Глава 5
Глава 5
Оцелотка не смогла сдержать нетерпеливого подрагивания хвоста, когда порхающий с ветки на ветку крапивник наконец соизволил слететь вниз, на берег. Терпение, с которым кошка ждала этого момента, было вознаграждено. И, что радовало ее даже больше – Белолап смирно сидел рядом с наставницей все это время, на этот раз не издавая ни вздоха, ни шороха. Вдвоем речные коты притаились за камнем у самой кромки воды, ожидая, когда же крапивник потеряет бдительность и окажется в зоне досягаемости кошачьих когтей.
С тех пор, как умерла Солнечная, молодой котик был сам не свой: невероятных усилий стоило Оцелотке привлечь внимание своего ученика к тренировкам. Вчера, например, вместо того, чтобы вместе с наставницей охотиться на глубине за крупными рыбами, Белолап лишь рассеяно плескался на мелководье, неловкими шлепками по воде пытаясь поймать пескарей. Еще днем раньше темно-бурый котик с шумом и треском погнался сквозь заросли тростника за шальной стрекозой – прямо во время тренировки, посвященной бесшумному подкрадыванию к добыче…
Но сегодня Белолап был тише мыши.
Довольная его внимательностью, Оцелотка напрягла лапы и, готовая подать сигнал к началу атаки, оглянулась на оруженосца…
…и, не веря своим глазам, захлопала глазами. Белолап исчез. Пятнистая кошка резко вскочила на лапы, пульсирующие от разочарования и негодования – крапивник, на которого было потрачено столько усилий впустую, тут же скрылся в безопасных ветвях ольхи. Но куда же подевался ее ученик?.. Оцелотка оглядела береговую линию, а затем и папоротники, плотным ковром укрывавшие землю на опушке леса.
Между широкими резными листьями мелькнул всполох знакомого темно-коричневого меха, и воительница поспешила в ту сторону, сердито хлеща хвостом по бокам. Словно заслышав ее шаги, из глубины папоротниковых зарослей показалась голова Белолапа. Взволнованно сияя глазами, он махнул наставнице хвостом:
– Угадай что?..
“Он вообще понимает, что натворил?”
– Что? – рявкнула Оцелотка, надеясь, что у подопечного была веская причина сбежать.
– Я нашел воробьиное гнездо! – обрадовал ее Белолап и вновь скрылся среди папоротников. – Иди сюда. Погляди, какое!..
Нахмурившись, кошка протиснулась сквозь жесткие стебли и обнаружила молодого котика взволнованно топтавшимся у кучи плотно переплетенных тонких веточек.
– Наверное, оно свалилось с дерева из-за ветра, – как ни в чем не бывало предположил оруженосец, задумчиво взглянув на ветви деревьев над своей головой. Затем он вновь уставился на Оцелотку, тыкая лапой в свою находку. – Тут все еще осталось достаточно перьев, чтобы забрать их в лагерь и сделать Жуконосу гнездышко потеплее.
– Сейчас сезон Зеленых Листьев, и для Жуконоса в том числе, – проворчала пятнистая кошка, щурясь. – Ему не нужна утепленная подстилка.
– Но он привык, что Солнечная лежит рядом и греет его… – с тревогой склонил голову набок Белолап, и раздражение Оцелотки растаяло, подобно льду на реке. Ну конечно, он все еще тосковал по погибшей матери, вновь и вновь возвращаясь мыслями к ней. Оцелотка понимала, каково это: она и сама еще горевала по подруге детства. Золотистая воительница глубоко вздохнула, решив не давить сильнее на своего ученика и не выговаривать ему сейчас за его проступок.
– Давай-ка лучше поймаем утку, – вместо этого кивнула она в сторону берега. Все же Оцелотка оставалась наставницей Белолапа, и обучение не могло ждать, как бы тяжело им не было. – Утиные перышки гораздо мягче воробьиных.
Юный котик заколебался, с сомнением поглядывая на реку.
– Но сидеть в засаде – это так трудно, – мяукнул он наконец. – Может, лучше отработаем боевые приемы?..
Оцелотке вспомнилось, как она сама частенько упрашивала Чистозуба позаниматься чем-то другим вместо ненавистной ей тогда рыбалки. Да, возможно, это было жестоко – заставлять Белолапа сидеть на месте неподвижно и ждать, пока в нем еще не утихли эмоции от смерти Солнечной. Боевая тренировка же могла занять его лапы, позволить котику выплеснуть энергию и перестать изводить себя мрачными мыслями хоть ненадолго.
– Ну хорошо, – мяукнула она, кивая юному Речному коту, и тот радостно задрал вверх хвост.
Вместе они направились к небольшой поляне среди деревьев, достаточно свободной для демонстрации боевых приемов. Оцелотка опустилась в стойку, приготовившись объяснять последовательность действий для успешного проведения удара:
– Смотри, как плавно я переношу вес с одной ла…
Чьи-то лапы шлепнули ее по спине, оборвав на полуслове. Распластавшись от неожиданности на земле, Оцелотка оглянулась через плечо.
– Я победил! – гордо сообщил с ее спины Белолап, довольно сверкая желтыми глазенками. Он игриво прикусил ее ухо в подтверждение своих слов, и это напомнило пятнистой воительнице о том, как она играла с сыном подруги, когда тот был еще совсем крошечным котенком. Солнечная наблюдала за ними, толкающимися и кувыркающимися в пыли неподалеку от детской, и мурлыкала… Оцелотке следовало бы расстроиться, ведь на тренировках не было места дурачествам и котячьим играм – и наставник, и ученик должны были ответственно подходить к процессу, от которого зависела жизнь воителя. Но ведь Белолап пережил такой жестокий удар судьбы совсем недавно!.. Они оба пережили его.
