Глава 1
Штаб Ордена Феникса
Палец скользил по шероховатой поверхности страницы, пытаясь очертить каждую прочитанную букву. Мысли разбегались, хаотично сталкиваясь друг с другом в попытке образовать связь. Ощущение того, что ответ близко, заставило сердце биться быстрее, гоняя кровь с удвоенной силой. Еще немного, и...
— Грейнджер! — Резкий возглас Грюма заставил девушку вздрогнуть и оторваться от книги.
— Здравствуй, Аластор.
Его глаз беспорядочно вертелся, пока не остановился на фолианте. Гермиона резко захлопнула его, не желая посвящать лишних людей в свои интересы.
— Живо ко мне в кабинет! — Резкий тон, который неизменно сопровождал все речи Грюма за время войны, стал слишком привычным. Он больше не трогал, не пугал — скорее, вызывал жуткое раздражение. Желание начать пререкаться назойливой мухой вертелось у носа, так и норовя подтолкнуть на неразумный поступок. Буквально отмахнувшись от него, Гермиона сжала зубы и молча кивнула.
Так было проще. Засунуть свою гриффиндорскую гордость поглубже и принять факт того, что Грюм не изменится. Для него они все те же студенты Хогвартса, не способные сдержать дрожь во время первых сражений с Пожирателями. С одной лишь поправкой: прошло два года, они стали старше, а нападения, битвы и похороны стали чуть более привычным занятием, чем раньше.
С Гарри теперь сдували пылинки еще более тщательно, заперев его в штабе до финального сражения. Все понимали, что еще одной «Авады» он не переживет — лимит бессмертия исчерпан, ангел-хранитель ушел в отставку. Гермиону же постепенно начали вводить в курс организаторских дел Ордена. Обычно это ограничивалось бумажной волокитой, сортировкой отчетов или распределением продовольствия, но она могла вспомнить целых три раза, когда ей позволили высказать свое мнение по поводу их планов. Звучало смешно, но девушка гордилась этим фактом, потому что, кроме нее, никого из подростков не допускали так близко к управлению.
Кабинет руководства Ордена располагался в старых апартаментах патриарха семьи Блэк. Правда, от первоначальной обстановки там остался только вычурный рабочий стол викторианской эпохи, выполненный из черного дерева. В остальном комната была забита наскоро сколоченными стеллажами, образующими импровизированный архив с данными, накопившимися за период военных действий. Досье на каждого известного врага, на каждого члена Ордена, информация о битвах, подсчет погибших, планы, стратегии, отчеты — все это хранилось здесь. Именно поэтому доступ в святая святых казался истинным достижением, коего Грейнджер была удостоена.
Произнеся новый пароль, Грюм проковылял внутрь, не удосужившись пропустить плетущуюся сзади девушку вперед. Однако отсутствие джентльменских качеств у мужской половины Ордена Феникса в нынешних реалиях казалось весьма второстепенной проблемой. Стоило Гермионе переступить порог, как дверь за ее спиной тут же захлопнулась. В нос ударил запах пыли и старого пергамента, которым пропиталась спертая атмосфера комнаты.
Грюм подошел к окну, дернув плотную штору вбок, пропуская в помещение солнечный свет и хотя бы немного свежего воздуха, пробивающегося сквозь щели в старых рамах.
Надо признаться, что в дни, когда Гермиона занималась очередной сортировкой архивных документов, а старшие члены сопротивления отсутствовали, она позволяла себе нарушать негласный запрет и осторожно открывала окно, пропуская в это неприглядное помещение лучи солнца и прохладу улицы. Это помогало ей не свихнуться от давящей обстановки, которую нельзя было назвать уютной даже с очень большим допущением.
Грозный Глаз тем временем сел за стол и начал копаться в выдвижном ящике, явно что-то ища.
— Да сядь ты уже, Грейнджер, — раздраженно бросил он, не прекращая при этом свои поиски.
— Да, простите...
