Глава 23
Утром все гранды и их наследники были извещены о корректировке коронации. Это не было новостью. На поведение наследника за последние полгода насмотрелись все, и никого из грандов оно не радовало. Но некоторых возмутил спектакль, что был разыгран в совете.
Лемос выслушал донесение и вздохнул. Он поправил украшения на пальцах, закатил глаза и проворчал:
- Махинаторы. Эти семейства всю жизнь решают, кто будет сидеть на троне.
- Отец, — сказал его сын.
Но Фернан только отмахнулся. Он повернулся к сыну и вздохнул.
- Ты сам видел, что творилось на похоронах. Хочешь, чтобы на троне у нас сидел монах.
- Нет, но можно было поставить остальных в известность.
Аделандо майор снова повернулся к зеркалу, поправил камзол и амулет, знаменующий его должность. Полюбовался своим видом и подумал, что теперь можно разыграть карту невесты правителя, если эти махинаторы что-то не придумают. Главный судья Пансии не стал говорить, что о запасном варианте уже все догадались. Не стал бы Фернандо поддерживать мальчишку, если на Августа не ставили первые гранды. Фернан повернулся к сыну.
- В прошлый раз мы узнали, что короновали не Рудольфа, а Альбрехта только в момент коронации. Идём. Никому ни слова. Пусть разыграется спектакль. Мне будет интересно на это посмотреть.
Август стоял в своих комнатах и волновался. Вечером, когда ему объявили о предстоящей коронации, Август не рассмеялся только потому, что принял все это за розыгрыш. Младший из сыновей императора ещё помнил, как Альбрехт, потешаясь над ним, называл инфанта девочкой около трона. Мать даже не защищала. А потом потенциальный правитель вспомнил все, что происходило в его жизни и усмехнулся. Фернандо де Толедо фактически собрал для него команду, которая и будет помогать управлять огромной империей.
Но всё же Август никак не ожидал, что станет правителем. Молодой человек стоял около зеркала и психовал. Ритуальные одежды оказались ему коротковаты, и вот пришлось все переделывать. Служанка носилась по комнате и пыталась справиться. Рядом стоял Фернандо и с улыбкой следил за работой. Девушка владела бытовыми чарами и быстро наращивала ткань, но при этом ей приходилось подправлять руны.
- Не переживай, — сказал Фернандо. – Все будет отлично. Никто не найдёт эту корону. Правда, мне пришлось привлечь для этой цели Диего. Но сын Лопеса — умный мальчик и не станет нас сдавать.
- Ты что-то знаешь?
Фернандо посмотрел на умного без пяти минут правителя и улыбнулся.
- Нет, я просто умею делать выводы. Ты в курсе, что Рудольфа во дворце Хуана изнасиловали?
- Да. Я слышал ваш разговор.
- Вот. А зачем? Поверь, он в то время не был каким-то уж особенно красивым.
Август рассмеялся.
- Особенно по сравнению с тобой.
- Ну, что есть, то есть. Кому-то надо было, чтобы он был трясущимся и неуверенным в себе правителем. А слабый император – это не то, что нужно Пансии. Всем хватило Рудольфа Доброго.
Через две минуты вошёл Антонио и Лопес.
- Ваша Светлость, — с испугом сказала девушка. – У меня все готово.
На Августе были белые одежды свободного кроя, расшитые древними рунами. По краям широких рукавов и подолу шли канты золотых лент с рубинами и аметистами. На голову надевался капюшон, а лицо закрывала безликая маска. На ноги надели сапоги из белой кожи. Иньиг, который присутствовал при коронации Альбрехта, внимательно все осмотрел и вытащил из шкатулки несколько перстней и браслет. Следом на поясе застегнули железный пояс, на котором висел кинжал.
- Он ритуальный, но затупленный. Так что никого убить не сможешь.
- А зачем?
- Порядок такой. А вообще, на нем охранные заклинания. Давайте ребята. Фернандо, дворянство мало знает, что Рудольф ниже тебя на целую голову, но рядом с придворными не очень светитесь. Хотя Августа рядом с наследником никто не видел. Тебя во дворце всегда не очень любили за любопытный нос. Август выше брата. Надеюсь, не спалимся.