Возможно, никто не будет против, если сегодня они позволят себе немного расслабиться. Оцелотка встряхнула головой и вскочила на лапы, пытаясь – не очень усердно, впрочем – смахнуть нахала со своей спины. Но Белолап держался крепко и лишь заливался смехом над тщетными попытками наставницы освободиться.
– Ах так!.. Тогда я тебя раздавлю, – притворно зарычала пятнистая воительница, заражаясь его весельем. Она плюхнулась животом на землю и перекатилась на бок, словно действительно собираясь придавить противника к земле.
– Не тормози! – Белолап уже спрыгнул на землю и ухватился за длинный хвост наставницы, колотя по нему задними лапами. Но пятнистая легко выдернула захваченную конечность из лап оруженосца и обхватила котика лапами, повалив его на спину. Громко мурлыча, она уткнулась носом в живот визжащего от восторга ученика и громко фыркнула в самый мех.
Определенно, тренировка могла подождать до завтра.
***
– Вот здесь! – Оцелотка нетерпеливо взъерошила шерстку, пока Белолап неторопливо принюхивался к водорослям у самого берега. Уже в третий раз за сегодняшнее утро она кивнула в сторону бурлящего в центре реки пенящегося завихрения, кружившего обрывки зеленых водорослей в причудливом танце. – Приглядись! Это тенистое местечко, и рыба наверняка прячется там.
Воительница вошла в воду, двигаясь медленно, чтобы не создавать ряби на поверхности. Лапы погрузились в приятную прохладу реки, и Оцелотка почувствовала, как тяжелеет намокшая на животе шерсть. Робкая надежда на то, что вчерашние игры помогут Белолапу сосредоточиться, угасла практически в тот же момент, как они выбрались на заре из лагеря: каждая муха, птица или даже дрожащий камыш привлекали больше его внимания, нежели слова наставницы. Буквально все казалось оруженосцу интереснее, чем подготовка к гордому званию воина Речного племени.
Белолап оторвался от кромки воды и вскинул на Оцелотку морду. Шерсть на его боках подрагивала. Ученик с трудом заставлял себя оставаться на месте, рассеянный взгляд выдавал котика с головой – он совершенно точно снова витал где-то в облаках.
– Что я только что сказала? – вздохнула Оцелотка.
– Рыбы любят тень, – вяло отозвался Белолап, следуя взглядом за течением.
– Хорошо, давай подплывем к тому островку водорослей и посмотрим, не прячется ли там кто-нибудь, – мягко кивнула кошка, кивком предлагая ему вести. Оруженосец послушно зашлепал по мелководью к ней, и Оцелотка поспешила проглотить рвущееся изнутри раздражение. – Эй, двигайся аккуратнее! Ты же перепугаешь всю рыбу в округе, если продолжишь в том же духе!
Белолап хмуро посмотрел на наставницу:
– Прости! Забыл, – коротко отозвался он, однако в голосе не было и на коготок сожаления.
– Как ты умудрился забыть об этом? – одернула его Оцелотка. – Это же первое, чему я вообще тебя учила.
– Это было уже целую вечность назад. – Белолап остановился рядом с воительницей и угрюмо уставился на пучок водорослей, медленно вращающийся на поверхности воды.
Оцелотка глубоко вздохнула и выдохнула, успокаиваясь, прежде чем попытаться вновь.
– Сейчас мы проплывем под водой, – размеренно проговорила она, стараясь достучаться до своего подопечного. – Медленно! Чтобы рыба, если она там еще есть, подумала, что мы свои.
С этими словами пятнистая нырнула и легко оттолкнулась от дна, скользя в увлекающем за собой потоке. Она оглянулась, выискивая в толще воды Белолапа, но вдруг совсем рядом взметнулся целый столб пузырей. Вода взбурлила. Что, во имя Звездного племени, он творит?.. Оцелотка поспешила вынырнуть на поверхность и, смаргивая текущие со лба капли, уставилась на котика. Тот стоял, зажав в пасти пескарика, а рябь от его движений расходилась далеко по воде. Вот очередная волна добралась до островка водорослей, который Оцелотка наметила их целью, и в одно мгновение растащила его по течению. Ни одна – даже самая глупая – рыба, прятавшаяся до этого в тени, не осталась бы там теперь.
Речная воительница подплыла к Белолапу.
– Ты должен был следовать за мной! – рявкнула она, нащупав лапами дно и вставая напротив ученика.
– Но я же поймал рыбу, – непонимающе возразил тот, выбрасывая свою добычу на берег.
– Этого даже котенку будет мало, что уж про целое племя говорить!..
Нет, если Белолап продолжит учиться с таким же усердием, то даже Моховинка и Золинка станут воительницами раньше, чем он! Да Оцелотка же облезет от стыда! И что бы подумала Солнечная, глядя на них из Звездного племени?.. Ведь пятнистая воительница дала обещание, что сделает все, чтобы сын ее дорогой подруги вырос великом воином. Но пока этот самый сын только безразлично хлопал глазами.
– Тебя вообще волнует забота о своем племени? – едко спросила она, не находя уже сил сдерживаться.
– Конечно, – быстро мяукнул Белолап в ответ.
– Незаметно. Такое чувство, что ты вообще не хочешь стать воителем.
– Очень хочу.
Однако в голосе котика совершенно не было энтузиазма, и лапы Оцелотки задрожали от разочарования.
– Иди на берег и жди меня там. И не путайся больше под лапами во время рыбалки, – процедила воительница. – Если ты не хочешь учиться, а тратишь мое время на глупости, то просто постой в сторонке и дай хотя бы поймать еду для наших соплеменников.
