18
Pov Валя
После длительных посиделок с Лисиной, я чуть было не проспала работу. Утром, подстреленной антилопой скакала по квартире в поисках, не требующей глажки одежды.
Быстро умылась, заколола на макушке привычную гульку, накинула поверх водолазки и брюк длинное, драповое пальто и выскочила на улицу, тут же угодив в глубокую лужу. Если развернусь и вернусь домой, чтобы переобуть сапоги, то точно опаздаю, моя дисциплина и пунктуальность уже раздражено скребутся внутри, пока я раздумывая топчусь на одном месте и я принимаю решение бежать дальше.
Когда уже миную металлические ворота, мимо меня, как когда-то, проносится знакомы белый «Porsche» и я в недовольном изумлении опять останавливаюсь. Из автомобиля вальяжно выходит Скворцов, который как и я опоздал на первую пару, но он студент, а я преподаватель, эта мысль подталкивает меня и добавляет скорости, чтобы взлететь на второй этаж, как ужаленный уж.
В аудитории полно студентов, а возле кафедры стоит строгая Валентина Ивановна, которая, по всей видимости, дожидается моего появления. Я несмело переступаю порог и вспоминаю вчерашний вечер с ее сыном, да ещё и опаздываю на занятия, но ректор поворачивает голову в мою сторону и радушно приветствует:
— Валентина Васильевна, здравствуйте, как вы себя чувствуете?
— Здравствуйте, Валентина Ивановна, — робко произношу, — все хорошо, спасибо
И только сейчас я замечаю, что у доски стоит Дарья Звонарёва и, виновато опустив голову, не осмеливается поднять глаза.
— Валентина Васильевна, я думаю, вы должны знать, да и все студенты, что такое поведение недопустимо и мы недопустим в стенах нашего университета такое безобразие.
Я пока не совсем понимаю о чем идёт речь, поэтому с немым вопросом, застывшим в глазах, продолжаю смотреть на ректора и она продолжает:
— Мы изучили запись с камер видеонаблюдения и выяснили, что с лестницы вас толкнула студентка Звонарёва, — поворачивается к доске и с укором взирает на студентку, — меня давно настораживают ее успехи в учебе, но до сегодняшнего дня, я это терпела, но после такого ужасного поступка, я вынуждена ее отчислить на глазах у всех, чтобы каждый присутствующий здесь, намотал себе на ус, что хорошее поведение — это один из основополагающих факторов и условий, для наших студентов.
Я медленно отвожу взгляд от Валентины Ивановны и глазами цепляюсь за багровое лицо Звонаревой, у которой догорает фитилёк терпения и я не ошибаюсь. Она резко поднимает голову, прожигает меня взглядом, точно фурией, и громко начинает втаптывать меня в грязь:
— Что, Валентина Васильевна, стоите, смотрите на меня невинной овцой…
— Звонарёва… — Открыв рот удивляется ректор такой выходке
Разъярённая брюнетка, не обращая внимания на замечание, продолжает:
— Может мы лучше вам дадим слово, думаю, вашу историю будет интересно послушать каждому здесь..
Я бросаю взгляд на студентов, ищу среди них того, кто точно не допустил бы моего публичного унижения, но его нет, а женский, гневный голос продолжает плеваться и даже Валентина Ивановна уже замерла в ожидании.
— Ну же, смелее, — смотрит на меня с довольной улыбкой студентка, — ну раз не хотите, тогда продолжу я. В тот самый день, не вы ли Валентина Васильевна, зажимались в этой самой аудитории с нашим плейбоем Кораблиным?
И тут по аудитории проносится гул ошарашенных студентов, требующий объяснений взгляд Валентины Ивановны, впивается в мое лицо, а пол под ногами трещит по швам и я уже готова туда провалиться, пока голос студентки помоями проливается по моим волосам, плечам, бёдрам.
— Какая же вы все-таки глупая дура, Валентина Васильевна, — продолжает студентка, — думаете, серьезно поймали удачу за хвост? — Нагло смеётся мне в лицо, — да он просто поспорил на тебя, машину свою проиграть боялся.
В аудитории повисла гробовая тишина, все замерли в любопытстве, а я с трудом воспринимаю услышанное, я чувствую, как к горлу подкатывает огромный ком обиды и разочарования, как на шею ложится холодная рука стыда и беспощадно душит, не позваляя ухватить хоть маленький глоток воздуха.
Перед глазами всплывает, как Скворцов выходит из машины Кораблина и я понимаю, что все, что вылилось на меня — правда, а не глупая фантазия девчонки.
— Вот теперь, Валентина Васильевна, мне вас жаль, — довольная своим выступлением, ставит точку.