Август вздохнул и подал руку графу. Тот усмехнулся и вывел наследника. Костюм, но прежде всего ритуальная маска были особенными. Они знаменовали наследника, полностью отрешённого и оставившего свою прежнюю жизнь в стороне. Август почти ничего не видел. Маска закрывала весь обзор. Он волновался как никогда в жизни, и постоянно поглядывал на Фернандо. Тот посмеивался и помогал ему спуститься.
- Не трусь. Только теперь жениться придётся.
Август вздохнул. Он рассчитывал, что проживёт ещё как минимум сотню, прежде чем женится.
- Я это понимаю. Но вот только у меня вроде бы дара нет.
- Если бы у тебя его не имелось, то в духовное эскуеле не взяли.
Август спустился по лестнице, на которой стояли все придворные и слуги. Они рассматривали потенциального правителя и скорбно вздыхали. Каждый думал, что новый правитель может принести проблемы. Августа это волновало меньше всего, спустившись, сел на лошадь и поехал в сторону храма. Сердце было не на месте. А потом он вспомнил слова старой няни:
- Не каждый принц становится императором, но у каждого инфанта есть возможность стать правителем. Не смотри на Альбрехта. Он никогда не сядет на трон, как бы его мать не желала этого. А у тебя взгляд правителя.
Наследнику вспомнилось, когда всего изменилось, ему было десять лет. Август вспомнил, что тогда были живы мама и отец, которые всегда относились к нему с пренебрежением и не дарили игрушки. С Гертрудой они бегали по дворцу и устраивали хаос. В парке было их любимое место. А потом появился Рудольф. Август не всегда считал его плохим, но, после отъезда Фернандо, принц отстранился ото всех и стал больше проводить времени в храме.
Когда вместо нормального мужчины, Рудольф превратился в непонятное фанатичное нечто, он так и не понял. Его быстро спровадили в эскуеле, и вначале им никто не интересовался, а потом появился Фернандо с подарками и прекрасными каникулами на севере. Вначале Изабель посещала младшего брата и привозила сладости, по которым он так скучал. После того как появился Фернандо, Август больше не видел брата. Все свободное время Августа занимал флот и север с его торговлей и редкостями.
После приезда из духовного эскуеле он встретил совершенно другого принца, что удивило его. Рудольф стал походить на монаха. Часами просиживал в малом храме и читал молитвы. Принц всем пытался донести, что надо обратиться к вере и следовать заповедям писания. Над Рудольфом посмеивались, но за глаза.
За спиной Августа ехали гранды и Фернандо, который считался близким другом принца. Следом все наследники, а потом остальное дворянство. На обочинах было много горожан. Каждый хотел посмотреть на будущего правителя, но понять, кто скрывается за пологом ритуальных одежд, было невозможно. А потому все только вздыхали и молились небесам, чтобы им даровали покой и благоденствие.
В храме кардинал готовился к самому важному в своей жизни дню. Он стоял перед зеркалом и рассматривал своё отражение. Когда-то там отражался красивый молодой человек с большими перспективами, но потом по приказу отца он ушёл в храм. Сколько надежд рухнуло с этим приказом, не сосчитать. Но теперь все будет по-другому. И пусть он не увидит этих изменений, но это станет бальзамом на его душу.
Кардинал повесил на шею камень света и улыбнулся снова. А потом вышел в храм, который был закрыт с вечера. Но когда кардинал и его прислуга вошли, то застыли на месте. Диего, стоявший за спиной у кардинала, подивился наглости Фернандо. Граф Сальдана так и не понял, как этому ушлому сыну Альбы удалось его уговорить на страшную авантюру. Если кардинал узнает о его участии в этом, то самое меньшее на что он может рассчитывать – проклятье. На постаменте лежала легендарная корона Теодориха Избранного. Это был простой железный обруч, к которому было приделано четыре зубца разных цветов и величины. На концах каждого зубца был свой камень, означающий определённое королевство, вошедшее в состав империи. Кастилья – изумруд, знаменующий её леса, Арагон – жёлтый топаз, свидетельствующий, что там добывают золото, Гандиа – рубин, говорящий о храбрости сердец северян и Альдер – сапфир, синий как море, омывающее его берега. Но самый главный камень находится во лбу – радужный или мистик-топаз. После смерти короля его венец был положен в сокровищницу храма и никогда оттуда не вытаскивался. Теодорих был воином, и кардиналы боялись, что венец принесёт в империю войну или сильного правителя.