Разозлившись не на шутку, Оцелотка усилием воли взяла себя в лапы, отвернулась от ученика и вновь нырнула. Сильными, плавными движениями лап рассекая воду, кошка наконец заметила цепочку пузырьков, поднимающихся к поверхности среди камышей у дальнего берега. Она направилась к ним, уже зная, что найдет.
Между толстыми стеблями камыша притаилась крупная форель. Оцелотка проплыла немного вперед, держась выше по течению от жертвы, чтобы солнечные лучи падали на воду за ее спиной, а тень охотницы в реке смешивалась с подводными тенями берега. Форель не замечала воительницу до тех пор, пока не стало слишком поздно: одним рывком подобравшись к жертве, пятнистая кошка вцепилась в рыбий бок зубами и рванулась к поверхности.
Белолап даже не пошевелился. Избегая взгляда наставницы и уныло повесив хвост, он замер на берегу, когда Оцелотка бросила форель на землю рядом с ним и нанесла смертельный укус у головы рыбы.
– Ну хоть не даром потратили целое утро, – проворчала она.
Темно-бурый котик пристыжено пялился на свои лапы.
“Ну что же, может, хоть теперь он начнет меня слушать…”
– Пойдем, – резко окликнула своего ученика Оцелотка. – Отнесем это в лагерь. А потом пойдем на заливной луг, там я научу тебя, как охотиться на лягушек.
Белолап вновь промолчал, но послушно двинулся за золотистой воительницей, когда она подхватила обмякшую рыбью тушку зубами и пошла в лагерь.
– Прости меня… – Внезапно раздавшийся за ее спиной охрипший голос, полный печали, заставил Оцелотку остановиться. Она оглянулась, и встретила взгляд потемневших круглых глаз оруженосца. – Я понимаю, ты злишься… И теперь ты откажешься быть моей наставницей, да?
Уловив дрожь в голосе Белолапа, кошка недоуменно уставилась на него. Он действительно верил в то, что говорил. Но почему? Наставники никогда не бросали своих учеников, да и ведь Белолап был котенком ее лучшей подруги. Она бы никогда не отказалась от него! Воительница медленно опустила форель на траву, чувствуя, как тугим узлом в животе стягивается чувство вины. Кажется, она перегнула палку.
– Ну что ты… Конечно, я не откажусь от тебя, глупый, – мяукнула она мягко, подходя к Белолапу поближе и заглядывая в его глаза. Кому, как не ей, знать, каково расти без матери. – Я буду твоей наставницей до тех пор, пока ты не станешь самостоятельным и не перестанешь во мне нуждаться. Но даже тогда я всегда буду рядом.
Янтарные глаза Белолапа заблестели от переполняющих котика эмоций.
– Мне постоянно снится, что я просыпаюсь в пустой палатке и бегу тебя искать – но в палатке воителей тоже никого нет, – признался он, сглатывая горький комок в горле. – Тебя нет, и Жуконоса тоже, и Лисицы, и Стеблеусой… Вы все ушли. Без меня.
– Этого никогда не будет. – Оцелотка зарылась в темный мех на макушке своего ученика. Ее злость и ругань, может, и привлекли его внимание, но также и причинили котику боль. А как иначе, если его рана на сердце от смерти Солнечной была все ещё так свежа? И Чистозуб тоже погиб, когда Белолап успел к нему крепко привязаться. Нельзя было быть к нему такой строгой…
– Я обещала твой матери, что присмотрю за тобой, – мяукнула она, вдыхая тепло его шерстки. Белолап вдруг показался ей таким маленьким! Скорее, котенком, нежели оруженосцем. – И я исполню это обещание, что бы ни случилось. И даже когда ты получишь свое воинское имя, я никогда тебя не оставлю. Честное слово.
Котик отстранился, вглядываясь в ее мордочку. Казалось, оруженосец раздумывает, может ли он ей доверять. Наконец он принял решение и кивнул: – Хорошо.
Проскользнув мимо воительницы, он поспешил в лагерь. Оцелотка подняла форель и последовала за ним.
– Возьми ее и раздели с Лисицей и Серебрянкой, – сказала пятнистая воительница, бросив добычу около его лап. Черная и серебристо-серая кошки нежились, потягиваясь, на солнышке у палатки воинов. Может, время в кругу семьи немного успокоит Белолапа. – Поешь, а потом мы пойдем на луг.
Котик благодарно взглянул на наставницу и, зажав зубами форель, направился в сторону сестер. Оцелотка с теплотой глядела, как радостно Лисица и Серебрянка приветствуют младшего брата. Бедняжка тяжелее всех воспринял смерть Солнечной… И, конечно, нуждался в поддержке своей семьи как никогда до этого.
Свободная от дел на какое-то время, речная кошка оглядела поляну родного лагеря. Волнорез сидел в тени зарослей осоки, окруженный Камнем, Выдрохвостой и Щукозубом, и что-то горячо говорил.
– Грозовые коты убили двух наших соплеменников, – услышала Оцелотка его рычание, навострив уши. Волнорез послал тяжелый взгляд в сторону тенистого уголка за палаткой предводителя, где Метеор обсуждал что-то с Желудем. Оба кота выглядели мрачными. – Мы давно уже должны были воздать им по заслугам за это преступление!
Камень проследил за взглядом Волнореза.
– Они не видели, как они умирают, – пробормотал серый кот, и Оцелотка вздрогнула. “Зато я видела.” Воспоминания о крови Чистозуба, заливающей выбеленные солнцем Нагретые Камни, были свежи в ее памяти. Волнорез был прав: разве подобная жестокость не заслуживала наказания?
