Причины для отказа

То, что встретиться лично с Сэки Цубаки, без помощи Шиничиро, окажется не просто сложно, а невозможно, его друзья и младшая часть семьи Сано, поняли спустя полторы недели, после их первого свидания. Сперва они хотели подкараулить её в магазине Шиничиро, но он сказал, что поздно, Цубаки забегала ещё полчаса назад. Благодаря Эмме они знали, где Сэки учится, но каждый раз девушка пролетала мимо с первой космической скоростью, даже не сразу удавалось понять, что это была именно она. А когда хотели узнать, где она живёт, то Цубаки так петляла дворами, что спустя пять минут, они полностью теряли её след. В итоге, они пришли к выводу, что Шиничиро, сливает Сэки информацию и припёрли того к стенке.

Оказалось, Сано не был ни сном, ни духом, о том, что его близкие пытаются встретиться с Цубаки. Правда, стоило ему выпытать у них обо всём, что произошло за эти полторы недели, как все, кто был старше восемнадцати, оказались побиты грязной тряпкой, об которую Шиничиро вытирал руки от машинного масла. В качестве дополнительного наказания, отмывались потом своими силами, так как Сано чистящее средство зажал, исключительно в воспитательных целях. У младших же было достаточно с грозным видом спросить об оценках в дневниках и всей сделанной домашней работе – раз у них есть время выискивать человека – как они с самым безучастным видом (сбежали) ушли домой, оставив старших подельников на растерзание раздражённому брату.

Именно это рассказывал Цубаки сейчас Шиничиро, пока они сидели за столиком в баре. Сегодня Сэки, как и обещала, повела его на второе свидание, местом которого выбрала парк аттракционов, о чём ни разу не пожалела. Кажется за этот день, она перевыполнила месячный план по смеху, потому что не было ни малейшего шанса на сопротивление, если Сано поставил своей целью кого-то развеселить. Посещены были все аттракционы, на которые их только пустили – нечего было кому-то падать в чан с Растишкой в детстве. От американских горок, где органы старательно пытались поменяться местами, но они оба кайфовали от скорости, до комнаты страха, где даже Цубаки, которая предчувствовала, когда выскочит очередная жуткая хрень, визжала во всю глотку – исключительно за компанию с Шиничиро. Встретив закат на колесе обозрения, перед этим отстояв огромную очередь, Сэки видя чуть усталое, но довольное состояние Сано, предложила зайти в знакомый бар. О том, что бармен и часть посетителей поздоровались с ней по имени, спросили, где Сэцу потеряла и не налить ли как обычно, лучше умолчать.

– Что ж, теперь у всех ситуаций есть хоть какая-то логика, – Цубаки нервно хихикнула и отпила немного коктейля[1].

– Ещё раз извини за это, – Шиничиро потёр пальцами лоб. – Они просто...

– Я не злюсь ни на них, ни на тебя. Они просто волнуются, вот и всё, – Сэки беспечно пожала плечами. – Но им стоило бы чуть больше тебе доверять.

– Они и доверяли, – усмехнулся Шиничиро. – Первые пять раз, – он сделал один большой глоток колы[2].

– В смысле? – Цубаки в недоумении склонила голову на бок.

Сано же смотрел в стакан, чуть качая его в руках, будто искал там смысл жизни или мысленно спрашивал «Рассказывать или нет?». Сэки его не торопила. Поставив локти на стол, она положила подбородок на скрещённые пальцы, с любопытством глядя на Шиничиро, в ожидании его решения. Наконец, придя к какому-то выводу, Сано тяжело выдохнул, отведя взгляд в строну, и потёр ладонью шею.

– Мне отказывали двадцать раз.

Прошло пару секунд, а Цубаки так ничего и не ответила. Не выдержав молчания, Шиничиро посмотрел на Сэки. С выражением полного недоумения на лице, она часто моргала и то и дело открывала и закрывала рот. Откинувшись на спинку стула, Цубаки в задумчивости приложила пальцы к подбородку, пристально уставившись на Шиничиро. А она и подзабыла, что что-то такое мелькало среди официальной информации о нём. Теперь у неё есть возможность (выпытать) выяснить всё напрямую...

– Ты убил человека? – Цубаки вопросительно приподняла бровь.

– Что? – сперва не понял Сано. – Нет! – он уставился на неё глазами по пять йен.

– Торгуешь наркотой? – продолжила допытываться Сэки.

– Нет! – на лице Сано можно было прочитать волну возмущения.

– Занимаешься работорговлей? Случаи изнасилования? – Цубаки окинула Шиничиро взглядом сверху-вниз. – Хотя не, это уже вообще из ряда фантастики. Может, бьёшь женщин и детей? Или утверждаешься за счёт слабых? Или сталкер?

– НЕТ! Что вообще за...

– Тогда я не понимаю, – Сэки опустила корпус вперёд, вновь опираясь локтями о стол. – Какие ещё могут быть причины тебе отказать?

Цубаки усмехнулась, глядя на Шиничиро, у которого, кажется, что в голове, что на лице было написано огромными красными буквами «ERROR». Она подхватила ноготками веточку мяты из мохито[3] и стала грызть за короткий стебелёк, оставив листья снаружи губ.