- Разыщите короны, — приказал кардинал. – Где корона главы церкви? Быстрее. Мы не сможем начать церемонию без них.
- Вы откажете принцу в коронации? – спросил Диего. – Он уже выехал из дворца.
Граф осматривал храм, а потом увидел, куда этот насмешник закинул венцы и улыбнулся. Но кардинал туда не смотрел. Он сжимал кулаки, а лицо перекосило от ненависти.
- Мы найдём. Церемония, которая состоится сегодня, моя последняя. Я не смогу больше провести ни одной и так отсрочил себе смерть. Не могут небеса быть ко мне так несправедливы. Хотя все в моей жизни лишь насмешка. Я всегда был сильнее, но из семьи выкинули, женщина, которую я полюбил, вышла за предка Антонио. Я столько веков все это готовил, чтобы подкинуть этим грандам такого правителя.
- Готовили?
- Конечно же. Не надо было отцу отправлять меня в храм. Я имел право на трон, а кто его занимал. Убийцы и прохиндеи. Каждый из них только и умел, что пить вино, да любовниц заводить. Этот Рудольф Добрый, он был моральным уродом и слабаком. Ты в курсе, что у него было убито больше сотни девушек. Он обожал в молодости над ними издеваться и смотреть, как в глазах гаснет жизнь. А потом они стали к нему приходить во сне. Это я разыскал нужного человека и заставил сделать некоторые вещи. Рудольф едва с ума не сошёл и прибежал ко мне. Но я не собирался его лечить, а только подогревал страхи. Он все время боялся, что за ним придут убийцы. А когда вместо его старшего сына, которого я проводил через ритуалы, гранды короновали Альбрехта, я едва не убил нового императора. Этот некромант стал бы отличной марионеткой.
- А ордена?
Кардинал рассмеялся.
- Расшевелить это осиное гнездо не стоило большого труда. Во Фрикии всегда был храм подлунной веры. Он ничего из себя не представлял. Пустое развлечение для богатого насмешника. Но я сделал из него полноценную веру. Я послал туда своего человека, и Менция сделала своё дело идеально. Она втянула в это старого Хуана, а потом и организовала шикарный подъем ордена. Теперь все аристократы Фрикии под их властью.
- А Рудольф с Фернандо?
- Последний мне был не нужен. Мне необходим был принц, и Менция сделала из него нужного человека. К тому же я смог отправить на тот свет одного весьма отвратительного служителя, который посмел доносить на меня Антонио. А потом убийство детей графа Уренья и одной весьма надоедливой особы, которая догадалась, что я в этом замешан. Мне нужен был дрожащий и сомневающийся правитель, мальчик со сломанной психикой и постоянным ужасом в глазах. Но на людях он должен был вести себя, как подобает настоящему сыну своего отца. Отстранить от наследования Альбрехта не составило труда, как и внушить ему некоторые глупости. Но теперь все будет по-моему.
- Но на нас надвигается война. А потом как же вера? Вы давали слово защищать её интересы.
- Меня уже не касается ни война, ни положение церкви. Поверь Диего, руководство церковью и вера – это разные вещи. И последнее только мешает.
- Ваше Преосвященство, — сказал слуга, — короны нигде нет. И пропали все, что было приготовлено для помазания. Осталась только корона Теодориха.
Кардинал побледнел и сам осмотрел все, но ценности пропали. Только ненавистная корона лежала посередине алтаря. И тут в двери храма постучали. Кардинал сжал зубы и велел открыть двери. Ему надлежало встретить принца с улыбкой. И Диего смотрел, как только что с ненавистью говорящий о грандах и империи кардинал принимает всех с улыбкой.