Выдрохвостая тревожно переступила с лапы на лапу: – Я уверена, что Метеор так просто это не оставит. Просто он осторожен, и нанесет удар, когда для этого придет время.
– Время уже пришло, – прорычал Камень, прижимая уши.
– Да, оно пришло в тот момент, когда мы принесли тело Чистозуба в лагерь, – согласился Волнорез, – когда Грозовое племя убило речного воина на территории Речного племени!
– Эти Камни дарованы нам Звездным племенем, – горько выдавил Щукозуб, щуря темные от печали глаза. Его хвост гневно хлестал по земле, вздымая пыль с земли. – Когда уже наконец до грозокошек дойдет, что у них нет никаких прав на это место?
– Стоит объяснить им языком, который они понимают, – мяукнул Волнорез, красноречиво выпуская когти. – И чем скорее, тем лучше!
Сердце Оцелотки бешено билось в груди. Соплеменники были правы – и не только потому, что горе от потери Чистозуба еще не улеглось в ее душе. Чем больше времени проходило со дня ужасной трагедии, оставленной безнаказанной, тем слабее выглядело Речное племя в глазах соседей. Недалек тот день, когда Грозовые коты, уверовав в свои силы, будут разгуливать по чужой территории как по своей, считая, что имеют право убивать речных воителей, если им этого захочется!.. Оцелотка подобралась, увидев, как Метеор поднял голову и смерил Волнореза и остальных задумчивым взглядом. Светло-коричневый кот наблюдал за своими воителями несколько мгновений, а затем вновь повернулся к Желудю. Слышал ли он их мнение?.. Решит ли послать, наконец, боевой патруль, чтобы призвать Грозовое племя к ответу? У пятнистой воительницы аж лапы зачесались от желания на пальцах объяснить предводителю, что ему следовало сделать по мнению Речных котов – и по ее собственному мнению тоже.
В конце концов, разве Пачкун не сказал, что ее судьба и судьба Речного племени неразрывно связаны? Так что, если Метеор и его брат обсуждали преступления соседей, то она имела полное право участвовать в этом обсуждении!
За спиной пятнистой кошки послышались шаги. “Вспомнишь рыбку – вот и хвостик!”, кисло подумала Оцелотка, учуяв запах отца. Кошка обернулась, ожидая, пока Пачкун подойдет ближе и положит сверток с травами, зажатый у него в зубах, на землю.
– Разве ты не должна быть сейчас на тренировке с Белолапом? Или сбор сплетен гораздо важнее? – вместо приветствия поинтересовался целитель, пристально глядя на дочь, и от этого пронзительного взгляда у Оцелотки перехватило дыхание.
Он что, вновь собирался отчитывать ее? Но пятнистая уже давно не жила в детской, и даже не была оруженосцем – теперь Пачкун не мог указывать, что она должна делать. Воительница разгладила шерстку, готовую встать дыбом от возмущения. Словно Пачкун уже позабыл, что рассказал Оцелотке про ее особую судьбу? Сейчас, когда племя бурлило в преддверии исторических событий, его дочь могла оказаться единственной, кому под силу все исправить!
Кошка прямо встретила взгляд Пачкуна.
– Я отпустила Белолапа перекусить вместе с родными, – напряженно мяукнула она, стараясь звучать вежливо.
– Он может поесть позже. – Пачкун посмотрел в сторону воительской палатки, где молодой котик с удовольствием жевал хвост форели, а Стеблеусая ласково вылизывала его ушки. – Когда заслужит это.
“Заслужит?” Оцелотка смущенно дернула ухом. Откуда бы Пачкуну знать о том, как проходят тренировки Белолапа? Может, он знал и о том, что котик сильно отстает в своем обучении?..
– Мы собирались на заливной луг поохотиться на лягушек, когда он закончит, – буркнула она в ответ, раздражаясь от одной только мысли о том, что ей приходится оправдываться. Она из сил выбивалась, пытаясь обучить своего оруженосца как можно лучше, но понятия не имела, как заставить его сосредоточиться. Воительница пыталась потакать ему, но это не помогло. Не помог и резкий выговор за отсутствие старания. Но меньше всего Оцелотке хотелось спрашивать совет у отца, признавая тем самым свой провал.
Вместо этого она направилась к своему ученику. Только сейчас она внезапно заметила Лягушатника, отдыхающего в тени зарослей на краю поляны. Серый кот наблюдал за нею, и Оцелотка поспешила отвести взгляд, смущенно поежившись. Слышал ли соплеменник, как Пачкун читал ей нотации?
– Пойдем, Белолап, – окликнула она темно-бурого котика от выхода из лагеря. – У тебя было достаточно времени, чтобы поесть. – Кошка не удержалась от вздоха облегчения, когда ученик поднялся на лапы и зашагал к ней. По крайней мере, он слушался ее при остальных соплеменниках. – Нам пора отправляться на луг.
В тишине они пересекли реку и пошли вдоль камышовых зарослей. И только когда впереди показался луг, Белолап тоскливо вздохнул.
Оцелотка взглянула на него: – Что-то не так?
Ее терпение снова готово было закончиться, но все же она постаралась сохранять дружелюбие.
– А нам обязательно охотиться на лягушек? – проныл котик, жалобно глядя на наставницу. – Они такие странные на вкус…
Оцелотка подняла глаза к небу, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие: – Ты охотишься не ради своего удовольствия, а на благо племени. Трещотке, например, очень нравятся лягушки, – напомнила она.
Белолап не стал спорить, только хмуро поплелся за ней через луг к оврагу, где частенько скапливалась вода. Они остановились на самом краю.
– Хорошо. Принюхайся, что ты чувствуешь?
– Траву, – тут же откликнулся котик.
