2017

Раскаленное солнце полоснуло комнату, выдергивая парня из плена сна. Голова гудела от мыслей о Саше. Ее образ назойливо преследовал, словно привязчивая мелодия старой песни, въевшаяся под кожу. В отчаянной попытке сбежать от наваждения, он дрожащими пальцами набрал номер.

– Здорова. Бухать пойдем? – хрипло прозвучало в ответ.

Встреча с Искандером и Ромой на обшарпанной детской площадке казалась единственным спасением. Гвалт, бессвязные разговоры, обжигающее солнце – всё это должно было притупить тоску, заглушить ее имя, хотя бы на миг. Он залпом осушил первую бутылку пива, за ней вторую... Слова друзей плелись в бессмысленный гобелен, но в душе зияла черная дыра. Саша, Саша, Саша – ее имя пульсировало эхом в висках, заглушая реальность. Он понимал, что алкоголем боль не утолить. Нужна была радикальная встряска, что-то, способное вырвать его из этого порочного круга.

Данила нервно мялся, перебирал пальцы, словно настраивал расстроенную гитару перед важным концертом.

– Слушай, Искандер... В общем, она... она особенная, понимаешь? – Он запнулся, ища нужные слова.

Искандер, откинувшись на спинку обшарпанной скамейки, внимательно кивнул, давая понять, что полностью в его распоряжении.

– Дело не только во внешности, хотя, конечно, она невероятно красивая... У нее взгляд... словно в душу заглядывает, обжигающий взгляд. И смех такой... звонкий, заразительный, как хрустальный колокольчик.

Данила замолчал, подбирая ускользающие слова. Искандер не торопил, зная, как мучительно бывает облекать чувства в словесную форму.

– Она умная, наверное... интересная... С ней никогда не бывает скучно. И при этом такая... настоящая, без грамма фальши. Она сносит мне крышу, понимаешь? Я думаю о ней постоянно, и от этого то парю в небесах, то камнем падаю в пропасть. – Он глубоко вздохнул, словно выпустил накопившееся напряжение, выпустил боль.

– Вот такие дела...

– Братан, да ты влюблен, – проговорил Искандер, вглядываясь в покрасневшее лицо друга.

Данила в отрицании яростно покачал головой.

– Такого не может быть, блять! – взревел он, вскакивая во весь рост. Пьяный, с сигаретой, зажатой в дрожащих губах.

Мысли смешались в хаотичный вихрь, голова раскалывалась. Растерянность? Радость? Ужас?

– Дань, хули мозг ебешь? Ты ее любишь, – спокойно ответил Искандер, поправляя очки.

Он лишь махнул рукой в знак прощания, отворачиваясь от своих «дебильных» друзей, но мысль о любви обжигала сердце раскаленным клеймом.

Не зная, куда себя деть, Данила, спотыкаясь, направился к ее дому. Неуверенно постучал пару раз. Тишина. Ни звука, ни шороха, ни вздоха. Ее нет дома. Уже третий день?

Он закусил губу, тяжело опустился на ступеньки подъезда, дрожа от собственных мыслей, от холода, от отвращения к самому себе.

– Где она? Куда она уехала?

На улице сгущались сумерки. Из темноты донесся знакомый смех, который заставил Данилу насторожиться. Он выглянул в подъездное окно. Внизу, Саша шла под руку с Вовой. Холод пробежал по спине, словно лезвием. Зубы сжались до боли в челюстях, руки задрожали от ярости. Он сорвался с места и, проклиная всё на свете, начал спускаться по лестнице, чтобы проследить за этой парочкой. Пьяным это было делать непросто, но отступать он не собирался.

Вова и Саша шли куда-то вперед, в сторону магазина. Владимир был пьян – это выдавали шатающаяся походка и заплетающийся язык. Их звонкий смех эхом разносился по двору.

Данила криво усмехнулся, крадучись следом, не сводя глаз со спины девушки, на которой нагло лежала проклятая, чужая рука Владимира. Шаги Данилы были тихими, почти неслышными, но мир рыжеволосого рухнул в одно мгновение, когда Вова остановил Сашу и нагло впился в ее губы в долгом, сладострастном поцелуе.

Даня судорожно выдохнул и, словно сорвавшийся с цепи зверь, рванул к ним навстречу. Одним рывком оттолкнул Владимира от Александры и со всей ненавистью, со всей болью, со всей яростью ударил его в лицо. Вова рухнул на землю, не успев даже понять, что произошло. Все случилось так быстро, что Саша не успела и слова вымолвить. Данила схватил ее за руку и потащил прочь от лежащего без сознания тела, но ее разум быстро вернулся. Она яростно попыталась вырваться.

– Ты что наделал, еблан?! – пронзительно закричала Саша, отчаянно пытаясь вырваться из его холодных, железных пальцев.

Данила, не говоря ни слова, присел на корточки и закинул ее на плечо, словно мешок картошки.

Владимир, находясь в полном шоке, пытался приподняться, но голова кружилась, тело не слушалось. Саша отчаянно кричала, словно ее режут.

– Отпусти, придурок! Живо! – Она дергалась, как рыба, выброшенная на берег.

Данила, не обращая внимания на ее крики, влетел в подъезд и грубо усадил ее на подоконник. Она попыталась встать, но он не позволил.

Девушка кричала, захлебываясь от злости.

– Ты заебал меня! Ты все время меня унижаешь!

– Я тебя ненавижу!

Данила не слышал ее криков, не обращал внимания на оскорбления. Одна его рука легла на ее бедро, вторая – на затылок. Он грубо притянул ее к себе и впился в губы жадным, голодным поцелуем. Данила ахнул от сладости ее губ. Они были мягкие, податливые, такие желанные. Ноги парня задрожали. Это был его первый поцелуй. Он так долго мечтал об этом моменте...

Но Александра со всей силы оттолкнула его и влепила оглушительную пощечину, а затем, не оглядываясь, убежала в свою квартиру.