– Так, попробуем разобраться, – Цубаки потёрла точку между бровей. – Сразу отметаем тех, кому нравятся парни другого типажа, занятых девушек, лесбиянок и тех, кому просто не нужны отношения. Сколько осталось?

– Четырнадцать, наверное, – спустя некоторое время буркнул Шиничиро, видимо, решив не стоять на пути её любопытства.

– Мда, – Сэки перекатила веточку мяты из одного уголка губ в другой. – Бля, тогда тем более не понимаю.

– Ну, кому-то не нравилось волнение моей семьи, о котором ты уже прекрасно знаешь.

Цубаки кивнула, соглашаясь. Это у неё была сверхъестественная тату, которая всё это время подсказывала, что никакой опасности нет, и с ней просто очень сильно хотят поговорить. А простых девушек подобная слежка действительно могла чертовски напугать. Сэки это ещё в первые дни поняла и потому решила заставить этих горе-сталкеров побегать за ней по всему городу. Исключительно в воспитательных целях.

– Кто-то нос воротил от подкатов, – Цубаки почти видела, как над головой Шиничиро собирается мелкая тёмная тучка уныния, а потому решила чуть перевести разговор.

– Подкаты – это дело спорное. С ними, как и с флиртом, очень важна подача. Многое решает окружение, манера держаться, голос и так далее, – она чуть повертела кистью руки. – У тебя очень и очень хорошо получается Шиничиро-сан! – Цубаки ободряюще ему улыбнулась. – Не вульгарно, а... мило и забавно, что ли? – Сэки отвела взгляд в сторону, почувствовав, как теплеют кончики ушей. Она нервно теребила мяту между подушечками указательного и большого пальцев.

– Если они тебе так нравятся, могу, хоть каждый день говорить, – вновь посмотрев на Сано, она увидела, как его рот расплывается в самодовольной улыбке, а в глазах пляшут лукавые огоньки.

Видимо его настрой оказался заразным, а может ей в голову чуть вдарил алкоголь, потому что озорной оскал обнажил клыки Цубаки и оперевшись о стол куда сильнее, она приблизилась почти вплотную к лицу Шиничиро.

– А подкатов-то хватит? – громко прошептала Сэки, едва ли не в самые губы Сано, нагло заигрывая.

Шиничиро сперва удивился, но потом, хитро прищурившись, не отстраняясь, ни на сантиметр, таким же громким шёпотом ответил.

– Всегда можно придумать новые, – он пожал плечами, не разрывая зрительный контакт. – Но я итак знаю их более чем достаточно.

– Хэ, какие громкие речи, – Цубаки отстранилась и сделала последний глоток закончившегося коктейля, вновь начиная пожёвывать мяту. – А может, я больше знаю?

– Э? Хочешь «сразиться» со мной? – Сано скопировал её игривый тон. – Цубаки-сан, я – профи! Разве дерётся мастер с простым человеком?

– Шиничиро-сан, так бы и сказал, что боишься проиграть, – Сэки насмешливо улыбнулась, чуть прикрыв рот ладонью.

– Какие правила? – помолчав пару секунд, ответил Сано.

– Играем до победного. Либо у кого-то закончатся идеи, либо удастся смутить или удивить противника. Говорим по очереди. Идёт? – Цубаки протянула ему ладонь.

– Идёт, – Шиничиро пожал ей руку, осторожно перехватил ладонь и невесомо поцеловал костяшки пальцев, держа с Сэки прямой зрительный контакт. – Извини, мне кажется, что-то попало тебе в глаз. Ах, нет, это же алмаз, глаза не могут так сиять!

– Неплохо, но недостаточно, – Цубаки легко рассмеялась, высвобождая свою руку. – Мой черёд. Ты не мог бы подсказать мне маршрут? Мне нужна самая короткая дорога к твоему сердцу, – Шиничиро важно кивнул, принимая ответ.

– Хорошо, но как насчёт, – он чуть кашлянул, прочистив горло. – Ты, как фотокамера, каждый раз, когда смотрю на тебя – я улыбаюсь, – и в подтверждение расплылся в широкой счастливой улыбке.

Они продолжали свою своеобразную дуэль, не особо обращая внимание на окружающих. Те люди, кто хоть как-то знал Сано, вовсю прислушивались, ведь эти двое очевидно на свидании, а значит, тотализатор вновь начинает свою работу. Некоторые, кто поставил на то, что на двадцатой попытке завести отношения основатель Чёрных Драконов не остановится, уже сорвали нехилый куш – слухи могут распространяться порой очень быстро. Те, кто знал Сано и участвовал в тотализаторе, подсели к тем, что поздоровались с Сэки, желая выяснить максимум информации, в попытке выбрать верную ставку. При этом прислушиваясь к разговору этих двоих, люди ловили себя на диком желании впечатать ладонь себе в лицо, не желая чувствовать стыд за чужие слова.

