Глава 15
Рудольф встал довольно быстро, и по молодому аристократу не было видно, что совсем недавно он едва не умер. Он вышел из своих комнат и вернулся к своим делам. Камердинер, помогавший принцу одеваться, только заметил, что он слегка осунулся и побледнел.
- Спасибо, Томас.
- Пожалуйста, Ваше Высочество. Вы только не болейте.
Рудольф усмехнулся и вышел в люди.
О неприятном происшествии никто не узнал, кроме ограниченного круга аристократов. Антонио вызвал Хуана и едва не прибил в своём кабинете. Они долго бушевали и едва не расколотили несколько чашек, а когда двери открылись, у хитрого лиса на лице расплывался синяк. Он остановился на пороге и сказал:
- Черт с тобой. Я согласен и поговорю с дочерью.
Альба вышел следом за Хуаном и прошептал в спину:
- А я и не сомневался. Осталось только поговорить с герцогом Бехаром. Но как не ратуют за это Альбрехт и Рудольф, но я не особо верю в то, что он согласится.
В кабинет императора Рудольфа вызвали к вечеру. Он хлопнул друга по плечу и отправился к отцу. В кабинете сидел ещё один мужчина, который особенно не светился при дворе. Герцог Бехар был по-своему красив. Только лицо было испещрено шрамами. Говорили, что в молодости он был заядлым дуэлянтом и отменным воином. Мужчина сидел перед императором и не скрывал своего неудовольствия.
Рудольф прошёл в кабинет и поклонился правителю.
- Вы меня звали, отец.
- Садись. — Когда принц сел, Альбрехт начал говорить: — Герцог, я прошу руки вашей дочери, Леонор, для своего сына и наследника.
Рудольф с удивлением смотрел, как хмурится Бехар. Принц не рассчитывал, что герцог, живший на юге около Халифата, кинется в объятия правителю, но и такая реакция была неприятной.
- У меня на дочерей свои планы. Я подыскал им более приличную партию.
Рудольф приподнял бровь и спросил:
- Вы считаете, что наследник трона государства, в котором вы живете и подданным правителя которого являетесь, неприличная партия?
Бехар усмехнулся и спросил:
- А кто позволит вам стать правителем? Кажется, вас привезли откуда-то с запада.
- Меня никто не привозил. Я приехал сам. К тому же вы не доверяете императорским артефактам и кардиналу. Вы в курсе, герцог, что вам за это грозит? Вас не спасёт даже звание гранда. Правитель легко сможет вас отправить в тюрьму.
Герцог Бехар фыркнул и рассмеялся.
- Вы хотите обвинить меня в том, что я отказался выдать за вас свою дочь. Хотите насмешить целый свет. Мило. Да над вами будут потешаться в каждой таверне.
Рудольф смотрел на потешающегося герцога спокойно.
- Нет, дорогой гранд Пансии. – На последнем слове он сдала ударение. – Я хочу обвинить вас в оскорблении правящего рода. Говоря свои слова, вы унизили императора, заявив, что я неприличная пара для вашей дочери.
Альваро де Суньига-и-Гусман усмехнулся и вскинул руки.
- Готов искупить своё оскорбление на дуэли.
Но Рудольф не испугался, а спокойно ответил:
- У вас так много денег? Что вы пообещали сыну племянника десятого визиря Халифата за Леонор?
Альбрехт смотрел на перепалку принца с герцогом с большим интересом. Альваро слыл скандалистом и забиякой. Он умел изощрённо выводить людей из себя, но принц был совершенно спокоен. Гранд посмотрел на мальчишку с подозрением, а Рудольф продолжил:
- За вызов на дуэль наследника рода грандов или правящей семьи простого аристократа надлежит казнить, а гранда выставить из столицы и изъять у него четверть всего состояния. Этот закон был издан Рудольфом Добрым по требованию герцога Альбы после гибели его наследника.
Альбрехт поднял руку и прикрыл рот, чтобы скрыть усмешку. Виновником смерти Пабло был именно этот вспыльчивый Альваро.
