Дирк
Нам ничего не объясняли. Я уже знал, что я не расту, но не знал, это болезнь, отклонение, гормональный сбой, замедленный рост, или законы физики поменялись и просто препятствуют моему росту? Но самое странное, что мы не знали зачем мы властям, почему мы окружены, почему нам нельзя уезжать и что будет с нами дальше? Но власть тоже не знала ответа на этот вопрос.
Проблемой для властей было, что целая деревня словно исчезла с лица земли, а с ней и несколько сотен человек, им нужно было держать ситуацию под контролем, при этом не создавая шума. И, очевидно, они хотели бы начать проводить над нами эксперименты, но конвенция по правам человека это запрещала, но наш городок был укрыт от остально мира, но мы в нем все еще живые люди и у нас были родственники вне... перед ними стояла серьёзная дилемма, о которой мы могли только догадываться и некоторые, конечно, уже догадывались к чему все ведет, но распространяться на этот счет не стали, дабы не сеять панику и делились лишь с близкими. Многие на тот момент уже завели дружеские отношения с некоторыми из солдат, которых в городке было,практически, один к двум к местному населению, а некоторые и вообще завели с ними семьи, как вы понимаете, на столько не было никакого контроля ни над чем на нашем объекте. Ну а некоторые местные жители так и вообще подружились с кем-то из специалистов и ходили друг к другу на семейные ужины, кое-кто привез сюда семью, так как оставаться им, очевидно, нужно было на долго. Поэтому «подполье» очень тщательно выбирало тех, кому стоит знать, что ситуация улучшаться точно не будет.
Нас словно томили на медленном огне. Мы все так же работали на полях, дети так же ходили в школу, на рынках так же продавали еду, правда ассортимент уже не был столь разнообразен, по вечерам ходили в таверны поболтать с новыми друзьями-солдатиками и пропустить по паре кружек эля(тоже в основном лишь местного), постоянные медицинские проверки и сверка показателей с предыдущими месяцами, молодые мамочки нянчили свое быстрорастущее полчище детишек. Такими стали наши новые реалии: оцепление, солдаты, медосмотры и оравы детей.
Еще в первые месяцы блокады я подружился с одним солдатом. Звали его Дирк, он был одним из тех, кто пытался успокаивать солдатню сразу по приезду и был тем, кто вызвал меня на первую педиатрическую проверку. Разговорились мы сразу же, он был на два года старше меня, но еще не успел испортиться подростковыми, бунтарскими гормонами и был спокойным и исполнительным парнем, именно так его и назначили в младшие офицеры, практически с самого начала службы. Ему нравилось в нашей деревушке, так как он и сам вырос в практически такой же сельскохозяйственной деревне, на двух берегах небольшой речушки, правда на другом конце страны. Родители его были учителем и швеей, поэтому воспитан и образован он был хорошо, но и к физическому труду привыкший, так как в подобных местах кем бы ты ни был - нов поле ходят все, не зависимо от возраста и статуса. Как и все попавшие к нам «на объект» Дирк был счастлив, от случившейся с ним удачи: прекрасный щадящий климат, хорошие люди, а его обязанности, сравнительно даже с обязанностями рядовых солдат, были еще легче в исполнении и время от времени, он просто шатался по улочкам и общался с людьми, так как пить он не любил, так мы с ним и подружились.
Он отучился столько же классов, сколько и я, но был куда образованней, частные уроки отца-учителя давали о себе знать, и от того раскалывал вещи о мире, которых я сам ну никак не мог узнать, тем более в тех условиях в которых мы вынуждены были находится. Но и жизненный опыт его был куда более ярким и насыщенным чем мой: менее чем за год службы он успел побывать почти во всех уголках нашей страны и даже участвовал в подавлении небольшого восстания на Юге страны, причин которого он знать не знал, но приказ есть приказ. И с его слов, он даже убил человека, но сказал он это всего раз, и не так, как другие солдатики, без хвастовства, скорее даже с раскаянием... короче говоря, он был хорошим человеком и его присутствие в моей жизни хотя бы чуток ее облегчало и делало красочнее.
Спустя два года блокады он как и многие успел завести себе подружку, которая как и почти все молодые девушки, в тот период истории нашей деревушки ( уже скорее городка) была беременна и хоть наперед никто этого не знал, но тройней и общались мы тогда меньше. Но история Дирка на этом не закончилась.