Гранды вошли в храм вместе со своими наследниками и оставили двери открытыми. Диего смотрел на это и вздыхал. Он отошёл в общую толпу и отдал Антонио де Толедо запись. А тем временем кардинал начал службу и не ту, которую рассчитывал провести. Это была обычная коронация, слова этих молитв знают все, кто учился в духовной эскуеле. На балконе пели служители, спешно убирая заготовленный текст. Кардинал стоял перед алтарём и старался не скрипеть зубами. В душе у старого аристократа зрела надежда, что дальше этот глупый мальчик сделает то, что ему надо и примет послушание, но уже у другого жреца.
Все следили за происходящим с подозрением и напряжением. Гранды стояли в первом ряду и смотрели на коленопреклонённого принца. Август под ритуальными одеждами извёлся и вспотел. Он боялся, что за святотатство его сожжёт небесный огонь, но ничего не поправимого не происходило. Молитвы возносились к куполу храма и путались среди колонн.
Кардинал обернулся и положил руки на алтарь. Принц в этой церемонии ничего не говорил. Он должен быть молчалив и сосредоточен. Служитель запел последнюю молитву, знаменующую окончание службы и просьбу о благословении. Свечи вспыхнули, и огонь охватил каждый тёмный уголок храма. Кардинал приободрился. Он своего добился, сосредоточие сил сделало своё, и теперь никто не посмеет сказать, что его принц недостоин короны и трона. С последними словами на голову принца опустилась корона. Все четыре камня сверкнули, и огонь опустился по зубцам и соединился в мистик-топазе. Кардиналу хотелось выкрикнуть этим надменным аристократам, что они попались в ловушку и теперь его правитель станет делать то, что и было задумано. Гранды канут в бездну и никогда больше не появятся. Он готовился сказать Рудольфу пару слов. Силы покидали его. Но он должен сказать ему, что тиара кардинала должна быть найдена и возложена на его голову.
Когда все это произошло, Августу надлежало снять хламиду и остаться в рубашке и брюках. Что он и сделал, слегка приподняв корону, чтобы снять капюшон с головы. Когда хламида упала к ногам императора, а следом за ней и маска, на лице кардинала не было ни кровинки. Белые волосы слегка вились, голубые глаза всегда были немного наивными и едва заметно светились. На него смотрел самый младший из детей Альбрехта. Тот, над кем все потешались и издевались, за женственные черты лица и немного наивный взгляд. Мальчик, унижению которого, он отдал столько сил, смотрел на него, чуть опустив голову к плечу. Кардинал даже артефакт подменил, чтобы все посчитали, что младшие дети Альбрехта не имели никакого отношения к правителю.
Николас де Толедо посмотрел на грандов и упал на колени.
- Думаете, обвели меня. Не... Будьте...
Но слова застревали у него в горле, а потом пошла горлом кровь и кардинал умер. Август посмотрел на служителей и сказал:
- Похороните его, как следует. Не стоит народу знать, что он натворил.
Август вышел из храма, а следом за ним и все гранды. Задержался только Фернандо. Диего приказал поднять хламиду и выкинуть в огонь, который был специально разожжён посередине храма. Фернандо смотрел, как сгорает хламида и корчится маска, чтобы никто не смог оспорить коронацию, и слегка улыбался. Граф повернулся к сыну Лопеса.
- И как тебе?
Граф Сальдана посмотрел на родственника и вздохнул.
- Прохиндей. Я все записал, что он рассказал. Ты узнаешь о кардинале очень много нового. И да, Фернандо. Готовьтесь к войне. Это он все спровоцировал. Месть – самое бесплодное чувство. Оно выжигает душу. Хотя все это напоминало больше бред душевнобольного.
Диего смотрел, как выносят тело кардинала, и вздыхал. Фернандо махнул рукой и заставил короны спуститься, а потом подошёл к Диего и положил тиару кардинала на его голову. Граф Сальдана едва не задохнулся от возмущения. Самое малое, что должно было произойти с этим нахалом – смерть на месте от небесной молнии. Но ничего не происходило, словно небеса благословляли выбор графа.
- Ты лучше его. Только имя не хорони.