Сам Бехар с подозрением смотрел на наследника трона. Принц был невысокого роста и терялся на фоне огромных аристократов и своей охраны. Но впервые столкнувшись с ним, гранд подумал, что его нагло обманули. В провинциях Рудольфа обозвали куклой. За некоторую женственность. Но теперь столкнувшись с его характером, Бехар понял, что этот мальчик не станет идти на поводу у элиты. Герцог поиграл желваками.
- Простите. Меня ввели в заблуждение. На юге все говорят, что вы...
Бехар замолчал, а Рудольф усмехнулся.
- Я слышал эти сплетни. Если вы так возражаете против брака с Леонор из-за этих слухов, то можно поговорить с Пементелем. Его внучке Хуане как раз двадцать.
- Ну, уж нет, — сказал Бехар. – Хорошо, принц. Если вы не передумали, я согласен выдать за вас свою дочь Леонор.
Альбрехт заметил, как по губам сына скользнула усмешка. Правитель осторожно вздохнул. Кем бы ни была Менция, и какие бы планы ни строил на принца Хуан, но из мальчика вырос настоящий мужчина. И он не даст грандам возможности собой манипулировать.
Бехар подписал предложенные бумаги и ушёл счастливым. Альбрехт смотрел вслед сыну и качал головой. Пришедший Антонио де Толедо спросил:
- Что случилось?
Император быстро пересказал ему всю беседу с Альваро.
- Ты знаешь, что принца в провинции называют куклой и считают, что у них с Фернандо роман? – спросил герцог.
Император усмехнулся.
- У куклы волчьи зубы. А девушки...
Антонио рассмеялся.
- Поверь, этим обормотам есть с кем утешиться. И красотки прекрасно знают своё место, что им ничего, кроме постели, не светит.
Приезд невесты из Сверкса случился через месяц после происшествия. Огромная колонна с охраной, дамами и энканторами, которых в Сверксе называли магами, тянулась до бесконечности. На границе их встретили и повезли дальше. Девушка въехала в столицу Пансии в красивой карете с золотой отделкой, в которую запряжена шестёрка отменных северных лошадей серых в яблоках.
Рядом с принцессой сидела леди Маргарет Лаунселейн. Женщина брезгливо осматривала столицу, которая была яркой и красивой. Широкие дороги, выложенные камнем. Дома были разноцветными со ставнями и тёмными крышами. Тут было много маленьких деревьев и неведомых цветов. Это было красиво, но старой леди ничего не нравилось.
- Какие они все...
- И что вам не нравится? Хотя вы вечно недовольны.
Девушка отвернулась от фрейлины, которая за неделю до смерти надоела принцессе.
- Мне не по душе, что вас фактически унизили. Вы должны были стать женой принца, а не какого-то графа.
Элизабет скривилась. Сообщение матери было для неё ударом под дых. Принцесса планировала переехать в монастырь и принять служение. Но Эдуард Глупый и слышать ничего не захотел. Ей приказали явиться в столицу, и подготовится к свадьбе с наследником герцога Альбы. Девушка сжала зубы и продолжала смотреть в окно.
- Да ещё и эта смена веры, — продолжала ворчать леди. – Как можно такое требовать. И кто этот граф? Ну что вы молчите.
Элизабет сжала кулаки.
- Он сын и наследник герцога Альбы.
Леди едва не закричала, а потом прошипела:
- Этого недоноска. Да как они могли на такое согласиться. Этот ублюдок помог Альбрехту отвоевать часть нашего государства. Мы потеряли большое герцогство. И теперь... Недаром вашего батюшку называют глупым.
- Прекратите, — резко сказала Элизабет. – Хотите вы того или нет, но Пансия выиграла войну. Потому что у них был один командующий, над которым не стояла куча лордов со своими претензиями. Вам напомнить, леди Маргарет, как ваш собственный муж не мог поделить с лордом Канингемом право отдавать команды войскам в обход генерала Патрика Лангетона. В результате хорошо обученная армия Пансии едва не завоевала нас. А ваши лорды все это время заседали и рвали друг другу волосы.