– Что-нибудь еще? – подбодрила его Оцелотка, всем сердцем надеясь, что в этот раз ученик постарается и выдаст что-то более информативное.
– Воду?..
– Какую именно воду? – пристально уставилась на Белолапа кошка. Неужели он не чувствовал этот сильный запах застоявшейся воды, который всегда был признаком мест, кишевших лягушками?
Белолап ответил ей недоуменным взглядом: – Не знаю… Мокрую воду.
Раздражение закололо под шкуркой Оцелотки, и она уже открыла было пасть, чтобы отчитать котика, когда уловила краем глаза мелькнувший поблизости серый мех.
К ним направлялся Лягушатник, добродушно помахивая хвостом. “Он что, следил за нами?”, напряглась пятнистая воительница, а соплеменник тем временем подмигнул хмурому Белолапу.
– Извините, просто не смог остаться в стороне. Думаю, Оцелотка хочет наглядно объяснить тебе разницу между проточной и стоячей водой, – мяукнул он весело.
– Ну, ладно… Только зачем? – принюхался вновь темно-бурый котик, подозрительно поглядывая на неожиданного визитера.
– Потому что речные птицы предпочитают проточную воду, а лягушки, наоборот, стоячую, – пояснил Лягушатник. – Если ты научишься чувствовать разницу, то по одному только запаху сможешь определить, какую добычу где искать.
– Но я же и так смогу увидеть, бежит вода или стоит, – взмахнул хвостом Белолап. Кажется, аргумент его не очень-то впечатлил. – Зачем мне еще и принюхиваться к ней?
– Только истинный воин Речного племени даже с закрытыми глазами может определить, что есть что, – задумчиво склонил голову набок серый кот, окидывая молодого товарища словно бы разочарованным взглядом. – Но, если тебе по душе быть обычным, ничем не примечательным…
Белолап уже было открыл рот, чтобы ответить, но Лягушатник его уже не слушал, а глядел в сторону озерца: – Гляди!
Кот выглядел таким взбудораженным, что любопытство юного котика пересилило, так что Белолап пристроился рядом с воителем и тоже уставился в сторону воды. Там, у противоположного бережка, вынырнула лягушка и выползла затем на мокрую траву. Лягушатник припал к земле.
– Это же моя тезка. Поймаем ее, – хитро взглянул воитель на оруженосца, – или пусть дальше прыгает?
– Поймаем! Поймаем!.. – нетерпеливо мяукнул Белолап, не повышая, однако, голоса, чтобы не вспугнуть добычу.
– Тогда вперед! – Лягушатник пополз к противоположному краю оврага, и темно-бурый котик последовал за ним без промедления. И, хотя она была благодарна товарищу за помощь, Оцелотка все же почувствовала очередной укол раздражения. Ну почему Белолап не слушался ее так же охотно?
Она не стала двигаться с места, чтобы не спугнуть жертву, но продолжила наблюдать. К первой лягушке вдруг присоединилась вторая, и теперь две зеленые попрыгуньи сидели на берегу и моргали своими выпученными глазами, даже не подозревая о том, что к ним медленно подкрадывается смерть. Лягушатник замер и, когда Белолап высунулся вперед, коснулся его хвоста носом, поправляя положение. Пятнистая кошка увидела, как воитель что-то прошептал ее ученику, и Белолап тут же пригнулся ниже, касаясь теперь животом травы. Лягушатник пристально оглядел получившуюся стойку и вновь что-то негромко проговорил. Белолап прижал уши, и, несмотря на свое недовольство его поведением, Оцелотка вдруг осознала, что переживает за успех своего ученика, в то время как тот все ближе и ближе приближался к лягушкам. У нее замерло на удар сердца дыхание, когда оруженосец взмыл в воздух – и волна радости захлестнула ее от самых ушей до кончика хвоста, когда он приземлился точно на одну из жертв и прикогтил ее к земле.
“Быстрее убей ее!”
Кошка замерла, глядя как Белолап склонился над зажатой в лапах лягушкой, чтобы одним укусом покончить с нею, но скользкое водоплавающее и не думало сдаваться: она взбрыкнула лапками и ловко вывернулась из хватки нерасторопного охотника. Не успела кошка помянуть Сумрачный лес в досаде на неудачную охоту, как Лягушатник преградил беглянке путь, давая Белолапу шанс вновь схватить ее – на этот раз уже зубами – и прикончить.
Оцелотка довольно замурлыкала, чувствуя облегчение. Лягушка поймана, и Трещотка точно будет довольна, но воительница не знала, как ей вести себя с учеником – должна ли она гордиться им сейчас или досадовать за его непослушание в течение последних дней? Казалось, что за каких-то пару минут общения с Лягушатником он узнал гораздо больше, чем за все недавние уроки с ней. “Может, наставничество – это просто не мое?” Эта мысль заставила ее обеспокоенно передернуться, когда сияющий Белолап подбежал к ней и положил улов в ее лап.
– Молодец! – Оцелотка постаралась, чтобы мурлыкание не звучало слишком уж вымученно.
Лягушатник остановился рядом и одобрительно кивнул ей:
– Да, у него это в крови, – согласно мяукнул кот и кивнул довольно выпятившему грудку ученику в сторону другой заводи неподалеку. – Попробуй поймать следующую лягушку самостоятельно. – Белолап тут же бросился прочь, но серый кот еще не закончил. – Не забудь! Прижимайся ниже. Даже если ты не преследуешь добычу. Это открытая местность, и тебя со всех сторон видно – прямо как утку на озере.
Стоило ученику отбежать достаточно далеко, чтобы до него не доносились лишние слова, Оцелотка наконец перестала изображать счастье и позволила раздражению отразиться на мордочке.
