Вторая глава
Эхо торопливых юношеских шагов раздавалось в каменных коридорах Хогвартса. Во мраке на отсвет лучей восходящего холодного солнца падал тёмный силуэт, мечась, задыхаясь от волнений души бедного подростка. В груди до боли сжалось сердце. Воздуха не хватало. Хрипло выдохнув, несчастно сгорбившись, Драко Малфой с надрывом зарыдал, опираясь на подоконник. Предплечье убийственно жгло, голова гудела. Он опять не справился с заданием - Он его убьёт. Убьёт всю его семью.
Страх сковывал, а отчаяние разрывало сердце... Той ночью старосты Слизерина не было в гостиной.
Возвращаясь через пару часов обратно, Малфой зашёл в Больничное крыло и замер, забыв цель визита: гнев и жгучая ревность, очень давно позабытые, пустили корни в душе. Гермиона Грейнджер с уставшей, почти больной, но счастливой улыбкой на еле розовых губах, не отрывая взгляда, нежно гладила руку Уизли теми бархатными пальцами, что недавно втирала мазь в рубцы слизеринца.
Хлопок двери напугал девушку и озадачил...
***
Незаметно наступила весна. В грязных лужах блестели лучи солнца, млеющего средь облаков на небосводе. Сочная трава мялась под торопливыми ногами. Студенты суетились на переменах, недовольно бурчали об огромном количестве домашней работы.
Гермиона Грейнджер, уверенно шагая по привычному коридору, уткнулась в книгу «Расширенный курс Трансфигурации для Волшебников масштабного уровня». Девушка захлопнула книжонку, когда с уставшим и облегчённым вдохом зашла в гостиную, ставшую её домом, в надежде отдохнуть от учебной рутины, как её уши накрыла волна непристойных стонов сверху. Пораженная звуками, Грейнджер застыла у двери. «Малфой!» - крикнула она; Гермиона тут же услышала, как любовница взволнованно затараторила: «Драко, милый, остановись, кто-то внизу... Дракоо...» За лепетом и стоном последовала усмешка, звонкий шлепок и протяжное мычание.
«Малфой, живо сюда!» - гневно кричала староста.
Через несколько минут вальяжно выплыл невозмутимый Малфой в распахнутой рубашке и нижнем белье. Уставившись на девушку, он молчал, ожидая продолжение, но Гермиона лишь возмущённо дышала, прожигая его гневным взглядом. «Что-то волнует?» - наконец безразлично спросил он. Тогда Грейнджер подошла вплотную и сквозь зубы сказала, задрав подбородок:
- Бери свою проститутку и всеми амурными делами занимайтесь в другом месте. Хоть в каморке Филча.
- Так ты не против?
- Вон отсюда!
Малфой молча ушёл обратно, а через несколько минут выбежала возмущённая пятикурсница. Староста её знала: Эфри, девчушка с пухленькими губками, милой внешностью и шикарной фигуркой из журнала «Ведьмин досуг», была самой доступной и популярной девушкой среди слизеринцев и когтевранцев.
- И не надейся, Малфой, на продолжение! - драматично со слезами крикнула Эфри, смазливо-гордо задирая подбородок.
- Ты рассчитывала, что оно будет? Обязательно будет, но не со мной.
- Ни одна живая душа, Малфой, тебя не полюбит!
- Ну вот и иди отсюда, мертводушная, - открыто забавлялся Малфой, скрывая оскорблённое сердце.
- Ха! Это я-то тебя люблю?!
- Проваливай, - холодно отозвался староста. - И смотри, как бы Снейп не узнал, кто главное развлечение Слизерина.
- Только посмей, тварь, - красная по уши, выплюнула девушка и вылетела.
Старосты остались наедине. Потревоженные тишина и спокойствие опускались в гостиной после резкого шума и крика, зависая в воздухе.
- Гордись, Грейнджер, - негромко сказал озлобленный Малфой.
- Делай всё запрещенное сколько тебе угодно, но не на территории апартаментов старост, - строго ответила девушка, скрестив руки на груди.
