Глава 16. Ты и есть зверь
Она молчала. Несколько секунд. Минуту. Он уже отвернулся, прошёл к окну, отдёрнул штору — улица под подъездом пустела, лишь один из бухих тел ушёл в сторону.
Когда он обернулся, её уже не было.
Хлопнула входная дверь.
— Блядь... — выдохнул он и бросился за ней.
Лиза стояла на лестничной клетке, в одной рубашке, босиком, на холодном бетоне. Пыталась нащупать кнопку вызова лифта.
Он вышел тихо. Не кричал. Просто подошёл, схватил её за запястье — сильно, но не больно.
— Ты не уйдёшь. Не в таком виде. И не сейчас.
— Отпусти. — Стиснула зубы, глядя мимо.
— Нет.
Она дёрнулась — он снова не дал. Обвёл за талию, буквально развернул спиной к стене, удерживая одной рукой. Говорил почти шёпотом, но в каждой фразе было железо.
— Я пытался спокойно. Я дал тебе выбор. Ты — не ушла. Захлопнула дверь, теперь идёшь босиком ночью, одна. Знаешь, как это называется?
Она не отвечала. Губы дрожали от ярости.
— Это называется “глупость”. И ты можешь меня ненавидеть, но я не позволю тебе идти под руки какому-нибудь мразотному уроду, чтобы снова стоять потом и рыдать, окей?
— А ты что? Герой, да? Спасаешь бедных девочек? — выкрикнула она, дергаясь, но он прижал её сильнее, вплотную.
— Нет, — сказал жёстко. — Я просто не даю разрушить то, что моё. Даже если ты сама этого хочешь.
Она вцепилась ему в грудь, пыталась толкнуть — тщетно. Он выше её почти на голову, шире в два раза. А сейчас — ещё и ярче, жестче, тяжелее.
Он стоял как скала. Она — как шторм, который разбивается об неё.
— Егор...
— Ты останешься. Точка.
Она задышала чаще. Он всё ещё держал её, но теперь уже не прижимал к стене — просто стоял рядом. Тело в теле. Тепло к холоду.
— Не трахал. Не заставил. Не оскорбил. Я сдержался тогда — сдержусь и сейчас. Но только если ты сама не начнёшь себя ломать.
— А ты сам не понимаешь, что ты со мной делаешь, да? — прошептала она, зло. — Весь твой контроль, эта сила... Ты как будто изнутри выгрызаешь меня.
Он долго смотрел на неё. Потом, наконец, отпустил. Полностью. Сделал шаг назад.
— Тогда заходи. Либо ложись, либо продолжай меня ненавидеть. Я не выгоню.
Она стояла, не шевелясь. Дыхание рваное, волосы прилипли к щекам.
— Я... я не знаю, как с тобой, — тихо сказала она. — Никогда не знаю, когда ты — ты, а когда ты просто зверь, которого держишь на поводке.
Он усмехнулся, горько.
— Я и есть этот зверь, Лиз. Весь. И ты знаешь это. Поэтому и вернулась.
Он ушёл внутрь. Дверь не закрыл.
Она осталась стоять на лестничной, на секунду потеряв опору — как будто всё тело налилось тяжестью.
И потом — зашла. Снова. Но в этот раз не как девочка в рубашке. А как человек, который держится из последних сил, но всё равно идёт в ту клетку, где её и разрывают, и охраняют одновременно.