Девушка отвернулась от хватавшей воздух ртом аристократки, которая выглядела как рыба, выкинутая на берег.
- И из-за этого вы согласились быть разменной монетой, — сказала Маргарет.
- Я ни на что не соглашалась. Меня просто поставили в известность. Могла бы осталась навеки в северном монастыре. Мне не нужны ни вы с нравоучениями, ни Пансия с её интригами.
Девушка отвернулась. Маргарет хотела было возразить, но тут карета остановилась, и им пришлось выходить. Принцесса Сверкса вышла рядом с императорским дворцом. Тут было все красиво и ухожено. Шикарный дворец поражал воображение. Парк с кучей фонтанов и невероятными статуями был предметом гордости правителя. Этот комплекс называли самым красивым творением рук человеческих. А ещё в Пансии было лето и очень жарко, но девушка даже не подумала снимать тёплую шубу, которую купила ещё дома.
Рудольф смотрел на невесту друга и не знал радоваться или плакать. С одной стороны, он был невероятно рад, что эта ледяная особа достанется не ему, а с другой – на ней женится его близкий друг. Сам Фернандо рассматривал девушку с плотоядным интересом, стараясь понять, как можно сломать эту ледяную маску.
Девушка посмотрела на встречающих. Императора тут не было, как и её жениха. Хотя Элизабет даже не потрудилась нормально рассмотреть его картинку. Девушка глянула в сторону и увидела маленького аристократа, одетого в дорогие одежды. Рядом с ним стоял внушительный охранник и какая-то девушка.
Элизабет вышла из кареты и едва не высказала все, что она думает о южанах. Ей никто не подал руку, не сказал комплиментов. Нет, принцесса знала, что Пансия отличается от севера, но не настолько же. И тут из толпы вышел высокий и здоровый, как скала, аристократ. Светлые волосы были коротко острижены и уложены в красивую причёску. Карие глаза и орлиный профиль делали его похожим на северного лорда. Он поклонился ей, но руки спрятал за спиной.
- Леди Элизабет, рады вас видеть в Пансии. Я маэстре ратиш, проще говоря, великий мажордом императорского дворца – Лопес де Мондос-и-Пиментель дель Инфантадо герцог Иньиг, гранд Пансии.
- Рада вас видеть, — без единой улыбки сказала принцесса. – Это моя компаньонка леди Маргарет Лаунселейн.
Герцог поклонился леди и улыбнулся, когда она дёрнула рукой.
- У нас не принято целовать женщинам руки.
- Иньиг, — протянула леди, — вы, кажется, потомок Леонарда Воунелла.
- Все верно, леди. Моего предка не пустили в Сверкс, после окончания похода на Сиам. А вот Пансия стала для нескольких сотен аристократических изгнанников хорошей родиной. Двое из нас даже носят титул грандов.
- А кто второй? – поинтересовалась Элизабет.
- Граф Кабра правитель северных территорий. Прошу вас.
Мужчина махнул рукой и предложил женщинам пройти. Они поднялись по ступенькам, осматривая местную архитектуру. Маленький дворянин прошёл в боковую дверь, и Элизабет увидела его рядом с высоким молодым человеком, у которого были невероятные глаза тёплого шоколадного цвета. Она в который раз отругала себя за то, что не пожелала выяснить, как выглядит аристократия Пансии. Но в столице Сверкса она считала себя товаром на площади и обиделась на родителей. Элизабет всю жизнь прожила в северном замке и совершенно не интересовалась делами соседей. Слишком давно женщины правящего дома Сверкса уезжали в другие государства и выходили замуж. Для принцесс замужество было несбыточной мечтой.
Девушка вздохнула и вспомнила, как её собирали в столице к супругу. Новой у неё была только шуба, на которую выделили из казны солидную сумму. А остальное собирали по чужим гардеробам.
- И нечего деньги тратить, — сказал лорд-спикер. – У столичных красавиц имеется много нарядов. Вот и выделите принцессе десяток платьев, а ещё несколько украшений.
