30
Лалиса
Когда родители ушли, мне потребовалось время, чтобы собраться.
Слова мамы крутились в голове. Она хотела, чтобы я была счастлива. Я никогда в этом не сомневалась, даже когда мама и папа много лет назад пообещали меня Сехуну.
Буду ли я счастлива с ним?
Возможно.
Наверное, я могла бы стать счастливой с Сехуном, если бы смогла сдерживать эмоции и чувства, когда спала с Чонгуком. Как же глупо получилось.
Забыть Чонгука? Сложно представить себе подобное. Вероятно, воспоминания со временем померкнут. Или будут лишь усиливаться от разочарования жизни с Сехуном.
- Возьми себя в руки, - прорычала я.
Я делала это ради Синдиката и своей семьи.
Отменить свадьбу сейчас? Разразится грандиозный скандал. И как бы я объяснила свой поступок? Зачем я так долго ждала, чтобы передумать у алтаря?
Теперь пути назад нет.
Сделав глубокий вдох, заставила себя выйти из комнаты. Папа ждал меня в конце узкого коридора. Он улыбнулся, когда я приблизилась к нему.
Я поняла, что он гордится мной.
Но мне всю жизнь хотелось, чтобы отец гордился мной.
Я улыбнулась в ответ. Папа наклонился, чтобы поцеловать меня в висок.
- Ты великолепна, Лалиса. Если тебе когда-нибудь понадобится помощь, ты всегда можешь обратиться ко мне. Просто позвони.
Я усмехнулась.
- Вряд ли тебе стоит переживать о том, что Сехун будет вести себя непочтительно. Мы найдем взаимопонимание.
Брови папы сдвинулись.
- Полагаю, мама рассказала тебе, что я говорил ей то же самое перед нашей свадьбой.
- И у вас сработало.
- Да, - тихо согласился папа и внимательно осмотрел меня с головы до пят. - Готова? - спросил он.
Я быстро кивнула, прежде чем смелость покинула меня.
Папа протянул руку, и мы направились к широким двойным дверям.
В тот момент, когда мы прошли внутрь, я высоко подняла голову и улыбнулась. Ожидаемой нервозности не последовало. Как и трепета в животе. Я была спокойна, что пугало. Я чувствовала себя отстраненно, как будто не я выхожу замуж.
На лицах многих людей мелькнуло удивление по поводу моего фасона платья. Это был не классический дизайн, который многие ожидали. Миссис О выглядела оскорбленной, словно юбка невесты выше колен означала конец света.
Я испытала странное удовольствие.
Сехун был шикарен в своем темном костюме. Он спокойно улыбался. Невозможно было определить, как жених относится к моему наряду.
Парень стал не только выше и стройнее, но еще и научился скрывать эмоции. Он уже не был избалованным мальчиком, но и не был Чонгуком. Мои глаза быстро обшарили церковь, но разве Чонгук мог чудесным образом выйти из комы и приехать сюда?
И для чего, собственно? Он возненавидел бы каждый момент венчания, а мне бы хотелось, чтобы он прекратил глупую церемонию.
Я отбросила размышления о Чонгуке и сосредоточилась на Сехуне, когда подошла к алтарю. Папа передал меня жениху.
Сехун слегка сжал мою руку. Его прикосновения оказались мягче, чем у Чонгука. На пальцах не было мозолей от силовых тренировок и обращения с оружием.
Кроме того, прикосновения ощущались чем-то чуждым. Я сразу подумала о сегодняшней ночи, но мысль о том, что мне придется сблизиться с ним, заставила меня на мгновение запаниковать. Я постаралась выровнять дыхание.
- Ты выглядишь прекрасно, - одобрительно шепнул он.
- Спасибо. Ты тоже отлично выглядишь.
Мы повернулись к священнику, и я попыталась стряхнуть чувство дискомфорта, которое возникло за время нашего короткого разговора. Столь приятное общение на публике вполне может продолжиться и в интимной обстановке. Возможно, я сумею выдержать это год или два, но рано или поздно точно сойду с ума. Я обладала необузданным темпераментом, меня в принципе сложно приручить. Факт, который Чонгук любил во мне.
Сехун взглянул на меня, и я тотчас улыбнулась.
Беа поднесла нам подушечку с кольцами. Сестренка выглядела просто очаровательно: светлые волосы заплетены во французские косички, а платье мятного цвета было прелестным.
Священник посмотрел на меня своими старыми и мудрыми глазами, а потом указал на подушечку. Я взяла кольцо.
Когда Сехун сказал «да» громко и ясно, я напряглась, понимая, что теперь моя очередь. Я надела кольцо ему на палец, и холод пробежал по позвоночнику.
Я избегала его взгляда, не уверенная, что смогу продолжать лгать.
Затем я с трепетом наблюдала, как он поднимает мое обручальное кольцо с подушечки.
Священник кивнул и пристально посмотрел на меня.
- Вы, Лалиса Манобан, готовы взять О Сехуна в законные мужья?
Сехун опять улыбнулся. Он был хорошим. Милым. Амбициозным и умным.
Он был всем, чего мне хотелось. Я сглотнула. Я должна сказать «да».
Бросила взгляд на родителей. Я так их любила. Мне хотелось заставить их гордиться, но мне нужно было следовать своему сердцу.
Выражение лица папы изменилось, как будто он наконец-то узрел что-то на моем лице.
Боже. Сейчас начнется скандал года.
Понимающий мамин взгляд был прикован ко мне.
Сила родителей дала мне разрешение следовать своему сердцу, пока не стало слишком поздно.
Но внезапно в моей голове пронеслась еще одна мысль. Что, если Чонгук уже не хочет меня? Я долго водила его за нос.
А вдруг он никогда не очнется?
Нет, ничего теперь не имело значения. Я не любила Сехуна и никогда не полюблю.
Я не смогу жить без любви.
Священник повторил вопрос, в его голосе прозвучало нетерпение.
Я открыла рот, чтобы сказать «нет».
- Она не согласна, - проговорила мама в тот же момент, и ее ясный голос эхом разнесся по церкви.