Девушка аккуратно отодвинула импровизированный стул для посетителей, который они притащили из большой столовой, и присела, сложив руки на коленях, пытаясь унять легкий тремор от нетерпения. Там, за столом в гостиной, ее ждала та самая почти сформировавшаяся мысль, которая могла бы помочь с поисками оставшегося крестража. И тратить драгоценное время на очередное распределение продуктов по убежищам ей сейчас совсем не хотелось.
Однако Грюму удалось ее удивить, когда после минуты поисков он наконец нашел то, что искал, и положил на стол толстую черную папку с единственной надписью: «Морана».
Шестеренки в голове Гермионы закрутились с удвоенной силой. Она пыталась вспомнить, где слышала это имя, но ничего не приходило на ум.
— Вряд ли ты знаешь об этом хоть что-нибудь, — прервал ее размышления Аластор.
— Здесь, — он резко стукнул пальцем по папке, отчего девушка вздрогнула, — есть вся известная нам информация на данный момент. Тебе нужно ее изучить, потому что с этой минуты я поручаю тебе это задание.
Задание? Реальное задание? Это выбивало из привычной колеи. Потому что ничего не предвещало того, что ей поручат что-то действительно стоящее в ближайшее время. Это одновременно взволновало и испугало девушку.
— Что от меня требуется? — максимально подавляя возникшую в голосе дрожь, спросила Гермиона.
— Тебе предстоит отправиться на русский север. Насколько мы выяснили, там, на острове, живет некая Морана, выдающая себя за славянскую богиню смерти. По нашей информации, она изобрела новый способ бессмертия, не требующий разделения души. Как ты понимаешь, для Реддла эта перспектива выглядит весьма соблазнительно, и он вряд ли остановится, пока не получит эти знания. Наша задача — не допустить этого любой ценой. Любой ценой, слышишь, Грейнджер?
— Да, — ответила девушка. Она гордилась тем, с какой твердостью и уверенностью ей удалось выдать это согласие, тогда как внутри у нее уже образовался ком из тревог, сомнений и тошноты.
— Изначально Волан-де-Морт отправил туда Малфоя младшего, чтобы тот достал ему ведьму или полное описание ритуала. Как ты знаешь, он все еще работает на две стороны, поэтому на данный момент мы обладаем равным количеством сведений о происходящем на острове, которые добыл этот юнец. Он должен перейти под наш контроль после выполнения одного условия, но с ним возникла загвоздка, поэтому мне нужно, чтобы ты отправилась туда и проконтролировала весь процесс. Втерлась в доверие, замедлила передачу данных Реддлу в пределах разумного. И, если понадобится, обезвредила его.
Мысль об убийстве даже самого заядлого школьного врага вгоняла ее в ужас. Однако факт того, что ей, очевидно, придется с ним взаимодействовать, пугал ее не меньше. Аластор тем временем продолжал:
— Нам важно, чтобы независимо от того, что будет происходить с Малфоем, знания о ритуале были получены и не дошли до змееголового. Но Грейнджер, мой тебе совет: засунь свое гриффиндорское эго в задницу и будь хитрее. Сделай так, чтоб мальчишка стал твоим союзником, а не дополнительной проблемой.
Гермиона изо всех сил проигнорировала намек, сквозящий в последнем предложении Грюма. Прочистив горло, она решила перевести тему.
— Что за условие выдвинул Малфой?
Грюм тяжело вздохнул, прежде чем ответить.
— Нарцисса. Мы должны вытащить ее из Мэнора и спрятать в безопасном месте. Как ты понимаешь, не больно-то просто это сделать, учитывая тот факт, что Реддл буквально поселился в их доме. Орден не может рисковать и отправлять туда людей сейчас — это верная смерть. И я не уверен, что Малфои того стоят. Но мы ждем подходящего момента. А пока ты, — он указал пальцем на девушку, — сделаешь так, чтобы задание с островом было выполнено в нашу пользу.
Это ощущалось как очередная бетонная плита ответственности, которую возложили на ее спину за время войны. Поиск крестражей, сохранение жизни Гарри — все это и так давило на Гермиону, заставляя просыпаться каждую ночь в холодном поту.