Пока кто-то строил схемы, как поднять побольше деньжат за счёт чужой личной жизни, Цубаки ждала подходящего момента. Сэки знала, что у Шиничиро запас подкатов больше её, но именно поэтому она и внесла условие про смущение или удивление. Благословенен пусть будет будущий Интернет. Может простых подкатов Цубаки и знает мало, но вот пошляцких. Их у неё хоть черпай и продавай. Но козырять ими всеми она не собирается, нужно просто дождаться нужного момента, когда Шиничиро начнёт думать, что почти победил...

– Ну, какой сейчас? Постарайся, предыдущий был совсем кривой, – Сано забавно сморщил нос.

– Да нормальный он! – Сэки постаралась изобразить максимальное волнение. – Ладно.

И тут же она прищурилась, губы расплылись в соблазнительной улыбке, а голос был тих и мягок, подобно бархату. Цубаки протянула руку к лицу Шиничиро, кончиками пальцев приподнимая подбородок, томно смотря в его гипнотизирующие чёрные глаза.

– Я конечно не свитер, но ты можешь меня связать, – тон её не оставлял сомнений, о каком связывании Сэки говорит.

– Э? – Сано уставился остекленевшим взглядом в пустоту, а щёки его тронул чуть заметный румянец.

– Yes! – Цубаки отпустила Шиничиро, победно вскидывая кулак. – Победа за мной!

– Эй, погоди! – очнулся, наконец, Сано. – Так не честно!

– Почему это? Всё по правилам! Это был подкат, а ты смутился и удивился. Я правил не нарушала! А возрастной ценз мы не обговаривали, – она усмехнулась, гордо вздёргивая нос.

Она победила!

***

Он проиграл.

Не то чтобы Шиничиро от этого сильно расстроился. Цубаки пошла к бару, взять себе что-то безалкогольное, прямо таки сияя от радости. Столь счастливое выражение лица, делало её ещё более очаровательной, но... Сано с силой потёр ладонью лицо, зажмурив глаза. Увиденное словно отпечаталось у него на обратной стороне век, заставляя щёки пылать.

Что же, чем дольше общаешься с человеком, тем больше его сторон открываешь. С первой встречи Шиничиро знал, что Цубаки может быть очень милой и очаровательной. В последующие, узнал, как забавно она может смущаться от даже простых знаков внимания, как обильно жестикулирует, когда эмоции переполняют её и как по-простому она относится к жизни, можно сказать, даже философски. Это очевидно, что у неё есть и такая сторона.

Вот только логические размышления нихуя не помогали прогнать из головы образ Цубаки связанную алыми верёвками в технике шибари[4], в полумраке, на его кровати, выгибающую спину от... Так! Стоп! Хватит! Не сейчас. Он в баре чёрт подери, а не дома. Шиничиро глубоко дышал носом, пытаясь успокоить чуть быстрее забившееся сердце. Дико захотелось покурить. Что он собственно и сделал, перекинув руку через спинку стула.

Как она это делает?! Вот кажется ему в один момент, что всё, он понял, что Цубаки за человек, а потом Сэки выдаёт что-то эдакое. Да даже знакомство у них выдалось эффектным! А потом, ответный флирт, номер телефона, побег от патрульных на фестивале, пофигистичное отношение к закидонам его близких, что уж говорить про то, что её здесь узнали?

Вообще, когда они только вошли в хорошо ему известный бар, Шиничиро подумал, что его удар хватит. Слишком много знакомых лиц на квадратный метр. Благо, что одного грозного взгляда хватило, чтоб они не отсвечивали и не напугали Цубаки. Зато Курода[5] знал её лично, и это уже насторожило Шиничиро. Была ли в курсе Сэки, что жаловалась на вредную подругу одному из самых известных информаторов Токио? Судя по её рассказу об их знакомстве – нет. Они с подругой выпивали тут за успешное поступление Цубаки, когда какой-то посетитель устроил пьяный дебош. Пока остальные пытались его утихомирить, Сэки умудрилась поймать летевшую Курода в голову бутылку. Ну, по крайней мере, спасённое здоровье хоть немного могло объяснить, почему бармен, который принципиально не запоминал, как зовут человека, если он не был ему интересен или полезен, звал Цубаки по имени. Нужно будет быть настороже, неизвестно, какой природы был интерес Минато. Непонятно, какими методами он пользовался, но заманить девушку в свои сети, для него как нехуй делать. Такого бабника ещё стоило поискать.

– Итак, теперь можно обсудить мой приз, – Сэки поставила на стол стакан с чем-то ядрёно-малинового цвета с кучей льда, и уселась на стул. Но стоило ей перевести взгляд на Сано, как её глаза в удивлении расширились.

– Какой приз? – не понял Шиничиро, выдыхая струю дыма в воздух. – Не мешает? – он приподнял руку, показывая на сигарету.

– Нет. Совершенно точно, нет, – проговорила Сэки скороговоркой, на пару тонов выше своего обычного голоса, часто моргая. Прокашлявшись, она уже нормально продолжила. – Я ведь выиграла. А победителю полагается награда, – она лукаво улыбнулась, обнажая клыки. Правильно он в первую встречу подумал – лиса или кошка!

Скорчив недовольную мину, Шиничиро был вынужден согласиться. За победу полагается приз.

– И чего же коварная нимфа желает? – Сано поднёс сигарету к губам, делая затяжку и замечая, как Цубаки снова застыла.