Элизабет вспомнила, как ей приносили платья и подгоняли под фигуру. Рядом с королевой, которая была одета по последнему слову моды – она выглядела убого. А королева не обращала на это внимания и читала ей лекции о семейной жизни, от которых девушке хотелось сбежать.
- Мужчины на юге другие. Не жди, что за тобой будут бегать и пытаться завоевать. У каждого из них несколько любовниц. Так что твой муж легко найдёт с кем утешиться.
Элизабет слушала это и желала сбежать.
- Мама.
- Ваше Величество, — одёрнула её королева. – Хотя о чем я говорю. Ты самая убогая из моих дочерей. Бледная моль. Намучается с тобой граф.
И это было постоянно. Королева унижала дочь и кривилась от одного вида принцессы. Элизабет вздохнула и рассматривала красивые интерьеры и наряды придворных. Девушка почувствовала себя униженной и убогой рядом с красавицами.
Герцог привёл принцессу в покои, выделенные персонально ей. Она осмотрелась и подивилась их роскоши. Вдоль огромного окна шло два фигурных дивана, между которыми стоял небольшой столик с живыми цветами. На полу был тонкий шёлковый ковёр. Люстра была невероятной, сделанной из горного хрусталя. С отлично обработанными камнями, раскидывавшими разноцветные блики. Окно было огромным, завешенное тонкой занавеской. Все было в золотых оттенках.
- Это одни из самых скромных покоев во дворце. В крыле королевы после её казни никто не жил, так что не все готово.
Слова мажордома стали для Элизабет ударом. Она представить не могла, что может быть красивее. А герцог продолжал потешаться над принцессой.
- У вашего потенциального свёкра все немного по-другому. Герцоги Альба живут во дворце больше пяти тысяч лет. Раньше столичный дом герцога был скромнее. А после того, как он получил право на провоз товаров из Сиама, его перестроили и полностью изменили интерьеры. Антонио де Толедо один из самых богатых людей в мире. Его сокровищница хранит огромное количество ценностей, а фамильные драгоценности с сапфирами Падпараджа не имеют стоимости. Его предок привёз несколько весьма ценных камней из похода на Сиам.
Элизабет схватилась за полы шубы, а Иньиг сказал:
- Леди, если вы не снимете её, вам станет плохо. У нас сейчас уже довольно жарко.
И тут пришла горничная принцессы. Герцог поклонился и вышел. Девушка осмотрела все чемоданы и коробки, что притащили лакеи и вздохнула. Она не могла прийти в себя. Слава о богатствах Пансии была велика, но камни, о которых сказал герцог, были сказкой. Тёплые оранжевые камни невероятной цены и красоты. Девушка закрыла глаза и представила, как будет выглядеть рядом с красавицами в богатых нарядах и дорогущих украшениях, вообразить которые она не могла. Душу захватила тоска, и она почувствовала себя плохо.
- Ты самая убогая из всех моих детей, — слова матери звучали в голове.
Принцесса едва не заплакала. Горничная усмехнулась и сказала:
- Леди, вам надо ванну принять и шубу снимите, сваритесь.
Элизабет отпустила одежду, и она свалилась к её ногам. Она повернулась к девушке, которую знала почти десять лет и прошептала:
- Ингрид, как я тут жить буду?
- Не переживайте. Все будет нормально. Я тут узнала, что ваш суженый неплохой парень, дружит с принцем. Живёт он тоже здесь, учится с Его Высочеством наукам. Их обучают все самые шикарные педагоги и аристократы.
- Я даже не посмотрела, как он выглядит, — прошептала Элизабет.
Горничная вздохнула и помогла девушке раздеться. После холодного севера с его аскетизмом тут все было сделано для расслабления и покоя. Элизабет как-то не к месту вспомнила, что в её замке около синего озера не было даже тёплой воды. Холодный пол обжигал ноги, а в окна часто задувал ледяной ветер. Ей почему-то стало обидно за свою родину, которая все потеряла. Опускаясь в тёплую воду, принцесса по привычке сжимала зубы, но вода была нормальной.