И вот оно происходит снова: очередной груз опускается на ее хрупкие юные плечи без права отказа. Только на этот раз рядом с ней вместо верных друзей будет человек, изводивший девушку все школьные годы. Перспектива, мягко говоря, не радужная. Резко захотелось получить очередное скучное архивное дело и спрятаться в своей комнате.
Однако осознание важности этой миссии не позволило ей отступить или поддаться своим слабостям.
Аккуратно взяв папку, Гермиона направилась к выходу из кабинета. Уже находясь у двери, она обернулась и спросила:
— Но почему я? Я ведь задействована в поисках крестража.
Аластор покачал головой, но ответил на удивление спокойно и даже слегка устало:
— Это важнее крестража, Грейнджер. Если Том доберется до этих знаний, у нас нет шансов.
Кивнув, Гермиона нажала на ручку двери и вышла, оставляя позади свои сомнения.
Не заходя к мальчикам в гостиную, она направилась в свою спальню. Три быстрых шага, хлопок двери — и девушка осела на пол, опираясь на стену, в попытках восстановить дыхание. Напевая песенку про звездочку, которой когда-то ее успокаивала мама, она постепенно возвращалась в реальность.
После последней битвы прошло уже семь месяцев, а продвижений не было никаких. То тут, то там возникали стычки с Пожирателями, но это лишь истощало силы Ордена, не приближая их к победе ни на шаг. Волан-де-Морт прятался. Он был слаб и искал новые способы восстановить свои силы. После уничтожения осколка его души, сидевшего в Гарри, Поттер больше не мог отслеживать происходящее. Они словно слепые котята брели по этой войне, не зная, что делать дальше.
Члены Ордена в большинстве своем проводили время в штабе на Гриммо. Каждый пытался занять себя чем-то полезным, тренируя навыки. Но время от времени атмосфера накалялась, и происходили конфликты. Жажда борьбы, кипевшая в жилах обитателей штаба, порождала напряжение, которое пропитало каждый угол дома.
В свободное от занятий, тренировок и архивных заданий время Гермиона предпочитала прятаться в своей комнате, зарываясь в изучение любой потенциально полезной информации. Стены ее укрытия стали для нее единственным оплотом спокойствия. Она старалась лишний раз не открывать двери своей обители, будто боясь, что со сквозняком туда проникнет напряжение, и она больше никогда не сможет почувствовать себя в безопасности.
И вот сейчас, оказавшись внутри, она поняла: этот день настал. Напряжение в компании страха поселилось в ее убежище, и она сама его сюда принесла.
***
Следующие несколько часов Гермиона провела за изучением данных, которые ей вручил Грюм. В папке оказалось множество информации, как обычно, не отсортированной. Поэтому первое, что сделала Гермиона, — попыталась разделить все данные на основные блоки:
1. Местоположение.
Описание деревни, особенности климата, информация о том, как добраться до острова.
2. Люди.
Язык, местные традиции, важные исторические факты.
3. Морана.
Досье, история, описание внешности, предполагаемые сильные стороны, черты характера.
4. Список необходимых вещей и заклинаний.
Заклинания, которые нужно выучить перед отправлением. Среди них Гермиона сразу заметила заклинание автоматического перевода речи на другой язык — крайне полезное, учитывая, что времени на изучение русского у нее не было.
5. Легенда Гермионы.
История, которую она должна была знать досконально, чтобы убедить местных впустить ее на остров.
В моменте девушка подумала, что было бы неплохо добавить сюда шестой пункт, посвященный Малфою младшему. Потому что знаний о том, какой он заносчивый мерзкий идиот, точно не хватит для того, чтобы втереться ему в доверие.
Тяжело вздохнув, Гермиона взялась за третий блок, раскрывающий личность Мораны.
К досье были прикреплены несколько писем с подозрительно знакомым каллиграфическим почерком. «Малфой», — сразу подумала она. Все письма отличались лаконичностью: краткие, сухие факты, без обращений или лишних деталей.
Из них она узнала про истеричный характер Мораны, ее склонность к нарциссизму, жестокости и предположение Малфоя о ее слабом месте — травмированной правой руке.