– Я хочу...

Её прервала знакомая трель телефона. Сэки прикрыла глаза, давя кривую улыбку и проводя длинноватыми, остро подпиленными ногтями по столу. Шиничиро, может поклясться, что он слышал отчётливый скрип зубов.

– Подожди, пожалуйста, я отойду ненадолго, – Цубаки вытащила из бокового кармашка рюкзака телефон и широкими шагами направилась к выходу на улицу, где было тише, на ходу принимая вызов. – Сэцу, клянусь звёздами, если не стоит вопрос жизни и смерти, я тебя покусаю, – грозно прошипела Сэки.

А дальше Шиничиро не услышал – входная дверь закрылась. Он сделал последнюю затяжку, туша сигарету о пепельницу.

– Вот ответь мне, Сано-сан, как ты это сделал[6]?

Шиничиро посмотрел в сторону, откуда спрашивали. Они с Цубаки сидели недалеко от барной стойки и потому, Курода не нужно было повышать голос, чтоб он его услышал.

– И тебе добрый вечер, – кивнул Шиничиро. – Сделал что?

– Цуки, – Минато стрельнул тёмно-серыми глазами в сторону двери, где скрылась Сэки. – Не ты первый к ней подкатил, но почему-то именно у тебя получилось обратить внимание этой холодной луны на себя. У тебя. Я год пытался и ничего, поэтому и спрашиваю, как? – он опёрся локтем о барную стойку, подпирая кулаком подбородок.

Шиничиро чуть подзавис. Чтоб у Минато и не получилось очаровать девушку?! А Цубаки его год игнорирует! Неожиданно, но приятно. Если уж у Курода ничего не вышло, то может Сэки и на чары Ваки не поведётся! Сано, не думал, что этот день может стать ещё лучше, но Цубаки в который раз сумела его удивить!

– Честно, в душе не ебу! – громко рассмеявшись, Шиничиро довольно оскалился.

– Ты про что? – Сэки вернулась к столику. Весь вид у неё был какой-то раздражённый.

– Про то, что ты столь жестоко разбиваешь мне сердце из раза в раз, – он приложил ладонь к груди, смахивая кончиками пальцев, несуществующую слезу.

– То, что у тебя чешутся хуй и эго – не моя забота, – Цубаки показала Курода средний палец. – Бери себя в руки сам. У тебя их аж целых две, выбирай не хочу, – Сэки закинула телефон в рюкзак, снимая его со спинки стула.

– И вот так, каждый раз. Точно холодная луна, – тяжко вздохнул, Минато, отходя к другому клиенту.

– Что-то случилось? – обеспокоенно спросил Сано.

– Если это можно так назвать, – Сэки взъерошила волосы на затылке. – Сэцу попросила приехать, она немного набедокурила в одном из клубов Роппонги. Мне теперь её вытаскивать.

У Шиничиро было много вопросов, от «В каком смысле вытаскивать?», до «Что она успела натворить? Ещё даже двенадцати нет!», но задал он всего один.

– Подвезти?

***

Цубаки вот вообще не знала, что ей делать. Нет, она точно знала, что даст Сэцу хорошего подсрачника, чтоб не пользовалась её «интуицией», когда попадает в очередные передряги. Они достаточно часто оказывались в рискованных ситуациях из-за чего Сэки, рассказала Яно про свою якобы ахуенную чуйку. Потому что, когда тату предупреждает, притвориться, будто в комнате, в которой они спрятались, кто-то ебётся, это звучит, как самый адекватный ответ на вопрос «Нахуя?». После этого, что Сэки, что Яно зареклись искать судьбу последней, в каком-либо борделе.

Но сейчас не об этом. Сперва её сбил с мысли Шиничиро, который сидел на стуле с таким видом, что Цубаки подумала, что словит, прям на месте, эстетический оргазм. Тёмная джинсовка, под ней белая футболка, на шее неизменная подвеска, сигарета, аккуратно зажатая между мозолистых пальцев, слегка взъерошенные волосы и эти его колдовские, не иначе, глаза... Сэки, когда встретилась с Шиничиро взглядами, почувствовала, как внутренности решили, будто они снова на американских горках, и сделали кульбит. Цубаки чертовски пожалела, что не умеет рисовать, потому что теперь, единственным местом, где будет храниться столь прекрасная картина – это её дырявая память.

Она только хотела загадать Сано желание – как звонит Сэцу. И вот теперь она снова прижимается к крепкой спине Шиничиро, на ухо говоря ему, куда ехать, потому что Яно адрес не сказала и приходится полагаться на подсказки тату. Сано пришлось сказать, что совершенно не помнит адрес. Аромат его парфюма смешивался с остаточным запахом сигарет, и Цубаки лишь оставалось надеяться, что она не слишком палевно принюхивается. Белая водолазка под горло, не сильно защищала от забирающегося под ткань ветра, так что даже Сэки, которой постоянно жарко, сильнее прижималась к Шиничиро, в попытке согреться.

Когда они приехали, а Сано пошёл припарковать байк, Цубаки позвонила Яно, потому что устраивать себе ещё большую головную боль, она не имела ни малейшего желания.