Не в силах больше терпеть это унижение и вспарывающую душу боль, которая расползается внутри и заполняет каждую клеточку, я выбегаю из аудитории с тяжестью в ногах, с грязной репутацией и ненавистью ко всему миру, а особенно к себе.
Как глупя идиотка, попалась на крючок самовлюблённого эгоиста, который испортил всю мою жизнь.
Спрыгиваю с последней ступеньки и уже намереваюсь скрыться подальше, как натыкаюсь на мужскую, широкую грудь. Крепкие руки тут же обвиваются вокруг меня и притягивают ближе. Я улавливаю знакомый аромат, поднимаю глаза и вижу счастливое лицо Кораблина, который все это время притворялся, изображал высокие чувства, а я попалась на удочку из-за своего простодушия, обнажив сердце, для хлесткого удара.
Не знаю, из какого потаённого уголка моего внутреннего мира выполз жирный червь, под названием — жестокость, требующий мести и расправы. В силу моего мягкого характера и тонкой натуры, его жажду удовлетворит даже острое слово, произнесенное из моих уст.
Пальцы сжались в кулаки, я уперлась ими в бугристую от мышц грудь и с силой оттолкнула от себя парня.
Его обеспокоенный взгляд, лишь добавил порах в пороховницы и я старательно натянула на лицо улыбку безразличия. Слова, словно непослушные стрелы, метились ранить высокую самооценку, а голос с трудом, но все-таки ровно прозвучал:
— Поздравляю, Кораблин! — поймала на смуглом лице тревогу и ещё увереннее продолжила, — ах, да! Ты ключики-то у Скворцова от машины забери, все-таки честно вырвал победу у друга, так сказать — сорвал куш. Считай, что ты счастливый и тебе просто повезло, мы оба оказали друг другу услугу, ты выиграл спор, а я это сделала назло мужу, чистая случайность, что именно ты оказался в этот момент рядом.
Говорила не я, а мои обида и гнев, уверяя меня в том, что пусть лучше пострадает репутация верной жены, чем я подкормлю его эго и попаду в список использованных.
Это я воспользовалась случаем, а не он!
Я заметила, как напряглась каждая мышца на его теле, как дернулся от волнения кадык, как он набрал воздух в лёгкие, намереваясь что-то сказать, но я перебила:
— Не бери в голову! Окажись рядом кто-то другой, симпатичный и привлекательный, я поступила бы так же. Все, что произошло вчера вечером, лишь жажда мести, не больше. Думаю, тебе знакомо такое понятие, как секс без обязательств?
— Валь, перестань, ты же это все специально говоришь. Прости, я правда хотел… — Он порывался сделать шаг ко мне навстречу, но я протестуя вытянула перед собой руки и отступила назад, сохраняя дистанцию и, не дав договорить, перебила:
— Кораблин, ты мне безразличен, совершенно! Прощения можешь не просить, напомню, все случилось по моей инициативе.
Ну теперь я вижу, как губы до бела сжались в тугую линию, уверенный взгляд победило отчаяние и на шее заметно пульсировала вздутая вена.
Значит получилось, стрела попала в цель, а у меня уже не хватало сил держаться уверенно и ещё одно слово прозвучит с дрожью в голосе, выдавая меня с потрохам.
Бой окончен, я пошла, уверенной походкой, гордо выпрямив спину и задрав вверх подбородок.
Подальше от сюда, подальше от этого большого, но душного города.
Слёзы хлынули градом и натянутая струной спина согнулась от бессилия сразу, как только я скрылась за поворотом. Еле волоча ноги, которые внезапно стали тяжелее свинца. Сердце ныло от нестерпимой боли и так хотелось уткнуться в мамину грудь, поплакать, признать, что она была права, когда отговаривала меня от замужества, чтобы как в детстве — пожалела и все сразу прошло.
* * *
Было тяжело перебороть себя и появиться на глазах у ректора, но на удивление, она без лишних слов подписала мое заявление по собственному желанию и меня рассчитали одним днём. В кабинете Валентина Ивановна не проронила ни слова, без осуждений и без капли упрёка. Мне даже показалось, что она как-то виновато посмотрела на меня на прощание, будто ей самой было стыдно за сына.
Вечером, я уже сидела в купе поезда, по направлению в мой маленький, уютный город — Ростов, где я планировала начать новую жизнь.
-Спустя 3 года-
Мы сидели с Аней Лисиной (теперь уже Скворцовой) в одном из кафе на центральной улице нашего небольшого города, в который она приехала погостить после долгого свадебного путешествия с Артемом.
Свадьбу они решили справить без обилий роскоши и лишнего шума, тихо расписались в ЗАГСЕ и свалили в тур по странам Европпы. Путевку им оплатил отец Ани и преподнес в качестве свадебного подарка.