- Если хотите, я сделаю потеплее, — сказала Ингрид.
- Можно и так.
Горничная быстро покрутила один вентиль, и ванная наполнилась горячей водой. Верная служанка помогла привести принцессу в порядок и навела ей красоту. Она старалась придать принцессе хоть толику румянца, но все оказалось бесполезно. На бледной коже не появилось ничего. Из украшений Элизабет захватила, вернее ей выделили, только жемчуг. Принцесса не знала, что он здесь не ценится и считается уделом торговцев.
И тут в двери постучали. Когда они открылись, вошёл высоченный аристократ с чёрными, как ночь глазами и такими же волосами. Он поклонился и сказал:
- Меня зовут Антонио Альварес де Толедо герцог Альба. Я знаю, что у вас продаётся в основном жемчуг, но у нас над вами посмеются.
- Почему?
- Он считается камнем торговцев.
Элизабет посмотрела на шкатулку с несколькими простыми, на первый взгляд, украшениями и сказала:
- Я выйду в том, что привезла с собой.
Герцог пожал плечами.
- Как хотите, но только помните, вы станете женой моего сына и наследника. Я не позволю причинять ему боль и унижать одно из самых древних семейств Пансии.
- Древним?
- Да, милая леди. Эрнандо Альварес де Толедо был первым советником Теодориха Избранного, а до этого наш род грандов Альба служил правителям Арагона.
Девушка сжала руки.
- Я выйду в том, что привезла с собой.
Антонио фыркнул и, выходя, сказал:
- Учтите. У нас нет запрета на признание бастардов. Если вы будете так себя вести и не родите наследников, Фернандо сможет привести в дом своего бастарда и признать его наследником.
Альба прикрыл за собой двери и покачал головой. Девица ему не понравилась, как, впрочем, и всему двору. Рудольф в открытую сказал, что рад исходу дела.
Элизабет глянула на коробку с украшениями, которые оставил герцог и сжала зубы. Они были великолепны. Принцесса отругала себя за скоропалительно сказанные слова, но менять решение не захотела. Девушка сжала зубы и постаралась смахнуть подступавшие слезы.
Леди Маргарет вошла в комнаты девушки и выругалась.
- Да как это может... Я представить себе не могла, что этот двор...
Женщина прошла к окну и посмотрела на шикарный парк. Она поморщилась.
- Они... Женщины, — последнее слово она буквально выплюнула.
- Пансия — самая богатая империя, — сказала Элизабет.
Маргарет сморщилась.
- Если для этого нужно потерять свою душу, то я не желаю быть так богата.
Маргарет махнула рукой и предложила выйти в свет. Принцесса в сопровождении компаньонки вошла в большой зал и задохнулась от увиденного. Дамы в шикарных туалетах, аристократы в камзолах, расшитых тонкой вышивкой. Огромное количество бриллиантов и дорогих украшений. А наряды были шикарны. Оголённые плечи, на которых лежали массивные украшения. Элизабет посмотрела в сторону и увидела, что рядом с маленьким аристократом стоит миниатюрная девушка в ярко-алом шёлковом наряде, лиф которого был расшит тончайшим кружевом и рубинами. Аристократ что-то говорил ей, а девушка краснела и отвечала, прикрывая рот веером.
Элизабет почувствовала себя нищей среди всего этого великолепия в своём скромном нежно-голубом закрытом платье, расшитом жемчугом. Принцесса вскинула голову и пошла по коридору из придворных, которые перешёптывались и посмеивались. Альбрехта Мудрого она знала, но это был единственный пансиец, о котором она слышала, и картинки которого видела. В жизни он показался ей огромным и массивным. Рядом было много разного народа, который сливался в какую-то непонятную смазанную картинку.
Леди Маргарет ворчала, что никогда не видела более распущенного двора, чем этот. Леди говорила, что ни одна девушка не имеет сопровождения. Элизабет молила богов, чтобы это ворчание никто не услышал, и леди не принялись учить местных девочек морали.