– Искренне советую тебе ответить, где носит твою венценосную задницу, потому что если мне снова придётся догадываться, из какой жопы мира тебя доставать – я тебя точно покусаю! – выпалила Сэки, когда Яно соизволила взять трубку.

– «Ой, а ты где?» – голос Сэцу был глуповато весёлым. Точно пьяна.

– Сэцуко! – прикрикнула Цубаки, но сделав глубокий вдох и выдох, продолжила более спокойно. – Я недалеко от входа.

– «Тебе передали, чтоб ты сказала охранникам на входе, что ты Цуки и тебе к владельцу. Они проводят, их предупредили», – хоть на фоне и было слышно музыку, но Яно было прекрасно слышно.

– Хорошо, – Цубаки прищёлкнула языком. – Мы с тобой потом об этом поговорим, – тон её не предвещал ничего хорошего.

Захлопнув раскладушку и убрав её в карман джинс, Сэки устало потёрла виски, как мантру повторяя под нос, что «Людей бить нельзя. Даже если очень хочется. Даже если это лучшая подруга». Не то чтобы ей это когда-либо помогало, но для галочки всё равно пыталась убедить себя в этом.

– Если подруга очень сильно бесит, своим похуистичным отношением к собственной безопасности, насколько педагогически верно решение дать ей смачный подзатыльник, чтоб в её черепушке что-то опухло и заняло, наконец, место отсутствующего мозга? – спросила Сэки у подошедшего Сано.

– Я конечно не специалист, – Шиничиро сперва удивился, а потом как-то понимающе хмыкнул. – Но разве друзья для этого и не нужны? Чтоб вовремя дали отрезвляющий подзатыльник.

Цубаки смотрела на него вовсе глаза и, усмехнувшись, кивнула.

– Пожалуй.

***

Шиничиро стоял рядом с Цубаки, шёпотом матеря друга долбоёба. Ему казалось, что ещё немного и у него начнёт дёргаться веко в нервном тике, как у Сэки. Сано прикрыл ладонью лицо, лишь бы не видеть этот пиздец и суметь оправдать этого долбоящера хотя бы перед собой. Вариант того, чтоб суметь оправдать его перед Цубаки, Шиничиро даже не рассматривал. Тут ситуация совсем безнадёжная в самом своём основании.

Вака рассматривал свой подбитый нос в зеркальце, которое ему одолжила Цубаки, когда поняла, что это не он стесал щёку её лучшей подруге, а она сама навернулась на сломанный ими в пылу драки стол. Из-за чего собственно и попали в кабинет владельца клуба, где им предъявили претензии, и счёт за порчу имущества. Такой суммы у них с собой не оказалось и владелец, добрая и азартная душа, предложил им попробовать выиграть у него в карты, тогда он забудет о долге, если нет – он станет больше. Две пьяные головы согласились. О том, что играть она умеет только на нервах людей и музыкальных инструментах, Яно благополучно забыла. Имауши же, решил выебнуться и тоже попытался, но обыграть этого хитрожопого шулера, у него тоже не вышло. Поэтому, как последний шанс на спасение бюджета обоих была вызвана экстренная помощь в виде Цубаки.

– Абэ-сан[7], я сыграю с вами, – склонилась в поклоне Сэки, когда обработала щёку Яно антисептиком и дала Ваке пакет с сухим льдом. Оказывается, она всегда носит с собой аптечку.

– Цубаки-сан, ты уверена? – Шиничиро положил руку ей на плечо. – Можно другой вариант придумать, – Сано перевёл взгляд на владельца клуба. Чем-то он напоминал Шиничиро того жулика из тира, а чуйка буквально вопила о возможной подставе.

– Всё будет в порядке, – она ободряюще ему улыбнулась, на миг, прижавшись щекой к его ладони. – Я умею играть, в отличие от некоторых! – Цубаки бросила гневный взгляд на подругу.

– Я же уже извинилась!

– Ты мне свидание прервала, опять ввязавшись в неведомую хуйню! Думаешь, сказала «Извини» и всё заебцом? Нет уж, я сделаю так, что ты, наконец, начнёшь думать, прежде чем творить какую-то лютую дичь! – Цубаки уселась за стол, на противоположном конце которого тасовал карты Абэ-сан.

Яно на это только угукнула, а Шиничиро пнул Ваку в ногу, чтоб освободил место на диване. Стол отсюда было видно прекрасно. Сано, с разрешения владельца, зажёг сигарету и, затянувшись, невзначай бросил, не смотря на Имауши.

– Ты же понимаешь, что профилактические пиздюли ждут и тебя?

Вакаса, бросил на него недовольный взгляд, поморщившись от боли в разбитом носу, и молча показал средний палец.

– С кем имею честь играть? – мужчина тасовал колоду карт.

– Сэки Цубаки, господин, – она чуть поклонилась.

– Прекрасное имя, для прекрасной девушки, – он обольстительно улыбнулся, но Цубаки даже бровью не повела. Лёгкая улыбка будто приклеилась к её лицу, не касаясь глаз. – Абэ Хироюки. Прошу, можете пересчитать карты, – мужчина протянул ей колоду.