Из досье также выяснилось, что настоящее имя «богини» — Тамара. Как она достигла своего нынешнего положения, оставалось загадкой. Однако факт оставался фактом: жители острова поклонялись ей и исполняли приказы. В обмен на это они якобы получали помощь и покровительство.
На деле же Тамара оказалась волшебницей, нарушившей Статут о секретности и управляющей маглами, как марионетками. Раз в год она требовала проведения ритуала жертвоприношения, который, по предположению Ордена, был связан с ее бессмертием.
Суть ритуала и предстояло выяснить Гермионе. Единственное, что было известно наверняка, — жертв выбирала Морана лично, а сам ритуал был связан с водой.
Согласно легенде, Гермиона во сне увидела образ Мораны, которая позвала ее за собой. Девушка долго сомневалась, но в конце концов решила отправиться на поиски богини. Этот зов и привел ее на остров.
Орден рассчитывал, что Морану привлечет появление новой жительницы деревни с необычной историей, и она подпустит Гермиону достаточно близко, чтобы та смогла собрать нужные сведения.
Особое внимание уделялось тому, что Гермиона должна была подкреплять нарциссизм Мораны своим восхищением, постепенно усыпляя ее бдительность. Орден явно использовал информацию, указанную Малфоем в письме.
Гермиона якобы была сиротой, работала переводчицей (что объясняло знание русского языка) и увлекалась славянской мифологией.
Легенда показалась девушке откровенно слабой. Волшебница, которая держит в страхе целый остров, не может быть настолько глупой, чтобы не сопоставить факт прибытия двух гостей прямиком из Англии подряд. Возможно, стоило придумать что-то более убедительное. Но этим она займется позже. Сейчас было важно изучить то, что уже сумел добыть Орден благодаря Малфою.
Грейнджер быстро пробежалась глазами по пунктам с традициями, отметив для себя необходимость взять с собой парочку книг, посвященных язычеству, если таковые, конечно, обнаружатся в единственной доступной ей библиотеке — Блэков.
Вернувшись к первому разделу, девушка поежилась. Остров, на который ей предстояло отправиться, располагался на севере России. Сейчас там бушевала зима, и осознание суровых условий вызвало у нее невольное отвращение. Не то чтобы она была привередливой, но долгие скитания в палатке заставили ее по достоинству оценить удобство проживания в отапливаемом штабе.
Из этого же пункта Гермиона также выяснила, что ее отправление запланировано через день на рассвете. Портключ должен будет перенести ее достаточно близко к нужному острову. Однако точное местоположение Ордену все еще неизвестно, поэтому придется ориентироваться самостоятельно, что уже заставляло нервничать и просчитывать внутри не самые приятные варианты развития событий. В материалах также было указано, что на материке связь с островом поддерживает некто по имени Алексей. Он местный рыбак, и по утрам его можно встретить на пристани.
Мерлин, ей предстоит бродить в каком-то полузаброшенном русском городке в поисках мужчины, которого она ни разу в глаза не видела.
После изучения оставшихся данных, представленных в папке, девушка взглянула на часы. Она пропустила ужин, но до отбоя оставалось еще немного времени, чтобы успеть на импровизированное прощание с мальчишками.
Собравшись с силами, она сделала глубокий вдох и открыла дверь своей комнаты.
***
В гостиной было так же шумно, как обычно по вечерам, когда все обитатели штаба собирались для болтовни или попыток отвлечься от происходящего. Гермиона изредка присоединялась к общим посиделкам, за что расплачивалась потом головной болью и ночными кошмарами. Словно ее мозг воспринимал общение с людьми за интенсивную перегрузку.
Первым ее присутствие заметил Гарри. Его губы расплылись в очаровательной улыбке, отчего в душе девушки разлилось тепло. Несмотря на тени усталости и истощения, залегшие в чертах парня, он все еще выглядел вполне неплохо и держался молодцом. Для человека, пережившего очередную «Аваду», это казалось чем-то нереальным. Но это был Гарри — в конце концов, вряд ли кому-то еще была доступна такая роскошь.