- Ваше Величество, — сказала Элизабет, делая реверанс.
- Рад вас видеть, — сказал Альбрехт. – Знакомьтесь, это мой сын принц Рудольф со своей невестой, графиней Леонор де Суньига-и-Гусман.
Правитель показал на маленького аристократа с красивой девушкой в алом платье. Элизабет внимательно посмотрела на несостоявшегося жениха. Рудольф был красив, но серые глаза были холодными словно острый нож. Он поклонился девушке и отвернулся.
Следом был инфант Альбрехт. Второй сын правителя принцессе понравился. Он был намного красивее и галантнее. Даже соблаговолил поцеловать ей ручку, чем вызвал презрительное фырканье инфанты Изабель. Последним был мальчик со светлыми наивными глазами и невероятной улыбкой. Инфанту Августу было всего двенадцать.
- У меня есть ещё Гертруда-Анна, но девочке всего шесть лет. Маловата она для балов.
И тут с балкона раздались смешки. Как Элизабет не подняла голову, чтобы увидеть младшую дочь императора. За спиной у Альбрехта маячила красивая женщина с чёрными, как ночь волосами, которая кидала на правителя весьма характерные взгляды. Элизабет внимательно рассматривала эту странную особу, которая могла быть только любовницей правителя. Рядом с ней стояла молодая светловолосая девушка, которая была чуть старше Августа. А значит, отношения у них давние.
- А вот и ваш жених, — донеслось до неё. – Граф Фернандо Альварес де Толедо. Сын герцога Альбы и наследник второго по значимости рода империи.
Элизабет оглянулась и увидела высокого широкоплечего парня с тёплыми шоколадными глазами. Он поклонился девушке и усмехнулся. Элизабет прикусила губу. Как она могла подумать, что это охранник или слуга. Фернандо смотрел на неё слегка свысока и думал, что эта аристократка вытянет из него все нервы. Но тут в голову графа пришла одна светлая мысль, как из девушки сделать покорную жену. Он улыбнулся своим мыслям и тут их пригласили к столу. Девушка, что стояла рядом с принцем, с насмешкой спросила:
- Скажите, Ваше Высочество, а почему вы ходите с какой-то дамой?
- Я компаньонка леди, — надменно сказала леди Маргарет. – Любая уважающая девушка должна ходить в сопровождении дамы.
За столом раздались смешки.
- Неужели вы настолько отсталый народ? – спросила Изабель.
Маргарет подавилась воздухом, а Леонор решила её добить.
- У нас женщины вполне свободный народ. Вот моя тётушка по отцу получила в наследство имение. Мой кузен работает в столице в ведомстве герцога Альбукерке. Тётка задумала построить парусиновую мануфактуру. Герцог Альба, Барбола Манрике де Лара просила узнать, сможет ли она продавать вам парусину.
Герцог даже не одёрнул девушку, а назвал ей имя своего родственника, который сможет ответить на вопрос женщины. Девушка была довольна.
- Но вы молодая девушка, — возмутилась Маргарет.
- Я взрослая, а не ребёнок. Мне уже шестнадцать и в няньке не нуждаюсь.
Мужчины рассмеялись и посмотрели на сконфуженных женщин Сверкса с насмешкой. У Маргарет едва дым не шёл из ушей, а Элизабет опустила глаза в тарелку и старалась не смотреть ни на кого, такой униженной она себя чувствовала.
- Да, — сказал Альбрехт, — наши женщины пользуются свободой. Могут учиться, работать, если захотят, наследуют имущество и титулы. Только если женщина выходит замуж, то титул может отойти к супругу, но последнее только с разрешения императора.
- Тогда почему не короновали Изабеллу? – с насмешкой спросил посол Фрикии. – Её выставили из государства.
- Её выставили не поэтому, — раздался голос серьёзного мужчины.
- Фернан Руис де Кастро граф Лемос, — представил его император – Наш аделандо майор.
- Главный судья, — сказал Альбукерке Элизабет.