Малфой приблизился ближе и в карих глазах промелькнул страх. Драко шёл на бедную девушку - та пятилась, пока не почувствовала спиной холодный камень стены. Малфой, подойдя вплотную, навис над сокурсницей: «Ты испортила своим занудством восхитительный секс». Девушка молчала, чувствуя его горячее дыхание на лице и пристальный взгляд январского пасмурного неба. «Вы могли продолжить». Глаза Малфоя опасно блеснули, однако девушка не была бы гриффиндоркой, если бы не начала в ответ смело смотреть в глаза, пытаясь заглянуть под маску ледяного гнева. «Не смей, Грейнджер, - лицо Малфоя приблизилось на провокационное расстояние, - вмешиваться, - рука упёрлась в стену сбоку от головы, - в мою грёбанную личную жизнь», - закончил Малфой и грубо впился в алые губы с жадностью, словно девушка была последним источником счастья. Его пальцы путались в волосах, прижимая ближе голову, и поцелуй терял наигранную грубость. Неожиданно Грейнджер отвернулась тяжело дыша. Звонкая пощечина оставила на щеке слизеринца жгучий красный след. Разгневанная хамством и самодовольством, обескураженная и запутанная в чувствах, Грейнджер, бросив непонятный взгляд, скрылась по лестнице за дверью спальни.
В гневе студент ударил по стене и поморщился от боли, волнами расплясывающей по запястью. Этим вечером он собирался просто забыть свои боли, отвлёкшись на плотское развлечение с обычной девчонкой; опять досталось Грейнджер.
«Как же не вовремя, ведьма, ты появляешься и напрашиваешься...»
Весь следующий месяц Гермиона избегала старосты со Слизерина: уходила на завтрак раньше обычного, после уроков и допоздна сидела в библиотеке. Девушка, озабоченная своим скрытием, не замечала, как Драко уединялся сам, утратил свой лоск и как глубокая задумчивость оставляла на его лице каждодневную тень. Однажды девушка, застав юношу в гостиной, встретилась с отчаянным тоскливым взглядом. Гермиона, растерянная отсутствием холодной маски, только хотела спросить причину его подавленности, как Драко, расценив по-своему молчание и уставившийся безмолвный взгляд, удалился.
Незаметно наступил за пролетевшим маем июнь.
Летнее солнце грело насыщенные зелёные пучки травы. Младшие курсы резвились на дворе замка, играли в волшебные шахматы, в плюй-камни. Средние курсы устраивали пикники с друзьями, пока старшие - всё больше и больше, замыкаясь в себе, пугались С.О.В. или Ж.А.Б.А. И вечерами у Чёрного озера тёмные силуэты пар нежно обнимались, и за деревьями таились ревнивцы. Всё шло своим чередом.
Как всегда Гермиона волновалась больше всех и за всех, несмотря на то что Ж.А.Б.А. ей только предстояло сдавать через год. В один из дней экзаменов Малфой без лишних слов крепко взял её за локоть и повёл от посторонних взглядов в дальний тёмный коридор. Когда сумрак и тень скрыли их лица, девушка почувствовала, как пальцы отпустили её локоть. Малфой горячо зашептал: «Выслушай меня. Завтра не вздумай выходить из спальни. Отдохни после экзаменов, почитай. Ты же любишь читать». Гермиона не успела задать свой любимый вопрос «Почему?» - сокурсник слишком скоро удалился, оставляя её наедине.
Голос юноши звучал в голове Гермионы ещё долго. Её пугала неизвестность и его резкая перемена в отношении к ней опять. Эту ночь девушка не спала. Лишь когда начал на горизонте дрожать рассвет, веки устало опустились.
Яркие лучи пробивались в комнату сквозь пыльное стекло, как вдруг чьим-то резким движением тяжёлая ткань стала им преградой, и комната погрузилась в сумрак. Силуэт навис над распластавшейся спящей девушкой. Тень натянула одеяло на плечо, заправила прядь за ухо, задерживая прикосновение у нежной щеки. Тихо скрипнула половица... Гермиона крепко спала в комнате одна и проснулась только вечером от крика и грома. Далеко раздавался зловещий смех, до жути знакомый - смех Беллатрисы Лестрейндж. Беспокойство поселилось в душе девушки, когда она бросилась в спальню Драко: всё разбито, осколки зеркала раскиданы по грязному полу, со скрипом качается дверца шкафа. Внутри всё рухнуло вниз и похолодело.
Коридоры ослепляли белые вспышки. Гром отражался от каменных стен Хогвартса, и замок дрожал. Портреты визжали и охали. Девушка, смешиваясь с толпой, спешила наружу. Гермиона застыла на месте, ужасаясь: на холодной земле беспомощно распласталось бездыханное тело великого мага. В толпе студентов взвыла девочка, и над Хогвартсом из черепа выползла на тёмное небо зловещая чёрная змея...