– Благодарю. Сколько партий эта дева должна взять, чтобы полностью покрыть долг этих двоих, учитывая все их проигрыши? – Сэки перешла на настолько официальный тон, что Шиничиро поморщился, будто от фантомной зубной боли.

– Думаете, сможете победить?

– Эта дева не думает, а знает, – Цубаки протянула колоду. – Все на месте.

– Какая самоуверенная молодёжь пошла, – Абэ-сан вновь стал перетасовывать карты. Одно это действие буквально кричало, что мужчина в карточных играх не первый день. – Шесть. Возьмёте партию шесть раз, и вы и ваши друзья свободны.

– А если нет? – вклинился в разговор Шиничиро.

– А если нет – долг станет больше, – мужчина беспечно пожал плечами. – Итак, во что играем? Есть предпочтения? – он снова обратил всё внимание на Цубаки.

У Сано по спине пробежались мурашки. Ощущение, будто они не в рабочем кабинете клуба, а в логове Цути-гумо[8], где Вака и Яно уже окутаны паутиной по самое горло. Но отчего-то он верил словам Цубаки, что она справится. В конце концов, паутина очень хорошо горит[9].

Но на всякий случай, Шиничиро готов был набрать Такеоми и Бенкея.

***

Цубаки побила трефовую и бубновую семёрки соответственной десяткой и восьмёркой и решила впервые заговорить с начала партии. В отличие от мужчины, который не замолкал.

– Знаете, Абэ-сан, я не так давно читала один рассказ о древнем Китае. И в целом, он был замечательным: неоднозначные персонажи, интересный сюжет, даже мистические чудовища были неплохо проработаны. Вот только, меня постоянно смущал один момент, – Сэки приложила ладонь к щеке. – У героев, будто не было как данности вещевых мешков! Они постоянно доставали всё из рукавов. Вот таких, как у вас, господин, – Абэ-сан действительно сидел перед ней в традиционном кимоно коричневого цвета. – Скажите же, кнут в них незаметно не спрячешь! Хотя что-то поменьше, может быть, – Цубаки мягко улыбнулась, при этом взгляд её был подобен остро заточенному клинку.

Ещё в старой жизни, дядя пытался научить её мухлевать в карты, но когда понял, что это гиблое дело, объяснил, как не поддаваться на уловки шулеров, за что потом получил нагоняй от сестры, мамы Цубаки, чтоб не учил ребёнка азартным играм. Но Сэки нравились карты и потому все знания и правила, которыми с ней делился дядюшка она впитывала, как губка. В конце концов, однажды он остался единственным, кто был способен обвести её вокруг пальца.

Сэки видела, что Шиничиро не нравится Абэ-сан, но она сама, не чувствовала какого-либо дискомфорта. Даже наоборот, мужчина чем-то напоминал её родственника, и Цубаки почудилось, будто она снова дома, тайком от мамы играет в «Дурака» с дядей. Но наваждение как пришло, так и ушло. Абэ-сан был опытным игроком, и расслабиться, значило проиграть. А позволить кому-то, кроме дядюшки, одурачить себя? Да он сквозь время и пространство прорвётся, чтоб вновь поучительно щёлкнуть её по носу и завести многочасовую лекцию о карточных играх!

«Сбрасывай вальта»

Да и как тут проиграешь, когда сверхъестественная тату даёт подсказки?

– Да, печально, что именно такие, казалось бы, мелочи портят впечатление от книги, – судя по чуть прищурившемуся взгляду, её намек он понял: «Хватит прятать карты в рукавах».

– Полностью согласна с вами, Абэ-сан, – кивнула Цубаки, стоило утаённым картам незаметно вернуться в колоду.

Когда Сэки взяла первую партию, Хироюки поздравил её, сказав «Новичкам везёт».

Когда вторую, удивлённо заметил, что «Боги удачи симпатизируют ей».

После третьей победы, чуть нахмурился и предложил сменить «Дурака» на «Покер».

Четвёртая и пятая партии, прошли меньше чем за пять минут, под восторженные оды Сэцу и удивлённый шёпот парней и людей Абэ-сана.

Во время шестой, Цубаки уже не видела смысла скрывать как хищный, полный довольства оскал, обнажающий клыки, так и пляшущих во взгляде шальных огней.

– Стрит флэш[10], – раскрыл Абэ-сан пять трефовых карт, от шестёрки до десятки. – Ну же, Сэки-сан, не томите! – с каким-то ожиданием и непонятным восторгом смотря на неё.

– Простите, господин, у этой девы только скромный... – Цубаки покаянно склонила голову, – Роял флэш[11], – Сэки насмешливо хихикала, раскладывая веером на столе червовые карты от десятки до туза.

Абэ-сан, кажется, даже не расстроился факту того, что проиграл. Щёки его покрыл лихорадочный румянец, и весь он будто помолодел лет на десять, хоть и было ему, на вид, под сорок.

– Потрясающе! Где вы научились так играть?! – мужчина сейчас больше походил на ребёнка, что получил долгожданный подарок на Новый год.