Огонь на алтаре взметнулся ввысь, принимая нового кардинала. Диего смотрел на племянника с открытым ртом. Фернандо улыбнулся, захлопнул ему рот, а потом развернулся и вышел из храма. Диего оглянулся на служителей. Жрецы опустились перед ним на колени. Граф Сальдана смотрел вслед сыну герцога Альба и не знал, убить его или оставить в живых. Этот непутёвый адмирал попрал все нормы и каноны церкви. Диего повернулся к алтарю и провёл над ним рукой, знаменуя окончание службы. Кто он такой, чтобы мешать тому, что угодно небесам.
- Над ним должно совершить все положенные ритуалы. Приступайте.
- А куда корону?
- В хранилище, где и все они лежат.
Диего граф Сальдана встал перед алтарём на колени и стал шептать молитвы. Фернандо нарушил все каноны, но огонь храма принял нового кардинала. И теперь ни один служитель не сможет оспорить произошедшее. Завтра об этом будет сообщено в каждый храм. И в честь восхождения на духовный трон нового кардинала будут произнесены заздравные молитвы.
Большой пир был устроен в красной столовой, расписанной золотыми львами. Эта столовая чаще всего пустовала. Альбрехт предпочитал другую – охотничью. Но Августу она не нравилась. За столом сидело много народа. Гранды рассматривали немного обалдевшего от произошедшего правителя. Придворные хоть и удивились, что из храма приехал не Рудольф, а Август, но ненадолго. Некоторые кабальеро были готовы спрыгнуть с башни или сбежать как можно дальше. Каждый понимал, что издевательства правитель не забудет. Но сегодня был праздник и никого не собирались казнить.
Август так и сидел в рубашке и брюках и слушал хвалебные речи. А ещё император думал, что ему завтра банально нечего надеть. Рядом со всеми разряженными придворными, он выглядел бедным родственником. Фернандо хоть и помогал ему, но дорогих нарядов и украшений у Августа не было. Он обводил взглядами грандов и вздыхал. Правильно говорят, что Пансией правит не император, а её гранды. Они легко могут провернуть махинацию и лишить неугодного наследника возможности быть коронованным.
Леонор сидела рядом со своими детьми и была этим фактом несказанно довольна. Графиня не скрывала, что не останется во дворце, и кидала весьма характерные взгляды на Хуана де Варлора, который затерялся среди мелкого дворянства, волею судеб оказавшегося при дворе. Антонио де Толедо покрутил в руках запись и сунул её в карман.
- Что думаете, герцог? – спросил Август.
- Завтра будет грандиозный скандал, но, надеюсь, эта запись остудит пыл нашего истово верующего инфанта. Что будете с Рудольфом делать?
Август вздохнул и посмотрел на недовольного Альбрехта. Старшего брата вытащили из башни и переодели. Известие, что гранды короновали Августа, его не обрадовало, но то, что опустили Рудольфа, грело ему сердце. Император посмотрел на брата и вздохнул.
- Не знаю. Но отправлять его с глаз долой категорически не хочется. Мне вот интересно, а что реально произошло в паучьем пределе? Почему рассыпались эти чудовища?
- На этот вопрос я могу вам ответить, — сказал Фернандо. – Я запомнил, что тогда говорил Рудольф, и выучил слова молитв. Так что когда меня судьба закинула на вестготские острова, сходил в оставшийся храм. Там служил один весьма почтенного возраста старик. Так вот я с ним разговорился, и он мне рассказал, что в годы его молодости к ним приезжал служитель из столицы Пансии. Он активно интересовался двумя вещами – демонами и их изгнанием. Тот по доброте душевной и рассказал ему о энканторах с даром разрушения. Согласно его теории – это были воплощённые демоны. Он мне показал старые записи. По какой причине разрушение королевства Вестготов отнесли на долю Адель, не знаю. Наверняка сочинили сказку для детей. Так вот в записях было указано, что континент опустился через сто лет после гибели Адель. И показал книги с ритуалом изгнания демонов и их призыву. Именно первую молитву и заставляла его учить Менция. Вот и вся тайна.
