19
Pov Егор
Командировка в этот раз была долгой, я даже успел соскучиться по работе, которую оставил на своего двоюродного брата и по совместительству помощника — Ромку Филимонова, для близких и друзей, просто Фил.
Самолет «Санкт-Петербург — Москва» приземлился в аэропорту Домодедово в 11 утра и к этому времени Фил уже должен приехать меня встречать.
Вышел на улицу и тут же узрел высокую, худощавую фигуру с рыжей макушкой — это и был мой помощник.
— Ну здорова, командировочный! — С довольной ухмылкой встретил меня брат и обнял в дружеском приветствии
— Здорова, Фил! Как дела на работе?
— Ты можешь думать хоть о чем-то, кроме своей работы?
— Могу! Но с тобой на эту тему разговаривать никогда не буду! Ну дак что?
— Да все нормально с твоей работой, чего там случится? Работа кипит, сотрудники пашут, как лошади.
— Это плохо, Фил, — кинул свой суровый взгляд на изумленное лицо парня
— Почему? — осторожно поинтересовался
— Да потому, что, как лошади пашут, почему не распределяешь нагрузку? Возьми помощников для тех, у кого работы невпроворот
— Егор, дак конец года же, просто год нужно закрыть, вот и работы много, а так все хорошо, никто не жалуется.
— Ладно, понял. Договор с Лесовским подписали?
— Обижаешь… — по довольной улыбке понял, что подписали
— Бухгалтера нашли на участок по зарплате?
— Да, уже три недели работает и неплохо справляется, — повернулся ко мне, когда мы подходили к машине, — Тебя домой отвезти?
— Нет, на работу.
Фил шумно выдохнул, молча пожал плечами и сел за руль моего Мерседеса.
Как упал в комфортный салон опомнился, что как проснулся ничего до сих пор не закинул в желудок, но желание поскорее закончить дела и вернуться домой — побороли голод и мы минуя ресторан направились напрямую в офис.
Опустил сидение, чтобы немного вздремнуть на пассажирском сидении, пока мы стоим в Московских пробках, Филимонов снова завел диалог:
— Слушай, Егор, а как ты смотришь на то, чтобы нас устроить новогодний корпоратив?
— Зачем?
— Ну как же? Поддержать командный дух, с девочками с нашими поближе познакомиться, посмотреть на них не за рабочим столом, а на танцполе.
— На Тамару Павловну из отдела кадров смотреть собрался?
— Ну…Между прочим, кроме Тамары Павловны, у нас есть девушки и помоложе. Новенькая из бухгалтерии хорошенькая такая и не замужем. Давай устроим праздник, чего тебе стоит?
— Послушай, Фил, если так понравилась бухгалтерша, пригласи ее куда-нибудь самостоятельно, а я тебе не тамада, чтобы праздники устраивать.
— Но…
— Фил, разговор закрыт! Ты знаешь мое отношение к таким мероприятиям, — твёрдо отрезал, не дав договорить.
** * *
Мой бизнес стала неотъемлемой частью моей жизни, я погрузился в него с головой еще на 3 курсе университета, когда из меня с корнем вырвали все живое и теперь там до сих пор пустота, которую я все это время отчаянно стараюсь заполнить работой.
Учебу я не бросил, но перевёлся и закончил уже заочное отделение, чтобы уделять больше времени развитию своей идеи. Отец мне немного помог на начальном этапе и теперь моя компания разрастается и несёт мне неплохие плоды, в этом году нам даже удалось заключить контракт с зарубежными партнерами.
Теперь этот кабинет стал моим домом, в котором я провожу большую часть своей жизни.
Просторный и светлый, с большими окнами и высоким потолком. Стены были окрашены сливочным цветом, лежал паркет цвета вишневого дерева и в тон ему массивная мебель. Возле окна стоял мягкий кожаный диван, где я иногда оставался ночевать, после трудного рабочего дня, который заканчивался только ночью.
Я уронил в широкое кресло свою тушку и, приметив на столе личное дело новенькой сотрудницы из бухгалтерии, вскользь бросил на него взгляд, прочитав одну фамилию — Карнаухова. Решил не откладывать наше знакомство и позвонил Вале, своей секретарше, та самая блондинка, с которой я три года назад проснулся в одной кровати в гостинице «Paradise» и та самая, за чей счёт я пытался остыть все это время, но до сих пор мне это на удалось.
— Валя, пригласи Карнаухову, пусть зайдёт ко мне.
— Это все, Егор Владимирович?