– Благодарю, – Цубаки поклонилась. – Меня учил настоящий мастер своего дела, – и, не дав сказать ничего, добавила. – Увы, сейчас он в ином мире.

– Ох, примите мои искренние соболезнования, – Абэ-сан чуть поклонился[12].

Сэки печально улыбнулась, слабо кивнув.

– Вы тоже отличный игрок. Он был бы счастлив, сразиться с вами, Абэ-сан.

Они долго бы ещё обсуждали, карточные игры, но чуть протрезвевшая Сэцу, начала канючить и проситься домой, раз она теперь не должна клубу хуеву тучу денег. Поэтому они распрощались, а Абэ-сан взял с Цубаки обещание как-нибудь заглянуть, желая взять реванш. Сэки согласилась, ведь ей игр порой не хватало, а Яно была плоха в них вот от слова совсем.

Выйдя на улицу и вдыхая прохладный ночной воздух, Цубаки довольно жмурясь, размяла затёкшие плечи и схватила, хотевшую по-тихому свалить Сэцу за длинный полосатый хвост.

– Далеко собралась, ягодка? – задала она риторический вопрос и тяжко выдохнула, массируя точку между бровей. – Не так я представляла вашу встречу, – Сэки перехватила Яно за плечи, разворачивая лицом к Сано. – Шиничиро-сан, знакомься! Моя лучшая подруга, Яно Сэцуко! – Цубаки отпустила её, становясь рядом с парнем, указывая на него рукой. – Сэцу, знакомься! Сано Шиничиро, парень, свидание с которым ты мне прервала!

Сэки не очень понравилось, какие взгляды кидали друг на друга эти двое – позитивного в них было мало. Но Сано хмыкнул, задумчиво приложив пальцы к подбородку, и слабо кивнул.

– Приятно познакомиться, Яно-сан.

– Аналогично, Сано-сан, – губы Сэцу расплылись в нервной, подрагивающей улыбке.

– Раз уж пошло знакомство, – Шиничиро обнял за плечи друга, который видимо искренне надеялся, что если он не будет отсвечивать, то про него благополучно забудут. – Имауши Вакаса, один из моих лучших друзей, – Сано встряхнул названного за плечо. – А это, – Шиничиро отпустил Ваку и аккуратно взял её за руку, невесомо целуя костяшки пальцев. – Сэки Цубаки. Самая очаровательная нимфа, которую я когда-либо встречал.

От того, как Сано на неё смотрел и улыбался, у Цубаки желудок по ощущениям сделал сальто назад. Лицо же пылало так, что можно было бы обжечься. Консилиум головных тараканов носился, внутри мозга с диким восторженным визгом. Кажется, она забыла, как дышать.

– Р-рада знакомству, – Сэки ненадолго оторвала взгляд от Шиничиро, рассматривая Вакасу.

Белые короткие, чуть вьющиеся волосы, взгляд из-под полу опущенных век, тонкие черты лица и ленивая улыбка – хоть красноватый, слегка припухший нос и подпортил общую картину – Цубаки могла сказать, что Имауши весьма красив собой, и он знает об этом. В целом производил впечатление огромного, наглого кошака. Было в нём что-то такое, что напоминало о Курода Минато, но в более лёгкой форме. Скорее всего, тоже дамский угодник. Тату подсказывало, что она права.

– Взаимно, – слабо кивнул Имауши.

Не найдя для себя больше ничего интересного, Цубаки перевела взгляд обратно на замершего Шиничиро.

– Что-то случилось? – она склонила голову на бок.

– Нет, ничегошеньки не произошло, – Сэки не была уверена, но ей казалось, что Шиничиро вот-вот засветится, как новогодняя ёлка.

– О боги, меня сейчас стошнит, – Яно вырвала подругу из лап Сано. – Потом будете миловаться, сейчас уже поздно, законопослушным гражданам, пора по домам!

Сэки посмотрела на неё недовольно, можно сказать обиженно и, прищёлкнув языком, согласилась. Вот только обозначила, что Сэцу наказана и поэтому ночует у себя дома. Яно прошла все пять стадий принятия неизбежного[13], меньше чем за минуту – Цуки была неумолима. Девушки вызвали себе такси, а Шиничиро сказал, что завезёт Вакасу сам. Когда за ними подъехала машина, Сэки подошла к ней, но попросив водителя чуть подождать, широкими шагами вернулась обратно.

Цубаки сделала глубокий вдох и выдох, пытаясь унять, бешено стучащее сердце, которое готово было вот-вот пробить грудную клетку.

– Что-то...

Сано не успел договорить, как Сэки притянула его за лацканы[14] джинсовки, мягко целуя в скулу.

– Чуть не забыла свой приз, – прошептала она у самого уха.

***

Если каждая её победа будет заканчиваться чем-то похожим, то Сано готов проигрывать всю оставшуюся жизнь.

Отпустив его, Цубаки протараторила «Хорошей дороги» и чуть ли не побежала к такси, с взволнованным личиком, что по цвету напоминало переспелый помидор. А сам Шиничиро по ощущениям кажется, вознёсся. Он смотрел куда-то прямо и ничего, что походило бы на нормальные слова, в его голове не обитало. Только бессвязная восторженно-радостная белиберда. Очнулся Сано только тогда, когда Вака больно ущипнул его за бок.

