Глава 15. Дым и стена
Она всё-таки пришла.
Сначала тихо. Без слов. Стояла в дверях его комнаты в той же рубашке, в которой собиралась уйти. Босиком. Волосы растрёпаны, глаза красные.
Он лежал на кровати, полубоком, глядя в экран телефона. Не удивился.
— Уходишь? — спросил хрипло, даже не поднимая головы.
— Да. Но сначала скажу, что думаю.
Он отложил телефон. Сел.
— Валяй.
— Знаешь, ты говорил, что не трахал меня. Как будто это тебя оправдывает. Как будто если не было проникновения — значит, ничего не было. — Она шагнула ближе, голос сорвался на злость. — А по факту — ты делал со мной, что хотел. Приказывал, держал, доводил. И всё это — с видом, будто я твоя собственность.
Он не ответил. Смотрел прямо, неподвижно.
— А теперь ты не даёшь мне уйти. Пугаешь мужиками на улице. И при этом строишь из себя какого-то... спасителя. — Она усмехнулась, но криво, злобно. — Я вообще не знаю, что у тебя в голове. Может, ты и меня когда-нибудь изнасилуешь. Просто потому что тебе хочется. А потом скажешь: “зато я тебя не трахнул второй раз”.
Он поднялся. Медленно. Глаза потемнели.
— Повтори. — Тихо. Без эмоций.
— Что? — с вызовом. — Это ты хотел? Чтобы я боялась? Так вот — я боюсь. Потому что я понятия не имею, на что ты способен. Ты весь из золы и дыма, у тебя каждый шаг — это взрыв, и я не знаю, что у тебя за следующей фразой — поцелуй или удар.
Он шагнул к ней. Резко.
Она дёрнулась, отступила. Пыталась ударить — кулак слабо ткнулся в его грудь. Второй раз — он перехватил запястья и просто прижал к себе.
— Отпусти! — вскрикнула.
Он не отпускал. Не обнимал нежно — просто удерживал, прижимая её к груди, как будто не к женщине, а к ярости в теле.
— Я не трахал тебя. Даже когда ты была пьяная, раздетая, дрожащая под моей рукой. Даже когда я хотел этого как ебаный наркоман. Я не сделал. Потому что знал: если сделаю — сломаю. А я не ломаю. Поняла?
Она вырывалась — но он держал крепче. Намного крепче. Разница в силе была безусловной: её хрупкое тело почти тонула в его хватке, как будто сопротивляться было бессмысленно. Не потому что он бил. А потому что он — стена. Угрюмая, неотступная, холодная, но стоящая перед ней щитом.
— Ты боишься, что я могу тебя изнасиловать? — прошептал он в самое ухо, без тепла. — А теперь представь: я мог это сделать. Но не сделал. И не сделаю. Даже если будешь на коленях. Даже если будешь умолять.
Её дыхание сбилось.
— Потому что я — не он. И ты, сука, больше не скажешь, что я такой же, как он.
Она застыла.
И он чуть ослабил хватку. Грубо вздохнул, будто выдохнул яд. Но не отстранился. Стоял рядом, рядом с её дыханием, с её страхом, с её словами, от которых его корёжило изнутри.
— Если хочешь уйти — иди утром. А сейчас ты останешься тут. Потому что я сказал.
Он отступил. Но прежде чем отпустить окончательно — еще раз взял её за плечи, пальцы сильно врезались в ткань рубашки.
— Я не буду повторять. Здесь ты в безопасности. Даже если тебе кажется, что нет.
Он отпустил.
Теперь решать — ей.