Пламя под кожей
С самого утра в Хогвартсе царила непривычная легкость: погода выдалась солнечной, в Большом зале витал запах свежего тыквенного хлеба, а Элис — поразительно — проснулась с хорошим настроением. Она привычно встала рано, вымылась, расправила складки на мантии, и, бросив взгляд в зеркало, улыбнулась себе. Сегодня было что-то особенное в её отражении: может, глаза светились по-другому, может, просто на душе было светлее.
Она быстро позавтракала с Пэнси, Блейзом и Драко — Тео пришёл позже, сел рядом, но почти не говорил. Элис знала, что их общение стало напряжённым, но она больше не хотела теряться в догадках — не сейчас, когда рядом с ней был Седрик.
После завтрака начался совместный урок с гриффиндорцами — ЗОТИ. Гарри, Рон и Гермиона, как всегда, сели рядом, и Элис, несмотря на злые взгляды слизеринцев, села с ними. Преподаватель, профессор Геллер, объяснял тему — защитные чары против туманных заклятий — но внимание девушки то и дело ускользало. Где-то позади сидел Тео, хмуро уставившись в парту.
После звонка Седрик поджидал её у двери.
— Привет, — сказал он тепло. — Погуляем немного? У меня есть пара минут до травологии.
Элис кивнула. Они пошли по длинному коридору, спустились к лестнице и вскоре оказались на открытом воздухе. Двор утопал в осенних красках — золотые листья кружились в воздухе, солнце светило мягко.
— Слушай, я давно хотел с тобой поговорить, — начал Седрик, слегка нервничая.
Элис остановилась, посмотрела на него:
— Говори. Что бы это ни было — я хочу знать.
Он на мгновение замолчал, а потом выдохнул:
— Мне с тобой хорошо. Очень. И я знаю, ты многое пережила. Я не спешу — просто... хочу быть рядом. Если ты позволишь.
Элис вдруг почувствовала, как в горле встает ком. Она кивнула, голос дрожал:
— Я... тоже хочу. Ты мне нравишься, Седрик. Ты — это что-то светлое в этом хаосе.
Он улыбнулся, взял её за руку. Всё было так просто, искренне и... правильно.
К обеду всё ещё держалось это спокойное, тёплое чувство. Пока не появились они.
Пьюси и Флинт, как всегда, в своём стиле, проходя мимо стола, где сидели Элис, Пэнси, громко заговорили:
— Элис Миллер с пуффендуйцем? Какой стыд, — фыркнул Пьюси. — Может, она ещё к Грейнджер в подружки пойдёт?
Флинт добавил:
— Слизерин катится к чёрту, если такое прощается.
Элис сжала кулаки, сердце колотилось. Пэнси прошептала:
— Не вздумай...
Но уже поздно. Элис встала и подошла к ним.
— Повтори. Что ты сказал?
Пьюси усмехнулся, игнорируя тишину, повисшую над залом.
— Я сказал, что ты — позор. Слизеринка, бегущая за Диггори, как глупая щеня...
Щелчок.
Элис ударила первая — по лицу. Флинт рванул вперёд, схватил её за мантию, но она вывернулась. Драка началась молниеносно: заклинаний не было, только кулаки, ярость и нестерпимая боль. Стук о пол, крики, кто-то звал профессора Снегга.
Седрик оказался рядом, пытался их разнять, но Пьюси ударил его локтем. Тут же вбежал Тео, а за ним и Блейз с Драко. Тео оттолкнул Флинта, закрыл собой Элис, у которой на губе была кровь.
— Хватит! — закричал он, толкнув Пьюси к стене. — Ещё раз тронешь её — и сам Слизерин тебя не спасёт.
Появились преподаватели: Снегг, МакГонагалл, даже Флитвик. Все кричали, ученики вставали со своих мест, в зале был настоящий хаос.
— В моём доме, мисс Миллер, драки?! — голос Снегга был как лёд.
— Я защищалась, — прошептала Элис, и даже Снегг, кажется, увидел в её глазах что-то слишком личное, чтобы спорить.
— В медпункт. Немедленно, — распорядился он. — Потом ко мне. Всем. Включая мистера Флинта и Пьюси.
После того как профессор Помфри привела всех в порядок, Элис сидела в гостиной Слизерина, у окна. Пэнси рядом молча держала её за руку. Блейз и Драко спорили о том, что нужно было действовать иначе, а Тео сидел на кресле напротив, не сводя с неё глаз.
— Ты в порядке? — тихо спросил он.
Элис кивнула. На губе был след от удара, но боль прошла.
— Я просто... устала.
Он встал, подошёл, сел рядом. Помолчал, потом выдохнул:
— Знаешь, это безумие. Я мог... убить Пьюси. Просто потому, что он тронул тебя.
Она повернулась к нему, глаза снова были на грани слёз. Но на этот раз — от чего-то другого.
— Почему ты это сделал, Тео?
— Потому что... — он сжал кулаки, отвёл взгляд, — потому что с третьего курса, чёрт возьми, ты не выходишь у меня из головы.
Гробовая тишина. Даже Пэнси замерла.
— И нет, я не признаюсь. Не сейчас.
Он поднялся, отвернулся и вышел из гостиной.
Элис опустила голову, и слеза скатилась по щеке.
Пэнси обняла её:
— Всё как всегда, да? Слизерин, чувства и боль.
Элис грустно усмехнулась:
— Только теперь... я не знаю, к кому идёт моё сердце.