– Должна признать, это было впечатляюще, – буркнула она, уставившись на Лягушатника. – Но почему он слушается тебя, а меня – нет?
– Просто ты с самого начала стала для Белолапа другом. Гораздо раньше, чем стала его наставницей, – понимающе прищурил глаза серый воитель. – Сложно изменить устоявшиеся отношения.
– Имеешь в виду, что ему нужен другой наставник? – огрызнулась кошка.
– Нет, конечно, – округлил глаза Лягушатник, торопливо взмахивая полосатым хвостом. – Никто бы не стал для него лучшим наставником, чем ты. Но он пережил много плохого, и, возможно, он боится, что потеряет твою дружбу, если будет хорошим учеником.
– Разве я не могу быть одновременно и наставником, и другом?
– Я уверен, что ты сможешь все, чего только пожелаешь, – улыбнулся Лягушатник. – Но сейчас Белолапа нужно направлять особенно бережно. Может, он боится упустить время, которое мог бы проводить с тобой, оттачивая вместо этого навыки. Тем более, потом, когда он станет воином, будет больше новых забот и обязанностей, разве у него останется время и возможность вернуть твою дружбу?.. Все же сейчас у него нет никого ближе тебя. Ты заменила ему мать.
Оцелотка отвела взгляд. И, хотя ей не нравилось слушать наставления, она не могла отрицать, что в словах товарища есть доля правды. Последняя просьба Солнечной болью отозвалась в душе: “Я хочу, чтобы ты позаботилась о нем так же, как заботилась бы я.”
– Будь терпеливее с ним, – продолжал тем временем Лягушатник. – Верь в его силы и способности, направляй с любовью. – Кот направился к Белолапу, поманив Оцелотку за собой кончиком хвоста. – Будь нежнее, как была с ним сама Солнечная.
Темно-бурый ученик обнаружился у озерца – там, куда ему было велено идти практиковаться. Вот только занят он был вовсе не охотой на лягушек. Его взгляд блуждал по кустам на краю луга, где над переплетением веток перелетали с места на место воробьи.
“Верь в его силы и способности”, вспомнила совет Оцелотка и кивнула в сторону зарослей:
– Что думаешь, Белолап? Ты сможешь поймать там воробья?
На мгновение котик обернулся на наставницу, его задумчивый взгляд был неожиданно сосредоточен: – Думаю, да.
Котик подскочил на лапы и поспешил к кустам, а воители последовали за ним.
– Держись ниже, – вполголоса напомнил оруженосцу Лягушатник, и Белолап поспешно согнул лапы.
– Позволь хвосту легко скользить по траве, – добавила Оцелотка, и котик тут же опустил хвост. – Не забывай, что ты можешь прятаться в тенях. – Продолжая мягко направлять Белолапа, Оцелотка поймала себя на мысли, что разговаривает с ним, словно с котенком, а не тренирует подросшего оруженосца. – Так лучше, – промурчала пятнистая, когда Белолап скользнул среди веток, подбираясь к птицам всё ближе.
Те беспечно порхали с место на место, и листья дрожали от взмахов их крыльев. И хотя это было неплохим прикрытием от неосторожных движений, все же темно-бурый котик аккуратно пробирался между веток, стараясь не тревожить листву лишний раз.
– Перенеси вес на бедра, – прошептала Оцелотка, – так твои шаги станут легче.
Белолап мягко изменил позу и вновь пополз вперед, практически бесшумно ступая по влажной траве.
– Не дергай хвостом, – тихо мяукнула кошка словно себе под нос, но Белолап повиновался. – И прижми уши, как ты это делал, охотясь на лягушек.
Котик исполнил и это наставление.
Впервые за много дней оруженосец был целиком поглощен охотой. И, что еще более важно, он наконец-то слушал свою наставницу. Оцелотка негромко вздохнула, чувствуя, как зарождается внутри надежда. Может быть, Лягушатник был прав? Может, все, что Оцелотке было нужно, так это быть такой же внимательной и настойчивой, какой была Солнечная со своими котятами в детской?..
Воительница отступила назад, позволяя Белолапу самостоятельно подобраться к добыче, но не отрывая от своего ученика предвкушающего взгляда. Ее бока вдруг коснулась шерсть, и Лягушатник оказался рядом, наблюдая за охотой Белолапа вместе с ней.
– У тебя это тоже в крови, – прошептал он лукаво.
Оцелотка покосилась на друга детства, едва сдерживая мурлыкание. Взгляд Белолапа же ни на мгновение не отрывался от воробьев, поглощенных своей птичьей суетой. Замерев на расстоянии прыжка от них, котик сосредоточился на той из птиц, что была ближе всего к нему.
– Ты справишься, – мягко выдохнула пятнистая воительница, и сама неосознанно подалась вперед, когда Белолап вдруг подпрыгнул и вцепился в птичью лапу зубами. Рухнув вместе с зажатой в пасти и бьющей крыльями по его морде добычей, котик яростно встряхнул головой и, не давая птице опомниться, уронил ее себе в лапы. И только после этого, крепко прижимая пернатую за крылья к земле, он нанес смертельный укус в горло.
Под оглушительный гвалт вспугнутой стаи и одобрительное мурлыкание Лягушатника Оцелотка совсем по-детски закружилась на месте, не в силах сдержать эмоции. Белолап учился! Он действительно учился, и она тренировала его – совсем как Чистозуб когда-то тренировал ее саму.
Наконец-то у нее появился шанс сдержать обещание, данное Солнечной.