И тут мне опять напомнил о себе мой голодный желудок, уже требующий хоть что-то горячее и съедобное.
— И Кофе сделай, пожалуйста, ну и перекусить что-нибудь к нему.
Через какое-то время в дверь постучали и после моего разрешения в кабинет вошла моя секретарша и….
Не может быть!
Меня отпружинило из кресла и я встал, уперевшись обеими руками на стол, вглядываясь в красивое лицо, что так часто снилось мне, с удивлением встречая вытекающую из дремлющих уголков души щемящую тоску, понимая, что я снова теряю себя.
Наши взгляды встретились и как три года назад я смотрю в медовые глаза и не могу сделать вдох. Только чувствую, как в этом огромном кабинете, становится слишком тесно для троих. Я не могу оторвать глаз от Златовласки, которая, кажется, удивлена не меньше моего, будто перед ней вылез черт из коробочки, но вижу во взгляде неприкрытое волнение и тревогу.
Значит, узнала.
— Ты можешь идти! — Говорю секретарше, но почему-то продолжаю смотреть на Златовласку, которая тут же обернулась на дверь и я вношу ясность:
— А ты останься!
Кажется, тут она сразу понимает, я так и не отводил взгляд, а только услышал громких хлопок, в подтверждение того, что в кабинете мы остались одни.
— Что ты тут делаешь? — Спросил сухо, почти бесцветно.
— Кажется, теперь я и сама не могу ответить себе на этот вопрос, — аккуратный подбородок взлетел вверх и она снова порывается выйти за закрытую дверь.
— Стой! — Я крепко схватил девушку за тонкое запястья, боясь снова отпустить, но тут же одернул руку, как от раскаленного свинца, продолжая ощущать на ладони тепло ее кожи.
— Кораблин, а ты все так же распускаешь руки.
Интонация, с которой была произнесена моя фамилия, вместе с воспоминанием врезается в мозг: «Кораблин, ты мне безразличен, совершенно!».
Ну хорошо, поиграем по твоим правилам, и голос твердеет в моменте:
— Егор Владимирович!
— А вы изменились, Егор Владимирович, стали более жёстким.
«Конечно, милая, с тех самых пор, как ты своими нежными ручками вырвала мое сердце!» — Подумал я, но не произнес, а только подтвердил слова, скривив губы в оскале.
— Значит Карнаухова? — Спросил я, после нескольких секунд тишины, в которые мы молча изучали друг друга, — Все-таки ты развелась?
— А это уже не ваше дело, — и через короткую паузу брезгливо добавила, — Егор Владимирович!
Дверь открылась и на пороге снова появилась моя секретарша с подносом в руках.
Воздух накалялся, а я уже вскипел до предела и не сдерживая крик выплюнул:
— Здесь что, проходной двор?
— Но… Егор Владимирович, кофе…
— Закрой дверь с той стороны! — грубо, но доходчиво, мне сейчас нет никакого дела до кофе, потому что, как ни странно, рядом с Златовлаской, голод спрятался где-то на заднем плане, а образ девушки затмил все, что во мне было и я чувствовал себя сытым.
Дверь закрылась, а я снова нырнул в напуганные от моего крика карие глаза и с чувством удовлетворения продолжил:
— Ошибаешься, теперь это мое дело, я о своих сотрудниках должен знать все!
— Это не надолго, заявление на увольнение будет сегодня у вас на столе!
— Сначала закрой год и отработай положенные две недели, а там я подумаю, подписывать твоё заявление или нет.
Изумленный взгляд, как прежде, с укором прожигал во мне дыры, а я чувствую, что вновь живу, как сердце наливается кровью и непривычно стучит, эхом раздаваясь где-то в горле.
В глазах Златовласки снова вспыхивает раздражение и голос дрожит:
— У меня много работы, я могу идти?
— Да, пожалуйста, — в широком жесте указываю на дверь, но как только она закрывается и отрезает меня от Златовласки, то тут же что-то внутри умоляет меня сорваться за ней следом.
Голод, словно зверь, снова взвывает внутри меня, царапаясь и брыкаясь, и я распахнув дверь, обращаюсь к секретарше:
— Валя где мой кофе?
— Дак, Ег….
— Валенька, пожалуйста, я О-очень голодный.
И длинные ножки тут же, суетясь, быстро начинают метаться по кабинету, от кофеварки до холодильника, заваривая крепкий кофе и нарезая бутерброды и я спешу добавить, уже чуть было не забыв:
— Ах, да! И ещё. Забронируй на 27 декабря какой-нибудь хороший ресторан, я слышал открылся новый неподалёку — «Кипарис», скажи, что я лично просил.