- Спасибо, — сказал Фернан. – Изабеллу не короновали, уважаемый посол, потому что она решила полностью переделать законодательную систему Пансии, понизить в правах женщин и сделать своего любовника императором. Там было много непонятных нововведений. Потому-то Изабеллу и отправили к вам. Совет кортесов отказал ей вправе быть коронованной.
Маргарет фыркнула и Элизабет испугалась, что леди заведёт свою волынку и начнёт читать морали, но та быстрее принцессы поняла, что её тут не поймут. Девушка рассматривала всех. Это был словно другой мир с особыми законами и другими радостями. Принцесса заметила, что девушки вели себя весьма раскованно, а женщины легко спорили с мужчинами. Элизабет пыталась справиться с собой, чтобы ничем не выдать своего недоумения.
Сидевший рядом аристократ следил за другими девушками и перебрасывался словами с принцем Рудольфом. Он даже не повернулся к ней, не сказал пары слов. Принцесса почувствовала себя оскорблённой, но лезь к этому надменному мужлану она не собиралась. Она кидала напряжённые взгляды на Фернандо, который откровенно шутил с девушкой, сидевшей напротив него. К её неудовольствию он ещё и о свидании с ней договорился. Когда все было закончено, он встал и осмотрел Элизабет с головы до ног.
- Вам понравился обед?
- Да.
Фернандо улыбнулся.
- Милая принцесса, Вы приехали в другое государство. У нас совершенно отличные от вас понятия о морали и нормах поведения. Если вы и в дальнейшем будете разыгрывать из себя молчаливую невинность, то будете жить в одиночестве. У нас считается, что девушка должна быть весела, умна и не бояться завести разговор с мужчиной. За вами никто не станет бегать и пытаться завоевать.
Граф откланялся и ушёл, оставив невесту в растрёпанных чувствах. Элизабет вернулась в свои комнаты, прошла по гостиной и остановилась около окна. Все, что она только знала, рассыпалось по кусочкам. В северном замке преподаватели говорили, что южане отвратительны, не знают законов и живут как дикари. Дескать, все, что они умеют – драться и пить. А их женщины распутны и уродливы. Но теперь она смотрела на богатое государство. Красивые женщины не считали зазорным заговорить с мужчиной первыми, управляли имуществом, учились. Последнее было для принцессы заветной мечтой. Её научили читать и писать, но книги считались чем-то дорогим.
Маргарет пришла к ней и села в кресло.
- Как они посмели? – начала леди. – Вы не имеете права идти у них на поводу. И вера должна быть сохранена. Я помогу вам...
- Леди Маргарет, как вы это представляете? Ритуал должен пройти в главном храме Макрии. Вы что предлагаете мне устроить скандал. Альба и Пементель самые верные служители кардинала. Вы хотите сказать, что Антонио Альварес де Толедо позволит наследнику пройти какой-то непонятный ритуал. Да и где вы найдёте служителя?
- У посла Рамнии, конечно же. Да и наш Август Веддалл должен хоть что-то сделать. Я завтра же с ним поговорю.
Элизабет поморщилась.
- Маргарет, вы знаете, что сделали с представителем подлунной веры? Антонио да Толедо не отличается глупостью.
Но леди не стала слушать принцессу. Леди Маргарет покинула большой дворец и поехала в посольство. Небольшая двуколка остановилась около старого посольства Сверкса. Она вошла в дом и вздохнула. Тут все было нищим. Маргарет впервые подумала, что они ошиблись и надо было с Пансией дружить, а не воевать, но потом женщина встряхнулась и сказала себе, что вера священна и за неё стоило драться.
Маргарет поднялась на второй этаж и посмотрела на молодого помощника посла. Аристократ кивнул и спросил:
- Что вы хотели, леди?
Маргарет поморщилась.
- Мне нужно встретиться с лордом Августом.
Ей претило то, что даже дворяне Сверкса быстро привыкали к другому этикету. Маргарет едва сдерживалась, чтобы не высказать все, что она думает некоторым дамам двора императора Альбрехта. Но женщина быстро поняла, что это бессмысленное занятие.