Кстати, с отцом у них получилось наладить отношения и даже мама переехала к нему в столицу. Теперь Скворцова приезжает в Ростов, только для того, чтобы повидаться с бабушкой и со мной, а на этот раз ещё заодно достать меня с уговорами вернуться в Москву:
— Валь, ну чего ты упрямая какая, в самом деле? Фабрику твою закрывают, тебя сокращают, что тебе остаётся ловить в этом городе?
— Ань, я уже все сказала, я в Москву не вернусь, у меня с ней связаны плохие воспоминания.
— Ты до сих пор не можешь забыть Кораблина, да? Между прочим, он….
— Ань.. — Предупреждающе строго взглянула на подругу, — кажется, я просила никогда не упоминать это имя и фамилию тоже.
— Ладно, Карнаухова, хватит кочевряжится, подумай над моим предложением, фирма моего знакомого… — тут она запнулась и поправила себя, — точнее знакомого моего отца, очень престижная, хоть и не такая большая. У них расчетный бухгалтер на сносях, вот-вот в декрет свалит, дак им позарез нужен новый. Скоро декабрь, год закрывать кому-то нужно.
— И чем занимается эта «престижна» фирма?
— Да черт его знает, я в этом не очень-то и разбираюсь, но по-моему создают сайты, компьютерные игры, приложения и прочие информационные штучки.
— Но я же в этом тоже ничего не понимаю.
— Валь, как маленькая, в самом деле! Зарплату-то ты считать умеешь? Ты два с половиной года отработала на этом участке, курсы бухгалтерские окончила, да и с цифрами у тебя все в полном порядке, я, честно сказать, не понимаю твоего смятения….
— Ань, я обещаю подумать, но не обещаю согласиться. У меня есть время до понедельника?
— Ну уже что-то, надеюсь, ты примешь правильное решение…
* * *
Решение я приняла, по мнению Аньки, правильное. Фабрику, в которой я работала последние годы, закрыли, а найти в нашем провинциальном городке новую работу, сложнее, чем заколку в женской сумочке.
Вот уже три недели я занимаю должность расчётного бухгалтера по заработной плате в столичной компании «Инфо-ру».
Вернуться в Москву для меня было сложно, последние три года, я всеми силами старалась забыть все, что меня с ней связывало. Сразу, после того, как я сбежала из этого огромного города без оглядки, я подала на развод с мужем и вернула свою девичью фамилию. Развод мне дался легко, ни один волосок не дрогнул на моей голове, когда я получила свидетельство о разводе, чего не скажешь про другую часть моей прошлой жизни.
Вычеркнуть из своей жизни и из головы Кораблина, оказалось куда сложнее, чем Сашу. Однажды он коснулся моего сердца, оставив на нем глубокий шрам, который до сих с болью отзывался на вспышки воспоминаний. Время, безусловно, облегчило мои муки и пожар, который горел внутри меня синим пламенем, угас, но дым от углей остался и душил меня каждый раз с новой силой, когда тлеющие угли порывались вспыхнуть вновь, раздуваемые ветром ночных сновидений.
Кораблин также нагло и бесцеремонно вторгался в мои сны, как когда-то ворвался в мою жизнь, не обращая внимания на мои протесты.
— Как же достала меня наша Валентина, селедка нафуфыренная, — давясь недовольством, влетала в наш кабинет моя коллега Кристина.
— Я? — От такого заявления я в миг уронила челюсть, потому что совсем не ожидала услышать оскорбительные слова в свой адрес
— Да причем тут ты? — отмахнулась Кристина и волнение отлегло, — секретутка директорская с блондинистой шевелюрой.
— Ты хотела сказать, секретарша?
— Я хотела сказать то, что сказала, — продолжала гневно распыляться коллега, — думает, если она спит с нашим директором, то ей все можно. Насточертела до беса, скидывает на меня свою работу, у меня что, своей мало? Имей ввиду, Валь, один раз согласишься — сядет на шею и ножки свесит.
— Она что? Спит с Романом Витальевичем?
— А при чем тут Роман Витальевич?
— Ну ты сказала с директором?
— Ну ты даешь, Карнаухова, Роман Витальевич помощник нашего босса и только временно исполняет его обязанности, ты что даже не знаешь свое начальство? — Удивилась молодая девчонка, выкатив на меня свои зеленые глазки.
— Ну меня принимал на работу именно он и мне даже в голову не пришло, что он исполняющий обязанности. Я ещё подумала, ничего себе, такой молодой и уже генеральный директор…
— Ха… — Усмехнулась, нанося на лицо румяна — наш Владимирович ещё моложе. Ну ничего… — взглянула на меня, закалывая возле зеркала волосы, — вернется сегодня наш босс и познакомишься, вон Валентина уже губы красит, значит скоро будет.