Ловлю на хитром лице расползающуюся довольную улыбку, но тут же смею ее прогнать, по всей видимости, расстраиваю блондинку:
— На 73 персоны! И передай всем, что 27 декабря у нас корпоратив!
Перекусив двумя бутербродами и чашкой кофе, мне не терпится прояснить ещё одну деталь и я звоню своему помощнику:
— Фил, кто ты говоришь тебе посоветовал нашего нового бухгалтера?
— Карнаухову?
— Да-да, ее родимую.
— Дак этот, друг твой, Скворцов, он ещё просил тебя не…, — тут, видимо, в голове у Филимонова что-то проясняется и он съезжает, — ну если ты скажешь, я сегодня же ее уволю…
— Только попробуй, — говорю со всей суровостью в голосе, от страха снова ее потерять, — прицепом пойдешь, не посмотрю, что брат, ясно тебе?
— Да понял я, понял, чего как завёлся-то?
— И готовься, 27 числа корпоратив.
— Неужели… — пытается насмехаться надо мной парень, — ты же все эти мероприятия терпеть не можешь?
— Все, Фил, давай без лишних вопросов, иначе передумаю!
Я сбросил звонок и чертыхаясь, набирал уже другого своего друга, мечтая поскорее высказать ему все, что думаю.
Значит, Сквор, твоих рук дело… Дак что же ты меня, гаденыш, не предупредил-то?
Pov Валя
Стройная блондинка, похожая на куклу барби из моего детства, которая, кажется, и была той самой Валей, на которую сегодня злилась моя коллега Кристина, заглянула к нам в кабинет и, обращаясь ко мне, спросила:
— Валентина Карнаухова, новенькая?
— Да, я! — Подняла я глаза на девушку.
— Тебя хочет видеть Егор Владимирович, пошли, провожу к нему в кабинет.
Я заблокировала компьютер, поправила юбку и взглянув на Кристину, которая жестом пожелала мне удачи, крепко сжав в воздухе кулак, улыбнулась.
Было немного волнительно, ещё утром, я даже не думала, что мне придётся знакомиться еще с одним директором компании, в которой я работаю уже три недели. Не знаю почему, но Роман Валентинович решил об этом умолчать, да и Анька представила мне его, как директора, поэтому сомнений до сегодняшнего дня у меня не возникало.
За три недели я уже успела встать в колею и поехать по накатанной. Работа, почти ничем не отличалась от моей предыдущей, я веду этот же участок по расчету заработной платы, вот только зарплату получаю раза в три, а то и больше, чем в Ростове, но тут роль играет мегаполис.
Коллектив небольшой, но вполне приветливый, в бухгалтерии — ежедневный девичник, потому что звонкая говорунья Кристина, большой любитель пособирать сплетни, а потом присесть мне на уши с очередной историей.
Мне кажется, что за три недели я успела многих узнать даже больше, чем бы мне хотелось, но вот про Егора Владимировича, как бы это странно не звучало, Кристина тоже, по странной случайности, не упомянула.
Стройную, длинноногую секретаршу я тоже вижу впервые, возможно, что девушка брала отпуск на время командировки своего руководителя.
Я иду за девушкой по длинному коридору и про себя отмечаю, что с такими внешними данными ей бы сверкать на обложках глянцевых журналов, а не сидеть целыми днями возле кабинета и носить кофе директору небольшой, пусть и перспективной, фирмы.
Девушка распахивает передо мной дверь с табличкой — «Ген. директор Компании Е.В.».
Мы ещё не вошли в кабинет, а я уже успеваю подавиться собственным вздохом и услышать сумасшедшее биение сердца, которое, кажется, сейчас стучит где-то в пятках.
Это он!
Он подскакивает с кресла, упирается руками в стол, распахнув от неожиданности зеленые глаза. Наши взгляды встречаются и он впивается в меня холодным прищуром, заставив замереть на месте.
Острый, ледяной взгляд проникает так глубоко, как может только он, касаясь души и озаряя светом темноту, поселившуюся внутри меня за последние годы.
Узнал!
Я забываю, что в этом кабинета есть кто-то ещё помимо нас и когда я слышу знакомы голос:
— Ты можешь идти! — Говорит все так жа смотря мне в глаза и я неохотно предполагаю, что это адресовано мне.