- Но дело не только в этом, — продолжил Антонио. – Я поговорил с Пабло де Талавера. Ректор эскуеле дал мне почитать книгу «Ритуалы золотого круга». Это не имеет прямого отношения к силе энканторов. В книге было сказано, что можно провести определённый ритуал и получить в управление силу другого человека. Вот Рудольф и воспользовался силой Фернандо.
- Потому-то вы и дали ему фамильный охранитель? – спросил граф Кабра.
- А вам понравилось, если бы вашего наследника захотели лишить силы. Ведь если это не остановить, то сила полностью перейдёт к новому носителю.
Август нахмурился.
- Вот значит, почему после этого похода Рудольф ничем больше не отметился. Он словно боялся, что-то сделать и показать уровень силы ниже, чем был в паучьем приюте.
Фернандо осмотрел императора и сказал:
- Надо бы вас одеть, а то смешно завтра выйдет.
Август усмехнулся и откинул светлые волосы назад. Они ещё долго сидели. Гранды вводили нового правителя в курс дела и докладывали обо всем, что ему надлежало знать. Август слушал всех и не перебивал, мотая на ус, кто и чем занимается.
- Вот придётся мне учиться, — проворчал он.
- Не придётся, — сказал Лемос. – Я знаю программу обучения в духовной эскуеле. Там учат лучше, чем в первой. А мы вам поможем. К тому же Лопес фактически заставил вас заниматься империей, после того как заболел император.
- А кто подсунул отраву правителю? – спросил он Антонио.
Герцог Альба вздохнул.
- Точных сведений у меня нет, но, из всего имеющегося, можно сказать, что все это сделал кардинал. Во всяком случае, в южном замке нам удалось найти остатки письма, на котором сохранилась аура именно Николаса.
- А меня кто пытался отравить? – спросил герцог Приего.
- Рудольф. Он узнал некоторые вещи из жизни Фернандо и приревновал его к судьбе и лучшему образованию.
Вечером, прохаживаясь в своей комнате, Август думал, что судьба повернулась к нему невероятным боком. Он сел в кресло и достал бумаги, что оставил ему деспенсеро. Финансы — вещь, требующая тишины и вдумчивости.
Рудольф пришёл в себя в середине дня. Он помнил, что стоял около малого алтаря у себя в комнате и читал молитвы, а потом что-то разбилось, и больше ничего. Рудольф встал, почему-то он лежал на полу. Голова раскалывалась, а мысли путались. Молодой человек посмотрел на себя. Ритуальная одежда для пострига так и осталась на нем. Рудольф долго стоял и потирал раскалывавшийся висок.
Двери открылись, и вошёл Фернандо. Граф выглядел до невозможности довольным. Он сел на диван и сказал:
- Приведи себя в порядок.
Рудольф посмотрел на графа и сказал:
- Я хочу видеть кардинала.
- Увы. Он мёртв. Скончался прямо после церемонии.
Рудольф долго смотрел на сына герцога Альбы и не мог поверить в то, что говорит Фернандо.
- Какой?
- Коронации Августа. Не смотри на меня так. Неужели вы думали, что гранды позволят такое провернуть? Император-монах. Скажи спасибо, что тебя не казнят за покушение на гранда Приего.
Фернандо положил ноги на столик и сказал:
- Приводи себя в порядок. Сценка, которую тебе сейчас покажут, будет очень интересной.
Рудольф направился в ванную. Он долго рассматривал свой помятый вид и никак не мог прийти в себя и понять, что видит именно своё отражение. Мужчина провёл рукой по лицу и выругался. Он прижался виском к холодной стенке и прикрыл глаза. Ему казалось, что все происходящее банальный розыгрыш.
Когда он вышел в комнату, там было несколько человек. Младшего брата одели во что-то явно с чужого плеча. Рудольф впервые присмотрелся к нему и усмехнулся. Не мог он заставить себя относиться к Августу серьёзно. Но потом Рудольф вспомнил, что этот красавчик теперь правитель и задавил оскорбление, которое уже готово было сорваться. Антонио де Толедо, как всегда, был безупречен, как и стоявший рядом с ним Иньиг.
- Прошу, — сказал Антонио и вытащил из камня запись.