Посол вошёл в гостиную и увидел леди Лаунселейн. Маргарет смотрела на посла с вызовом. Он только улыбнулся.
- Чем обязан визиту, леди?
- Лорд Август, мы не имеем права оставить принцессу без нашей веры и должны сделать все, чтобы рядом с этой девочкой остался наш человек. Орден не может кинуть её среди всего этого болота, в котором процветает разврат и беззаконие.
Август вздохнул и пригласил леди в соседнюю гостиную. Он разлил чай и поставил перед леди сладости. Маргарет отхлебнула и посмотрела на посла.
- Поймите леди, — начал он. – Хотите вы того или нет, но это Пансия, а не Рамния и не Фрикия. Баронам на все наплевать, но и там орден поддерживает порядок. Они терпят нас исключительно, потому что жрецы этальредии не суются во внутренние дела. Во Фрикии дворянам на все наплевать, не суйся в денежные дела и твори, что душе угодно. Но в Пансии это не пройдёт. Тут кардинал не номинальная фигура, а реальная.
- Чёртов Альба.
Август усмехнулся.
- Дело не в гранде. Его обязанности политический сыск, а не религиозный. Но казнь епископа подлунной веры и всех его помазанников о многом говорит. Посол Фрикии попытался возразить, но ему ответили довольно пространным письмом.
- И вы предлагаете все бросить?
- Я боюсь, что как только вы тут развернёте бурную деятельность, то окажетесь на границе с нашим королевством и сопровождать вас туда будут верные люди герцога Альбы. Поверьте, они непросто так получают шикарные деньги.
Маргарет встала и прошлась по гостиной, а потом обернулась к послу.
- Вы предлагаете все бросить?
- Я предлагаю быть осторожнее. Вам никто не станет мешать, если вы будете верить дома, но как только займётесь проповедями...
- Я вас поняла, — оборвала его леди. – В столице есть наш человек?
- Есть. Я дам вам его адрес.
К вечеру Маргарет вернулась к принцессе довольная и с улыбкой. Она села напротив неё и сказала:
- Я нашла нашего проповедника в столице, и он будет вам помогать и утешать. Вы можете спокойно следовать этим глупым традициям, но наша вера священна.
- Леди Маргарет... — начала принцесса.
Но фрейлина её оборвала.
- Вы прожили на севере достаточно. Ходили на службы и следовали всем заповедям нашей веры. Не заставляйте мне читать нотации и напоминать о необходимости все это помнить. Надеюсь, вы читаете ежедневные молитвы?
Элизабет кивнула.
Через неделю Маргарет пригласили к Антонио да Толедо. Он был недоволен и не скрывал этого. Леди сидела перед ним с поджатыми губами. Она сжимала руки и смотрела на главного инквизитора с откровенной неприязнью.
- Леди Маргарет, не считайте нас глупее, чем мы есть на самом деле. Император пошёл навстречу Эдуарду, и вы приехали сюда, но я в курсе, что вы правая рука главы ордена этельредии.
Маргарет посмотрела на Антонио и сказала:
- Ещё Рудольф Добрый разрешил нам вести проповеди в Пансии.
Альба усмехнулся.
- И где это зафиксировано? Добротой покойного императора вы воспользовались для того, чтобы развалить государство. Но Альбрехт Четвёртый не прежний император.
Маргарет смотрела на герцога с откровенной ненавистью, а тот тем временем продолжал:
- Я не хочу видеть вас в империи к моменту свадьбы сына, а уж пускать к нам проповедника тем более.
- Но Элизабет — девица.
- И что? По нашим законам, она давно совершеннолетняя. Двадцатилетняя девушка может сама решать куда ходить и что ей делать. В нашем государстве компаньонка девушке не нужна.
Маргарет попросила разрешения поговорить с Элизабет, но ей отказали. Принцессе сообщили, что её компаньонка была поймана на шпионской деятельности и будет выслана.