Глава 7. Точка соприкосновения
Утро было серым и холодным, как лицо профессора Снега после проваленного зелья. Гермиона не спала почти всю ночь. Разговор, который она подслушала, всё ещё гудел в голове.
"Ты влюбился в неё?"
"Я не строю гордость на крови и страхе."
Она не должна была это слышать. Но слышала. И теперь не могла отвести взгляд от Тайбера.
Он, как всегда, был спокоен, сдержан, сосредоточен. Его мантия безукоризненно сидела на плечах, короткая пепельная стрижка подчёркивала резкость черт лица, а в серых глазах не было ни капли смущения. Он знал, что она рядом. И молчал.
После урока Защиты от тёмных искусств, Гермиона наконец решилась.
— Подожди.
Тайбер остановился. Он не удивился. Просто посмотрел на неё.
— Я... слышала, — начала она, сжав пальцы на краю своей мантии. — Вчера. В том коридоре. Ты с отцом...
Он выпрямился ещё больше, лицо стало как из мрамора.
— Ты подслушивала?
— Нет! То есть... не специально. Я просто... Я услышала. И не смогла уйти.
Он молчал.
— Тайбер, — мягко сказала она. — Мне не всё равно. Я видела, как ты всегда держишься в стороне. И теперь я знаю почему. Это не слабость. Это...
— Не благородство, — перебил он. — Это просто выбор. Я устал быть тем, кого от меня хочет видеть Люциус Малфой.
— Ты не он, — твёрдо сказала Гермиона.
Он посмотрел ей прямо в глаза. Серые глаза против карих. Холод и огонь. И вдруг — вздох.
— Ты знаешь, — сказал он медленно. — Ты — первая, кто это сказал мне в лицо.
Она молчала. Впервые за долгое время — просто стояла рядом, не зная, что сказать. И вдруг услышала, как он тихо добавил:
— И первая, кому я не хочу лгать.
Через час в кабинет МакГонагалл их вызвали вместе.
Профессор выглядела встревоженной.
— У нас проблема, — сказала она. — В одном из старых подземных туннелей Хогвартса, который вёл к бывшей лаборатории, зарегистрированы всплески дикой магии. После войны там остались нестабильные чары. Мы отправим пару старшекурсников — вас — с задачей обследовать и закрыть область. Профессор Флитвик активирует защитный барьер, но вы войдёте до этого. Это важно.
— Нас двоих? — удивилась Гермиона.
— Ты и Тайбер — одни из лучших в Защите. А главное — вы умеете думать. Не горячиться. И прикрывать друг друга.
МакГонагалл не знала, насколько точно попала в суть.
Они спустились в подземелья вечером. Каменные коридоры становились всё уже, мрак — плотнее. Заклинания света дрожали в воздухе, и даже «Lumos» давал слабое освещение. Магия и правда была нестабильной.
Гермиона держалась уверенно. До того момента, пока пол под её ногами не застонал — и не начал рушиться.
— ГРЕЙНДЖЕР!
Тайбер успел. Его рука схватила её за запястье в последний момент. Она повисла над чёрной пропастью, а его пальцы с силой врезались в её кожу.
— Держись. Не смей падать, — прохрипел он.
— Я... я не могу...
— Можешь. Я тебя держу. Доверяй мне.
Она впервые в жизни смотрела на него снизу вверх. И это было — страшно. И… так безопасно.
Он вытащил её. Усадил на землю, сам тяжело дышал, всё ещё держа её запястье в своей руке.
— Ты в порядке? — спросил он.
— Ты меня держал, — прошептала она.
— Конечно держал.
Он не отпустил её руку. Она не убрала её.
Их лица были слишком близко.
— Почему ты всегда такой сдержанный? — спросила она.
— Потому что если я сорвусь, — сказал он, — я не остановлюсь. Особенно… когда рядом ты.
Тишина между ними — наэлектризованная. Она не отстранилась. Он не двинулся. Между ними было дыхание. И желание. Пока не загорелся артефакт — тревожный магический сигнал.
Они резко поднялись.
— Позже, — сказал он.
Она кивнула. Сердце стучало в горле.
И она уже знала: этот разговор — не конец. Это — начало.