Рудольф долго её смотрел и слушал слова того, кто утешал и наставлял его. Кардинал вещал о нем, как о ничтожестве, говорил о падении Пансии, как о чем-то само собой разумеющемся. На лице бывшего принца не отразилось ничего. Он посмотрел на все это и вздохнул. Фернандо фыркнул.
- Ну и каково быть куклой?
Рудольф посмотрел на друга и вздохнул. Он немного помолчал, а потом ответил:
- Не могу в это поверить.
- Придётся, — сказал Иньиг.
Рудольф не хотел обо всем этом говорить.
- Что вы для меня приготовили?
- Ничего, — ответил Август. – Леонор подала на развод, и жрецы удовлетворили её просьбу. Будешь жить во дворце, помогать с управлением империей.
- Кто?
- Диего, — отозвался Фернандо. – Он отказался хоронить своё имя. Так что у нас имеется Его Преосвященство Диего Лопес де Мондос граф Сальдана. По-моему, гораздо лучше звучит. Да Август, то, что я предлагал этому недоумку и тебе скажу, у графа Ретеля отменные девочки и Юдит может стать твоей невестой.
- Осталось только его найти, — проворчал Лопес.
- Он в посольстве Фрикии, — сказал Антонио.
Рудольф не остался в своей комнате. Ему не дали такой радости остаться в своём коконе и подумать. Август запряг его в работу. Фернандо куда-то ушёл, оставив его на растерзание брату, который к вечеру вытянул из него все жилы.
- Ты меня утомил, — сказал Рудольф за столом.
Август фыркнул.
- А ты на что рассчитывал?
- Не знаю. Я как-то утонул в этом болоте и даже не задумывался о том, что будет после коронации.
Август сказал, что можно считать это местью.
- А кто убил отца?
- Кардинал с помощью Габриеля, — раздалось от двери.
Хесус пришёл в столовую и получил приглашение за стол. Некромант сел рядом с новым правителем и с интересом его рассматривал. Новый император был неприметной личностью. При дворе его почти никто не видел. Август выступал публично только раз, на заседании совета кортесов больше десяти лет назад. А после этого отправился в духовное эскуеле. Хесус не мог понять, зачем его убрали от двора. Покойный император не скрывал, что ненавидит младшего сына. С лёгкой руки кардинала над его красотой и тонкой фигурой смеялись все. Правда, рядом с мощным Фернандо он, в самом деле, казался девочкой. Но граф был таким громилой, что рядом с ним всякий будет маленьким. Хесус знал, что Фернандо постоянно помогает несчастному инфанту и забирает его на каникулы на север, но никогда не задумывался, почему это делалось. И вот теперь Август неуловимо изменился.
- Зачем он в это влез?
- Деньги и месть. Я думаю, что кардиналу не составило труда Габриэля втянуть в это. После того как отца отстранили от власти, то отослали на юг умирать. Это место не опишешь, надо видеть. Я не знаю, каким был отец до ссылки, но все моё детство он стонал, что его решили убить. Он внушал всем ненависть к грандам. А потом Эмилио уехал и поступил в эскуеле. Вот я и задумался о будущем. Найти учителя с моим даром проблематично, но мне удалось. А Габриель остался там до самой смерти отца.
- А сейчас он неизвестно где, — протянул Фернандо. – Надо подключить к поискам твоего брата Хуана.
Хесус смотрел на нового правителя и думал, что если бы Альбрехт встал из гроба, то убил грандов за такую выходку. А ещё некромант не мог понять, за что правитель его так ненавидел.
- Спрашивай, – с насмешкой сказал Август.
- За что вас так ненавидел правитель?
Император усмехнулся.
- Вы в курсе, что весь дворец испещрён тайными ходами.
- Нет.
Август усмехнулся.
- Я ещё ребёнком попал в путаницу лабиринта. О нем никто не знал, и мне пришлось выбираться самому. Вот тогда-то я и узнал, что никому, кроме старой няни, до меня нет дела. Мать была увлечена новым любовником, а отец развлечениями и пьянкой. Я стал туда ходить и оказался в курсе всех тайн старого дворца. В один прекрасный день я услышал разговор очередной любовницы отца и рикоса Хуана. Тот пытался вбить ей в голову, что необходимо внушить правителю, что его старший сын живёт в определённом месте и охраняет покой принца служители кардинала и орден.