***
Оцелотка наблюдала, как Белолап подобрался и резким броском кинулся на сосновую шишку, которую пятнистая положила перед ним. За минувшую половину месяца ее ученик сильно подрос: теперь он уже больше походил на воина, чем на оруженосца. Под темной шерсткой проступили мышцы, перекатывающиеся от каждого его ловкого движения: вот Белолап подбросил шишку в воздух передней белоснежной лапой, подпрыгнул и, легко развернувшись в воздухе, прихлопнул шишку уже другой лапой к земле. Это был один из охотничьих приемов Речного племени, и обычно у оруженосцев уходила целая луна на его освоение. Но Белолап справился в два раза быстрее, и Оцелотка не скрывала гордости за своего подопечного.
Молодой кот бесшумно устремился к следующей шишке, мягко перенося вес с лапы на лапу и корректируя движение хвостом, как наставница его и учила, а Оцелотка в очередной раз бросила нетерпеливый взгляд на тростниковые заросли. Как скоро появится Лягушатник?.. Она попросила товарища проверить, как Белолап усвоил боевые приемы, и внезапно атаковать его. Сможет ли ученик отреагировать быстро и правильно?..
Лягушатник был сильным и умелым воином; золотистая кошка была уверена, что Белолап не пострадает ни в каком случае, но все же беспокоилась, не пошатнет ли его уверенность в своих силах такая засада. Возможно, ей стоило выбрать другой способ оценить его силы?..
Но стебли уже задрожали, и кошка почуяла запах серого воителя. Он приближался. Чувствовал ли это Белолап? Не было ничего страшного в дрожащих камышах и запахе соплеменника на территории Речного племени, и, может быть, грядущая атака будет несправедливой к Белолапу, не ожидающему подвоха? “Нет!”, сказала себе Оцелотка, отгоняя тревожные мысли; засада научит его не терять бдительности даже на родной территории.
Однако внимание Белолапа все еще было приковано к шишке. Он пригнулся к земле и прижал уши, готовясь к новой атаке. Краем глаза воительница разглядела, как среди тростниковых листьев мелькнула серая шерсть, едва заметная среди теней. Кот приближался, и Оцелотка задержала дыхание в ожидании броска. И Лягушатник не заставил себя долго ждать: зашуршал тростник, и воин вылетел из зарослей прямо на темно-бурого молодого кота, так и застывшего в охотничьей позиции от неожиданности. Но оцепенение продлилось всего мгновение. Вскочив на задние лапы, Белолап развернулся плавным, полным ярости движением, встречая противника морда к морде. Оцелотка заметила, как взгляд ее ученика метнулся к ней – только убедившись, что наставница в безопасности, оруженосец сосредоточился на самообороне. Глаза Лягушатника округлились: кажется, он не ожидал такого уверенного сопротивления. Он только готовился ударить молодого кота, когда Белолап обрушил удар передних лап на него, метя в морду. Лягушатник увернулся за какое-то мгновение, и поднырнул темно-бурому коту под живот, одним ударом выбивая почву из-под лап ученика и переворачивая его на спину.
Белолап с глухим стуком ударился о землю, но тут же вскочил, вновь бросаясь в атаку. И только сейчас в его глазах отразилось осознание. Молодой кот замер на месте, с занесенной для удара лапой:
– Лягушатник! – Он отступил, втягивая когти, и нахмурился. – Ты что творишь?
Серый воин пригладил растрепанную во время поединка шерстку, встречая тяжелый взгляд Белолапа ярко сияющими от восхищения глазами: – Мы хотели проверить, как быстро ты отреагируешь на опасность, – мяукнул он, наклоняя голову к молодому коту. – И ты отлично справился!
Оцелотка поспешила подойти к соплеменникам: – И он даже проверил, в порядке ли я, – одобрительно промурлыкала она Лягушатнику, с материнской нежностью глядя на воспитанника. – Я рада, что безопасность соплеменников для него не менее важна, чем собственная жизнь.
Воители обменялись довольными взглядами, и золотистая кошка почувствовала очередной прилив гордости.
– Думаю, он практически готов к своему воинскому испытанию, как думаешь?
– Несомненно! – радостно поддержал ее Лягушатник.
Шерсть Белолапа все еще иглами торчала во все стороны, но глаза оруженосца засветились от возбуждения: – Правда? Вы думаете, я готов?
– Да, – замурлыкала Оцелотка, счастливо жмурясь. Она обучала его все это время, вдохновляя и поддерживая на протяжении всего пути, и теперь наконец могла с уверенностью признать, что выполнила данное Солнечной обещание. – И я уверена, что ты с легкостью пройдешь его. Ты многого добился за последнее время!
Темно-бурый котик таращился на нее, будто не веря своим ушам.
– Я знаю, что со мной было трудно. Но ты всегда была рядом. Спасибо! Я не смог бы сделать ничего без тебя, я просто хотел… – голос Белолапа сорвался, и он посмотрел на небо.
У Оцелотки тоже перехватило горло. Она понимала, чего хотел ее ученик, просто потому что всем сердцем желала того же: чтобы его мать могла быть сейчас здесь, с ними. Видела ли она сейчас своего сына из Звездных угодий?..
– Я так горжусь тобой! – кошка наклонилась вперед и коснулась его носа своим. – И я знаю, что Солнечная видит, каким ты вырос, и гордится вместе со мной.
Все вместе речные коты отправились в лагерь, и Оцелотка едва сдерживалась, чтобы не броситься бегом. Воительнице не терпелось сообщить Метеору о том, что Белолап готов к своему воинскому испытанию. Ей уже было страшно интересно, какое имя предводитель Речного племени бы выбрал для ее ученика. Поделится ли он с ней своими размышлениями? Может, предложить ему назвать Белолапа в честь Чистозуба – его первого наставника? Идея показалась заманчивой. Белолап был бы польщен, но, может, он заслуживает носить свое собственное имя?..