– Не улыбайся так – ты похож на долбоёба или маньяка.

– Но ты видел?! Видел?! – Шиничиро стал трясти его за плечи с такой силой, что пострадавшая пьяная голова Имауши болталась, как у тряпичной куклы.

– Прекрати так делать. Или я познакомлю тебя с содержимым моего желудка.

Сано мгновенно отпустил Ваку, но тут же стал чуть ли не подпрыгивать на месте от переполнявших его эмоций.

– Она потрясающая, – он приложил ладонь к щеке. Кожа под пальцами, где поцеловала Цубаки, пылала огнём.

– Да-да, а то, что у неё лучшая подруга Яно Сэцуко, тебя вообще не волнует? – Имауши вытащил из кармана куртки чупа-чупс и, развернув, положил леденец в рот.

– Ну, я над этим ещё не думал, – Сано потёр ладонью шею.

– Оно и видно. Ладно, пойдём, я пиздрически спать хочу, – и в подтверждение широко зевнул, да так, что было видно ярко-оранжевую конфету на языке.

– Ага, – Шиничиро вытащил ключи из кармана, начиная вертеть на пальце.

***

Вернувшись домой, Цубаки прямой наводкой отправилась в ванную, остудить свою горячую голову. О чём она вообще думала?! Она его поцеловала! Пусть в щёку, но поцеловала! Блять, как Цубаки вообще Шиничиро теперь в глаза смотреть будет?! Она будто наяву видит лицо удивлённого Сано со слабым румянцем и широко распахнутыми глазами. Как хорошо, что Сэцу этого не видела, уже тогда почти заснув на заднем сиденье такси. Её подколов Сэки бы в тот момент не выдержала!

Засыпая с глуповатой улыбкой на губах и радуясь, что завтра воскресенье и никуда не надо, Цубаки не думала, что проснётся в двенадцать утра от настойчивого стука в дверь. Закутавшись в одеяло, как в кокон, и шлёпая босыми ногами по полу, Сэки в полусонном состоянии пошла к входу в квартиру. Открыв дверь, её не проснувшийся мозг выдал лишь одно.

– В Бога не верю, соль в море, вода выключена, кому что должна – всем прощаю.

– Сэки Цубаки? – раздался детский мальчишеский голос.

– Смотря, что вам нужно? – ответила она вопросом на вопрос, глядя на парочку светловолосых детей. На вид, лет одиннадцать – тринадцать.

– Значит, да! – важно кивнула девочка. Голос какой-то знакомый.

– С кем имею честь разговаривать?

– Сано Эма! Сано Манджиро, – раздалось нестройным хором.

______

[1] Внимание! Употребление алкоголя вредит вашему здоровью. Но если пьёте, то знайте пожалуйста меру, ради своей же безопасности.

[2] Кто-то за рулём.НИКОГДА не садитесь за руль в состоянии алкогольного опьянения! Это может подвергнуть опасности не только вашу жизнь, но жизни других людей. Берегите себя пожалуйста!

[3] Мохито – слабоалкогольный коктейль, популярен во всем мире и готовится из 40 г белого рома (например, Bacardi Carta Blanca, Havana Club Anejo 3), 2 ч ложек сахара, стакана содовой, кубиков колотого льда и нескольких веточек мяты.

[4] Шибари или сибари (с ударением на последнюю «И») — японское искусство связывания при помощи веревок

[5] Курода 黒田 чёрное рисовое поле

Минато 海夏人
海: [うみ (уми)]: море; морской берег;
夏: [なつ (нацу)]: лето;
人: [ひと (хито)]: человек;

[6] Курода обращается к Шиничиро на ты, потому что старше, но в знак уважения использует суффикс «-сан»

[7] Абэ - 阿部 - уголовой, теневой; сектор;

Хироюки - 寛幸
寛: 1) терпимый; толерантный; 2) терпимость; великодушие; мягкость; 3) освоиться; чувствовать себя комфортно, как дома; 4) свободомыслящий; 5) [ひろし (хироси)]: Хироси (японское мужское имя); 6) [ゆたか (ютака)]: Ютака (японское мужское имя);
幸: [さち (сати)]: удача; везение; счастье;

[8] Цути-гумо — согласно японской мифологии, пауки-землекопы, прожившие долгое время и превратившиеся в чудовищных размеров.

Как и другие сверхъестественные пауки, они полагаются на иллюзии, чтобы обмануть человека и усыпить его бдительность.

[9] На Японском языке цветов, одно из значений имени Цубаки: «Ты – огонь в моём сердце»

[10] В покере – 5 последовательных карт одной масти. По «ценности» на втором месте.

[11] В покере – 5 старших карт одной масти. По «ценности» на первом месте.

[12] Чем старше человек, тем реже он кланяется. Так что этот жест можно расценивать, как искреннюю дань уважения

[13] 5 стадий принятия:

1. Отрицание

2. Гнев

3. Торг

4. Депрессия/уныние

5. Принятие

[14] Ла́цкан — одна из половинок грудной части распашной одежды, особенно верхний конец; отвороты на груди.