— Гермиона, давай к нам! Ремус рассказал, что ты уезжаешь на обучение, надо это отметить.
— Обучение? — удивленно спросила девушка.
На мгновение Гарри слегка стушевался, но затем вернул на свое лицо улыбку и шуточно погрозил ей указательным пальцем.
— Не-а, секреты не пройдут, Гермиона. Здесь слухи разлетаются быстрее, чем в спальне девчонок в башне Гриффиндора.
За ее спиной раздались шаги, и мимо нее проплыла Падма, мимоходом всучившая девушке бутылку сливочного пива. Плюхнувшись на диван рядом с Гарри, она открыла свою и, сделав жадный глоток, сказала:
— Гермиона, я тоже слышала о том, что ты отправляешься на обучение целительству. Признаться честно, я даже слегка завидую. Научишь меня чему-нибудь после возвращения?
— Конечно, — рассеянно кивнув, согласилась Грейнджер.
Из последующего разговора с Падмой она также выяснила, что, по легенде, для всех обитателей штаба Гермиону отправляли на обучение полевому целительству, чтобы в случае необходимости она могла оказать помощь на поле боя. Это означало ее длительное отсутствие и отсутствие связи из-за риска перехвата сов на границе. Слухи, по всей видимости, запустил лично Грюм, чтобы не возникло никаких лишних вопросов.
Гарри даже порадовался за нее — ведь в будущем она мечтала работать в «Святом Мунго». Будет ли у нее это будущее — вопрос оставался открытым.
Наконец присев в кресло, располагающееся напротив дивана с ее друзьями, Гермиона постаралась расслабиться, медленно потягивая сливочное пиво, тем самым запоминая его вкус. Она не была фанатом этого напитка, но он навсегда был связан с теплыми воспоминаниями о беззаботных походах в Хогсмид и теплых вечерах с ее мальчишками. Интересно, заметит ли Грюм, если она утащит пару бутылок из общих запасов? В конце концов, можно просто подправить отчет...
Из раздумий ее вырвал голос Рона:
— Гермиона, ты не занята?
Парень выглядел явно смущенным: его шея покрылась пятнами, как и всегда, когда он нервничал, а глаза бегали из стороны в сторону, избегая собеседницу.
— Нет, — добродушно отозвалась Гермиона. — Может, присядешь?
— Эмм, я вообще-то хотел с тобой поговорить... — Его рука сразу метнулась к затылку, зарываясь в порядком отросшие волосы. — Если ты не против, конечно, — поспешно добавил Рон.
Гермиона нахмурилась, но все же кивнула.
— Да, конечно. Если хочешь, можем пойти в мою комнату. Я все равно не собиралась здесь долго засиживаться.
— Если можно...
— Без проблем.
Оставив свою недопитую бутылку на журнальном столике, Гермиона поднялась и двинулась к лестнице. Проходя мимо дивана, она не удержалась и слегка потрепала Гарри по голове, взлохматив его и без того хаотичную прическу, за что получила в ответ смешок и еще одну улыбку. Заметив Рона, молча следующего за девушкой, Поттер приподнял брови, но оставил происходящее без комментариев и вернул свое внимание Падме.
Путь до комнаты девушка преодолела в тишине. Рон явно нервничал, и ей потихоньку начала передаваться его нервозность. Она, конечно, догадывалась, о чем пойдет речь, но от этого легче не становилось.
Наконец дойдя до нужной двери, девушка прошла в комнату и присела на край кровати, жестом приглашая Рона занять стоящее в углу кресло. Он немного помялся у порога, но затем все же принял приглашение.
Взгляд Гермионы метнулся к проходу. Он не закрыл дверь. Он снова ее не закрыл.
Взмах руки — и дверь захлопнулась, вновь придав комнате ее прежний «защищенный» статус. Получилось громче, чем нужно, отчего Рон вздрогнул, но тактично промолчал.
— Ты что-то хотел обсудить?