Кошка нырнула в тоннель, ведущий сквозь камышовые заросли в лагерь, и выбралась на поляну. Шкурку закололо от волнения, когда она увидела, как неожиданно оживленно тут было: Метеор стоял в окружении нескольких воинов, среди которых Оцелотка мельком разглядела Туманинку, Жуконоса и Колокольчика. Перед ними расхаживал взъерошенный Желудь. Все воители выглядели взволнованными, и это волнение передалось пятнистой воительнице.
Она поспешила присоединиться к ним, начисто позабыв о своих прошлых торжественных мыслях, и вопросительно уставилась на Метеора, однако тот словно и не заметил ее присутствия, а вместо этого обратился к остальным:
– Если встретите там, у границы, кого-нибудь из Грозовых котов – предупредите его для начала, но если он не уйдет, то нападайте.
Жуконос нахмурился: – Что, если они не пересекут линию меток?..
– Все равно нападайте, – прорычал Желудь, посмотрев на черного широкоплечего воина. – Если они откажутся отступить по-хорошему, то согласятся убраться по-плохому. Больше ни у кого не останется сомнений, кому принадлежат Нагретые Камни.
Оцелотка протиснулась в общий ряд между Туманинкой и Колокольчиком. Нападение на Грозовое племя! Это был ее шанс отомстить за смерть Солнечной и Чистозуба!
– Можно мне присоединиться к вам?..
Желудь перевел тяжелый взгляд на нее: – Мы уже выбрали патрульных.
– Но меня же тут не было, когда…
– Патруль уже собран, – твердо повторил Желудь, прерывая дальнейшие препирательства.
Но Оцелотка не собиралась отступать.
– Это нечестно! – крикнула она, игнорируя устремленные на нее взгляды соплеменников. Ее не волновало сейчас, что они могут счесть ее взбалмошной и чересчур откровенной. Это было совершенно неважно. Ведь это она была там, когда Грозовые коты посмели убить ее наставника и лучшую подругу. Она как никто иной имела право быть частью любого патруля, который отправился бы защищать от соседей Нагретые Камни. – Я хочу сражаться за свое племя! После прошлого раза я обяза…
Желудь снова оборвал ее: – В прошлый раз ты не сумела удержать себя в лапах.
– Но в этот раз мне и не придется сдерживаться, ведь на этот раз ты хочешь, чтобы мы сражались!
Разве было еще для кого-то неочевидно, что ее жажда мести была лучшей из мотиваций для воина в боевом патруле? Однако хвост темно-рыжего глашатая недовольно дернулся, подтверждая, что да, было.
– Лучше займись своим учеником, – напомнил ей Желудь. – Сражение – не место для оруженосцев.
– Белолап может остаться в лагере! – возразила пятнистая, в отчаянии переводя взгляд на Метеора. Он бы понял ее. Он должен был знать, как важно для нее было принять участие в этом сражении, даже если Желудь отказывался ее понять.
Но предводитель Речного племени переступил с лапы на лапу и с сочувствием кивнул золотистой воительнице: – Желудь прав. В лагере должны остаться сильные воины на случай, если Грозовое племя решится напасть на нас, а патрульные будут далеко.
Нет! Взгляд Оцелотки метался между Метеором и Желудем, сердце кошки колотилось где-то в горле. Ей нужно было быть в этом патруле! Ведь Грозовое племя лишило ее двух самых близких котов, разве это ничего не значило?.. Но она не могла спорить с глашатаем и предводителем, если они занимали одну позицию в этом вопросе. Оцелотка прикусила язык, сдерживая рвущиеся возражения, и отступила, чувствуя, как крутит от разочарования живот.
– Лягушатник! – Желудь выцепил взглядом стоявшего за Белолапом серого воина. – Ты нужен мне в этом патруле. Ты тренировался с Колокольчиком, из вас получится отличная команда в бою.
“Он тренировался и со мной тоже!” Оцелотка подавила жгучий гнев и пригладила шерстку. Как же это – все это! – было несправедливо. Она что, была наказана из-за той проклятой битвы у Нагретых Камней? Но ведь она всего лишь защищала свою территорию. Разве этого не требовал от нее воинский долг?
Ярость пожаром бушевала в ее груди, когда Желудь повел за собой патрульных, а Лягушатник, бросив на нее извиняющийся взгляд, последовал за ними. Когда они скрылись в камышах, Белолап тут же бросился к наставнице через всю поляну.
– Как ты думаешь, Грозовые коты действительно могут напасть на лагерь? – взбудоражено мяукнул котик, сверкая круглыми глазами. – Можно, я помогу охранять лагерь? – Он взглянул в сторону детской, где снаружи на солнышке играли вместе Моховинка, Золинка, Крепыш и Тенёчек. Кажется, ни одного из этих четверых котят не волновал шум, который подняли взрослые коты. – Сказать им, чтобы оставались внутри палатки, пока угроза не минует?..
Оцелотка покачала головой, все еще чувствуя горечь разочарования на языке.
– Мы не знаем точно, будет ли патруль вообще сражаться, – осадила она излишне энергичного оруженосца. Она надеялась, что патрульным не придется обнажать когти, раз уж она не в их рядах. Пятнистая кошка не оставляла надежды лично сразиться за свое племя – и, на этот раз, победить. Ей была невыносима мысль о том, что соплеменники станут защищать Речное племя без нее. – Но давай-ка проверим стену лагеря и убедимся, что в ней нет лазеек.
Оцелотка шагала сквозь тростниковый тоннель, ведя за собой Белолапа, и чувствовала, как подрагивают в нетерпении лапы. Может, на этот раз у Желудя и получилось помешать ей, но рыжий кот не сможет держать ее в стороне от битв за родное племя вечно.