- А ты тут при чем?
- Я рассказал все отцу. Вы не в курсе, но за два года до вашего появления ко двору привезли довольно странного парня и объявили, что это принц Рудольф. Но император отправил их в бездну. А после этого на меня все ополчились. Альбрехт увидел, что я сказал об этом отцу.
- И что с этого?
Август усмехнулся.
- Это был один из бастардов отца, которого правитель решил выставить в качестве наследника. Вот Хуан и пошёл ему навстречу. А твоего отца не поставил в известность.
- Но Хуан знал, где мы живём, — удивился Фернандо.
Август фыркнул.
- Я не хочу вас огорчать, но, кроме герцога Альбы и отца, о вашем существовании знало много народа. А я, благодаря переходам, оказался в курсе всех дел чуть ли не с пелёнок.
- И мать знала? – не поверил Рудольф.
Император кивнул и посмотрел на брата с насмешкой.
- И мать, и вторая жена герцога. О тебе, Фернандо, никто не беспокоился. Я думаю, что там сработал герцог Приего. Для чего, не мне судить, но он спас тебе жизнь. Ваш род очень многие ненавидят, и возвращать наследника Антонио никто не собирался. А вот о тебе, Рудольф, ежемесячно привозили отчёты в столицу к королеве. Она корректировала воспитание и давала советы, что делать и как направлять поведение в нужном русле. Они хотели вырастить из тебя ненавистника. Чтобы каждый человек вызывал страх и желание сбежать.
Рудольф побледнел и прикрыл лицо руками.
- Зачем?
Август усмехнулся.
- Если судить обо всем из того, что кардинала, то ты необходим был им как вывеска. Он рассчитывал, что сюда придёт его орден и...
- Не все это объясняет, — протянул Фернандо. – Почему орден называется луна и кровь? Ведь луна — символ Халифата. Я понимаю, что поведение кардинала было кому-то на руку. И именно эта личность внушала ему некоторые изыски и мысли. Пансия сильна своими грандами, но если кардинал хотел с помощью Рудольфа свергнуть и уничтожить этот институт, то каким образом?
- Закон, — сказал Рудольф. – Я уже заготовку сделал.
Фернандо усмехнулся.
- Не хочу тебя огорчать, но гранды тут же бы созвали совет кортесов, и твой закон вылетел в трубу вместе с тобой. А значит, у них или у тех, кто стоял за их спиной, был какой-то резон и план, смысл которого нам неизвестен.
- Если только не война, — сказал вошедший Лопес. – Только нападение на страну могло помешать созвать совет, а не собрать его гранды не смогли бы. Вот и получилось, на страну напали, а в столице заседают. Рудольф обращается к нации и кабальеро, все восстают против нападавших. Император на коне и спаситель империи, а гранды – предатели и подлежат уничтожению.
- Остаётся только одно – зачем, — сказал Август. – Завтра у нас большой приём с послами.
- Это не все, — сказал Фернандо. – На юге появились пираты. Они обитают недалеко от Сиама. Кораблей у них нет, но эти твари подбивают людей пользоваться их услугами. Собрали несколько кораблей и отправили на север в Халифат. Шхуны, не предназначенные для походов по бурным водам, все потонули, а потом обвинили наш род, что наша эскадра сознательно потопила лодки несчастных.
- А где они затонули? – поинтересовался Иньиг.
- Около одинокого острова. И какие морские черти их туда понесли?
Август смотрел на графа с недоумением. Тот улыбнулся и сказал:
- Там рифы. Никто не ходит около острова.
- А что Халифату надо?
- Август, султанов давно не радует, что Пансия хозяйка морей, что на наших кораблях уехали в Сиам не только их муллы, но и значительная часть религиозных реликвий. Мы можем долго гадать, откуда дует ветер, но войны нам не избежать. И дай небеса, чтобы на западе, а не со всех сторон сразу. Но это лишь предположения. Если за этим стоит некто, то резон может быть любым.