— А, да... — встрепенулся парень. — В общем, ты уезжаешь, и я подумал, что, ну, наверное, надо пару моментов обсудить перед этим. Я не знаю, как начать, и это сложно...
— Рон...
— Да-да, сейчас... Между нами весь шестой курс происходили какие-то непонятки, и тот поцелуй во время Битвы...
Сердце Гермионы ускорило свой ход. Видимо, парень наконец решился на тот самый разговор об отношениях, который нужно было провести еще несколько месяцев назад, но никто из них так его и не начал.
После их первого поцелуя в Тайной комнате ей казалось, что все должно измениться, что теперь они пара, и все наконец прояснится. Но война продолжалась, Рон отстранился. И все стало только хуже. Надежда Гермионы на их совместное будущее постепенно угасала. А потом и вовсе была погребена под осознанием их несовместимости. Трезвым взглядом она заново оценила их путь и поняла, что мечты об этих отношениях были просто... логичными? В конце концов, это позволило бы им и дальше пребывать в своем уютном мирке, не рискуя, не приводя никого лишнего. Но разве может любовь основываться исключительно на логике и удобстве? Вряд ли.
Рон тем временем продолжил:
— И я хочу сказать, что это было, ну, хорошо, правда, но мы будто из разного теста слеплены, понимаешь? Ты книжки читаешь, умная, а я, ну, мне другое интересно... И три недели назад мы дежурили с Ханной, разболтались, и это было так легко, понимаешь? В общем, мы стали больше времени проводить вместе и, кажется, теперь встречаемся... Вот... Я просто хотел все прояснить перед тем, как ты уедешь.
Сердце Гермионы в мгновение ока превратилось в валун и рухнуло вниз. Но, как ни странно, помимо легкой горечи обиды, она почувствовала облегчение. Будто Рон избавил ее от постоянных размышлений, сомнений и ожидания чего-либо.
Она слегка натянуто улыбнулась и ответила:
— Что ж, не могу сказать, что ты меня не удивил, но я рада, что мы все прояснили. И ты все еще один из моих лучших друзей, Рон. Я желаю тебе счастья, пусть это и Ханна, — на этой фразе Гермиона слегка закатила глаза. Но это был скорее шуточный жест, вызванный нервами, ибо на деле она не имела ничего против пуффендуйки. Ханна была забавной и умела за себя постоять. Пожалуй, это все, что Гермиона о ней знала, но этого было достаточно, чтобы одобрить ее кандидатуру на роль девушки друга.
Рон нервно хихикнул на этот жест Гермионы, а затем наконец поднял на нее глаза и слегка улыбнулся.
— Ты точно не злишься? Я боялся сказать тебе... Нет, ты не подумай, что я считаю, что Ханна лучше тебя или...
— Мерлин, Рон, мы не будем продолжать это обсуждение. Все нормально, ладно? Мы должны были это наконец прояснить, и спасибо тебе за то, что ты решился. А теперь прости, завтра мне нужно рано встать, и я собиралась еще немного подготовиться, поэтому...
— Да-да, конечно, — Рон поспешно встал с кресла, отчего оно слегка отодвинулось назад с мерзким скрипом.
— Удачи тебе, Герм, мы с Гарри будем скучать!
Глаза Гермионы непроизвольно наполнились влагой.
— И я по вам, Рон. Я еще зайду завтра, чтобы попрощаться.
Парень кивнул и вышел.
Это сумбурное признание Рона принесло ей некое подобие облегчения. Тащить груз переживаний за их непонятные отношения на задание она была не в силах. Возможно, ей стоило решиться на этот разговор гораздо раньше, но она слишком боялась, что неуверенность Рона в себе сыграет с ними злую шутку и приведет к очередной ссоре. А ссорам, по ее мнению, на этой войне больше не было места. Слишком велик был шанс не вернуться с очередной вылазки или битвы.
Спустя десять минут она уже лежала под одеялом, которое сегодня казалось особенно тяжелым, и медленно засыпала. На границе между сном и явью она вдруг увидела серые, до боли знакомые глаза, которые смотрели на нее с ледяной яростью.