зависящую от обстоятельств, Адриан был готов. Знать бы только, каким будет следующий шаг Руссо. Но чем больше Адриан думал об этом, тем больше вопросов у него возникало. Чего вообще добивается этот журналист? Искренне верит в то, что герои представляют опасность для парижан? Маловероятно. Уж больно изощренно он извращает некоторые факты. Любит быть в центре внимания и пытается его привлечь таким образом?